Шелковый веер со стальными спицами

Гарри потянул его к себе как тогда, когда-то очень давно в прошлой жизни, властно сгреб за задницу и вжал в себя, едва сдерживая рык. Губы его терзали рот, знакомо прикусывая, лаская и захватывая, в паху разливался жар, а руки сами потянулись к туго стянутым волосам – тайной страсти Соэ. - Гарри? – раздалось из ярко освещенного зала. – Гарри?! Поттер и не подумал отпускать Северуса, хотя тот дернулся, намереваясь отстраниться. - Что ты… - Гермиона вошла в затемненную нишу. - Люмос. Гарри лизнул длинную шею Северуса, от жесткого воротничка до самого уха, прикусил мочку и, наконец, соизволил заметить свидетеля его вопиющего поведения. - Это что ТЫ тут делаешь? – прохладно поинтересовался он, продолжая удерживать Снейпа, неловко пытающегося вывернуться. - Ты сказал Джинни, что женат! – с возмущением продолжила Гермиона. – А сам… - Что? – спросил Гарри, разжимая объятия, но не убирая руку с талии Северуса, который смог, наконец, развернуться лицом к нарушительнице их уединения. - Мистер Снейп, - ахнула та. – Я… простите… а… Гарри, как же так?! - Мисс Грейнджер, - нехорошим тоном вставил свою реплику Снейп, - даже если сделать скидку на полное отсутствие у вас воспитания, это переходит все границы. - Гарри… - Это не твое дело. - Ты… ты… женился так, что я понятия не имела, когда и на ком, ты не общаешься с нами уже несколько месяцев, ты изменился, стал замкнутым и жестоким, унизил Джинни при всех, да еще и… - Договаривай, - Северус, хорошо знавший Гарри, напрягся – такой тон его супруга обычно не предвещал собеседнику ничего хорошего. А уж если подсознательно Поттер считает Грейнджер равной себе... - У тебя связь с мужчиной! Ты изменяешь жене! Снейп тихо, издевательски фыркнул, разрядив тем самым обстановку, и почувствовал, что Поттер немного расслабился. - Я ошибся в формулировке, говоря Джиневре, что женат. Я состою в браке. Пойдем, сердце мое, - обратился он к Северусу, крепче прижимая его к себе, - тут становится слишком шумно. Воспитание молодого поколения в этом варварском мире оставляет желать лучшего, а я слишком долго не… - он перешел на язык Империи и закончил: - не видел отражения кораллов в зеленой воде, - он на мгновение прижался губами к шее Северуса и направился к выходу, не обращая внимания на раскрывшую рот Гермиону и продолжая держать руку там, где ей было самое место – на талии супруга. Люди провожали их недоуменными взглядами, а Шеклболт, которому Перси Уизли что-то шепнул на ухо, указывая глазами на возмутительное поведение героев всея Британии, лишь отсалютовал бокалом с шампанским и улыбнулся, сверкнув ослепительно-белыми зубами. - Аппарируем прямо с крыльца, Соэ. Держись крепче. - Теперь уже не выпущу, - проворчал Снейп, не слишком довольный столь пристальным вниманием со стороны общественности в целом и Грейнджер – в частности. – Допуск-то на аппарацию отсюда у тебя есть? - Неужели ты думаешь, что предпочту распасться кровавыми ошметками, вместо того, чтобы любить тебя? – усмехнулся Гарри и, крепко прижав его к себе, аппарировал. Несколько долгих минут Северус просто осматривался. То, во что Поттер превратил старый штаб Ордена, ничем не напоминало ни их дом в столице, ни прежний особняк Блэков. - Нравится? – Гарри отстегнул ножны, стянул с плеч мантию и привычно разулся – в Империи было принято ходить дома босиком или в таби, отучиться от этой привычки оказалось невозможно – Северус в этом убедился. Узкая обувь вызывала раздражение и желание ее снять. - Что ты сделал с домом? - Приблизил к идеалу. Для сада камней здесь неподходящий климат, но все-таки увеличенные окна и двери вполне заменяют раздвижные стены, оклеенные рисовой бумагой с журавлями, помнишь, как в нашей спальне? - Помню, - с едва скрытой ностальгией отозвался Северус. – Ты… жалеешь? - А смысл? – Гарри оказался рядом и прижал его ладонь к своим губам. – Мой дом там, где ты. Хоть на Аляске, хоть в джунглях. - И все же? - Тебе обязательно нужен ответ, впрочем, как и всегда, верно? Да, скучаю. По своему сильному телу, по воспитанности окружающих, по кроваво-красной луне, заблудившейся у нас в саду, по Учителю, знавшему ответы на все вопросы, по нашим услужливым девочкам, по тонким шелкам, хорошему оружию, по людям, имеющим честь. По четким жизненным правилам, по мудрости Императора, по чаю, заваренному нежными руками моей Сойку, по танцам с веером и тихому звону сямисэна. По аромату цветущих вишен и шелесту листвы в саду, по нашему месту у пруда с золотыми рыбками. По нормальной еде, наконец. - Горо, - перешел на имперский Северус. – Горо, я… - Да разве я тебя виню, Соэ? Я лишь каждый день благодарю Великого за то, что он, отняв у меня привычный, правильный мир, сжалился и оставил тебя. А этот мир я по возможности прогну под нас, изменю, даже если для этого мне придется навсегда закрыться в этом особняке. Ты – самое главное для меня. Мой бриллиант, за который я заплатил кровью и жизнью. Что значит целый мир по сравнению с тем, что я мог больше никогда не увидеть тебя? Забыть то, что между нами было? Больше никогда не проснуться от того, что ты расчесываешь мне волосы? Да что мне до всего остального, когда ты со мной, Соэ? - Горо… Гарри привлек его к себе и долго смотрел в глаза, перебирая пальцами длинные волосы. - Ты чувствуешь? – спросил он, наконец. - Твое хм… нетерпение? – изогнул бровь Северус, ему всегда хотелось так сделать, когда он был женщиной, а Горо начинал говорить о смысле жизни и цитировать великих поэтов, вместо того чтобы быстрее перебраться в постель. - Соэ, - рассмеялся Гарри. – Какой же ты все-таки… - Какой? - Мой, - он нежно провел по его губам кончиком языка, и истосковавшийся по нему Северус с низким стоном ответил на поцелуй. - Офуро, - выдохнул Снейп, наконец, уворачиваясь от жадных губ, обхвативших его сосок. Его лучшая мантия валялась прямо на полу бесформенным комом, рубашка висела на локтях, а брюки уже были расстегнуты. - Ммм… - невнятно отозвался Гарри, поглаживая его член через плотную ткань, - сейчас. Еще немножко… А дальше все было как в его многочисленных снах: Горо опустился на колени, стянул с него брюки до самых щиколоток и вобрал разрывающийся от желания член в свой горячий рот. Северус застонал, наматывая на кулак его длинные волосы, как делал всегда, когда нетерпение брало верх над воспитанием. Плотное кольцо губ, беспрестанно движущийся язык, крепкая хватка рук на бедрах – хватило всего нескольких секунд, чтобы Северус ослеп, оглох и совершенно перестал существовать отдельно, сам по себе. Вкус собственного семени на ярких губах, заботливые руки, избавившие от остатков одежды, а потом и тепло настоящей бани – давно позабытого удовольствия – сладкий, счастливый сон и не думал заканчиваться. Горо рядом. Это его руки нежно растирают плечи и спину, моют и расчесывают волосы, массируют ступни, икры, бедра, обхватывают снова потяжелевший член, и Северус уже не сдерживает крика, заглушаемого поцелуями – все его существо рвется к мужу, стремясь сплестись с ним, слиться в одно. - Чшш, не так быстро, - Гарри помог ему выбраться из деревянной купальни и завернул в большое полотенце. – Я так долго этого ждал, Соэ. Северус молча улыбнулся самыми уголками рта и пошел за ним в спальню, наслаждаясь теплом татами под ногами, расслабленностью хорошо отмытого и пропаренного тела, мягкостью полотенца и ощущением того, что он наконец-то дома. - Ты прав, - сказал он Гарри, когда они устроились на кровати. – Дом там, где ты. - И офуро, - усмехнулся тот, наваливаясь сверху и впиваясь в губы. Северуса выгнуло горячей дугой, мучимое длительным воздержанием тело с томительной страстностью отзывалось на ласки, хотелось быть распятым, распластанным под Горо, снова ощутить крепкую хватку его рук, но тот, будто опомнившись, вдруг перевернулся на спину, устраивая супруга на себе, и даже для верности убрал руки с его задницы. - Всегда сверху, - чуть насмешливо напомнил он. – Жду с нетерпением, Соэ. Северус немного растерялся, но, глядя в искрящиеся смехом зеленые глаза, принял вызов.