Will you get me in the very end?

POV Henkka Я приехал домой, но покоя найти так и не смог. Я думал об Алекси. Он так настойчиво выпихивал меня за дверь… но дело было даже не в обиде, а в другом. У него были такие мертвые, отрешенные глаза. Мне становилось страшно от его взгляда. Оставлять Лайхо одного сейчас было более, чем опасно. Я знал, что он мог с собой сотворить в моменты безумия, я видел все эти шрамы на внутренней стороне его рук. Но настаивать было бесполезно, я слишком хорошо знал Алекси. И если бы я продолжал упорствовать, он бы просто-напросто съездил мне по физиономии. Поэтому мне пришлось уйти. И теперь мучиться наедине со своими мыслями. Я сажусь, открываю ноутбук и лезу в рабочую почту. Спустя несколько минут я осознаю, что читаю одну и ту же фразу в пятый раз, совершенно не понимая ее смысл. Я вздыхаю и тру виски. Почему я так волнуюсь за него? Он не в первый раз напивается и дебоширит. Почему именно сегодня мне это не дает покоя? Я беру трубку и набираю номер Алекси. В ответ я слышу короткие гудки. « С кем-то разговаривает? Вряд ли... В таком состоянии не до разговоров » Я вешаю трубку и возвращаюсь к чтению электронных писем, но сосредоточиться все так же не могу. Меня не оставляет чувство – что-то не так. Простое беспокойство потихоньку перерастает в паранойю. Я звоню ему очередной раз, но там все те же короткие гудки. Мой внутренний голос вновь начинает мерзко звучать в голове. « Мало ли чем он там занят… или кем… Может, он выгнал тебя, чтобы ты не мешал ему с Янни? » Я упрямо набираю его номер снова. От волнения у меня уже начинают потеть ладони. Черт, я же сказал ему быть на связи, почему он так долго не отвечает? Хоть я и могу вполне предположить, что Лайхо может быть банально мертвецки пьян, паника овладевает мною все больше. После десятого гудка я кладу трубку, полностью утвердившись в решении поехать к Алекси. « Пусть он меня выгонит и покроет семиэтажным, но я хотя бы буду знать, что он не вскрыл себе вены » Я мчусь по ночному Эспоо, выжимая из своего старого Фольксвагена максимум скорости. Про себя я благодарю бога, что в этот час улицы как никогда пустынны, иначе бы я точно кого-нибудь сбил. Я срезаю углы, отчаянно выжимая педаль газа. В моей голове крутится картина, которую я видел год назад – Алекси тогда сильно выпил и распсиховался. «Ненавижу свою чертову жизнь!» - вопил он. «Я чертова бездарность! Играть мне на скрипочке до конца дней! В жопу все, в жопу!» С этими словами он разбивает пустую бутылку из-под пива о стену и начинает полосовать свои руки. Господи Иисусе, мне тогда тоже досталось с Александром, когда мы пытались его утихомирить и отнять чертову бутылку. Но тогда все обошлось, потому что мы были рядом с Алекси и смогли остановить его безумие, а сейчас он совершенно один. И если в его дурную башку вновь закрадется мысль о самоубийстве… Черт, я даже не хотел об этом думать. Я торможу у дома Лайхо так резко, что вижу, как из–под колес разлетается гравий во все стороны. Торопливо выхожу из машины, подхожу к дому и замечаю, что входная дверь открыта. Алекси всегда был беспечен, но сейчас даже эта маленькая деталь взрывается новой волной страха у меня в сердце. Я толкаю дверь и прохожу внутрь. -Аллу! Внезапно мне в нос ударяет затхлый запах; так обычно пахнет на болоте застоявшаяся вода. Я осматриваюсь в поисках вони и замечаю на полу ошметки грязи и лужицы зеленоватой воды – словно кто-то прошлепал по полу, забыв вытереть ноги. « Но как это возможно? Дождь прошел уже давно… » Я сглатываю в ужасе слюну и иду по этим следам. Отвратительный запах становится все сильнее. «Они ведут в комнату Алекси…» Мое сердце падает в пятки. Я распахиваю дверь и чуть не задыхаюсь от волны чудовищного запаха. Он словно загустел, мне тяжело сделать вдох. Я закашливаюсь, судорожно шаря во стене в поисках выключателя. Наконец я щелкаю рубильником и замираю от ужаса при виде картины, открывшейся моему взору. На полу в луже собственной рвоты лежит Алекси, бледный как смерть. Он весь мокрый и облепленный водорослями, словно его вытащили из Бодома. Рядом валяется пустая баночка из-под его транквилизаторов. Я подбегаю и падаю на колени рядом с ним. « Господи, какой он холодный… Нет, нет, пожалуйста… » Мои пальцы прижимаются к его шее. Те миллисекунды, пока я пытаюсь нащупать пульсацию под его кожей, кажутся мне бесконечными. Я задыхаюсь от ужаса, что это конец. Холод его тела леденит мне пальцы, и я чувствую, как покрываюсь гусиной кожей. Мой рассудок отчаянно отказывается принимать реальность, мне кажется, что это всего лишь ночной кошмар и это мне снится. К горлу подкатывает комок, и из глаз невольно начинают катиться слезы. Я должен позвать на помощь. « Ведь еще не поздно? » Я подтягиваю к себе телефон и вижу, что трубка была сдернута с рычажка. Вот почему я никак не мог дозвониться до Алекси... Дрожащими пальцами я набираю номер неотложки. - Алло, скорая, я слушаю вас. - Помогите, пожалуйста… - всхлипываю я в трубку. Мой друг совершил попытку самоубийства… Он умирает, ему нужна помощь! Я бросаю взгляд на Алекси. В неверном свете лампы он похож на покойника. Из моей груди вырывается стон отчаяния, и слезы уже непрерывно текут у меня по щекам. Из морального коллапса меня вырывают раздраженные возгласы по другой конец провода. - …молодой человек? Алло? Где вы находитесь? Я лепечу в трубку адрес. Теперь остается только ждать. Я подползаю к Алекси, прижимаю его к себе и издаю нечеловеческий крик, захлебываясь от слез. « Только не умирай, Лайхо, не вздумай умирать… » Я не знаю, сколько я там сидел, плача и сжимая в объятиях бездыханного Алекси, но спустя некоторое время я понял, что сижу в полумраке. Свет погас будто бы сам собой, но я не заметил, когда это произошло. « Сам собой? Или кто-то все же его выключил? » И этот тошнотворный запах, от которого я чуть не задохнулся, войдя в комнату… он исходил не от Алекси, хоть вся его одежда была испачкана рвотой. Если бы я закрыл глаза, я мог подумать, что сижу на болоте. А эти водоросли и мокрые следы? Откуда они могли взяться? У меня было слишком много вопросов, на которых я не мог найти ответа. Более того, вспоминая события последних часов, я мог поклясться, что когда включил свет в комнате, мрак рассеялся не сразу; он словно лениво разошелся по углам. Я чувствую себя очень неуютно, отчетливо ощущая присутствие в комнате кого-то еще. Будто бы я спугнул что-то, и теперь оно затаилось, ожидая, когда снова наступит темнота. Я вздрагиваю, услышав звуки внезапно заработавшего радио. « Стало известно еще об одной жертве безжалостного убийцы на озере Бодом. Тело было найдено… утопленника… опознать не удалось. Полиция продолжает… » Сообщение прерывалось помехами и хрипящими звуками. Я затаил дыхание, чувствуя, как покрываюсь мерзким холодным потом. Радио работало в дальнем углу комнаты, подтверждая теперь уже очевидный факт, что в комнате мы не одни. Страх парализует все мое тело, и даже если кто-нибудь вздумал напасть из темноты, я вряд ли смог бы оказать сопротивление. Я еле дышу, машинально прижимая к себе Алекси и покорно ожидая своей участи. От ужаса мои чувства обострились, и среди звуков помех я начинаю слышать другие голоса. - Матиас, как нам теперь жить без нее? Как?? Рыдающий женский голос сменяется мужским. - Держись, Анна. Они обязательно найдут убийцу нашей девочки… Шумы помех все нарастают и нарастают. Они становятся настолько громкими, что я зажимаю уши, жмурясь от боли. Это шипение… оно теперь в моей голове. Будто клубок змей. Я мучительно закусываю губы, слыша сквозь шум невнятные шепотки, от которых мороз по коже. « Тебе его не спасти, ангелочек… Тебе это не под силу. Рано или поздно он все равно будет моим » Мрак начинает сгущаться, и запах становится невыносимым. Я задыхаюсь от страха, тараща глаза в темноту. Где-то в доме раздается скрип паркета. Дверь в комнату резко распахивается, и я непроизвольно издаю дикий визг. Потоки яркого света заливают комнату, и я, отчаянно щурясь, вижу две темных фигуры. - Вот они где! Я отчаянно мотаю головой, пока они размыкают мои объятия и забирают у меня Алекси. Кто-то берет меня под руки и поднимает с пола. Я несвязно бормочу: - Я… с Алекси. Не уносите его… без меня. - Все хорошо, молодой человек, все хорошо… пойдемте с нами.