Последний день Помпеи

Неизвестность есть убежище надежды.

Было решено — точнее, так распорядился командир — ехать вперед три часа, ни минутой дольше. Потом повернуть назад. Если не нагонят Уилла и Калеба за это время, продолжать ехать дальше бессмысленно и опасно. И молиться, чтобы не началась буря, добавил Эрик про себя — ветер поднялся не шуточный. Как бы колею сбежавших не занесло. Машину несло по ухабам и неровностям дороги и то и дело встряхивало. Бесстрашному было жаль каждую каплю топлива, что приходилось расходовать из-за двух глупцов, возомнивших себя всесильными. Трис сидела у двери, а Кристина между ней и Эриком, то и дело скашивая взгляд на Альтруистку. Беатрис надела маску сухого безразличия, но не сложно было догадаться, что под маской прячется дикий страх больше никогда не увидеть брата — последнего, кто у нее остался. Все россказни и угрозы, которыми пугал Эрик ребят из других фракций, вдруг обрели очертания реальности и наводили ужас. Трис так впилась взглядом в бескрайние пески за окном, что Искренней стало нехорошо — Приор вся оцепенела, превратилась в мраморное изваяние. Но стоит дотронуться — искры полетят от напряжения. Трис превратилась в замерший обнаженный нерв. — Дома у Джека висела одна картина. Она чудом сохранилась в Искренности еще со времен старого мира. — Осторожно, опасаясь реакции как и Эрика, так и Трис, произнесла Кристина. Но никакой реакции не последовало. Эрик все так же вел машину, устремив взгляд вперед, а Трис смотрела в сторону. Не зная, как воспринимать такую тишину, Кристина продолжила. — Еще в те времена, картине было уже больше века. А сейчас уже больше двухсот. На ней был изображен день гибели одного маленького города несколько веков назад. Город находился у подножия вулкана Везувия, и случившееся однажды извержение стерло город с лица земли. Не выжил никто. У потомков остались лишь воспоминания. Картины, легенды… Так вот, на той картине изображен последний день жизни Помпей, так назывался город. Там молодой человек уговаривает упавшую на землю мать подняться и идти подальше от опасности. Сыновья, несущие старого отца, пытаются спасти его в безопасном месте. Тут же мужчина поднявший руку к небесам старается защитить свою семью. Рядом с ним стоящая на коленях женщина-мать с детьми, которые ищут у неё защиты и помощи. Здесь же священник, а ведь мы уже забыли, что было когда-то такое понятие с божественными атрибутами, как религия. Он спокоен и бесстрашен перед надвигающейся опасностью. Слуга Бога смотрит на пылающие всепожирающим огнём небеса, разрушающиеся под огромной мощью статуи прежних идолов. В глубине полотна значится языческий жрец, который в страхе пытается убежать и унести с собой священный жертвенник. На втором плане слева толпа беглецов, среди которых выделяется фигура художника, спасающего предметы своего ремесла. На переднем плане изображена лежащая на земле женщина и оплакивающий её младенец… Смерть настигала людей везде и повсюду, они пытались бежать, но были бессильны против стихии. — Интересная была картина, но к чему этот рассказ? — лениво отозвался Эрик, когда Кристина замолчала. Даже Беатрис оторвалась от созерцания пустыни и повернулась к подруге. — Извержение вулкана длилось около суток, — продолжила Кристина, оставив вопрос командира без ответа. Когда-то она много читала про древний город, так много, что знала эту увлекшую ее историю наизусть, но теперь воспоминания напоминали злую шутку судьбы. — Сначала из кратера вулкана поднялся серо-черный столб дыма и пепла. Потом вулкан начал выбрасывать более крупные обломки. Раскаленное облако достигало множество километров в высоту. Люди в панике метались по улицам, но быстро выбивались из сил, падали и в отчаянии закрывали головы руками. На город хлынули разрушительные гидротермальные пирокластические потоки огромной температуры. Они несли страх и гибель. Горячая вода смешивалась с пеплом, и образовавшаяся масса облепляла все, что оказывалось у нее на пути. Начался камнепад. Вулкан извергал огромное количество камней и шлаков. Дышать было трудно, тяжелая черная пелена висела в воздухе. Люди боролись за свои жизни, пытались спастись от неминуемой гибели, найти безопасные участки. Потом падали без сил, и их быстро засыпало пеплом. Они задыхались и умирали в жестокой агонии. Искаженные лица, открытые в безмолвном крике рты, конвульсивно сжатые руки, сведенные пальцы… Именно так погибло большинство горожан. Гибель Помпей потом назвали карой за нравственную деградацию. — О, брось эти философские штучки, — история, потрясшая Трис, у Эрика вызвала лишь усмешку. — Чикаго — это Помпеи. Но я хочу только верить, что наши сохранённые жизни — это не нелепая случайность. Колкость, готовая сорваться с языка Эрика, так и не прозвучала. Голосом Джанин в голове Бесстрашного зазвучал главный тезис Бюро: «Человеческий род должен процветать. Расти и увеличиваться. Чистый, идеальный, ничем не оскверненный. Сильный и умный. Отважный и жертвенный». Только лучшая наследственность даст лучшее поколение, говорила Джанин. Давным-давно Эрик задался целью найти Бюро, выбраться из Чикаго и из-под власти Макса и Джанин. Получить ответы на все свои вопросы, не вытягивая слово за слово у лидеров, которые скрывали слишком много. Теперь же поиск таинственного Бюро стал вопросом выживания. А Кристина, сама о том не догадываясь натолкнула Эрика на мысли, которые в любой другой ситуации показались бы абсурдными и нелепыми. Джанин свято верила в теорию, что только самые лучшие — это касалось здоровья, интеллекта, генетики — достойны строить будущее. Иногда размышления заводили лидера Эрудитов гораздо дальше. «Слабым нет места на этой планете — эта фраза была услышана Эриком случайно, в разговоре Макса и Эрудитки, подслушанном, конечно же, не случайно, — они как бактерии, грязь, от которой надо избавляться. Однажды планета уже избавилась от грязи, — не сложно было догадаться, что Меттьюс говорит про катастрофу старого мира, — что, если теперь мы должны помочь ей в этом?» «Только Бюро в праве решать это». — Ответил тогда старший лидер Бесстрашия. Страшная догадка пронзила сознание. А что, если — Эрик вцепился пальцами в руль. — Что если Бюро решилось? Уничтожили город как рассадник бактерий, элемент, ставший ненужным, а они вдесятером случайно или же тоже волей Бюро выжили. Лучшие из лучших. Избранные, чтобы строить новый мир. «Кто же вы такие, сукины дети!» — Смотрите! — Крик Трис вывел командира из размышлений. Он и сам увидел: впереди в нескольких десятках метрах дымился, врезавшийся в огромный валун пикап Бесстрашия.