Скрипач, два математика и еще один скрипач

Дима шел рядом с беззаботным в кои-то веки Женькой и боялся поднять на него свои виноватые глаза. Дожил... Он трахался со своим самым близким другом, сестра которого... Черт, вот только не надо вспоминать о Сашке, только не сейчас! И ладно бы один на один... О, черт! А вот вспоминать, как Женя отдавался всем им троим, полностью, жарко и со всей своей похотью и страстью. Однозначно... было глупо. Член встал по стойке смирно и заныл, болезненно зажатый намертво в боксерах. Намекая, что он, в отличие от хозяина, претензий никаких не имеет и более чем настроен на дальнейшие развитие близкородственных гейских отношений с Евгением. Конечно, для Женьки трахаться с парнями уже привычно. А вот ему... однозначно нет. Вокруг них заплясали радостно парни одногруппники. Кто-то обнял по-знакомому Женьку за плечи. И Димка вдруг автоматом скинул наглую руку. Мужики застыли в непонятках, смотря на побледневшего Диму. Так раньше близкий друг Женьки себя не вел. — Дмитрий, ты чего, как ревнивая женушка? — потер саднящую ладонь скинутый парень. — Я?! А? Ничего, — отшатнулся тот от Женьки и почапал по-быстрому в район аудитории, в которой была следующая пара. — Дима, успокойся, — рядом сел за стол нагнавший его Женя. — Я спокоен. А ты вот, как доступная вешалка. И чего они на тебя все липнут? — пробурчали безрадостно в ответ. — Ха-ха! Димка, а ты ведь ревнуешь. И когда Дима поднял свои недоуменные глаза в смеющуюся зелень, ему пояснили. — Парни же не знают, что я сплю с мужчинами. И ведут себя как обычно. Просто ты не замечал до этого, что я часто с ними обнимаюсь, вот и все. — И, правда... не замечал... — опустили удрученно плечи, думая о всепоглощающей заразе мужеложства. Как пробегавшие мимо них девчонки задорно повисли... и снова на Женьке, прося объяснить им сложное решение очередной задачки. — А вы чего к нему пристали?! Девицы отшатнулись от злобного взгляда всегда радостного и милого со всеми Димки и, прошептав ошарашено, что подойдут позже, благоразумно исчезли. Димку трясло непонятно от чего. Ведь он и раньше замечал как популярен Женька. Открытый, добрый для всех, всегда безотказный. Но теперь эта безотказность его взбесила окончательно. Зазвенел звонок, обозначающий начало пары, но Женька дернул Димку за собой и утащил за руку под взор удивленно входящего в лекционку профессора, нагло уводя друга подальше от посторонних глаз. — Так, а теперь ты быстро объясняешь, какая муха тебя сегодня с утра укусила! Димку зажали в подсобке под лестницей, ткнув того спиной между швабрами, и накрыли возмущенные губы своими. — А ты догадайся сам! — тяпнули со злости за нижнюю губу Женьки, с ужасом чувствуя, что его член снова набух от обжималовок чертового Рады. Евгений скользнул за пояс брюк Димки и, развратно улыбнувшись, опустился на колени перед ним. — Прекрати. Это слишком, — попытались отодвинуть наглого Женьку от себя. Но было все впустую, так как возбужденный член был уже зажат в руках Евгения. К ловким пальцам добавились горячие губы и умелый язык, и Димка послал все свои сомнения к чертям собачьим, вдалбливаясь в жадную глотку Рады, работая усиленно бедрами. А когда Женя отодвинулся от распаленного текущего члена Димы и пригласительно повернулся к нему своей задницей, оттопырив ягодицы и блядливо прогнувшись в талии, посмотрел через плечо, оперевшись руками в стену, то у невменяемого Дмитрия просто сорвало все предохранители. — Ты... ты... какая же ты... сволочь, Рада! — Димка глянул на свой ноющий стояк и, продвинувшись к призывно оттопыренной попе Евгения, сам стянул ему штаны. А потом одним рывком натянули на полыхающего себя и послал весь свой разум куда подальше, яростно вдалбливаясь в своего новообретенного любовника. — Ух-х-х-х, Ра-да-а-а-а! Ну и сука-а-а-а же ты... Шала-а-ава... А-а-а-а! Потом сидели прямо на полу в подсобке и смотрели на маленькое квадратное окно над их головами. Оно было из банного стекла: зеленым и искристым, как хитрые глаза Женьки, когда он выплеснулся в оргазменной дрожи на беленую стену. — Ты меня не ревнуй к нашим в группе, они меня в «этом плане» совершенно не интересуют. Ни девки, ни парни. Димка тяжело вздохнул и, обняв Женьку за тонкую талию, притянул к себе: — Сдаюсь. Ты меня сделал, Евгений Рада. И потом, я не ревную. Вот честное слово! — Хм-м-м... И что это было за утреннее самцовое поведение? — приподняли бровь изумленно над зеленым глазом и смешливо посмотрели Димке в глаза. — Впрочем, Галь вначале так же себя вел. А теперь ничего, даже с твоим существованием смирился. — Не трави душу, — Димка приподнял зад Женьки и посадил к себе на потные бедра, расположив парня боком на своей груди. — Я умом понимаю, что тебе и двух ебливых хуев выше крыши... — Трех, — поправил Женька Димку. — Трех... — вздохнули обреченно. — Но то, какой ты безотказный и доступный, меня иногда совсем убивает. — Ты считаешь меня доступным? — Женька усмехнулся и укусил Димку больно в шею, оставляя здоровенный кровоподтек. — Ай! Чего творишь? Это было жутко больно, — охнул Димка, брыкаясь под Радой. — Я не это имел ввиду! Не то... что ты с любым трахаешься. Просто, слишком уж всем идешь навстречу. — Димка, запомни. Если у меня сейчас три постоянных любовника, то это не значит, что я любому постороннему позволю с собой что-то сотворить, — Женька дернул больно своего нового любовника за вновь набухающие яйца. — Уйя, яйца-то оставь! А? А то будет снова только два! — Так простая истина до тебя дойдет быстрее! Я, кроме своей семьи, ни перед кем ноги не раздвину, — крутанули еще пару раз для проформы, а потом отпустили. — А я, значит... — вдруг до Димки стало доходить через боль откручиваемых мудей. — Твоя семья? — Ты ей всегда был, если, конечно, не заметил раньше. Причем, намного раньше, чем Юрка и Галь, — усмехнулись зелеными очами. — Конечно, я думал, что ты станешь моим шурином или деверем. Всегда путаю всю эту ебнутую терминологию. Короче... женишься на моей сестре. Но и в виде моего любовника ты тоже очень даже замечательный человек. — У меня член меньше, чем у твоих скрипачей, — буркнули, краснея незнамо отчего. — Не так уж и на много, он у тебя тоньше и разве что чуть короче, чем у Галиена. Но тоже весьма шикарен, — успокоили Димку, а позже, обняв нежно за шею, чувственно поцеловали. — Ну, так как? Насчет жить вчетвером? — лаская рот Димы, стали его подтрахивать языком. — А твоя жопа выдержит? А? — отлип Димка от страстного Женьки. — Ага, я в последнее время стал очень похотливым, даже чересчур, — Женька снова стал поддрачивать возбужденный Димкин член, а затем, привстав над бедрами кареглазого, направил текущую головку в свой приоткрытый анус, плавным движением вбирая его налитый ствол до самого конца. — Я это заметил... М-м-м... видно, любить Раду, ох, у меня в судьбе выбито на всех путеводных столбах, — Димка, уже не сопротивляясь, повел старающуюся круглую попу в нужном для себя темпе. — Именно, дорогуша. Я — Рада! Ну а то, что парень, никого из посторонних особо не ебет. Тем более быть мужчиной мне безумно нравится. Особенно со всеми вами тремя, — Женька говорил все это между своими охами и вздохами, отчаянно насаживаясь на Димкин колун, пошло хлюпая своей осемененной дыркой. — Ты так любишь, когда у тебя в попке чужой член? М-м-м-м? Детка, — пошло заметил Димка, заходя на сладостный свой пик вместе с Женей. — Меня в этом долго убеждали всеми способами два самых извращенных мужика на свете. А теперь ты присоединился к ним, и потом, ваши члены мне не чужие. А свои, можно сказать, родные! Парни задрожали и излились одновременно, отчаянно цепляясь друг за дружку. — Я польщен, Рада. Только одно меня пугает как никогда — что скажет Сашка, когда узнает, что ты меня забрал себе? — вытер Димка пот со своего лба, в подсобке стало слишком жарко и явно перестало хватать кислорода. — Думаю... Она еще долго ничего не заметит, — Женька положил доверчиво свою взмыленную голову Димке на плечо, чмокнул влажно за ушком. — Да оно и не надо. Поймет когда-нибудь, что ты уже занят. А когда захочет тебя сделать своим — будет слишком поздно. *** Галиен огорошил парней вечером убойным известием, что Сашка Рада подстригла волосы и покрасила их в черный, готичный цвет. — Ей это жутко не идет, — передернули плечами и, посмотрев на притихших Женьку и Димку, добили: — И у нее роман с Данилой вовсю. Я их сегодня на крыше института застал. Прости за такие ебнутые известия, Дима... Но... — И ежу понятно, что они там не крестиком вдвоем вышивали. Забей, Галиен, и спасибо, что позволил быть с Женей рядом. Я сделал свой выбор и, если позволите... останусь с вами... — пробормотали в ответ. — Я не против! — махнул Юрка рукой, он уже полвечера держал Женьку на коленях, откровенно зажимая при всех. И Димка знал, что эти двое уже пару раз перепихнулись, пока принимали совместный душ. Димка же нянчился с детишками, так как Олег Сергеевич сегодня был у любовницы. Правда, утром обещал вернуться, ибо дневная вахта с младенцами так и оставалась неизменно за ним. — Я тоже. Только если ты не будешь пускать свои слюни на мой зад, — съехидничал Галиен и Юрка подавился слюной. Хрюканье вышло пошлым и практически поросячьим: — Димка, ты что, смертник? Галь тебя за свою неприкосновенную жопу вкатает в асфальт. — А мне он предлагал! — возмутился Женя. Теперь Юрка и Димка уставились на Женьку практически как на небожителя. — Быть не может, — протер глаза Юрка и глянул на братишку. — Ты это серьезно? — С Женькой — да! А вот с тобой и с Димкой — даже не мечтайте, ни за какие коврижки, — хмыкнул тот, скалясь своими белоснежными клыками. — Только не говори, что мне можно только потому, что у меня мелкий? И весь твой гон про то, что ты будешь счастлив, когда он у меня станет крупнее, и ты с радостью подставишься мне своей задницей... Все это лишь только слова? — вдруг догнал Евгений как-то сразу быстро и сжал свои кулаки от нахлынувшей обиды. — Ползать будешь передо мной на брюхе, а я ни за что не буду ебать твою упертую жопу, Галь! — Да не особо и хотелось. Мне и сверху тебя распрекрасно! Твоя сладкая дырочка, словно медовые соты, малыш. Было бы предложено! Формальность соблюдена и получен официальный отказ. — Не-не! — вдруг полыхнули зелеными глазами и едко добили Галя его же оружием. — Я не отказываюсь быть сверху тебя, Галиен. Я просто подожду, когда мой член полностью сформируется. И вот тогда возьму все, что мне причитается, со всеми процентами. — Так его, Женька! — рассмеялся задорно Димка. — А ты не промах, урыл моего мелкого братишку, — поддакнул Юрка и подмигнул сигнально Галиену, пора было переходить к взрослым ночным забавам, тем более детки уснули, а трахаться хотелось всем. — Хорошо, Женька. Я тебя подожду. Но ты не сильно спеши вырасти там. Твои маленькие муди меня очень даже заводят и возбуждают. И, я думаю, что и всех остальных тоже! А, парни? Галь подошел к сидящей на коленях его старшего брата их совместной любимой «девочке» и огладил порозовевшую скулу Женьке. Тот понял с полувзгляда настроение своих мужчин, и когда пальцы Галя коснулись его припухших от частых поцелуев губ, игриво всосал их к себе в развратный рот. Галь тут же оголил свой набухший член и провел бархатистой головкой по старающимся губам Жени. Евгений простонал призывно, просто волшебно, погружая текущий ствол Галиена к себе до самого упора глотки. Это было сигналом к их совместной страстной оргии. Девочка была не против обслужить своих любимых мальчиков. И Димка, видя, как братики-скрипачи начинают трахать Женьку сразу в обе развратные дырки. Понял... Что дневного секса с Радой ему в подсобке университета безбожно мало. Он оголил свой текущий стояк и, потирая его нежно подушечками пальцев, стал терпеливо ждать своей очереди. И, судя по тому, что Юрка уже практически содрогался на грани, она не задержится, и он урвет свой собственный кусок от Женьки. И по обещающим взглядам, которые Женька кидал в сторону Димки, продолжая отсасывать Галиену, весьма очень даже сочный. *** Рада крутила с Данилой недели две, обкатав все подсобки в их институте, а потом перекрасилась в ярко-красный и кинула его к черту, заявив при всех, что у него в штанах не член, а огрызок карандаша. А когда спросили с кем сравниваешь, нахально назвала фамилию Галиена. Но, не уточняя, с кем из гениальных братьев она переспала. Данила примчался к Галиену домой в слезах и соплях, что любит, жить без этой развратной суки не может. И, мол, помоги Сашку вернуть назад. — А я тебе ее как верну? — Галиен качал как раз на руках Витальку и посматривал на опасно начинающего кувякать второго близнеца. — Но ты же с ней спал! Она наши члены перед всей группой сравнила. И заявила, что я там огрызок от карандаша! — Данила наехал на хмурого Галя и увидел, как Женька вошел в детскую комнату, неся в специальных бутылочках еду для их малышей. — Я с Сашкой не спал, ей не с чем сравнивать, — пожал плечами скрипач, забрав одну бутылочку со смесью и устраиваясь на подлокотник кресла вместе с малышом. Когда детки подросли, ни Юрка, ни Галь уже не боялись их брать в свои руки. Хотя до сих пор у Димки и Олега Сергеевича получалось намного лучше управляться с детишками. Ну а Женька шел вообще вне конкуренции, заменив деткам их взбалмошную биологическую мать. — Да и Женя подтвердит. И потом, Сашка права — ты, и правда, там не фонтан. — Заткнись! Тогда чьи они? Они же на тебя походят, просто вылитые. И немного на Раду... — И что? Они и на Женьку походят, но он же их не рожал, — начал Галиен, и тут Данила, вспыхнув в гневе, осел резко в другое кресло. — Не заговаривай мне зубы, Сашка и Женька близнецы... — а потом догнал, хватаясь за свой лоб. — Только не говорите, что они от Юрки? — Не скажем, коль сам догадался. И вот что я тебя скажу, дружище, у моего брата член крупнее моего, — съязвил Галиен, укачивая умело младенца. — Так что, ты не в выигрыше в этот раз, поверь. — Да где ж она подобного коня найдет? Как Юрка или ты, — осунулся вдруг от понимания Данила, что Сашка ему больше не светит. — Ну, это ее проблемы, а не мои и не Женькины, — усмехнулись, качая мальчугана на руках. — А чего с Юркой разбежались? — решил все выяснить Данила до конца. — А они и не сбегались особо, трахнулись по пьяни и все. Правда, Юрка не отказался от своих детишек, он им дал свое отчество и фамилию. И даже Сашке жениться предлагал, — решили рассказать другу часть правды, но далеко не всю. — Так чего ж она?! — подорвался Данила с кресла, сжимая кулаки. — Говорит, что не любит, — Галиен положил обратно малыша, давая место молчащему до сих пор Женьке уложить другого. — Женя, а ты что скажешь? — Данила ухватился за последнюю соломинку в своей ебнутой, закрутившей его с головой любви. — Я ж ее люблю, скотину. Суку гребаную! Пизду растраханную! Да я так никого не любил вообще. — А я тут при чем? — Женя высвободил свою ладонь из руки липнувшего к нему Данилы. — Ну, ты ее брат, как-никак... — не понял пофигистичного такого ответа Данила со стороны Евгения. — И что? Думаешь, она меня хоть раз слушала в жизни? — сложили руки на груди и объяснили очень доступно втрескавшемуся в Сашку ухажеру, дав не самую лестную характеристику своей взбесившейся сестры. — Добро пожаловать в ебнутый мир моей сестрички, Данила! Не ты первый и не ты последний. Сашка до беременности-то была не сахар. Вспомни хотя бы вымышленную Валентину и то, как она столкнула нас с Галиеном. — А я ей за это только благодарен, — вклинился без спроса Галька в монолог своей любви и тут же прикусил от зыркающих в его сторону зеленых очей свой болтливый язык. — Так вот. Если бы она хоть немного меня слушала, я бы не играл вместо нее роль матери для Юркиных детишек. Я не жалуюсь и люблю этих малышей как своих собственных. Но для Вальки и Витали было бы намного лучше, если бы они росли рядом со своей родной мамой, а не со мной. — Женя, ты не прав, — снова влез Галь, но теперь уже от яростного взгляда своего любимого поджал конкретно хвост. — Галиен, не мешай, — охладили ледяным душем слов. — Мой тебе добрый совет, Данила, зря ты вляпался в это вонючее дерьмо. И мне тебя откровенно жаль. Забудь Сашку, как самый свой дурной сон, и найди более простую девчонку. Без ебнутых запросов и прибамбахов. Моя сестра тебе просто не по зубам. Я вообще крайне удивлюсь, если она вообще кому-то будет по зубам. Был один такой человек... — И? — прошептал белый как мел Данила. — Он отказался от нее сам. Потому что просто по-человечески устал. Женя стал укачивать засыпающих младенцев в кроватке, а Галиен, воспользовавшись этим, утащил Данилу из детской в каминную комнату, где их встретил удивленный Димка, он только зашел в дом и еще не успел снять ветровку и разложить продукты, что купил на всю их огромную семью. — Хм! А ты каким местом здесь? — начал Димка, как его перебил Данила. — Это моя реплика и мой вопрос! — Ну надо же, — усмехнулся Дима, но их противостояние умело разбил Галиен. — Смесь купил? — Да, как ты и просил — целую упаковку, еле допер. А еще продуктов по списку. Так что, извини, но памперсы в зубах не поместились, — развели руками и переспросили: — Как малыши? — Женя их укачивает, так что туда пока лучше не лезть. Сам же знаешь, что они с ним наедине засыпают быстрее. А памперсы Юрка закупит и весь остальной список. Мы же договорились, он на машине, так что привезет все, что по весу не дотащить. — Если он со своим гребанным расписанием вообще успеет в магазин, — Дима-таки стащил с себя ветровку, проходя в дом скрипачей, как в свой собственный, оповещая: — Я на кухню! — Я все овощи почистил, только сварить не успел! — крикнул Галиен ему вслед и устало воззрился на квадратные выкатившиеся глаза Данилы. — Ты еще здесь? Слушай, друг. Видишь, у нас и так проблем с двумя младенцами, не продохнуть. И мне совершенно некогда вас мирить с Сашкой. Тем более это просто невозможно. — Вы чо? Все вместе живете теперь, что ли? — выдавили из себя слова, как кирпичи из жопы. — И что в этом такого? Юрка, вообще-то, мой брат. А Женя — любимый человек. — Я не про вас, я про этого урода, — указали в сторону исчезнувшей спины Димки. — Димка — не урод, вообще-то, а близкий друг Жени. И, кроме того, он, как и ты, был влюблен по самые не балуй в Сашку Раду. И, как видишь, просто на нее забил. Правда, с удовольствием помогает нам растить Сашкиных детей. — Вы точно все ебнулись. Пойду-ка я лучше отсюда и подальше! — подорвались ретиво к выходу и налетели уже в дверях на Юрку с ворохом пакетов в руках. — Данила, привет! Как дела? — начал было тот, протискиваясь в узкие двери упорно боком. — Да получше, чем у вас! — огрызнулся тот и, толкнув Юрку грубо в сторону, исчез в сумерках сада, усиленно чертыхаясь и продираясь сквозь деревья. — Чего это он? — Юрка встретился с золотыми глазами Галиена. — Его Сашка кинула. Прикинь, раньше только он девками раскидывался, а теперь его кинули самого. Вот и прибежал просить совета, как вернуть Раду обратно. В первый раз вижу чтобы он так истерил. — Он что, камикадзе? А по Даниле и не скажешь, — а потом оглядел задумчивого Галя и попросил: — Слушай, сползай к машине, там в два раза больше осталось того, что у меня в руках. Но зато я купил все, что требовалось. — И угораздило Данилу прийти в наш дом, когда мы делаем все основные закупки вперед на три недели, — сплюнул Галиен на крыльцо, топая в сторону их гаража. Завтра явно по всему их институту пройдет слушок о свихнувшемся семействе Галиена. И Галь даже знал того кретина, который приделает этому слуху ноги и крылья. *** Они все как-то умудрились даже сдать экзамены, в том числе даже Саша. И теперь вышли в летние деньки своей запутанной жизни. Но у Александры был запланированный пленер, у Галиена необходимые концерты, в том числе совместные с Юркой. А у Димки с Женькой летние стрельбища. Вечером к чуть успокоившемуся семейству Юрки и Галиена примчалась Светка вместе с издерганным Данилой. Некогда шикарный блондин, благодаря взбрыкам Сашки, окончательно сдал и теперь походил на издерганного, блеклого, уставшего парня. Женя открыл гостям двери и удивленно воззрился на запыхавшихся. — Женя?! Господи, как же ты все же на Сашку похож! — Света всплеснула руками, но ее игривый настрой быстро завернул Данила, отдернув резко за руку. — Мы пришли не за этим, идиотка, и потом. Ты разве забыла? Женька — гей! — выдал хмуро тот. — И чего это вас привело в дом гея? — Женька сузил по-недоброму глаза и сложил руки на груди. — Тем более так поздно. — Я это сказал, чтобы Светка не тратила лишнее время на пустые заигрывания с тобой. И не более того, — отмахнулся на Женькины надувательства Данила, а после тяжело вздохнул. — Сашка связалась с плохой компанией. — А я тут при чем? — поднял свою тонкую бровь Женя. — Женечка... Это четвертый курс, и в той компашке распространяют наркоту, — запричитала Светлана. — Я Сашу пыталась отговорить, но на меня она только отмахнулась. Даже нарычала, что я не хочу идти с ней! — А меня послали матом и звезданули по яйцам. Но ты же понимаешь — если ее посадят на иглу, то это будет полный пиздец! А она же твоя сестра, — Данила сжал кулаки и уставился на подошедших к ним на шум Димку и Олега Сергеевича. — Олег Сергеевич... — замялся Женя перед стариком, он до сих пор робел перед отцом своих любимых музыкантов. Хотя тот уже несколько раз называл Женю своим сынишкой и принял любовные отношения парней. — Мы все слышали, — Димка напрягся, словно натянутая тетива лука. Только скажи, и полетит стрела, но он ждал решения Евгения. Только его. — Что думаешь делать, сынок? — Олег Сергеевич приобнял Женькины плечи и пожал, как бы давая понять юноше, что он поддержит любое решение Рады. — Надо ее вытаскивать оттуда. Но... Галиен и Юрка в этот момент были в отъезде в соседнем городке на концерте. Женя глянул на Димку и увидел его согласный кивок. — Я с тобой. Один ты с ней не справишься! — И мы с вами! — Данила сжал ладонь Светы. — Бегите, ребятки! Я за детишками присмотрю, — Олег Сергеевич снял свою руку с Жениных плеч и легонько подтолкнул в спину на выход. — Она все же мама Вали и Витали. Женька смахнул набежавшие слезы из глаз и сорвался тут же на быстрый бег. Димка чуть отстал, выслушивая Данилу на бегу куда мчаться. Музыкант не выдерживал их темп, что уж говорить о мягкотелой Светке. Но как только Данила выдал всю информацию, в три прыжка догнал летящего, словно птица, Раду. — Эти говнюки зависают в старых мастерских за недавно выстроенным концертным залом! Ты знаешь где это? Женька знал, они как-то с Галиеном в них трахались, после того, как юный математик побывал на его семестровом концерте. Предприимчивый, одержимый его задницей, скрипач затащил его как раз туда. Вообще этот пристрой давно пытались снести, но кто-то заикнулся, что здание старое и представляет историческую ценность. И его снос завис, инспекции сменялись одна другой, и никто не знал, что с ним делать. И убрать нельзя, и денег таких нет, чтобы провести полную реконструкцию. Уже на подлете было слышно, что вечеринка у подонков удалась. Тяжелый немецкий рок ударял по барабанным перепонкам, и те, кто выполз на улицу в невменяемом состоянии, сосались друг с другом, были явно не под легким кайфом наркоты. Парни перепрыгнули через пару целующихся друг с другом мужиков и ворвались в аварийное здание. В центральной комнате, где происходила основная оргия. В центре из старых мольбертов и колотых гипсовых скульптур был создан своеобразный помост, на котором обнаженная сверху до талии Сашка танцевала с еще одной такой же невменяемой девицей и, потираясь о ее голые титьки своими, страстно целовалась. Женька ее сначала не узнал, да и Димка тоже. В последнее время Дмитрий был редко дома и даже когда приходил на территорию к Александре, как раньше, по любому поводу не вторгался. Тамара просекла сразу изменения в отношениях семейства Рада и Димы и, когда прижала младшего братика к стенке, тот ей все чистосердечно рассказал, ничего не тая. — Так и думала, что, в конце концов, ты выберешь Женьку. Ладно, братишка, перед родителями я тебя прикрою и Сашке ничего не скажу. Пусть хоть кто-то из нас двоих будет счастлив, — заметила грустная Тамара, она свыклась с мыслью, что ее любовь всей жизни — Женя — гей. Теперь только нужно было привыкнуть, что Димка стал жить с ним наравне с Женькиными скрипачами. Сашка свои чуть отросшие волосы обесцветила и сделала химию. И теперь у нее на голове была копна мелких белых кудряшек, которая на концах отливала ярко-розовым. Вытравить красный цвет ни одному парикмахеру так и не удалось. Две отвязные девки трясли своими дойками под тяжелый рок и совершенно не обращали внимание на трахающуюся под кайфом толпу у их ног. Девочки, мальчики, некоторые были так одеты и позиционировали себя настолько броско и вульгарно, что с первого взгляда и не определишь, каков их пол, пока не заглянешь в сдернутые трусы и расшаперенные промежности, подставленные под чужие члены. Все смешалось в этом вертепе, и всем этим пиздам, жопам и хуям было все равно с кем и как трахаться. Впрочем, в жопу без разницы. Тем более никто здесь даже не задумывался пользоваться гондонами. — Сашка Рада, а ну слезай! — Женька пробрался по извивающимся телам к помосту и дернул на себя за руку свою сестру. — Ты совсем охерела от своей дури! Александра попыталась свести свои обкумаренные зеленые глаза в кучку, отпустив танцевавшую с ней девицу, которая тут же была стянута с помоста кем-то особо озабоченным и попала к кому-то на текущий член, стеная и вставая раком. — Ой, братишка! Я тя так лю-блю-ю-ю... — опознали Женьку и с силой прижали к голой груди. — А давай трахнемся! А? Будем единым це-е-е-елым, как по су-у-ути и должно было быть! А-а-а? Сашка оказалась под дурманом сильная, как сам дьявол. Она вжала Женю в себя и, захватив его рот, стала чувственно целовать. — Ты не в себе! — попытался ее отстранить Женя и утащить за собой с шаткого помоста в сторону подоспевшего к нему на помощь Димки. — Не-е-е, я в норме! Ты даже не представляешь, как мне сейчас хорошо! Так свободно-о-о, легко... И прекрасно! Я тя хо-о-очу! Как никогда. И мне по хуй, что у тебя мелкий чле-е-ен! Он у тя... та-ако-ой родной... та-ако-ой ми-и-илый... Женька-таки смог свалиться с крякнувших наваленных мольбертов, утащив за собой Александру, прямо в крепкие руки Димки. — Вау, Димус-с-ся! Хо-очешь третьим? Я не про-отив... Но ты трахаешь Жеку в его жо-о-опу, а не меня! Идет? Я Жеке-е-е обеща-а-ала дать! А то у него так девки... и не было. А это недопус-стимо, что у него только одни му-у-ужики... Ик! Ты ведь согласен? Ага? Тогда все тип-топ! То-око надо найти сво-ободное ме-есто, — тупо смотря на шевелящиеся совокупляющиеся тела под ногами. — Тащи ее к выходу, — пихнули невменяемую Сашку в силки рук Димки. — Ты сильнее меня, а я за вами! — Ма-а-альчи-и-ики! — на выходе гнусавым голосом их остановил кто-то из обкуренных парней. — Ой! Это же ты... с той картины? Рады! Ва-ау! Надо же было так наширяться, что пошли такие реальные глю-ююки... Ой, а ты Сашкин брат! Гей! Который ебся с нашим Галем. Ва-ау, детка, ты отменный глюк. Давай трахнемся, пока я под кайфом! Но глюки двинули уебку прямо в живот и прошли мимо, таща на плечах хохочущую от наркотического счастья Александру Раду. Розовые кудряшки мотались из стороны в сторону, а Сашка буквально плыла в нирване и хотела утащить за собой весь свой качающийся радужный мир. *** — Буэ-э-э! Сашку рвало зверски утром, когда начался нехилый отходняк и ее первые в жизни ломки. — И что мне с тобой делать? — Евгений позвонил Олегу Сергеевичу и с великими извинениями объяснил ситуацию, но тот заверил, что все в порядке и чтобы Женя не беспокоился и занялся своей сестренкой. — Же-е-ека... м-м-м... Откуда у нас в доме слоны? Буэ-э-э! — По-моему, наркотики еще не все вышли. М-да, — протянул Димка, убирая таз из-под Рады и подставляя другой, чистый. — И что только она жрала? — Колеса или курево, вены, вроде, не тронуты. Ты же знаешь, она иголок хуже смерти боится, — усмехнулся Женька, придерживая блюющую сестру за ее вновь ставшую тонкой талию. — Сашка, ты видишь слонов? — спросил Дима у Александры, отчего она посмотрела на него, как на полного идиота, туманной зеленью глаз. — Совсем сдурел? Но я их слышу! А еще странный скрежет, как будто в соседней комнате два рыцаря на конях бьются насмерть. Буэ-э-э! — Тогда это просто кони, — поиздевался Димка, вспоминая, как они ловили всем скопом такси, а потом умоляли остановившегося шофера взять их на борт. Пока Светка держала полуголую Сашку на своих коленях и пыталась успокоить подругу, ибо та хотела то трахаться, то целоваться и почему-то исключительно с ней, утверждая с дебильной непроходимой упертостью: «Жеке так можно с парнями, а мне что, с бабами нельзя? И потом, Светка, с тобой я сто пудово не залечу». Видно, это «сто пудово» и добило Светлану, когда Димка и Женька пытались всунуть пьяную Сашку в такси, Светка рыдала на груди белого, как снег, Данилы, отчаянно всхлипывая. — Братишка, только тебя я люблю. И только с тобой мне хорошо. А ты ушел из дома и все никак не вернешься... Буэ-э-э! Монологи Александры становились все длиннее и длиннее, приступы рвоты все реже. Когда рвать было нечем, Женя потащил ее в горячую ванную. Сестру колотило от холода, а Димка пошел делать Александре Раде чай покрепче. И через час Сашка чувствовала себя очень даже сносно. — Останься со мной, Женя, — липли к брату и отчаянно искали губами его губы. — Еще инцеста между вами не хватало для полного хаоса, — ехидно заметил Дима над головами обнимающейся пары. — Не могу... Меня дети ждут, — Женя снял с себя цепляющиеся пальцы сестренки. — Эти уебки дороже тебе меня? — опешила Сашка. — Они, вообще-то, твои дети, — поджал губы Женя. — Ублюдки! Ибо зачатые и рожденные без любви! — прорычала Александра. — Ты сама в этом виновата, сестра! — наехал ответно Евгений. — И потом, если ты их не любишь, то это не значит, что они не любимы вообще. Их обожает Юрка, ведь они и его тоже. Галиен над ними трясется, как над своими. Димка души не чает. Олег Сергеевич готов пожертвовать всем, ради родных внуков. А я... — А что ты? — Сашка сузила осознанно зелень глаз, наконец-то приходя в себя. — Я их просто люблю. И если ты так ставишь вопрос: либо ты, либо твои дети — я выберу малышей. — Убирайся! Предатель! — Сашка отвернулась демонстративно к стене. — Саша, Женя, прекратите... — начал Димка. Но Рада заткнула и его. — И ты тоже, гомик! Я слышала, как тебя приперла к стене Тамара. Было глупо говорить о таких вещах в коридоре при распахнутых настежь дверях. Поздравляю, Жека! Теперь у тебя три текущих члена... а у меня ни одного. Даже последний хер забрал себе — Димкин! А ведь он мне клялся в любви. Что, после того, как я стала расхожим материалом, стала не годна? Дима сжал кулаки, но Женя его силком оттащил от сестры и, уводя своего любовника, оповестил сестру: — Саша, мы ушли... Приходи в себя и больше не сходи с ума так. Наркота и беспорядочные половые связи, в любом случае, это не выход! На площадке они столкнулись с Тамаркой. — Как она? — Херово! И она слышала наш разговор, — буркнул Димка. — И что? Сама виновата. Столько тебя мариновать и посылать на хуй! Вот ты и ушел по назначению — на Женькин, — заявила грозно та. — Тамара... мне нужно к детям... — попросил слезно Женя. — Идите, и ты, Дима, тоже! Я за ней присмотрю. И если что, перезвоню сразу вам. Вытурили обоих парней из предбанника и демонстративно захлопнули перед мужскими носами дверь. Потом, наступило затишье... Сашка перестала бузить и даже исправно ходила на пленэр. Там ее пасла преданная Светлана. Дома же приглядывала Тамара. А затем грянула буря. Александра полностью отказалась от своих детей. Была комиссия, проверяли особняк Юрки и Галиена вдоль и поперек. Но официально дети были записаны на Юру и на его фамилию. Юрий зарабатывал хорошо, да и наличие Олега Сергеевича успокоило въедливых дам. Тем более вылизанная детская и упитанные здоровые груднички. Посему детишки остались при биологическом папе. И Юрку признали официально их отцом. Это была настоящая победа. Лето подходило к концу. И Рада стала успокаиваться, когда ненужные детки исчезли из ее жизни полностью и насовсем. Бесповоротно. Со всеми теми болезненными эпизодами, что связывали ее с младенцами и Юркой. Снова стала улыбаться, срезала все эти долбанные розовые кудряшки под корень и вернула свой естественный пшеничный цвет волос. А однажды даже пришла инкогнито на стрельбища, дабы увидеть хоть издалека своего любимого брата.