Ягода в горшке или сказ о Князе Всея Руси

И чешуёю нарисованный узор Разгонит ненастье воплощением страсти, Взмывая в облака судьбе наперекор, Безмерно опасен, безумно прекрасен. И это лучшее на свете колдовство, Ликует солнце на лезвии гребня, И это все, и больше нету ничего — Есть только небо, вечное небо. Мельница — Дракон.

      Отсмеявшись, братья поняли, что жутко голодны, о чем и сообщили остальным. Любивший все мистифицировать, Реник тут же заявил:       — Я знаю! Это неупокоенная душа Саши вселилась в вас и требует еды!       — Это бред! Ты сам-то попробуй почти три месяца ничего не жрать, и я посмотрю на тебя тогда. А поручик просто не мог сгинуть, я в этом уверен! — ответил ему Миша.       — Раз вы так голодны, мои дорогие гости, то пожалуйте в столовую. Я думаю, что у Оленьки все давно готово, — сказал Николай.       Еда была простой, без изысков, к коим привык князь в своем замке. Но, несмотря на это, все было очень вкусным. Особенно мясной пирог.       — Как все вкусно! — восторгался с набитым ртом Миха.       — Правда, очень вкусно, — вторил ему брат.       — Благодарю. Я очень старалась, — зарделась, как маков цвет, девушка.       — У Оленьки моей золотые руки, — нахваливал свою дочь повеселевший от вина волшебник. — Она даже мечтает открыть свою пирожковую. «От Ловетт» называется.       — А почему Ловетт? — удивился Леша.       — Такой была у моей мамы в девичестве фамилия, — ответила Ольга.       — А-а, ясно.       Спустя некоторое время Андрей и Миша вышли на крыльцо подышать свежим воздухом. А Миша, ко всему прочему, и покурить. У него как раз осталось немного табака. Он купил его незадолго до своего превращения в горшок у обрусевшего немца, старика Генриха. «Хороший мужик, хоть и нерусь», — подумал он, набивая в трубку табак, а затем затянулся.       — Будешь? — предложил он князю, — хороший табак.       — Я не курю.       — Вот и молодец.       — А девчонка-то весь вечер глаз с тебя не сводит — влюбилась, небось.       — Ага, как же. Мне скорее кажется, что она на меня так пристально смотрит лишь потому, что я грязный, как черт, и оброс весь, — со скептицизмом в голосе промолвил Миша, потрогав свои волосы, свалявшиеся настолько, что стали похожими на иглы дикобраза. Ему была чужда сама мысль о том, что на него кто-то позарится, кроме, конечно, чертовки Яги.       — Да уж, вот что-что, а помыться вам с Лехой не помешало бы. А то от вас несет, как от дохлой кобылы, — демонстративно сморщил нос княже.       — Ну, спасибо тебе на добром слове!       — Всегда пожалуйста! Ой, что это там такое в небе? — настороженно спросил Андрей.       Внезапно полную луну закрыла огромная черная тень, которая с каждой секундой становилась все больше и приобретала все более четкие очертания.       — Дракон, — внезапно осипшим голосом сказал Михаил. Хотя драконов он до этого никогда не видел, зато много про них слышал. А потому ошибиться было трудно, почти невозможно.       Тем временем дракон все приближался. Уже можно было разглядеть костяные рога у него на голове, а на лапах огромные, острые как бритва когти. Чешуя в лунном свете переливалась изумрудным блеском, а огромные глаза сияли золотым огнем. Испытывая благоговейный ужас, мужчины застыли в оцепенении, во все глаза глядя на безмерно опасное, но в тоже время безумно прекрасное существо. Издав громоподобный рык и взмахнув крыльями, дракон приземлился в нескольких метрах от мужчин.       Вдруг от силуэта дракона отделилась женская фигура. Ловко соскользнув со спины дракона, женщина пошла к крыльцу. Хотя нет — не женщина, но молодая девушка, лет двадцати-двадцати трех. Огненно-рыжие волосы, заплетенные в косу, растрепаны, платье слегка помято, а на щеках горит румянец. Поравнявшись с Мишей и Андреем, девушка остановилась и спросила у них, склонив голову набок и изучающе посмотрев на них:       — Право, сегодня хороша ночь?       — Хм, — усмехнулся Миша и, затянувшись, ответил, — Не то слово! Я Михаил, — протянул в знак приветствия руку.       — Приятно познакомиться, — девушка крепко пожала протянутую руку, — А я Мария. А Вас как величать? — обратилась к Андрею Мария.       Встретившись взглядом с зелеными глазами Марии, Андрей понял: он пропал.       — Я… эмм… я Андрей, да-да, Андрей, — внезапно забыл, как говорить, князь.       — Хм, что просто Андрей? — снова усмехнулся Миша, — Князь он.       — О, какая прелесть, и что же князь забыл в нашем суровом краю? — поинтересовалась Маша.       — У нас с Андреем было одно дело к Николаю Павловичу. А вот Вы, мне кажется, его дочь, да? — спросил Миша.       — Ага. Но что же мы стоим на пороге? Я так есть хочу! — и вошла в дом.       — Ну и кто тут влюбился? — стал подначивать князя Миша.       — Отвали, моя черешня! Может я ее всю жизнь искал! — выпятив грудь, гордо заявил князь.       — Ага, как же! Ты вот только мямли побольше, тогда она точно ответит тебе взаимностью!       — Сам дурак! — обиженно пробубнил Андрей.       Несколько минут они простояли в молчании. Вычистив трубку, Миша, зевая, сказал:       — Ты как хочешь, а я пойду спать, — и ушел.       Князь же стоял и смотрел на свернувшегося калачиком дракона. Будто почувствовав пристальный взгляд, дракон лениво приоткрыл левый глаз и чихнул дымом. В этот момент Андрей вдруг понял, насколько он устал и тоже отправился спать.