Один из Первых. Начало

Карэйн возобновил свои занятия боевыми искусствами. Собственно, никто не был против — особенно после случившегося месяц назад. Единственной трудностью было то, что в пригороде, где он жил, секцию каратэ уже давно закрыли, поэтому ему три раза в неделю приходилось ездить на тренировки в город. Особой проблемой это, однако, не было — хоть на маршрутку домой не всегда можно было успеть, в городе хотя бы было у кого остаться на ночь. Друзья семьи всегда были готовы помочь. Боевой стиль лучше было не менять, поэтому юноша снова избрал для себя каратэ — меньше придется наверстывать. Ему даже сэнсэя менять не пришлось — Омар Максимович все еще помнил своего давнего ученика и с радостью принял его назад. И уже спустя месяц Карэйн сражался наравне с остальными учениками, у кого были уже цветные пояса. Как-то сэнсэй поставил его в спарринг с синим поясом. И Карэйн, пусть и с трудом, но выдержал этот бой, даже отметившись парой удачно проведенных ударов и разок сбив партнера с ног. — Ямэ («Прекратить»)! Повинуясь сигналу учителя, Карэйн и его партнер — тот самый синий пояс — прекратили драться и вернулись на исходные позиции. — Тюудан тоби маэ гэри — иппон («Одно очко за прямой удар ногой в прыжке по корпусу»), — отметил сэнсэй. — Неплохо, только много пропускаешь. Работай в том же темпе и чаще ставь блок. Понял? — Хай («Да»), — ответил юноша. — Камаэ-дати («В стойку»)! Бойцы приняли исходную боевую стойку. — Ёи… Хадзимэ («Приготовились… Начали»)! Бой продолжился. Курносый обладатель синего пояса вернулся к своей первоначальной тактике — начал теснить противника ударами рук в корпус. Карэйн снова принялся отступать, принимая на руки кулаки партнера и изредка контратакуя. В какой-то момент ему удалось поймать оппонента на размашистой серии, и он отметился удачной «тройкой» в корпус и боковым ногой в грудь, оттолкнув курносого на пару шагов назад. Воспользовавшись преимуществом, он сократил дистанцию и, подпрыгнув, дал коленом в живот, но противник распознал этот ход и остановил атакующего, уклонившись и ударив кулаком в грудь. Стой Карэйн обеими ногами на земле, этот удар заставил бы его лишь отступить на шаг, но он был в воздухе. Удар был удачным, и юноша жестко встретил пол собственной спиной. — Ямэ! Синий пояс вернулся на исходную, за ним, поднявшись на ноги, последовал Карэйн. — Сэйкэн тюудан цуки — иппон («Одно очко за удар кулаком в корпус»). Карэйну даже стало немного стыдно. Ладно бы просто оказаться на полу — но от такого смехотворного удара… — Слишком неосторожно, — продолжал сэнсэй. — Используй преимущество, которое у тебя появилось, но не теряй головы. Видишь, каким ударом тебя сбили? Детский лепет просто! — Хай, — выдохнул Карэйн. — Камаэ-дати! Ёи… Хадзимэ! Ну, ладно, подумал юноша. Плевать, что ты синий, сейчас ты у меня отхватишь. Бой возобновился. И тут уже Карэйн решил сам взять быка за рога, сорвавшись с места в карьер — встретил атакующего резким ударом ногой в грудь. От неожиданности партнер чуть не упал, но лишь попятился назад. В этот раз будем осмотрительнее. Сократив дистанцию, парень начал прощупывать оборону врага ударами в корпус, но его руки встречали лишь руки противника. Курносый отступил в сторону и ударил локтем, но Карэйн принял удар на плечо и от души прошелся кулаками по груди противника. Последний удар, однако, был встречен блоком в виде открытой ладони. В возникшей заминке юноша взглянул партнеру в лицо… …и спешно отступил на два шага назад. В лице курносого начали проявляться знакомые черты… «Повторюсь, мы имеем право на все. Даже на устранение Вас в случае отказа…» Глубоко посаженные глаза. «Она даже не вспомнит, что у нее был сын…» На миг проступившие морщины. «Так Вы будете сотрудничать с нами, или нет?..» Брезгливая ухмылка тонких губ. Наваждение ушло так же внезапно, как и появилось. Однако пробудившуюся ярость уже никуда было не деть. Если они достанут его и здесь, Карэйн уже не отвертится. Синий пояс решил воспользоваться замешательством врага и перешел к своей обычной тактике… и тут же отпрянул, когда юноша встретил его мощным ударом ноги в живот. Тренированный пресс принял удар на себя, но всё же заставил его обладателя попятиться назад. Карэйн тут же перешел в атаку. Блокируя удары противника, он не скупился на свои, круша оборону удивленного синего пояса. И тут пришло время для его коронной связки — нога Карэйна описала правильный полумесяц и отвесила солидную оплеуху по лицу курносого; на выходе эта же нога врезалась в голень ближе к колену — этого было достаточно, чтобы противник потерял устойчивость. Довершил дело мощный удар той же ногой в грудь, отправивший обладателя синего пояса на пол. Карэйн, почти скользя по полу, быстро оказался рядом с неприятелем и с громким «Киай!» обозначил добивание. — Ямэ! Синий пояс, все еще сохраняя ошарашенное выражение лица, поднялся на ноги и вернулся на исходную позицию. — Тюудан ёко гэри — иппон («Одно очко за боковой удар ногой в корпус»). Так, чувствую, пора вам заканчивать, а то поубиваете друг друга. Синдзэн ни рэй («Поклон пред богами)! Бойцы с утробным «осу» поклонились алтарю школы. — Сэнсэй ни рэй («Поклон учителю»)! Бойцы отвесили поклон сэнсэю. — Отагай ни рэй («Поклон сопернику»)! Бойцы поклонились друг другу и, отметившись коротким воинским объятием, вернулись в строй и сели на колени… После тренировки ученики переодевались в раздевалке. Карэйн сложил свой пропитанный потом каратэ-ги в сумку и неторопливо оделся. К этому времени уже почти все его собратья по секции покинули зал и разошлись по домам. Последним вышел тот курносый, который все еще был в шоке от того, что его побил в спарринге какой-то сопляк с желтым поясом. Юноша уже одевался, готовясь на выход, как вдруг… Он всегда носил с собой сай. После того злополучного вечера кинжалы не покидали его. Карэйн обычно их носил с собой в запахнутом плаще, где они держались на пришитых им креплениях, а по приходу домой он их старательно прятал к себе в нижний ящик стола под ворох бумаг и папок. Ибо он подозревал, что те, кто послали к нему того засранца, так просто от него не отстанут. Поэтому оружие его не покидало и большую часть покоилось в его плаще. Сейчас же ситуация была иной. Не веря своим ощущениям, Карэйн похлопал себя по груди. Пусто. Тогда он начал переворачивать все, что видел, в поисках своих кинжалов. Безрезультатно. — Ты не ЭТО ищешь? — услышал он голос за спиной. Обернувшись, он увидел свои кинжалы в руке сэнсэя. — Неплохие железки, кстати, — продолжал Омар Максимович, перебросив второй кинжал в свободную руку и немного повращав обоими. — Отдайте их мне, — попросил Карэйн. — Вопрос лишь в том, зачем они тебе. — Это неважно. Просто верните их мне. — С какой стати я должен это делать? — спросил сэнсэй. — Кинжалы — это не игрушка. Особенно эти. — Я знаю, — ответил юноша. — Знаешь, но носишь. И, кстати, ты не ответил на мой вопрос. Зачем они тебе? — Для самозащиты. Полтора месяца назад… -…да, я разговаривал с твоей мамой. К тебе вломился твой бывший отчим и попытался тебя убить. — Если Вы знаете, — недоумевал Карэйн. — Тогда какие проблемы? — А что если я скажу тебе, что это не причина? — Омар Максимович подошел ближе. — То есть?! — Думаешь, убил случайно одного агента — и стал великим воином? ЧТО?! — Не удивляйся, — сэнсэй продолжал наступать. — Я в подробностях знаю, что тогда произошло. И я в курсе твоих показаний — это дело вел мой племянник. Только этот рассказ про агента никого не убедил. Никого… кроме меня. — Так Вы… знаете?! — Да. Я сталкивался с ними. И не раз. И в половине случаев я с ними дрался. И только в одном из той половины я эту мразь победил. Карэйн не верил своим ушам. — И… как Вы еще живы? — Как видишь, жив, — отвечал сэнсэй. — И обхожусь без оружия. Ибо я сам им становлюсь в бою. Но хватит уже лирики. — Тогда Вы просто обязаны отдать мне кинжалы. — Не обязан, — возразил сэнсэй. — Может быть, я идиот, но не настолько, чтобы доверять боевое оружие ребенку. — Я не ребенок! — Карэйн был уже готов взорваться. — Перестаньте меня недооценивать! — Напротив, я знаю тебе цену. А еще я знаю, что ты можешь гораздо больше, чем умеешь сейчас. — Почему? — Я видел, как ты сорвался сегодня на Валеру во время спарринга. — Да, — юноша слегка потупил взор. — Мне на миг показалось… Что он агент. Или вот-вот им станет. — Вот оно что, — понял сэнсэй. — Тогда мне понятно, откуда взялась твоя прыть. Равно как и ярость. — Если так, то тогда вопрос решен. — Нет, не решен. Я не вижу ни одной причины отдавать тебе сай. — А разве они не очевидны? — Может быть. Но озвучь их сам. Постарайся меня убедить. Вот это уже сложнее. Вечно эти взрослые любят всё усложнять… Впрочем, я уже сам давно не ребенок, подумал Карэйн. А отец учил за свои слова отвечать. Вот и выкручивайся теперь… — Вы знаете то же, что и я, — начал Карэйн. — Скорее всего, даже побольше моего. Я не знаю, сколько нас еще таких, но думаю, что явно немного. — Продолжай, — ответил сэнсэй. — Я не знаю, за что Вы боретесь, — продолжал юноша. — И я даже не знаю, за что бороться мне. Но я твердо знаю, что эти агенты — кто бы они ни были и кто бы их ни послал за мной — просто так от меня не отстанут. И их цель в отношении меня ясна. — Дальше. — Дальше… плевать я хотел на цель. И на ее отсутствие. Но не исключаю, что в будущем она появится. А сейчас… сейчас я хочу только одного. Выжить. И если Вы не отдадите мне мои кинжалы, шансы на это резко сократятся. — Хм… Будем считать, что ты меня убедил, — ответил Омар Максимович. — Однако есть еще одна деталь. Ты помнишь, что произошло с тем агентом, которого ты убил тем вечером. — Да. Он словно сменил оболочку и стал моим бывшим отчимом. — Верно. И что ты думаешь об этом? — Я думаю, — подумав, ответил юноша, — Что мой отчим уже был агентом. — В точку. Подумай кое о чем. Когда ты будешь идти по улице, кого ты будешь видеть? — Людей… — Да, обычных людей. Но все эти люди в одночасье могут стать нашими врагами. — Но почему? — недоумевал Карэйн. — Потому что это в них заложено Матрицей. Очень многие не видят истинного положения вещей. А некоторые из них настолько отравлены системой, частью которой являются, что будут драться за нее до последнего вздоха. Так что каждый из тех, кто есть кирпичик в этой стене — потенциальный агент. Они будут обращаться в этих одинаковых людей в костюмах, чтобы устранить тебя, но будучи устраненными сами, покидают отработанную оболочку. — Получается… Если я буду убивать агентов… То я буду убивать настоящих людей… — Да, — Омар Максимович заглянул в глаза ученику. — У тебя хватит на это духу? Ты готов взять ответственность за каждую отнятую тобой жизнь? — Да, — ответил ученик. — Я ведь буду защищаться. И защищать то, что мне дорого. — Вот видишь, — улыбнулся учитель, возвращая кинжалы. — Значит, цель все-таки есть. Для того и используй свое оружие. И свои навыки. — Спасибо, сэнсэй. Закрыв зал, они вышли на улицу, где их пути должны были разделиться. — Один вопрос, сэнсэй. — Да? — Что такое Матрица? — Я не могу всего тебе объяснить, — ответил Омар Максимович. — Да ты и сам не поймешь. Пока не увидишь своими глазами. А ты увидишь. Рано или поздно ты увидишь.