Шелковый веер со стальными спицами

Утро началось с того, что сдвижная дверь в спальню Сойку неслышно отъехала в сторону. - Пошла вон, - хрипло приказал Горо появившейся Мии. – И если ты еще раз переступишь порог этих комнат, пока я здесь, будешь продана на площади. Если увернешься от моей катаны, конечно. Убирайся, - в якко полетела подушка, - и не смей тревожить свою госпожу до обеда. Завтрак пусть Эя принесет… через два часа. Кыш! Перепуганная Мия поспешно выскочила и плотно прикрыла за собой дверь. - Ммм… - Сойку гибко потянулась и волнующе заворочалась у него под боком, пытаясь сбросить придавившую ее к постели руку мужа. – Что за крик с утра? - Да вообще охамели. Какого… лысого монаха лезть сюда? - Я встаю на рассвете. - И я тоже. Но раз Эя вернулась из моей комнаты ни с чем, значит, я у тебя. Кем надо быть, чтобы припереться в супружескую спальню?! - Не сердись, - тонкие пальцы обхватили его возбужденную плоть и провели по всей длине. – Твой жезл внушает трепет, господин, - чуть насмешливо заметила Сойку, заставляя все остальные мысли, кроме тех, что были посвящены усладам, вылететь из головы. - И… что? Тебе несколько дней нельзя, моя прелестная. Э… Отражать нефритовый жезл в зеленой воде* - Вот как, - она крепче сжала его, насмешливо фыркнув. – Мне перестать? - Н-нет… Великий, помоги… - Обессилел? - Боюсь навредить тебе. - Как трогательно, господин, – Сойку окончательно отбросила одеяло и принялась разглядывать дар небес. – Как все серьезно, - вынесла она, наконец, вердикт, посмотрев на сжавшего руки в кулаки супруга. Глаза ее смеялись, хотя лицо казалось невозмутимым. – А если так? Она склонилась над ним и медленно, продолжая смотреть в глаза, провела языком по всей длине, вызвав у Горо сдавленный стон. - Прекрасная моя. - Негоже супругу быть мучимым желанием при живой жене, - проникновенно заметила Сойку, - вот и проверим, чему меня смогли научить в храме, верно? - Аукхм… - невнятно согласился Горо, едва удерживая руки при себе. - М? – так же невнятно переспросила Сойку. – Впрочем, не уточняй. Она медленно вобрала в рот все до последнего бу*, оглаживая языком пульсирующую плоть, так же неторопливо двинулась обратно, чувственно обведя языком головку, чуть сжала поджавшиеся яички, и снова вся немаленькая длина оказалась у нее во рту. Горо хрипло дышал, прикрыв глаза, стараясь не подаваться бедрами вверх. Не наматывать на кулак длинные шелковистые волосы, не вколачиваться в горло, как он это делал с якко. Но и то, что Сойку делала с ним, слишком отличалось от всего, испытанного ранее: она не дергала его член, деловито помогая достичь быстрой разрядки, не заглатывала, с силой сжимая горлом, не сосала с пошлым влажным чмоканьем. Она… любила его. Никуда не спеша, нежно, крепко обхватив тонкими губами, помогая себе рукой, лукаво глядя в глаза. - Сойку… Великий, что ты… родная моя… Как сладко! Я… сейчас… отпуссс… о, черт! Госпожа Такэда никак не отреагировала на предупреждение, лишь чувственно обвела языком головку и крепче сжала доверенный ей инструмент. Она выпила его досуха, наслаждаясь тихим, едва сдерживаемым рычанием и видом напряженного, едва не выгнувшегося дугой тела. - Красивая моя, - выдохнул он, придя в себя. – Великий Дракон! Иди ко мне. Можно монастырю пожертвовать что-нибудь ценное? - Я тебе пожертвую! – Сойку устроилась рядом и закинула колено ему на живот. – Он и так не бедствует. - Куплю тебе по одному кимоно на каждый день в году. - Песня не продается, - серьезно сказала Сойку и, насладившись выражением раскаяния на лице супруга, добавила: - Но одевать, обувать, баловать и потакать моим капризам – твой долг, муж мой. Двадцати кимоно будет достаточно. И купи мне якко. Я сама ее выберу, чтобы она была только моей. И я уже готова к первому уроку с тэссэном. Горо рассмеялся и поцеловал ее. - Первый урок через два дня, а пока я покажу тебе упражнения. Будешь выполнять самостоятельно. Якко купим сразу после того, как отчитаемся перед госпожой Сузуми. Кимоно закажи мастеру Кобо, я открыл у него для тебя кредит. Сойку счастливо вздохнула и натянула на них обоих покрывало. - Рано еще, – пояснила она. – Я осталась без утренних процедур, а ты без тренировки. До завтрака можно еще вздремнуть. - Люблю тебя. Не в последнюю очередь – за рассудительность, - отозвался Горо. – Спать, значит, спать. _____________________ * - 1 бу = 3.03мм *** Поспать не удалось. Горячее тело Сойку, ощущавшееся рядом, волновало безмерно, и ослепительное удовольствие, испытанное только что, нисколько не помогало успокоиться. Хотелось касаться гладкой совершенной кожи, целовать выгнутую длинную шею, вдыхать сводящий с ума аромат. - Не вздыхай, мой господин, - с неизъяснимой насмешкой в голосе прошептала Сойку. – Чего тебе не спится? - Я люблю тебя, - выдохнул он ей в волосы. – Никогда не думал ни в прошлой жизни, ни теперь, что такое возможно. Будто душу мою Великий распылил и сплавил с твоей. Не могу, не могу оторваться от тебя, с ума схожу от каждого прикосновения. Ты как потребность, как воздух. Когда я успел так к тебе прирасти? Сойку молчала, вырисовывая какие-то одной ей ведомые узоры у него на груди. - Горо, - наконец, с трудом выговорила она, - ты… прости, если я сейчас что-то не то скажу. Воспитание, полученное в храме, побуждает ответить тебе тем же, радуясь обретенной власти. И не важно, как обстоят дела на самом деле, ведь получить власть над мужем, привязать его к себе неразрывными путами – смысл жизни лишенных особых прав Истинных. Но… - она села и посмотрела ему в глаза, - но Горо, ты понимаешь, что я… мягко говоря, не совсем женщина? Не та, которой ты расточаешь десятки комплиментов. Что за этой ухоженной, красивой оболочкой… - За этой оболочкой – моя жена, - перебил ее Горо. – Вернемся в Англию – заключу с тобой магический брак. С мужчиной. С Северусом Снейпом. Даже если мне придется для этого ввести закон, разрешающий однополые браки. - А если я не захочу за тебя? – прищурилась Сойку. - Ах так, - Горо притянул ее к себе и поцеловал. – Тогда нужно отработать методы убеждения заранее, верно? - Убеждения, Поттер? – Сойку очень характерно изогнула бровь и сложила руки на груди. Над тонкими предплечьями, на которых красовались богатые браслеты, задорно торчали маленькие грудки, что сводило устрашающий эффект на нет. – И как же вы собираетесь… Горо моментально приник к темным соскам, жадно всосав сначала один, потом второй, смял руками упругие полушария, вылизал вожделенную шею, прикусил ушко, прижал к себе, сжал ягодицы. - Совершенство мое. Да будь ты хоть драконом, не откажусь от тебя. Каждое биение твоего сердца чувствую, как свое. Сойку хмыкнула совсем по-снейповски, но все же обняла в ответ. Внутри опять все сладко сжалось в предвкушении, и, успев подумать: «Опять?», она снова оказалась прижатой к мягкому ложу. Дальше связных мыслей не было. Лишь нарастающий внутри жар, стыдный, жаркий шепот мужа, от которого хотелось выгибаться, подставляясь под горячие губы, раскрыться полностью, принадлежать так отчаянно, что темнело в глазах. Горо улегся на бок и притянул ее к себе, спиной к груди, лаская чувствительные соски, прижимаясь горячим и твердым естеством к ягодицам. - Никогда не буду сыт тобой, - прошептал он ей в ухо, - не бойся. Не будем по-настоящему. Поправься сначала. Звякнуло стекло, и через мгновение член скользнул между ее ног, огладив нежные, чувствительные места. Сойку вскрикнула, прогибаясь в пояснице, сильнее свела бедра, усиливая давление, и резко двинулась навстречу – игра ей понравилась. - Сожми сильнее, моя сладкая… - хрипло простонал Горо. – Вот так. Тебе хорошо? Ответом ему был низкий вибрирующий стон и нетерпеливое движение. Рельефная, будто выточенная умелым мастером головка члена восхитительно терлась о возбужденный, ставший очень чувствительным бугорок, а хриплое, загнанное дыхание мужа, его сильные пальцы, сжимающие соски, заставляли чувствовать происходящее так остро, что крик сдерживать стало невозможно. - Еще… Горо, сильнее же… Мерлин! – Сойку перешла на английский, как и Горо, когда страсть полностью ослепляла его, сметая хрупкие барьеры этой реальности. – Да… а… о… Грубые, шершавые пальцы скользнули вниз, сильнее сжимая, и Сойку, хрипло выкрикнув что-то нечленораздельное, изогнулась так, что, казалось, еще миг – и она сломается в гибкой спине. Горо, сдерживая рык, излился между крепко сведенными бедрами, сжимая в объятиях свое бесценное сокровище. Раздался шорох, дверь второй раз за утро отъехала в сторону, и в комнату вплыла невозмутимая Эя. Нимало не интересуясь происходящим на кровати, она выдвинула на середину комнаты низкий столик и принялась его сервировать, тихо позвякивая фарфором. Сойку возмущенно зашипела, когда Горо, тоже полностью игнорируя тот факт, что они не одни, принялся слизывать с ее живота свое вязкое семя. - Что вы делаете, господин? – недовольно спросила она, но сил рассердиться по-настоящему не осталось. - Ласкаю тебя, - отозвался Горо. Сжать колени не вышло – супруг был сильнее, и уже через мгновение мягкий влажный язык принялся вылизывать ее там, внизу, чувственно оглаживая самые интимные места. Эя вела себя так, будто ничего особенного не происходит. Накрыв на стол, она так же молча вышла, не бросив ни единого любопытного взгляда на кровать. - Ты что творишь? – Сойку попыталась вывернуться, но восхитительные ласки буквально лишали ее воли. Умелый, горячий язык уговаривал сдаться, позволить, забыть обо всем. И она сдалась. Второй оргазм за такой короткий промежуток времени был поистине опустошающим, ярким, и оставил ее совершенно без сил. - Лежи, - Горо облизнулся как кот и поднялся с кровати. – Я подам моей госпоже завтрак. Небольшой раскладной столик, принесенный заботливой Эей, оказался как нельзя кстати. Из постели выбрались к полудню, и недовольная таким позорным фактом Сойку скрылась на кухне – обязанностей по дому никто не отменял. Горо же распустил ехидно улыбающуюся охрану, велел Ие и Ае открыть ворота и украсить их лентами и яркими фонариками. К вечеру должна была явиться госпожа Сузуми, чтобы собственноручно уложить волосы Сойку в высокую замысловатую прическу замужней женщины.