После принятия решения оставить поручика на произвол судьбы, друзья сломя голову поскакали дальше. И скакали они так три дня и три ночи, останавливаясь только поесть и немного перевести дух. Удивительно, как увеличилась скорость передвижения, стоило им избавиться от Саши.
На исходе третьего дня загнанные лошади еле переставляли ноги, того и гляди упадут замертво. Было решено устроить полноценный привал на всю ночь, благо невдалеке маячил трактир со странным названием «Герои и злодеи».
Войдя в трактир, друзья тут же были оглушены громкой музыкой, пьяным ором и ослеплены едким сизым дымом. Откашлявшись, протерев слезящиеся от запаха курева и перегара глаза и попривыкнув к не щадящим уши звукам, друзья огляделись. Все помещение было уставлено маленькими столиками, за которыми сидели пьяные во все, что только можно, мужики. Они обжимались с непристойного вида девицами, распивали из огромных кружек пиво и ром, дымя как боцманы трубками и самокрутками и горланя непристойного же содержания песни. Между столиками, держа в руках большие подносы с выпивкой и закуской, ловко лавировали пышногрудые официантки. У дальней стены за барной стойкой стоял трактирщик, лениво протиравший сальной тряпкой пивную кружку. В углу за роялем сидел сухощавый плешивый мужичок, лихо наигрывавший развеселую мелодию. С другой стороны от барной стойки находилась лестница, ведущая на второй этаж. На ней стояли все те же распутные девки, периодически оголяя то бедро, то груди, демонстрируя, как говорится, товар на «лицо».
— Это место полно греха и разврата, — придя в святейший ужас от увиденного, изрек набожный Реник.
— Но я все же предпочту это место спанью на улице, — ответил княже и, повернувшись к трактирщику, обратился к тому, — Простите, уважаемый!
Не привыкший к такому обращению, трактирщик удивленно икнул и не менее удивленно воззрился на Андрея.
— Кхм, — продолжил немного смущенный Андрей, — мы бы хотели снять комнату на четверых и заказать ужин. И еще: накормите наших лошадей, только не соломой, а овсом, пожалуйста, — посмотрев на лицо явно чего-то ожидавшего трактирщика, князь выудил из кармана золотой, — я все оплачу.
Не встречавший доселе людей, спокойно показывающих при всех золото, трактирщик смекнул, что они явно не местные, из тех, кто имеет при себе большие деньги, а трактиры не посещает за ненадобностью. А это значит, что с них можно содрать тройную цену. Осознав это, трактирщик заискивающе улыбнулся.
— Как вам будет угодно, господа. Хотите ли здесь откушать или вам принести в комнату? А может, вам прислать девочек?
— Благодарим…
— Но! — воскликнул Павел.
— Но нет, нам не надо. Ты лучше воду нам согрей, а поедим мы здесь.
— Как прикажете, господин, — все также заискивающе улыбаясь, ответил трактирщик. — Все будет готово через час, — и вручил Андрею ключ от комнаты.
Довольный собой, князь отправился наверх, посмотреть комнату. Пока он, Яша, Павел и Реник поднимались по лестнице, их успели облапать с головы до ног. Андрей не обращал внимания на это, Реник шарахался от девиц, как от прокаженных, Яшу такое внимание смущало, а Павел явно наслаждался ситуацией.
Провожавший их долгим взглядом, трактирщик подумал: «Странные они: деньгами направо и налево кидаются, девок не берут… Может они того самое? А тьфу на них! Не поймешь их, лимиту иногороднюю!»
Оказавшись в комнате, князь был, мягко говоря, ошарашен увиденным: такого клоповника он никогда не встречал. Остальные же отнеслись к их временному пристанищу с должным презрением, но без удивления, и не такое за жизнь повидали.
Минут через двадцать принесли полную горячей воды лохань, четыре ведра с холодной водой, медный ковш и кусок травяного мыла. «Есть же на свете ангелы!» — обрадовался любивший чистоту князь.
— Мужики, кому потереть спинку? — предложил Реник, в то время как стоящий в стороне горшок гадко хихикал.
— В чем дело, Миш? — спросил недоумевающий Леша у продолжавшего хихикать брата.
Понявший, в чем дело, Андрей ответил:
— В общественную баню Миху пускать нельзя — он там умрет. От смеха.
***
Минут через сорок, намытые и жутко голодные, друзья спустились вниз, закрыв в комнате Мишу и Лешу, ибо тем без надобности еда. В зале все немного поутихло. Музыкант тихо наигрывал вальс, а большая часть посетителей столпилась у одного стола. За ним сидел мужик, рассказывающий дикие ужасы. Кажется, про то, как он зарезал свою, любившую сходить налево, жену и сварил из нее суп, которым накормил всех тех, с кем она ему изменяла. Когда мужик закончил свой рассказ, музыкант вновь заиграл танцевальную мелодию, и завсегдатаи тут же загорланили песню:
— Крик подобен грому: дайте людям рому!..
***
Очнувшись с гудящей, словно набат, головой и без гроша в кармане, — о втором он узнает чуть позже, — Андрей долго не мог вспомнить кто он, где он и зачем. Когда же сознание чуточку прояснилось, а гул в голове слегка поутих, он с диким криком «Опоздал!» помчался к лестнице, то есть, медленно побрел, шатаясь и держась за стены. Провозившись с ключом, Андрей все-таки открыл дверь. И его тут же оглушил бешеный вопль Миши:
— Сволочь! Я убью тебя! Я обязательно убью тебя! Тебе ад санаторием покажется! Обещаю, я доберусь до тебя! Чего бы мне это не стоило!
— Миш, что случилось?
— Что случилось?! Вы, гребаные алкаши, девять дней, не просыхая, пьянствовали! ДЕВЯТЬ ДНЕЙ!
— О, боже мой! — схватился за голову мигом протрезвевший Андрей. Кажется, он даже немного поседел от такого потрясения.
— И я о том же! Иди, буди своих собутыльников — мы немедленно выезжаем!
***
И скакали они так во весь опор весь день, пока не начало смеркаться. Впереди маячили горы — граница Андреева государства. Дальше ему дорога заказана — за горами находилось враждебная страна.
Осадив лошадей, друзья заставили их идти шагом.
— Ну, все — приехали! — сокрушенно промолвил князь. Он полностью взял вину на себя, и теперь его мучала (впервые в жизни) совесть.
— Да, приехали! — радостно согласился с ним Яша.
— Ты чего радуешься, ирод?
— А то, что мы достигли конечной точки нашего путешествия.
— Как достигли? — удивились все.
— А вот как, — и, спешившись, подошел к шедшей навстречу женщине, — Простите, а Вы не знаете, как это село называется?
— Как же не знать, милый. Роги это.
— Вот видите! — и улыбнулся так радостно, так светло, что даже у совершенно невосприимчивого к романтике Реника защемило в груди.
— А Вы не знаете, как до колдуна добраться?
— Знамо как. Вон, видите, церковь стоит, а за ней башня каменная. Вот в ней и живет колдун.
— Спасибо Вам огромное!
— Да не за что, милый!
— Слушай, а как ты догадался? — спросил у брата Павел.
— Все очень просто. Граница — это черта. А село приграничное называется Роги. Вот и получается: у черты в Рогах. Ну, или: у черта на рогах. В зависимости от говора.
— Ай, Яшка! Ай, голова!
— Вот ведь старая интриганка! — подивился Миша. — Придумает же! Знаете, что я подумал? Её надо с нашим Каспером свести — во! Пара будет! Только вот одно у меня не вяжется никак у меня: старая говорила, что на пути нас ждут всякие опасности, а на нас даже ни один разбойник не напал.
— Нет, Миш, и тут она права, — сказал Леша, — только вот напасти она имела совершенно другие в виду. Не врагов, как людей и зверей диких, а врагов, как пороки наши. А опасности — это искушения разные. И мы этим врагам чуть не проиграли.
— Ты у меня прям мыслитель, тебе б не тащиться неведомо куда, а книжки умные писать на пару с Реником.
— Спасибо, я учту твои рекомендации, — зарделся Ягода.
— Это был сарказм. Но полно лясы точить! Нам нужно еще с самим колдуном договориться.
