Страна Летающих Облаков

Удар, еще удар… Я приходил ото сна медленно, лежа прижатым чем-то упругим и очень тяжелым. "Гравитационные сети", — всплыло в моей памяти. Их использовали при перегрузках, накидывая на пассажиров кораблей или на отдыхающую команду. Пришлось открыть глаза, ибо ни рукой, ни ногой я не мог двинуть, распятый под одеялом. Опять несколько ударов, сотрясающих судно до основания. — Не бойтесь, это обстрел, но поле отражает все удары, лежите спокойно. В моей комнате был юнга, а стрелок, обычно охранявший меня, куда-то исчез. — Офицер? — спросил я у щербатого рта и получил предсказуемый ответ. — Он на позиции, как ему предписывает устав при нападении вражеского судна. Мы здесь закрыты в безопасности, если что-то случится, то с командного мостика нас катапультируют, тем более капсула уже восстановила себя сама. Нужно сидеть и ждать. Наружу нельзя выходить — верная смерть! — Скал, мне бы воды. Юноша тут же подорвался, наливая жидкость в стакан, пол ходил ходуном вместе со стенами, он подсел ко мне на кровать, но напоить меня было невозможно в лежачем состоянии. — Сними с меня гравсеть, — приказал я щербатому парню. — Но офицер не велел… — замялся тот. — Я пить хочу, — напомнил я, и это подействовало. Он скользнул рукой по стойке кровати, выпрастывая меня из кокона. А я решил пойти в ва-банк. Нежно улыбнувшись этому простофиле, притянул его за ворот к себе, якобы для поцелуя. Глаза Скала расширились от такого, и я наконец-то разглядел, что они у него песчано-серого цвета с темной окантовкой вокруг зрачка, который дрожал от моей близости. — Но? — прошептали у меня в руках. — Как это? — забывая о стакане у себя в ладонях. — Все хорошо, — улыбнулся я коварно, потянул парня под себя и толчком опрокинул на кровать, расплескивая жидкость, а потом быстро накинул на него гравсеть. — Полежи пока, а мне надо выйти. — Что? Не делайте этого! Кронпринц меня убьет! — прокричали мне вслед, а я, поставив на двери блокировку, которую теперь вручную может снять только Лейрой, слушал, как вопит Скал, прижатый к нашему ложу, пока вакуумные насосы полностью не отделили каюту капитана от воюющего корабля, закрывая дверь намертво. На мне был только халат. Белый, шелковый с изумительным серебряным орнаментом. Вообще портной поработал на славу. Мой гардероб был исключителен, все вещи удобны, утонченные, элегантные, подобраны с тонким вкусом, а главное — мужские. Хотя халат, в котором я спешил наружу, мог быть с таким же успехом украшать и женщину. Я вышел на палубу и замер от того неистовства красок и великолепия, что окружало меня. Почему я пошел на риск, не знаю. Возможно я погибну через пару дней вместе с Кронпринцем, распив на двоих чашу сока Лола, но я хотел видеть, кто его противник. Именно здесь и сейчас. Весь серебристо-белый наш корабль был окружен прозрачно-радужным защитным полем, сдерживающем удары орудий противника, который черно-синей громадой завис сбоку от корабля моего принца и нагло шел на таран. Вернее, уже давил острым носом, пытаясь вспороть наше защитное поле. Я увидел, как по мне бежит красный святящийся огонек наводящего лазера и, развернувшись к противнику, посмотрел откуда он исходит. Порыв ветра сорвал с меня капюшон халата и растрепал волосы. А мои испуганные глаза, наверное, распахнулись на пол-лица, видя, кто наш противник. На мостике черного фрегата стоял высокий мощный мужчина с похожей кипой вороненых волос, как и у меня, и с не менее удивленным взором таращился на мое лицо. Он вдруг вздрогнул, увидев на мне красную точку наводящего лазера, и, беззвучно открыв рот, отдал приказ. Я его не слышал, так как два защитных пузыря поля — нашего и вражеского фрегата — это бы не позволили. Черная птица вдруг резко задрала таранящий нос и на несколько секунд зависла над нами, испытывая на прочность наше поле своими двигателями. Это была ошибка нападавшего, он открыл самое незащищенное место — свое брюхо с силовыми установками и автономно закрытыми двигателями. Если бы сейчас наши открыли огонь, черный фрегат взлетел бы на воздух в обжигающем огненном вихре. Но ничего не произошло. Видно, Кронпринц сам был в шоке от происходящего, ибо черный корабль вмиг включил двигатели и прыжком умчался вдаль, оттолкнувшись от нашего поля, как от трамплина. А мы ухнули вниз, закрутившись под ударной волной. Меня подбросило в воздух, а потом припечатало к прозрачному полу палубы, вышибая дух. А перед глазами все еще стоял высокий гривастый красавец и изумленно смотрел на меня черными как ночь глазами, так похожими на мои... *** — Зарублю нахрен всех! — Кронпринц, достав лазерный клинок, спрыгнул на палубу, где, распластавшись раненой белоснежной птицей, лежал его возлюбленный. За ним мчался Стратег и куча офицеров среднего звена, отовсюду подтягивались свободные матросы. — Кто? Я спрашиваю, кто разрешил его оставить одного?! Кронпринц упал на колени перед своей любовью и, проверив пульс у лежащего мужчины, прошептал облегченно: — Жив… Он вспрыгнул на ноги и, подняв меч, обернулся к толпе окружившей его людей. — Как вы могли? Он все для меня! Моя душа, мое сердце... Мое тело! Кто, я спрашиваю, дал разрешение покинуть моего мужчину, и почему он — единственный из всех, кто есть на корабле, оказался на палубе? Незащищенный ничем! — Это моя вина, мой принц, — из ряда людей вышел офицер и склонил колени перед беснующимся будущим Императором. — Это не его вина! — вмешался тут же Стратег. — Устав есть устав, он покинул вашего фаворита, как только начался обстрел. Ваш возлюбленный был в капитанской каюте в совершенной безопасности, накрыт гравсетью. — Тогда какая собака выпустила его оттуда и сняла гравсеть?! — взвыл мужчина. — Я послал туда юнгу! — сбоку нарисовался врач. — Неизвестно, что бы случилось и сколько продолжался бы бой. Юноша не смог бы выбраться самостоятельно из сетей, если бы пришлось катапультировать вашу капсулу. Он просто не знает, как это сделать. — Мне совершенно плевать, кто что сделал. Я просто порублю вас всех на куски, а потом разберусь, кто виноват! — Принц встал в нападающую стойку, когда сзади его нежно оплели белые руки и проникновенный тихий голос прошептал. — Не нужно никого карать, мой господин. Со мной все в порядке… Тем более они не могут обнажить против тебя меч, и это будет безжалостная бойня. — Но они виноваты! — Кронпринц посмотрел на бледную, качающуюся свою любовь. Правда, меч опустил, перехватив одной из рук любимого мужчину за тонкую талию. — Я хочу тебя, — прошептали тихо слабые губы, но Кронпринц их услышал. Всего три слова. Таких простых и немудреных. И взбешенный, доведенный до белого каления, Лейрой, убрав свой лазерный меч в ножны, подхватывает возлюбленного на руки и, осмотрев окружающих тяжелым взглядом, заявляет: — Стратег, управление возьми на себя, меня беспокоить только если аврал. И я еще не закончил воспитательные методы. Когда вернусь на мостик, я накажу всех виновных в инциденте! Уж поверьте. И удалился под гробовое молчание толпы, унося на руках льнущего к нему парня. — «Я хочу тебя». Мужики, за этот девиз надо выпить! Ай да принцесса у нас! Лучшей половины нашему господину не сыскать, — послышалось среди простых матросов, которые точно, как понял Стратег, вечером в свободное от вахты время позволят поднять вверх бокалы за здоровье и долгие лета фаворита Кронпринца. — Почаще бы это слышать, когда наш Кронпринц в ярости, — снова послышалось, но уже от офицерского состава. — Вставай! Запомни сегодняшний день, твоя голова все еще на месте только потому, что этот тонкий юноша сказал нашему яростному господину три таких простых слова — «Я тебя хочу». Ты родился в рубашке, офицер. — Стрелка потрепал за плечо другой. И тут в толпу с мяргом: — Мля-я-я-я! — влетел, классически кувыркаясь, юнга. Летел он из спальни Кронпринца, а когда притормозил, то на его голову сверху, как довесок, упала простынь с кровати его Высочества. Матросы дружно заржали над таким видом неудачника для вечных подколок. — Ты откуда таким экспрессом, а, Скал? — спросил один. — Да еще с таким барским багажом? — поерничал другой, дергая мокрое от воды накинутое на юнгу полотно. — Из кровати Кронпринца, — ляпнул, не подумавши, юнга, потирая отшибленную поясницу. — Его Высочество превратился в самого демона, когда увидел меня распятого гравсетью на своем царском ложе! — Уха-ха-ха-ха! — взорвалась дружным ржачем вся палуба, полностью снимая напряженность последних минут. — Боже! Как ты, щербатая балаболка, вообще умудрился попасть в постель принца? — ржали одни. — И как оно? На пышных перинах его высочества? — хихикали другие. — Как-как! Паршиво. Гравсеть ее за ногу, и кровать широченная, не дотянешься до края, чтобы вырубить! — не понимая своего комичного положения, пожалился хохочущему окружению парень. — Нет, мало того, что он занял ложе будущего императора. Так он еще там изменил ему с гравитаций! Умора, ребята, — выдал кто-то особенно умный. — И все же, как ты оказался на месте его фаворита? — поинтересовался другой матрос и протянул руку, помогая юнге встать на ноги. — Фаворит! Это он только с виду лапочка и немощная тонкая девица. Для меня он целый спектакль разыграл. Попросил воды, а потом попытался соблазнить! Мужики заржали еще сильнее, хватаясь за животы. Представление, и правда, было весьма комичным, а главное, совершенно бесплатным. — А когда меня уже чуть-чуть не поцеловали, я оказался повален на кровать и накрыт этой чертовой гравитацией! — Уй-я-я-я, не могу, не он гравитацию, а она его завалила. Ай да принцесса! Ай молодца! Я бы сам был бы не против, чтобы меня такая красотка завалила. Да еще на пышные одеяла, — послышалось со всех сторон. — Кронпринцу такое не ляпни, — посоветовал проходящий мимо озабоченного юнги Стратег. — Он разбираться долго не будет. Просто кастрирует и все. Соблазнитель ты наш. Это было последней точкой, люди в прекрасном расположении духа постепенно рассасывались, уходя на свои места. Приступая к обязанностям и проверяя повреждения своего корабля после нападения черной шхуны. *** Лорд Сила первого Кронпринца — молодой мужчина в самом расцвете своей молодости, а именно двадцати пяти, смотрел прозрачными светло-голубыми глазами на Стратега. Вообще Император подобрал своему сыну самую выдающуюся команду из молодежи, так как правильно рассудил, что сопливому мальчику будет трудно сработаться с теми, кому уже перевалило за первую сотню лет. И не во внешности было дело, а в восприятии жизни. Внешне возраст до самого заката жизни не сказывался на народе Северной Империи, люди достигали своего физического расцвета в развитии кто к двадцати пяти годам, кто к тридцати пяти и потом как будто зависали, совершенно не изменяясь внешне. И его Высочество Император в свои восемьдесят семь, выглядел на тридцать пять и не более того. Сила и Стратег находились в рубке «Летучего Голландца» среди других подчиненных им Лордов и офицеров среднего звена. Они сидели в небольшом закутке у обзорных экранов и пили чай, отдыхая после четырех часов напряженной работы по поиску поломок корабля. Но фрегат особо не пострадал. Да, энергии сильно поубавилось из-за того, что защитный пузырь экрана подвергся сначала тарану, а потом еще и грубому хлопку нападавшего черного фрегата. Из всех серьезных поломок была только силовая установка, а именно ее накопитель, спрятанный под левым передним переливчатым крылом корабля, начинающегося снизу гондолы и с изумительным изгибом отходящего в сторону. Два других находились в полном порядке. С другого бока были идентичные крылья, внешний вид которых напоминал вспенившееся море во время бури, возможно из-за формы энергетических силовых установок, собирающих энергию из окружающего пространства и накапливающих в особые резервуары под ними, а потом передающие на основные двигатели — воздушные корабли до сих пор называют фрегатами. Вышел накопитель из строя по причине перегрузки, когда судно от воздушной волны, получив отдачу, резко скакнуло вниз, нижние бортовые двигатели попытались смягчить удар и один пострадал. Маневровые — более мелкие двигатели и два задних основных, которые придавали большую часть скорости — были в рабочем состоянии. И теперь корабль, лежа в бреющем медленном полете, распустив паутину энергоуловителей, забирал из окружающего его воздушного пространства всю возможную энергию. Три мачты, полностью раскрыв свои паруса, походили на переливающиеся крылья прекрасной бабочки, которая вот-вот взлетит и, набирая скорость, растворится в поднебесной сини. — М-м-м... Значит фаворит не так прост, как кажется. — Сила поправил длинные белоснежные, словно прозрачные, пряди волос, выбившиеся из высокого пышного хвоста, и пытливо скрестился со сталью напротив. Его не было несколько недель на корабле, и он присоединился к команде перед самым вылетом из Цитадели, вернувшись из спецкомандировки от самого Императора. Да, ему практически сразу пришло сообщение от дока, что у Лейроя новый фаворит — юноша, но этого парня он пока еще не видел. — Хочу посмотреть на этого мальчишку. — Посмотришь. Сейчас, думаю, не время влезать в личные апартаменты Кронпринца. А то соберешь на свой хребет не меньше, чем юнга, если не больше, — усмехнулся со знанием дела Стратег. Они в одной команде работали уже несколько лет, а друг друга знали по военной академии. Стратег тогда выпускался, а Сила был на первом курсе, хотя уже тогда привлек внимание Стратега своими заслугами как в учебе, так и в фехтовании, а еще неординарным мышлением. И когда вопрос встал о Силе для Кронпринца, именно Стратег посоветовал Лауна на данный пост. И ни разу не пожалел о принятом решении. Во время инцидента на палубе Сила оставался в рубке и держал руки, как говорится, на штурвале, ведь было совершенно неизвестно, а вдруг черный фрегат налетит на них снова. — М-м-м... Неужели мальчик настолько хорош? Честно говоря, я был крайне удивлен, когда узнал, что на борту остался только Малый Гарем. — Мальчик прекрасен! Увидишь — поймешь. Даже у Адона с него крыша поехала. А ведь он ярый противник гомосексуальных отношений. — Стратег пригубил чай и потянулся в удобном кресле, как он все-таки любил такие минуты. Когда после боя можно расслабиться, но не в постели, а именно в рубке. Стратег был истинным воином и мог быть спокойным только тогда, когда держал умелую руку на идеально работающем пульсе вверенного ему корабля. — Ты меня заинтриговал. Неужели кто-то может так в легкую управлять нашим королевским Природным Бедствием? Даже ты, среди всех Стратегов Стратег, лишь ограничиваешь его безумное русло, направляя мощь и силу в нужное направление, но никогда не встаешь на его пути. Да что там! Я сам в жизни не встану у Кронпринца посреди дороги, даже Император по сравнению с нашим ураганом — легкий бриз! А ведь его ярость всем известна. — Да я сам удивлен. Но этот тонкий мальчик и не думал управлять нашим принцем. Это было видно по его испуганным глазам, он просто принял удар на себя, обняв его и прошептав три слова. — Каких? — поднимая бесцветные брови домиком. — «Я тебя хочу», — хмыкнул Стратег и услышал от одного из Лордов низшего звена тихий смешок, громко рявкнул, выходя из себя. — Быстро построились все в шеренгу! И когда все встали, он подошел к тому ернику и, глянув в бегающие от страха глаза, прошипел: — Не смешно. Молитесь, чтобы такие слова прошептали, спасая вашу шкуру! Даже матросы мудрее намного вас, дворянин. Еще раз услышу подобное, разжалую в юнги. Свободны! Стратег вернулся к улыбающемуся Силе и сел снова как ни в чем не бывало за чайный столик. — А я вот совершенно не против, если бы мне прошептали такие слова. Хотя… — Стратегу подмигнули прозрачным глазом, — предпочитаю в сексе женщин. *** На следующий день я был поражен, насколько может быть безжалостным мой будущий муж. На главной палубе была настоящая прилюдная порка какого-то незнакомого мне матроса. Мощного мужчину за руки привязали к одной из балок мачт, и его высочество, как в каком-то средневековье, охаживал мужика силовой плеткой. Тот охал, ахал и просил пощады. В стороне стоял Стратег, но не вмешивался в происходящее, но самое противное было другое. У получавшего наказание стоял член, причем как у коня во время гона. И это несмотря на толпу мужиков и увесистые удары по спине и ягодицам. — Ты с этого еще, козел, и кайф ловишь! — просипел принц и, усилив натиск плеткой, довел матроса до семяизвержения, которое затем еще и перешло в непроизвольное мочеиспускание. Мужчина дрожал, рыдал и не знал куда девать себя, потому что прекрасно понимал, что после такого представления его же товарищи на говно изойдут, подъебывая такому позору. Мол, даже наказание как человек не смог принять нормально. — Ну ладно, я тебя удовлетворил, ты кайф словил, теперь же приступим к наказанию! Принц поднял руку, делая новый замах, и я со страхом в душе повис на его руке: — Не нужно, милорд, он и так наказан за свой грех, — прошептал я. — Не мешай мне! — меня скинули грубо с руки, и я, не устояв, рухнул на палубу, раскидывая слабые ноги. Первая мысль — хорошо, что я в брючном костюме, а не в каком-то очередном халате. Вторая — ну вот и сам огреб, так как прекрасно понимал, что не имею никакого права вмешиваться в устои корабля. И тем более влезать между Кронпринцем и его подчиненными. Но на мою защиту тут же встал Стратег. — Ваш фаворит прав. Этот матрос уже полностью получил за воровство сладостей со склада. — Неоль протянул мне руку, пытаясь помочь мне встать и тут же отлетел в сторону, ибо Лейрой, оттолкнув его, и сам одним движением руки вздернул меня вверх, ставя как куклу на ноги. — Не влазь никогда в мои разборки с матросами! Если я не буду их наказывать за проступки — дисциплины на корабле не будет никакой, — прошипели мне в лицо, сжимая до хруста в талии. — Сначала пирожные, потом спиртное, а дальше что? Лазерное оружие? Казна? — Я не говорю, что он невиновен, — возразил я, охнув под натиском стальных пальцев. — Но он кончил не от того, что это ему в кайф, а от сильной боли. — И потом, наказание матросне не обязательно проводить собственноручно. Это обязанности Силы! — Стратег устоял на ногах, отлетев на добрые пять метров, и теперь поглаживал отбитое Кронпринцем плечо. — Милорд, разрешите мне самому разобраться, — среди притихшей толпы появился еще один красавец-мужчина, которого я не видел ранее. Он был выше Стратега, более стройным и слишком белый, как будто Бог забыл добавить в его благородный образ красок. Даже глаза оказались прозрачно-голубыми, а узкие зрачки иголками впились с интересом в мое лицо. Он осмотрел пахнущего кровью, мочой и спермой мужчину и повернулся снова к нашей застывшей паре. — Мой принц, этот матрос уже понес наказание. Его порог боли превышен, вы хотите, чтобы я продолжил сечь его силовой плетью? — Нет, — буркнул недовольно Кронпринц. — Уберите эту падаль! Он отпустил с сожалением меня из рук, смотря, как Сила дает отмашку другим матросам отвязать вора от балки. — Но если я еще раз увижу, как он снова ворует из кладовой, я ему снесу башку! Стратег, ты мне нужен! — Мой мужчина повернулся снова ко мне и, огладив ласково скулу, прошептал: — Извини, я сейчас не смогу проводить тебя до каюты, нам надо со Стратегом рассмотреть кучу вопросов по нашему маршруту. — Если позволите, я провожу Вашего фаворита, милорд! — стеклянные глаза Силы снова оказались рядом. — Заодно и познакомлюсь с таким интересным человеком. Кронпринц подозрительно осмотрел своего Лорда, а потом согласно кивнул, отрядив с нами еще двух стрелков. — Милорд? — спросил я, принимая как должное согнутую руку, и, оперевшись на нее, направился в сопровождении этих мужчин в капитанскую каюту. — Зовите меня Лаун, фаворит принца. Мне сказали, что вы подверглись сильному отравлению газа и посему практически ничего не помните. Даже своего имени. — Да. — Я кивнул, соглашаясь с этим белесым красавцем, что аккуратно придерживал меня за локоть. — В последнее нападение было много непонятного, вам ничего не показалось знакомым? — как я понял, в его обязанности входила охрана принца на всех уровнях и сбор информации о всех приближенных его высочества. — Только тот человек, что встретился со мной взглядом, прежде чем прекратить таран и уйти с поля боя, — прошептал я. — Он вам знаком? — кивнул своим скрытым мыслям Сила. — Не думаю, вернее, не знаю… Просто у него тоже были черные волосы и такие же глаза, как и у меня… — вспомнил я удивленного моим внешним видом красивого мужчину. — И что он делал? — Он был крайне поражен моим появлением и, увидев на мне красное пятно наводки лазера, отдал приказ, после которого как раз его судно сначала нависло над нашим, а потом исчезло вдали, — вспоминал я недавние события. — Это был корабль восточников! — Сила снова внимательно посмотрел на меня, откровенно изучая, но, видно, увидя ноль реакции, заговорил опять: — Хотя наш флагман не вывешивал определяющие флаги, так как мы были на границе, но восточники прекрасно знают наши корабли, как и мы их. И никогда так нагло не нападали! У вас есть какие-нибудь мысли по этому поводу? — Нет, милорд… — покачал я сокрушительно головой. — Что ж, отдыхайте. Беречь его как зеницу ока, это приказ капитана! — отдал приказание Сила и, отдав мне честь, ушел прочь. Видно, мужчина узнал все, что ему требовалось. *** — Он не врет. Хотя, я думаю, мальчик на сто процентов восточник, причем из знати. — Сила стоял на мостике и смотрел на объемную голографическую карту неба с рельефом земли в той части, где сейчас находился «Летучий Голландец». — Откуда ты знаешь? — Лейрой сверялся с курсом, отмечая ветры и периодически советуясь со Стратегом. — Он мне описал капитана, нападавшего судна. С его слов, он похож на него и волосами, и глазами. И мужчина был крайне ошарашен его присутствием на нашем судне. Отсюда неадекватное поведение врага и резкий уход, хотя возможность тарана была высокой, они застали нас тогда врасплох. — Может, родственник? — Стратег с интересом посмотрел на Кронпринца. — А я почем знаю! — огрызнулся тот. — Мог бы дать разрешение доктору на ген-экспертизу, мы бы за несколько часов узнали, кто этот мальчик. — Сила тоже весьма был поражен дерганным и неадекватным поведением принца по отношению к своему фавориту. — Нет! И это окончательное решение, — рыкнул Лейрой, снова погружаясь в прокладку курса. — И не смотрите на меня так! — шуточно помахал им сидящий в чайном уголке Скорпей, он с удовольствием пил бодрящий кофе и шевелил кончиками острых ушей. — Мальчик принял сторону принца и тоже отказал мне. — Значит, голубки снюхались? — хмыкнул тихо Сила, отходя к доктору и садясь в другое кресло. Он нюхом родовитой гончей королевского двора чуял, что доктор что-то знал. И решил вынюхать, что именно. — Угу, у них любовь! С большой буквы «Лэ», а что? — золото глаз полыхнуло в сторону Силы, доктор прекрасно знал повадки как Стратега, так и второго Лорда высшего звена, а так же то, что он хочет от него. — Просто интересно! На кой парню, как я понял, дворянину, имеющему определенное положение при дворе Восточной Империи, подставлять свою драгоценную жопку нашему милорду? — О-о-о... Этот вопрос мучает и меня самого, — ухмыльнулся весело док, смотря, как Стратег и Кронпринц, рассматривая карту и нанося в ней пометки, двигаются от них в противоположный конец огромной рубки. — Может, он соврал насчет памяти и все-таки что-то помнит? Как он попал на корабль? — Попал практически трупом, его Лейрой нашел сам. — Труп? На труп он не тянет, я видел ваш отчет. Но то, что там написано, и то, что я видел, слишком имеют большую разницу, даже используя всю мощь современной медицины невозможно так быстро восстановиться, — покачал головой Сила. — Думаете, мальчик шпион? А я так не считаю, все-таки я с ним общался дольше и практически все время. И отчеты, Лаун, по его состоянию я не приукрасил. Просто он чертовски устойчив к воздействию ядовитого газа и у него бешенная, превышающая на порядки система регенерации. Ты просто не представляешь, как его порвал наш принц в первые сутки. — Даже не хочу такое представлять, — содрогнулся неподдельно Лаун, уж он нагляделся на бедных женщин из Царского Гарема. — Так вот, с такой задницей не живут, уж поверь! Но при помощи мази на нем все это безобразие зажило в считанные часы. А ты говоришь, отчет! — Тогда я не понимаю совсем ничего. — Сила начал тереть виски. — Это любовь, Сила, как я и говорил ранее — с большой буквы «Лэ»! К такому выводу мы пришли параллельно вместе со Стратегом. И больше ничего. — Что он вообще помнит? — не успокаивался Лаун. — Серебристые облака, лежащую под ними прекрасную землю. Мальчик хорошо рисует, а его картины можно посмотреть, если хочешь. Он сам хочет вспомнить все, что было с ним до и после отравления «Криком Сирены». Не думаешь ли ты, что это слишком, травить себя до полусмерти ради проникновения на вражеский корабль? Есть более простые способы. Тем более если бы его не подобрал принц, мальчик бы вряд ли выжил. Он находился на отмели после сильного отлива. И в таком состоянии, что не мог пошевелить ни ногой, ни рукой. *** В полнолуние весь корабль вдруг выключил все системы, кроме антигравитационных двигателей. Погасил все огни и завис между небом и землей темной, уставшей птицей. Матросы зажгли свечи, фонари и зажигалки, высыпали из своих кают и увидели обворожительную картину. На главном плацу у рубки было зажжено море свечей, а на возвышении все в белом одеянии стояли Кронпринц и его фаворит. Перед ними на резном белоснежном столе возвышалась чаша, а рядом сосуд с ярко-синей ядовитого цвета светящейся жидкостью. Луна еще не показалась из-за горизонта, и для брачной церемонии было как раз время. — Остановитесь, Кронпринц! — вскричал Сила со Стратегом в голос, но напоролись на своем пути на серьезно настроенного доктора. — Не кричите. Или вы не помните правил совершения сакрального обряда? — Но? — возмутились оба Лорда. — Это их общее решение и их уже не остановить. — Сила! Стратег! — Кронпринц держал за руку своего избранника, на голове которого было что-то вроде фаты или покрывала, хотя на теле костюм совершенно мужского покроя. — Если мы примем смерть от яда Лола, то приказываю вам положить нас обоих рядом в один гроб и отвезти в Цитадель. Отца оповестить только по прибытии на базу. У меня все! Матросы, поняв, что перед ними сейчас совершится священное действо, замерли как статуи. Только шорох передаваемых друг другу по рядам новых свечей и чирканье зажигалок в тишине. Все уважали выбор этих двоих. Которые решили либо быть вместе, либо взойти на смертное ложе. Уж как рассудят боги — истинная это любовь или нет. Кронпринц поцеловал своего избранника, прежде чем начать сам обряд. А потом после такого нежного прощания — ведь не было никакой гарантии, что они встретят восхождение полной луны живыми — приступил. Он взял сосуд и, открыв его, стал выливать ядовитого цвета жидкость в обрядовую чашу. Жидкость вязко тянулась. И в середине из ярко-синей светящейся, превращаясь в янтарную — матовую. Вот и полный бокал. Смерти или счастья? Мужчины оба подняли широкую чашу двумя руками, продолжая свободными поддерживать друг друга, и оба враз глотнули жидкость… Все с благоговением и ужасом смотрели, как замерла эта пара, а потом к великой радости понимая, что яд Лола превратился в венчальное вино. Последние глотки суженные и обвенчанные богами делали при таких криках радости, что содрогался весь корабль. — Это точно яд Лола? — скептически спросил Сила. — Уверяю, господа, и яд, и чаша — самые что ни есть настоящие. Сам проверял, да и вы можете убедиться после завершения церемонии, мне все равно придется делать анализы, прежде чем отправить чашу в храм. Ведь монахи должны подтвердить акт заключения союза, — пожал плечами доктор. — Боже! Он точно ребенок, — хлопнул себе по лбу Стратег. — Ребенок, не ребенок, но он не ошибся в своем выборе половины. — Доктор задумчиво смотрел на целующуюся при всех пару под радостные крики толпы. — О, а вот и луна! Смотрите... Если не верите, что это был настоящий Лола! Вокруг брачующихся образовалось яркое свечение, как будто часть луны отразилась в их телах, и пара воспарила над полом на уровне трех метров, под охи и ахи обалдевшей от такого представления толпы. — Я сделаю пару снимков для своей коллекции, да и королю, думаю, стоит отправить несколько свадебных фотографий. Сила и Стратег вставили руками отпавшие челюсти. — Не часто увидишь этот обряд и тем более его положительную концовку. В прошлом подобное чудо случилось тыщь так пять лет назад. Теперь вы не сомневаетесь, что это истинная любовь? Кем бы ни был фаворит принца — он его истинная половина. И мы созерцаем образование единого целого. Пара парила до полного зенита луны, продолжая целоваться, а потом легко приземлилась обратно, свечение тел исчезало, все приходило в норму. — Мой муж, — супруг принца говорил тихо, но толпа тут же заткнулась, слушая юношу. — Я не помню кто я. И все, что я имею своего, давно уже принадлежит тебе. Эта вещь, — юноша достал странный деревянный кулон, висевший под его одеждой, и надел на шею своему мужчине, — единственное, что связывает меня с прошлым. Я хочу, чтобы она была твоей. Кронпринц тут же снял с себя семейный медальон, который говорил, что он истинный наследник Престола Северной Империи и повесил на шею своего супруга. — Хорошо, тогда ты будешь носить мой! И под крики радостной толпы «невесту» подняли торжественно на руки и понесли на брачное ложе, крикнув напоследок своим подчиненным: — Поход в Южную Цитадель отменяется! Наш корабль продолжает идти прежним курсом. Всем спокойной ночи! И, Стратег, налей всем вина, пусть выпьют за меня и моего истинного супруга. Этот приказ поднял весь фрегат восторженным воплем до небес. Озаренный огромной, удивленной луной, что заливала освещенный миллионом восковых свечей, висящий в пространстве и времени летучий корабль.