Последний день Помпеи

Ночи в бункере были ужасно холодные, и даже одежда и одеяла не могли согреть. Холод пробирался под шерсть, в которую Кристина куталась с ног до головы, забирался под черную одежду и проникал дальше — в самую душу, покрывая ледяной коркой ее мысли. И причиной тому была вовсе не экономия запасов топлива, а мрачная атмосфера жизни «за стеной». За холодом укрылся мрак, и это пугало Кристину, но еще больше пугало другое — она начинала привыкать. Привыкать к хмурым взглядам парней и истеричным возмущениям Кары (которые, правда, становились все реже и реже), к скудным завтракам и ночным дежурствам. Не спать ночью — проще всего. Когда ты на посту рядом с напарником, мрак не кажется таким всепоглощающим, чем, когда лежишь и вглядываешься в темную пустоту побеленного потолка бункера. Постепенно вошло в привычку не спать даже по ночам, когда не было дежурств. Ночные смены Кристина ждала с облегчением, а если наверх уходил кто-то другой, не знала куда себя деть. Так было и той страшной ночью, которая изменила судьбы участников проекта раз и навсегда… Наверху дежурили Трис и Четыре, и Кристина, которой надоела неравная борьба с бессонницей, решила подняться к ним. Кроме дежурных, все в бункере спали — так думала Искренняя, выходя в темный коридор с выключенным фонарем в руках. Синий свет не загорелся слабым огнем, потому что Кристина вдруг услышала странные звуки в противоположном конце. Она двинулась туда, но быстро поняла происхождение этих звуков и замерла на месте. Женские томные стоны вперемешку с мужскими, больше походившими на глухое рычание. Пошлые, неприличные, даже грязные, не оставляющие сомнений о своем происхождении. Глухое, едва уловимое слухом Искренней «Эрик…» голосом, в котором Кристина без труда узнала Тори, заставило девушку вздрогнуть. Она сама не заметила, как странное волнение охватило ее. Воображение с готовностью рисовало дикие по своей природе картины: женское тело, прижатое к холодной стене. Сильные мужские руки, покрытые татуировками… Кровь прилила к щекам, и брюнетка поняла, что не может больше слушать это. Она не должна стоять вот так в коридоре, как полная идиотка. Сделала шаг назад и… Наткнулась на что-то, тут же со звоном упавшее на бетонный пол. Стоны мигом прекратились. — Здесь кто-то есть! — взволнованный голос Тори. — Твою ж мать! — раздраженный — Эрика. Застигнутые врасплох любовники вот-вот проверят, ведь кто же нарушил их уединение. Они не должны застать Кристину. Эта мысль заставила Искреннюю устремиться к выходу, но шаги позади нее становились все громче — приближались, а включить фонарик она не могла. Синий свет и крепкая хватка Эрика настигли правдолюбку у лестницы наверх. Руки её вцепились в железные перила, а ноги готовились оторваться от пола, чтобы ступить выше, когда цепкие пальцы впились в хрупкое плечо с такой силой, что девушка едва не вскрикнула. Резким жестом Бесстрашный отдернул подопечную от лестницы и развернул лицом к себе. Свет фонаря, казавшегося слабым, неожиданно неприятно резанул глаза. — Подслушиваешь? — в синем свете ухмылка командира пугала больше обычного. — Может, хочешь оказаться на ее месте? — Вот уж точно нет, ни за что! — каким бы пугающим командир ни был, но мысль о том, что он может прикоснуться к ней, была просто отвратительна. — Вот как? — бурная реакция Искренней позабавила Эрика. Его совершенно не волновало, что думает о нем какая-то девчонка. Но не стоит бросать такие слова в лицо… Широкая ладонь переместилась с плеча на лицо Кристины, обхватив его так, чтобы девушка не могла опустить глаз. Эрик вдруг оказался слишком близко к ней. Лестничные ступени впились в спину. От Бесстрашного пахло виски, сексом и другой женщиной. Правдолюбка понятия не имела, что последует дальше. Эрик может сделать все, что угодно, что придет ему в голову. Паника нарастала, но девушка заставила себя стоять не шевелясь, не пытаясь вырваться, и смотреть в глаза мужчине. Она так и не узнала, что собирался сделать лидер в следующий момент, потому что бункер вдруг сотрясся от мощного взрыва. А за ним с перерывом в секунду последовал второй, третий… Забыв о Кристине, Эрик тут же бросился наверх. Девушка — вслед за ним, и сразу увидела потрясенное лицо Беатрис. А небо над Чикаго вдруг окрасилось в багряные оттенки. Кристина не сразу поняла, что это. Огонь. Весь город был охвачен огнем, а воздух сотрясали новые и новые взрывы.