Цветок Гондора

Перегнувшись через белоснежный бортик фонтана к бассейну, Пиппин вытянул руку, насколько это было возможно для хоббита, и шлёпнул пальцами по воде, от солнечных лучей напоминавшей расплавленное золото. Веер искристых брызг окатил стоявшую рядом Далрин, она вскрикнула и, пользуясь преимуществом в росте, изо всех сил ударила кулаком по водной глади. Теперь и Пиппин был мокрым с головы до ног, но обиды никто из них не чувствовал. К игре присоединился Мерри, и девушка отошла в сторону, чтобы не быть промокнуть снова. … — Так-то вы ведёте себя в гостях, — послышался знакомый голос, ему вторили торопливые извинения Пиппина и Мерри. Обернувшись, Далрин увидела высокого эльфа, который, вероятно, проходил мимо в самый неподходящий момент и был оббрызган балующимися хоббитами. — Глорфиндель! — окликнула его девушка, и он повернулся к ней. В золотых волосах эльфа играло утреннее солнце, парк отражался в зрачках небесно-голубых глаз, на бледном лице — улыбка. — Не сердись на них, — рассмеялась Далрин, взяв тонкую руку Глорфинделя, и выдерживая его притворно хмурый взгляд, — пусть веселятся, пока есть возможность, пока тьма с востока не закрыла небо, — понизив голос, добавила она. — Не говори об этом, — прервал девушку эльф, прижав палец к её губам, и они оба пару минут молчали, почувствовав, как резко повеяло холодом. — Ты приглашена на Совет, Далрин, — вдруг вспомнил Глорфиндель, снова сдержанно улыбаясь. — Я? Ты что, шутишь? — девушка изумлённо подняла ресницы. — Нисколько, — ответил эльф, — дело в том, что Бильбо отказался присутствовать, сославшись на старческую немощь, и владыка Элронд решил пригласить тебя. — Но почему именно меня? Почему не… да хоть Мерри, например? — Ты знаешь, — веско произнёс Глорфиндель, глядя ей в глаза, — это решение владыки. — Да, знаю, — с нескрываемой досадой согласилась Далрин, — но мне от этого не легче… Однако золотоволосый уже не слушал её, энергичной походкой удаляясь в сторону зала, где должен был проходить Совет. — Значит, ты будешь там? — вкрадчиво уточнил Пиппин, сделав самое умильное лицо, на которое был способен. Девушка рассеянно кивнула, не глядя на хоббита. — А мы — нет… — печально заметил он. — Вам что — интересно, о чём будут говорить на Совете? — удивилась Далрин, начиная понимать, к чему клонит Пиппин. — Где бы вы ни спрятались, вас найдёт Гэндальф. — Гэндальф? — испуганно переспросил Мерри. — А если он нас превратит… в лягушек? — Или того хуже — в букашек, и прибьёт посохом? — подхватил его друг, и в голосах обоих девушка уловила неподдельный страх. — Никто вас не прибьёт, — рассмеялась она, — пойдём, я покажу вам одно укрытие рядом с залом. … — Сидите тихо, пока не услышите что-то, касающееся лично вас — впрочем, я сомневаюсь, что речь пойдёт о хоббитах, — прошептала Далрин, спрятав Мерри и Пиппина в укромном месте за колоннами. — Если хоть чем-то себя обнаружите — владыка мне голову оторвёт. Последний раз оглянувшись по сторонам, девушка побежала прочь и неожиданно на веранде столкнулась с могучим плечистым гномом, наступив ему на ногу. Испугавшись того, что она натворила, Далрин отскочила и с виноватым видом принялась изучать незнакомца. По меркам своего народа гном был довольно молод, и в его пышной ярко-рыжей заплетённой в косы бороде не было ни одного седого волоска. — Простите, -наконец вымолвила девушка, — я не хотела толкнуть вас и наступить вам на ногу… Простите, я всегда такая неуклюжая… Рыжий гном исподлобья глянул на Далрин и наконец важно произнёс: — Цвет ваших глаз напоминает мне мифрил. Девушка ожидала услышать проклятья на кхуздуле, но, получив вместо этого такое роскошное замечание, смутилась. — В устах благородного копателя, добытчика драгоценностей это, по-видимому, наивысший комплимент. Я рада, что вы не сердитесь, — улыбнулась Далрин, невольно покраснев. — Позвольте узнать имя столь учтивого гнома. — Гимли, сын Глоина, к вашим услугам, — церемонно поклонился гном. — Вы сын того самого Глоина? — восторженно воскликнула девушка, очень любившая рассказы Бильбо о походе к Одинокой горе. — Тогда после Совета я просто обязана побеседовать с вами. — Сочту за честь, — отозвался Гимли, осторожно пожав маленькую руку Далрин, и она, снова улыбнувшись, скрылась в глубине коридора.