Тысяча и одна ночь

This is the mission To see it through.       Майкл раздражённо захлопнул книгу, наконец-то поняв, что уже давно пробегает глазами одну страницу, абсолютно не понимая, о чём она. Да, не часто он бывает таким рассеянным. Но сегодня, пожалуй, можно.       Прошёл уже месяц, а Майкл так и не смог забыть тот вечер. Поначалу он и сам не мог понять, почему. Что-то не давало покоя, заставляя вновь и вновь прокручивать в памяти их разговор. А потом понял, что именно. Её глаза. Голубые, как зимнее небо, но такие грустные. То, как уверенно она держалась на сцене, как ровно и сильно звучал её голос… Это напоминало ему его самого.       И о чём он только думал, когда отправил Билла к ней? Ему 28, он взрослый мужчина. Мужчина, который не может выкинуть из головы четырнадцатилетнюю девочку… Да что с тобой, ЭмДжей? Что с тобой происходит?       Он даже не знал, радоваться ему или огорчаться… Неделю назад он попросил Билла отвезти ей приглашение на ужин, но выяснилось, что Лиэль и её опекунша уехали и когда вернутся — неизвестно. Горничная даже не знала, куда конкретно они направились. Билл, по просьбе Майкла, передал им предложение в любое время посетить его дом в Энсино, но пока ответа не было.       Нужно срочно отвлечься, иначе, чего доброго, можно и с ума сойти…       Дома было непривычно тихо. Все разъехались по делам, оставив в огромном особняке лишь его и Джаннет. Оно и к лучшему, наверное.       Майкл поднялся в свою импровизированную студию. Музыка и танец всегда помогали ему отвлечься, забыться, спрятаться от всего и всех. Она была его спасением, он был его тихой гаванью. Это был его мир, в котором не было места жестокости, безразличию и боли. Это был его мир, напоенный любовью. Но сегодня… Сегодня он никак не мог собрать свой мир воедино, возвести вокруг него стены, что оградили бы его любовь. Майкл выключил музыку и сел прямо на пол.       Он закрыл глаза. Нужно просто услышать тишину, растворить в ней свои мысли и переживания. Успокоиться и расслабиться. Слушать тишину. Слышать тишину. Раствориться в ней, стать с ней единым целым. А потом наполнить её тихими звуками его души.       — Сегодня нам не будет темно, Ведь наша любовь осветит нас. Доверься мне и — Добро пожаловать в Рай! Ты — единственное чудо в моей жизни, Сокровище, которое не отнимет время…       Он пел, заполняя тишину тем, что сейчас жило в его душе, и чувствовал, как медленно вырастают стены, за которыми он может спрятаться от всего.       — Услышь моё сердце, Сядь рядом со мной. Позволь заполнить тобой мои мечты. Со мной тебе будет хорошо. И даже с годами Я не перестану любить тебя. И я обещаю тебе этой ночью, Что ты будешь единственной в моей жизни.       Любовь жила в каждом звуке, она заполняла собой тишину, укрепляла стены, за которыми таился его мир.       — Отдайся моей нежности, Давай сделаем эту ночь незабываемой. Мне нужны твои ласки, Покажи мне свои фантазии… Два сердца бьются в экстазе… Иди ко мне, девочка. И я буду хранить твоё тепло В тени ночи…       Майкл пел, раскачиваясь в такт беззвучной музыке, которая звучала в его душе. Мир за закрытыми глазами был расцвечен тёплыми оттенками, был до грани полон любви. Но он был так хрупок, так нежен и чуток, что уничтожить его могло одно неосторожное движение. И если бы рядом был кто-то, способный разделить эту любовь, укрепить основы его мира… Если бы он был здесь не один…       Чьи-то тёплые руки легли на его плечи и мир, качнувшись в такт неслышимой музыке, заиграл новыми цветами, которые принёс другой голос: — Позволь мне коснуться тебя своей любовью, — пропел он, заставляя стены раздвинуться и впустить его в хрустальный мир.       — Я могу сделать тебе хорошо, — продолжил Майкл, чувствуя чужое тепло. — И даже с годами, когда мы станем старыми и седыми…       — Я буду любить тебя всё больше с каждым днём       — Потому что ты всегда будешь единственной в моей жизни.       И когда в хрустальном мире взошло солнце, два голоса завершили мелодию:       — Останься со мной… Я хочу, чтобы ты осталась со мной.       Ещё мгновение, а может быть и вечность, они наблюдали, как медленно восходит солнце, заставляя плавиться хрустальные стены. Майклу не было грустно, ведь он впустил в свою иллюзию, в свой мир, в свою душу другого. И он знал, что теперь его мир будет выглядеть по-другому. Но от этого он станет лишь прекраснее.       — Ты вовсе не одинок, Майкл Джексон, — шепнул голос.       Майкл открыл глаза и не смог удержать улыбку.       Она сидела перед ним, положив руки ему на плечи. Короткие светлые волосы задорно торчали во все стороны, придавая острому личику странное, немного дикое, очарование. В голубых глазах в этот раз не осталось места грусти — они улыбались ему.       — Я получила твоё приглашение, — Лиэль плавно качнула головой, отбрасывая упавшую на глаза чёлку. — Прости за опоздание.       — Ничего, — тихо произнёс Майкл.       — Ты хотел со мной поговорить, — утвердительно произнесла девочка, убирая руки с его плеч. Майкл хотел потянуться следом за ними, чтобы удержать то тепло, что они принесли с собой, но подумав, как это будет выглядеть со стороны, удержал себя на месте.       — Хотел, — робко произнёс он, опуская голову. Тёмные волнистые пряди упали вниз, спрятав его лицо. Ну чего ты боишься, ЭмДжей? Она пришла, ты ведь этого хотел? Так почему же ты прячешься?       — Что-то случилось?       Элли вспомнила о тех часах, что они проводили в разговорах обо всём на свете. Тогда только звёздное небо наблюдало за ними, только ветер уносил с собою их смех, чтобы спрятать его в свою сокровищницу. Помнит ли он об этом? Помнит ли ту маленькую девочку, что до сих пор верно хранит в памяти частичку его жизни?       Майкл молчал, и Элли не решалась нарушить тишину. Он не помнит её, это ясно. Не помнит, но они по-прежнему тянутся друг к другу, как тогда, семь лет назад. Вот только… Сможет ли она теперь, после всего, что произошло с ней, стать его другом? И сможет ли он понять и принять то, что она сотворила со своей жизнью?       — Странно… Так спокойно… — Майкл вздохнул, улыбнувшись. — Ты, наверное, думаешь, что я странный…       — Скорее уставший. У тебя глаза человека, который много знает. Глаза старого мудреца. Но эта мудрость… Она из разряда тех, без которой живётся намного лучше. Ты рано стал взрослым, и тебе так хочется побыть ребёнком…       Ей и самой хотелось бы, но… Всегда было одно огромное «НО», которое она никак не могла обойти.       — Слушай, а ты когда-нибудь катался на скейте? — неожиданно для себя спросила Элли.       — Нет, — качнул головой Майкл.       — Эй, — тонкие пальчики Элли пробежались по длинным тёмным прядками его волос, аккуратно убирая их с лица. — Тогда пойдём. Я научу тебя.       Она смотрела на него. Она всегда смотрела только на него. Ещё тогда, семь лет назад, она поняла его, приняла его грусть и тоску. «Пойдём со мной, ЭмДжей, — шептала она про себя. — Я снова хочу быть твоим другом. Я снова хочу смотреть только на тебя».       — Но… там же слякоть…       — Тогда мы покатаемся прямо здесь, — лукаво улыбнулась Элли.       И Майкл улыбнулся в ответ.