13 июля 2014 год.
– Надеюсь тебе не нужно напоминать, как попасть в будущее, – с некой издевкой в голосе проговорил Рон, вылезая из машины. Отъехав на безопасное расстояние, где дорога, словно тропинка для марафона уводила в ни куда, Рон стоял, не скрывая своей искренней улыбки, и наблюдал, как Рай, колеблясь, всматривалась вперед что-то обдумывая. Парень прекрасно понимал, что всякого рода такие путешествия многому научили ее. И как тяжело сейчас прощаться со всеми, зная, что в будущем встретишь их немного другими. – Я помню, – Рай обернулась в сторону машины и продолжила, – разгоняешься до восьмидесяти миль в час и… – она запнулась, вновь взглянув на бесконечную дорогу, что расстилалась перед ней, и, сглотнув ком в горле, добавила, – и я встречу вас снова, – немного грустно улыбнувшись, Рай подошла к машине, обдумывая, как лучше попрощаться с другом. Согласитесь, довольно-таки глупо прощаться с кем-то, осознавая, что вы еще встретитесь. Только одному человеку понадобиться прожить еще двадцать с лишнем лет, а второму – всего лишь сесть в машину. В этот момент Рай мучила не только эта мысль. Она с трудом могла себе представить, как поведет себя и, более того, что скажет, когда увидит в будущем Шеннона? Все так нелепо получилось. Человек, который воспитывал ее, как собственную дочь, получается, вопреки всем убеждениям, влюбился в нее? Именно это больше всего пугало Рай. Она не знала, как лучше ему сказать, а, может, даже и доказать, что вся эта абсурдная идея была лишь только для того, чтоб спасти своего отца, и ни в коем случае не влюблять в себя родного дядю. И как же он отреагирует? Да и вообще, где гарантия, что, когда она вернется, не встретит на пороге свою семью. Вдруг в последний момент, пока она сейчас здесь стоит, все рухнет, как карточный домик. При даже слабом порыве ветра все карты разлетятся в разные стороны, и двух рук не хватит, чтоб поймать их, разве что только две… – Ты можешь, конечно, хоть всю ночь здесь простоять, пялясь в одну точку, но я голоден, а попрощаться не помешало бы, – Рон подошел к другу, обнимая сзади ее за плечи. Безусловно, это был первый случай в его жизни, когда малознакомая девушка приехала к нему домой, просить о помощи. Он до сих пор вспоминает с улыбкой, как отреагировал тогда на её нелепое оправдание, которое вскоре оказалось правдой. Рон, не осознавая того, что еще не до конца верит в это, вызвался помочь, сам даже не зная чему. И ему было жаль прощаться с этими приключениями. В какой-то момент его сердце сжалось так сильно, что ученому пришлось глубоко вздохнуть, чтоб набрать воздух в легкие. – Рай, – глухо прошептал парень, поворачивая хрупкое тело к себе лицом, – я, конечно, не мастер длинных речей и всё такое, но… – внезапно Рон наткнулся на клубящиеся туманом голубые глаза, и, глубоко вздохнув, продолжил, – навести меня, когда приедешь, – он улыбнулся, заправляя один локон за ее ухо. – Хорошо, – Рай вытерла рукой покатившиеся по щекам слезы, – а ты последи за моими родителями, пока они еще что-нибудь не удумали, – девушка прижалась к другу, обнимая его и пытаясь запомнить его таким, каким он сейчас стоял перед ней. Но прежде, чем Рон успел сказать что-либо в ответ, появившийся на крыше машины, словно там было медом намазано, его нагло перебил Каил, который небрежно взмахнул крылом, и пару белоснежных перышек стали порхать в воздухе, медленно приближаясь к земле. – Я прослежу, – друзья повернули головы в его стороны и ошарашено уставились на ангела. Сказать по правде, они и позабыли о нем немного. – Хотела уехать, не попрощавшись со мной? – Каил изящно изогнул одну бровь, сверля надменным взглядом его, уже ставших практически родных, друзей. – Я буду по тебе скучать, – выпутываясь из цепких рук Рона, Рай склонила голову набок, как это делают маленькие дети, и протянула руку в знак прощания все еще сидящему на крыше ангелу. – Ну, – протянул Каил, – я как бы не прощаюсь с тобой, – на его лице озарилась хитрая улыбка, – я скажу тебе «до встречи в будущем». Я еще успею тебе надоесть, – в долю секунды он взмахнул своими большими красивыми крыльями и очутился рядом с Рай, пряча свое личико ей в толстовку. – Ты меня, однако, заинтриговал, – девушка гладила золотистые кудри мальчика, задумчиво всматриваясь в пейзаж по обочине дороги. Где-то вдалеке Рай увидела заходящее солнце. И этот день подходит к концу. Он, будто бы подсказывает ей, что больше задерживаться нельзя и пора возвращаться домой. Отойдя от ангела, Рай села в машину, крепко сжимая руль в руке. Через открытое окно показалась голова Рона. – Счастливого пути, – парень неуверенно остановился, как бы колеблясь, можно ему спросить или нет, но отогнав от себя дурные мысли, все-таки продолжил, – там, в будущем, я хоть женат? – Издеваешься? – Рай не скрывала своего искреннего смеха, – ты одиночка по жизни, но все еще можно изменить, – она повернула ключ, и машина издала признаки жизни. Проверив пункт назначения на панели, Рай нажала на газ, и машина через несколько минут скрылась из виду, а потом исчезла в голубой вспышке. – Остались мы с тобой вдвоем, – протянул Рон, кладя руку на плечо Каила. – Ты, как знаешь, а я домой, – тот отдернул его руку и через минуту скрылся в облаках. – Значит, остался я один, – Рон поднял голову вверх, разглядывая уже потемневшее небо, и, посмотрев в него немного, побрел обратно по дороге к себе домой… Теперь должно всё встать на свои места…7 декабря 2014 год.
– Мистер Лето, Вам туда нельзя! Джаред ходил по коридору из угла в угол и каждый раз, когда он слышал болезненные крики Дженнифер в палате, пытался прорваться сквозь стену непробиваемых докторов и медсестер. – Можно! Я ей нужен! – Джаред уже пустил в ход руки, но за спиной хрупкой медсестры появился здоровенный врач. Поправляя свои очки, он начал наступать на музыканта, что Джаред не удержался на ногах и упал к Шеннону на коленки. – Мистер Лето, нет поводов для волнения! – начал было он, но Джей его перебил. – Пропустите меня! Я должен быть рядом с ней! Вдруг ей понадобится моя помощь!? – в это время Шеннон спихнул его со своих коленей и вальяжно съехал со стула, ибо одно место стало уже неметь. – Позвольте Вам напомнить, что Ваша девушка строго-настрого приказала нам не пускать Вас. Давайте, Вы не будете отвлекать персонал, мы и так делаем всё, что в наших силах, – врач, как волшебник, взмахнул своим плащом и скрылся в палате, хлопнув дверью перед носом Джареда. Этот самый врач был слишком подозрителен. Его длинные, немного седые, но и в то же время серебряные волосы прикрывали пятую точку, а глаза, которые в какой-то момент показались Джареду стеклянными, заставляли обоих братьев не верить ему. Своим голосом, который как бы гипнотизировал музыкантов, он мог успокоиться любого, однако Джаред в их число не входил. Гитарист продолжил свое хождение по коридору, явно над чем-то раздумывая. Хотя в такой момент он мог думать только об одном. Через какое-то время он станет отцом. И с этого момента он будет играть роль не просто любящего мужчины и музыканта, но и роль папы. – Джей, сядь! Хватит перед глазами мельтешить, – строгим голосом приказал ему барабанщик, что и подействовало на младшего брата. Он тут же приземлился на стул рядом с ним. Убедившись, что никто не мешает думать, Шеннон прикрыл глаза. И в тот же миг ему представился образ Рай. Прошло уже около полгода, а он все еще не смог ее забыть, в отличие от младшего брата. Каждое утро он просыпался в надежде, что именно в этот день он случайно встретит ее на улице, подойдет, обнимет. Услышит ее милый голос, который каким-то непостижимым образом напоминал ему голос брата. – Ты меня слушаешь?! – из раздумий его вывел обеспокоенный Джаред, и Шеннон поймал себя на мысли, что не слушал брата до этого момента. – Конечно, слушаю! – соврав брату и осознав, что больше от него и не требовалось, Шеннон вновь, как дайвер, ушел в свои мысли. Как же нелепо получилось с ней попрощаться. Просто спросив, когда они вновь увидятся. А вдруг никогда? Вдруг она не хочет больше его видеть? Вернувшись в тот день домой, Шеннон всю ночь просидел на кухне, любуясь бутылкой виски. Она так быстро упорхнула из его жизни, что он даже не успел осознать, что навсегда. Джаред был занят своими проблемами и не мог достаточно уделить время брату, душа которого ныла не пойми от чего. Тогда барабанщик решил уехать из города на какое-то время, забыться, возможно, даже и забыть Рай. Он частенько вспоминал их первый день знакомства и стыдил себя за то, что не заметил тогда ее. Шли дни, месяцы, но Рай туго засела у Шеннона в душе. Он совсем и не заметил, что, прожив практически полгода на Аляске, вдалеке от цивилизации и семьи, ему так и не удалось ее забыть. – А сейчас-то мне можно!? Шеннон открыл глаза и увидел, как Джаред уже в десятый раз ломится в родильную палату. Не самая лучшая была идея, оставлять его в коридоре. Глубоко вздохнув, Шеннон решил утешить брата и занять его хоть чем-нибудь на какое-нибудь количество времени. – Эй, Джей, успокойся. Посиди лучше со мной, – барабанщик стукнул с рядом стоящим стулом. – Я сидел! И даже разговаривал с тобой! Но ты уснул! В этот момент Шеннон хотел провалиться сквозь землю. Дело в том, что он совсем не спал ночью. Несколько часов назад Джаред позвонил ему и первое, что услышал Шеннон, это то, что Дженнифер увезли в госпиталь рожать. Собрав быстро все самое необходимое, Шен поспешил к брату, который так нуждался, да и сейчас нуждается, в его поддержке. – Как ты думаешь, у тебя будет сын или дочь? – спросил Шеннон брата, который вновь присаживался вместе с ним. – Врачи говорили, что сын, – Джаред облокотился на колени, потирая усталые глаза. – И как ты его назовешь? – всё в том же духе продолжал барабанщик. – Пусть сначала он родится, а потом думать будем, как его назвать, – музыкант взглянул на наручные часы, – уже семь часов, как она там! Ты понимаешь?! Сколько можно? – А я бы хотел дочку, – протянул старший, совсем не замечая волнения младшего брата. – Мальчики, приехала, как только смогла. У меня рейс задержали, – в коридоре появилась их мать в белом халате, который был хаотично накинут ей на плечи. Она тут же, как заботливая птичка, начала кружить вокруг Джареда, что-то щебеча и успокаивая. Это позволило Шеннону вновь уйти в свой мир, где нет матери, брата, госпиталя… Где есть только Рай и его мысли. Но только он прикрыл глаза, как из палаты выбежал врач, вытирая пот со лба, и крикнул Джареду, что он может войти. На кушетке, прислонившись к спинке, сидела Дженнифер и устало, но счастливо улыбалась, держа в руках что-то крохотное и завернутое в беленькую простыню. – Примите мои поздравления, мистер Лето, – первый начал разговор врач с длинными серебряными волосами, – у Вас дочка, – он хлопнул музыканта по плечу, спуская с Небес на землю. – Дочь?! – чуть ли не сорвался на крик Джаред, но потом еле слышно повторил, – дочь… Шеннон стоял позади всех и, как зритель в театре, наблюдал за сценой, которая должна быть какой-то особенной. Он видел, как Джаред медленно опустился на кушетку, заглядывая в личико маленькому созданию и улыбаясь, будто бы выиграл один миллион долларов. – Как назовете? – Констанс подошла к кушетке с другой стороны и так же, как и Джаред присела на нее, протягивая руки к внучке. – Рай… – осипшим голосом ответила Дженнифер. После этого Шеннона окутал некий вакуум, и перед его глазами всплыл образ, который он так тщательно пытался забыть. Со всех сторон, вместо радостных возгласов родственников, он слышал только ее имя. Рай! Рай! Рай! Везде только она. Внезапно он поймал обеспокоенный взгляд брата, который уже стоял рядом с ним и что-то у него спрашивал. Но Шеннон не слышал его. Словно метеор, он вылетел из палаты, как ошпаренный, на улицу. Только когда он сел за руль, а под ногой почувствовал педаль, которая уже была вжата в пол, Шеннон осознал, что мчится к ее дому, который пустует уже полгода. Подъехав к нему, Шеннон не поверил своим глазам. На крыльце сидел тот самый мальчик, который выдавал себя за соседского паренька. Остановившись неподалеку, чтоб его вдруг не заметил Каил, Шеннон вышел тихонько из машины и, спрятавшись в кусты, стал разглядывать мальчика, за спиной которого виднелись большие белоснежные крылья. Помотав головой, словно в бреду, он сел на траву, ожидая чего-то волшебного. И это что-то вышло из дома в виде Рона. Тогда барабанщик присел на корточки, чтоб лучше разглядеть и услышать их разговор, но все было тщетно. То ли потому, что говорили тихо, то ли потому, что ничего особенного не произошло. Рон сел в машину, а Каил взмахнул крыльями и взлетел. И все бы ничего, если бы это не произошло на глазах у барабанщика. В тот же момент он рванул к двери, спотыкаясь на ходу. Дом стоит темный и молчаливый. Где-то громыхают грузовики на дорогах, и гудят провода от ветра, а Шеннон держит в руках маленькое беленькое перышко, внимательно его разглядывая. Ему. Не. Показалось.