Цветок Гондора

Следующий день был пасмурным. Братство торопливо шагало следом за неутомимым Гэндальфом, который вёл их по бескрайней мрачной равнине, сворачивая то на юг, то на север. Маг планировал как можно скорее достигнуть речки Сираннон, рядом с которой проходила старинная дорога, что во Вторую эпоху соединяла столицу Эрегиона, эльфийский город Ост-ин-Эдиль с Западными Вратами Мории. Арагорн решил пока отказаться от привалов, и хранители делали лишь небольшие передышки по пути. Равнина была совершенно безжизненной: ни птиц, ни зверей, ни даже малейшего ветерка. Потрескавшаяся почва и мелкая галька хрустели под сапогами Братства. Гимли шёл впереди, чуть в стороне от Гэндальфа, но не обгоняя его. Гнома подгоняло любопытство и желание поскорее увидеть древние чертоги своих предков, и он увлечённо рассказывал шагавшей рядом Далрин о подземном царстве Мории. — Я родилась в Осгилиате, всю жизнь прожила в Минас-Тирите, видела Эдорас и Дол-Амрот, почти год провела в Ривенделле, — заметила девушка, — но, как я полагаю, ничто не сравнится… — Разумеется! — воодушевлённо воскликнул Гимли. — Ни один город или дворец людей и эльфов не сравнится с гномьими чертогами. Я мог бы бесконечно рассказывать вам о красотах Эребора, Мории и Синих гор. О величественных залах, о резных каменных колоннах, что уходят ввысь, о громадных кузнях, где и день и ночь пылает огонь, и расплавленное золото течёт рекой, о дивных гротах, о глубинных озёрах, воды которых светлее и прозрачнее, чем в любом эльфийском водоёме, наконец, о мифриле… — О мифриле? — невольно улыбнулась Далрин, вспомнив комплимент, которым наградил её гном ещё в Ривенделле. — Невежды считают его обычным серебром, однако любому кузнецу известно, что это мнение ошибочно. Мифрил — благороднейший из всех металлов, которые мы добываем, — с достоинством ответил гном. — По красоте и прочности ему нет равных. — Ваши рассказы вызывают у меня всё больший интерес, — рассмеялась Далрин, помогая Гимли взобраться на бурый валун: видимо, гном хотел повнимательнее рассмотреть окрестности. — Тем лучше, — заметил Гимли, указывая на запад, где темнело русло пересохшей реки, вдоль которого простиралась дорога, — потому что мы уже почти пришли. Гэндальф! Маг подошёл к ним, и на его усталом лице впервые за последнее время появилась улыбка. — Без сомнения, это та самая река, которую мы ищем! Странно, что она высохла… — помрачнев, добавил он словно про себя. — Впрочем, у нас нет времени. В путь! Хранители двинулись по дороге, круто сворачивавшей на восток. После полудня солнце начало клониться к закату, и со стороны гор повеяло прохладой. Наконец Братство добралось до того места, где русло Сираннон упиралось в отвесную скалу. Когда-то здесь шумел искристыми струями водопад, но теперь только тоненький ручей омывал чёрные камни. Гэндальф, Фродо и Гимли что-то недолго обсуждали, а затем, оставив остальных хранителей внизу, прошли дальше: там были вырубленные в горной породе ступени, по которым можно было подняться к речной долине. Далрин отказалась идти с ними: многочасовой переход по унылой местности дал о себе знать; девушка устала настолько, что даже холодная вода, которую она зачерпнула из ручья, чтобы умыться, не подбодрила её… Все молчали, ожидая своих спутников, пока наконец сверху не послышался взволнованный возглас гнома: — Стены Мории!