Давай заново

POV Минервы

      Мой мир состоит из тысячи осколков воспоминаний, чувств и ощущений. Если я вдруг захочу окунуться в него, как в бочку с водой, то захлебнусь, и не от недостатка воздуха, а от переизбытка ощущений. Это всё равно, как прочувствовать на себе энергию времени. Это непередаваемо.       И те люди, которые говорят, что такие ощущения лишь плод моего воображения и глупые метафоры слабого характера — просто еще не ныряли в эту бочку.       Когда я была помоложе, мне казалось, что настоящая жизнь скоро начнется, что то, что происходит со мной сейчас, это переходный период, и всё самое интересное впереди. Сейчас мне больше шестидесяти, и я до сих пор с уверенностью не могу сказать: началась ли настоящая жизнь?       Наверное, моя проблема в том, что я всегда ждала для себя чего-то удивительного, не замечая того, что удивительное всегда было рядом со мной.       Когда мы встретились с Томом впервые, мне было одиннадцать. Я сразу заметила его из всех. И дело было не в его природной привлекательности, нет, я заметила его взгляд. Пристальный взгляд черных глаз. Он не давал мне возможности отвести глаза, он притягивал к себе, как магнит. Он словно стягивал наши глаза невидимыми нитями. Вот что действительно было в нем удивительного, чего потом никто не замечал. Кроме меня.       Наверное, тогда моя жизнь уже перестала быть прежней. Если бы кто-то предложил мне изменить моё прошлое в этом моменте, я думаю, что отказалась бы. Как можно добровольно согласиться вычеркнуть из жизни моменты, делающие тебя по-настоящему счастливой? Даже если они связаны с ним. Скорее не так. Эти моменты нельзя вычеркивать, потому что они связаны именно с ним. И не с кем другим. Я не хочу видеть там кого-то другого.       И с тех пор, как он ушёл из моей жизни, не было ни дня, чтобы я его не вспоминала. Именно его, а не того человека, в которого Том превратился за последние лет тридцать. Я, старая кошка, тешу себя этими воспоминаниями, будто говоря, что это лучшее, что могло быть в моей судьбе. Отчасти от того, что в глубине души я считаю, что ничего лучше этого со мной никогда не произошло бы и уже, к сожалению, не произойдет. Единственное, что я точно знаю — помнить надо только хорошее.       Моменты борьбы с ним, как с Тёмным Лордом, я охарактеризовала для себя, как борьба с другим человеком, не связанным с моим Томом совершенно ничем. Я даже внутри себя разделила его на двух людей. Мне было тяжело принять его таким, поэтому я сделала так, как мне самой было бы проще жить с этим. Потому что я винила себя в его выборе. Я считала, что в чем-то виновата в том, что с ним произошло такое. От того и боролась.       Альбус, скорее всего, знал об этом. А если и не знал, то точно догадывался. Он как-то сказал мне, что мы не в силах повлиять на решения людей до конца, потому что последнее слово всегда за ними. Я сжала его ладонь, и Альбус мне тепло улыбнулся. Он был замечательным другом, которого, наверное, я не заслуживала.       Сейчас, сидя перед камином в моем старом доме в Кейтнессе, я понимаю, насколько мне всех их не хватает, моих мужчин. И никого из них не вернуть, даже если очень захотеть.       И что, наверное, мне было даже лучше, когда Том был жив в обличии Тёмного Лорда. Потому что я знала — он есть. Просто есть. А теперь…       Возможно, не всё хорошее, что происходит, оно хорошее для всех. Всё что я могу сказать сейчас, это то, что я все бы отдала, чтобы увидеть его снова, таким, каким он навсегда останется в моей памяти. Пусть даже ненадолго. Это того бы стоило.       Самое смешное во всех моих терзаниях то, что я ни разу не признавалась ему в любви. Я никогда не говорила ему, что люблю его. Я была гордой и не позволяла ему это услышать, хоть это было итак понятно. А он говорил мне. И если я сейчас кому-то расскажу об этом, меня посчитают как минимум сумасшедший. Просто люди забыли, что он был человеком. Обычным человеком, хоть он и пытался убить это в себе. И кто бы мне не говорил, что он не мог испытывать таких сильных чувств, я не смогу им поверить лишь по одной причине — я чувствовала его любовь каждой частичкой своей души и да, я действительно свято уверена в том, что это то, что оно есть.       Он говорил мне, что любит меня. И это было самым прекрасным временем в моей жизни.       Я встала и пошла в кухню. Из открытого окна тянуло запахом вереска. Я села на стул и прикрыла глаза. В доме была такая тишина, что слышно было всё, что происходит на улице.       После окончания битвы наша жизнь вошла в привычное русло. Меня назначили директором Хогвартса. Правда на этой должности я долго не пробыла — мне нужно было отдохнуть. И оставив Филиуса управляться с родной школой, я переехала в старый дом своих родителей, в Кейтнесс, маленький городок на окраине Шотландии. Я искала успокоения собственной жизни на дне озера перед своим домом. Возможно, в чем-то так оно было.       Старые доски на крыльце заскрипели. Кто-то определенно стоял около моей двери и не решался постучать. Я медленно подошла к входной двери, прислушиваясь к звукам с той стороны. Улица ответила мне молчанием.       Я встала к двери совсем близко, и мне показалось, будто я слышу дыхание человека стоящего за ней. Мои пальцы медленно провели по шероховатой поверхности и наконец уперлись в металлическую ручку. Я дернула за неё, и моя жизнь вновь, как и пятьдесят лет назад, больше не была прежней.