И никого не стало

На глубине нескольких десятков метров под землей, среди мертвой тишины и холода помещений лаборатории, Китти Прайд лежала рядом с Эммой Фрост, а наверху, в залитой утренним светом кухне, Джин Грей смотрела на чашку остывающего черного кофе, но все равно видела только эти два тела. Вопреки обыкновению, сейчас она не отслеживала состояние тех, кто был в доме – все и так было ясно: Шельма, обнаружившая второй труп за два дня, заперлась в своей комнате и не выходила оттуда даже для того, чтобы в очередной раз наорать на Гамбита. Гамбит, покинувший место дежурства, не дождавшись, пока Шельма сменит его, в данный момент имел тяжелый разговор с Логаном на эту тему. Оставалось только надеяться, что разговор не закончится очередным убийством. А Бобби… он еще спит. Джин не торопилась будить его, она просто не была готова рассказать ему о смерти Китти. Только не сейчас. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Но время шло, кофе остывал, а легче ей не становилось. Джин протянула руку и постучала ногтем по белоснежной эмали чашки, чернота внутри сосуда пришла в движение, отвечая на ритмичные удары. «Почему ты не остановила ее до того, как она успела хоть что-то сделать? – спрашивала Джин у бледного, спокойного лица своей бывшей соперницы. - Почему ты не отомстила ей после? Ты без колебаний выворачивала наизнанку мозги любого, кто посмеет оставить царапину на твоем лице. Почему ты не ценила свое сердце столь же высоко?» Ответ на первый вопрос лежал на поверхности: продолжительное отсутствие сна притупило реакцию, концентрация внимания к концу четвертой бессонной ночи была сильно ослаблена. Именно по этой причине Джин просила Эмму остаться, она думала, что в Академии она будет в безопасности, пока окончательно не придет в себя, или хотя бы пока как следует не выспится. «Идиотка!» - про себя выругалась Джин и обхватила голову руками, зарывшись пальцами в копну рыжих волос. Установив что-то вроде пакта о ненападении в день прибытия Эммы Фрост в Академию, Джин все же оставалась уязвленной брошенной женой, и ее интересовали только ее собственные чувства, старые обиды снова вышли на первый план. Она катастрофически недооценила то, как сильно Белая Королева любила Циклопа. По правде говоря, они обе недооценили это. Когда Белая Королева впервые появилась в Академии, ей нужна была власть, безграничные возможности, которые откроет ей использование Церебро. В перспективе, если бы план Клуба Адского Пламени увенчался успехом, она получила бы часть неизмеримой силы Феникса, и никто, никогда не посмел бы встать у нее на пути. Циклоп был лишь одним из средств достижения этих целей, частью плана. Так называемая «помощь», которую она ему оказывала, имела единственную цель – со временем установить контроль над лидером Икс-менов и, заняв место Джин рядом с ним, закрепиться в команде. Но что-то пошло не так: в ловушке эмоциональной привязанности оказался не только Скотт, но и она сама. Алмазное сердце Белой Королевы дало трещину впервые за много лет – она полюбила. И все, к чему она стремилась до этого, потеряло смысл. Эмма Фрост была на редкость хладнокровной женщиной, ее никогда не ослепляла страсть. Решение, которое она приняла, было взвешено и тщательно выверено. Все, чего она отныне хотела – стоять за спиной этого человека и помогать ему. Ради этого она была готова пожертвовать собственной жизнью, а в этом мире она ничто не ценила так высоко, как саму себя. Этот союз принес ей немало пользы, но, заполучив Скотта в свою постель и свою жизнь, она не могла оставаться прежней, теперь она шла его дорогой, и каждый шаг изменял ее личность. Глубокая морщинка снова появилась между бровями Джин, когда она вспомнила свой последний телепатический сеанс с Эммой: отчаяние, которое она почувствовала – это была не просто боль от потери любимой игрушки, это было что-то гораздо большее. «Лучше бы я умерла», - сказала Джин, когда Логан пытался привести ее в чувство после этого разговора, но то были не ее слова. «Ты оставляешь всю свою прежнюю жизнь за порогом, - размышляла она, и мысли разворачивались медленно, смешиваясь с тонким паром над кружкой кофе, - ты идешь за чем-то большим и светлым, что кажется тебе правильным, ты заново учишься любить, доверять и прощать, ты даже начинаешь верить, что так будет всегда… а затем ты снова остаешься одна в темноте». Белая Королева не осознавала, как много значит для нее Циклоп, пока не потеряла его. Возможно, в тот миг, когда Китти протянула к ней руку, Эмма просто на секунду задумалась о том, чтобы позволить ей прекратить эту боль. Будь у нее чуть больше времени на раздумия, и не будь она так измотана, она бы скрутила Прайд быстрее, чем та успела моргнуть, но секунда промедления стоила ей жизни, а смирение исключило месть. И все это… весь этот клубок из отчаяния, боли, вины и бесплодных сожалений двенадцать часов спустя Джин вложила в голову Призрачной Кошки, где эти чувства резонировали с горечью потери, которую переживала сама Китти, а затем слились с чувством вины за убийство невинного человека. Смертельное сочетание для психики девочки-подростка. Джин сложила руки в замок и закрыла глаза, в этой темноте время застывало, воспоминания накладывались одно на другое, болезненно высвечивая каждую ошибку: за последнюю неделю она совершила их достаточно, и каждая стоила кому-то жизни. Нужно было что-то предпринять, разработать какой-то план действий, но ее воля была парализована чередой неудач, и любая вспыхивающая в мозгу идея тонула в страхе нового провала. Совсем недавно она думала, что сможет занять место Ксавье. Она думала, что сможет держать все под контролем, но жизнь с завидной методичностью и поразительной жестокостью доказывала обратное. - Я даже знать не хочу, о чем ты сейчас думаешь. – Раздался за ее спиной голос Логана. - Просто перестань. - Не могу. - На этот раз у нее не было сил даже возмутиться тому, что он опять подкрался незамеченным. Джин медленно развернулась, чтобы увидеть Логана, невозмутимо оттряхивающего пыль с форменной куртки. И, судя по тому, что это была все же пыль, а не кровь, Гамбит был еще жив и, возможно даже относительно здоров… - Ты не могла знать. – С нажимом проговорил он и пожалел, что рядом нет Ксавье, которому душеспасительные беседы всегда удавались гораздо лучше, чем самому Росомахе. Все, что Логан умел – это встряхнуть человека как следует, прорычать свою точку зрения и надеяться, что оппонент ее примет, но чтобы убедить Джин в том, что смерть была собственным выбором Китти, этого будет явно недостаточно. - Я - телепат! – не глядя на него, огрызнулась Джин. - Я обязана была знать! - С каких это пор телепатия означает всемогущество? Можно было сколько угодно обвинять Логана в грубости, бесчувственности и жестокости, но ни при каких условиях нельзя было отказать ему в уме. Он сказал именно то, в чем сама Джин до этого момента боялась себе признаться – она сильна, но не всесильна. Господи, как жаль, что это не так! Она исправила бы все, она спасла бы их всех! Джин коротко всхлипнула в последней попытке сдержаться и разрыдалась, Логан, не говоря ни слова, подошел сзади и обнял ее за плечи. В парке за окном громко пели птицы, радуясь началу нового дня. Точно так же, как в тот день, когда Ланс Альварес сидел на скамейке, изо всех своих мальчишеских сил пытаясь произвести впечатление на Китти. Надо сказать, ему это удалось, но какой в этом смысл сейчас, когда оба они под землей: он на кладбище, а она в подвале? Точно так же, как в тот день, когда Эмма, торжествующе улыбаясь, уводила разъяренного Скотта к машине, а Джин, посмеиваясь, доставала из ран хмурого Логана битое стекло. Человеческое горе так субъективно, что не способно изменить даже тональность птичьих трелей. Нам только кажется, что мир окрашивается в траурные тона, когда наше сердце наполняется печалью. На самом деле миру просто плевать. - Шельма считает, что профессор не прав и нет никакого «общего» убийцы, - немного успокоившись, проговорила она и повела плечами, заставив Логана разомкнуть руки. Росомаха обошел стол и сел напротив. Приятно было видеть его таким спокойным. Джин оставалось только надеяться, что его самообладание заразительно. - И я бы этому поверил, если бы не Саммерс. Кто бы его ни убил, он знал, что делает. – Логан скривился, он был слишком хорошо осведомлен о том, какое количество наемных убийц промышляет на этой планете. - Проблема в том, что у нас слишком много врагов, чтобы подозревать кого-то конкретно. MRD, Оружие Икс, Магнето… - О, Господи! – вскинулась Джин, - Дженоша! Курт! Логан на секунду замер, глядя в распахнутые глаза своей девушки. Когда он в последний раз разговаривал с Ночным Змеем? Две недели назад? Может, три? За это время с ним могло случиться все, что угодно! В последнее время, начиная со злополучной вылазки в город, им было совершенно не до него. Логан мог придумать сотни оправданий, но на самом деле он просто привык к тому, что у Курта все в порядке и беспокоиться о нем не стоит. Ночной Змей выходил на связь раз в две недели или месяц, рассказывал, что его жизнь на острове постепенно налаживается, даже какая-то работа в порту нашлась. Он выглядел очень довольным, неизменно шутил, но каждый раз, когда Джин интересовалась его личной жизнью, его разбирал какой-то подозрительный кашель, что было неудивительно, поскольку линия прослушивалась бдительным отцом объекта его романтической привязанности, а жить Вагнеру все же хотелось несмотря ни на что. - Профессор сказал, что… - Джин в панике старалась припомнить точную формулировку, она никогда не жаловалась на память, но сейчас она подводила ее. – Люди Икс будут убиты здесь, в особняке. - Циклопа это не спасло, - поджав губы, покачал головой Логан и поднялся с места. – На Дженошу нельзя просто позвонить, они выходят на связь только тогда, когда это нужно им. Джин кивнула, она прекрасно помнила, что именно из-за отсутствия независимого канала связи между Людьми Икс и Куртом Вагнером, они уже однажды не смогли прийти ему на помощь вовремя. В тот раз он выпутался сам, но удача могла его и оставить. - Для Церебро не существует такой проблемы, - она тоже поднялась с места и, хотя все еще чувствовала себя слабой, по крайней мере, теперь она точно знала, что следует делать. – Я найду его… «…если он еще жив», - закончила она про себя и, тяжело вздохнув, направилась к выходу. Но на полпути она остановилась и в растерянности оглянулась на Логана. - Бобби проснулся, - сказала она. – Он захочет проведать Китти, а я… - Джин облизнула пересохшие губы. - Я еще ничего ему не сказала. - Я поговорю с ним сам. Джин подняла на него усталые глаза и слабо улыбнулась: - Только не как в прошлый раз, хорошо? - Я постараюсь. *** Джин не ошиблась: первая мысль, которая пришла в голову Бобби Дрейку после того, как он открыл глаза, была мысль о том, что следует немедленно проведать Китти. Айсмена не включили в число тех, кто должен был по очереди дежурить у ее камеры из опасения, что он попытается освободить пленницу. Дрейк резко сел на кровати, потер руками лицо, взъерошил светлые волосы. Как только зрение приобрело более или менее приемлемую четкость, он взглянул на электронные часы на тумбочке у кровати. Десять часов утра. Все зависит от того, чья сейчас очередь нести вахту: если около Китти находится Джин или Логан, нечего и надеяться на какое-то послабление режима, но с Гамбитом или Шельмой всегда можно договориться. Штаны, рубашка и обувь нашлись в комнате удивительно быстро, несмотря на то, что любая особь женского пола, по нелепой случайности оказавшаяся на территории Бобби, неизменно впадала в оцепенение, утрачивала чувство времени и пространства и выдавить из себя могла только «Какой ужас!» разной степени цензурности. Ерунда! Здесь все на своих местах! Надо просто знать эти места, вот и все. Айсмен тихо выскользнул за дверь. С тех пор, как студенты покинули Академию, в коридорах стояла мертвая тишина, и любой шаг отдавался от стен болезненным приглушенным эхом. Соваться напрямую в подземелье Бобби не стал, он решил поступить умнее – сначала провести разведку. Он не горел желанием столкнуться с Логаном даже случайно, поскольку противоречия между ними до сих пор не были улажены, а сломанный нос все еще адски болел. К счастью, недостатка в финансировании Академия Ксавье до последнего времени не испытывала, и потому камеры слежения здесь были на каждом углу. Были они и в подземных этажах, и потому определить кто именно в данный момент несет вахту было технически не сложно: достаточно было забраться в комнату охраны, которая сейчас пустовала, и стряхнуть пыль с мониторов. Дверь в помещение наблюдательного пункта оказалась не заперта. Должно быть, ею пользовались, когда искали убийцу Эммы Фрост… Бобби тряхнул головой, стараясь отделаться от нахлынувшего гнева. Несмотря на все, что он видел, Дрейк по-прежнему не верил, что это убийство – дело рук Китти Прайд. Да ей бы просто в голову никогда такое не пришло! Бобби закрыл за собой дверь, но в свете мерцающих экранов он все еще продолжал думать о том, насколько то, что он знает о Китти, не соответствует тому, кем она на самом деле является. Ручка, которую он позабыл отпустить, покрылась тонким слоем инея, но парень, казалось, этого не замечал. «Ей самой никогда не пришло бы такое в голову, - медленно повторил он про себя, - но что если кто-то внушил ей убить Эмму?» Иссиня-белая рука с тонким хрустом отделилась от дверной ручки, на которой остался внушительный кусок органического льда. Бобби с раздражением потряс кистью в воздухе, стряхивая холодные частицы, чтобы они не мешали работать с компьютером. Он уселся в глубокое кресло охранника, насквозь пропахшее потом и кофе. Судя по силе этого амбре, и того и другого здесь были пролиты литры. Странно, но изображения из камеры Китти не было ни на одном из экранов, пришлось заняться его поиском самостоятельно. Клавиатура быстро покрывалась инеем, хотя Бобби едва ее касался. Обычно он хорошо владел собой и своими способностями, но мысль о том, что убийцей может быть телепат, мягко говоря, выводила его из равновесия. «Даже если это не… - Усилием воли он постарался не произносить имени Джин даже про себя, суеверно полагая, что это может привлечь ее внимание. – Любой телепат в роли убийцы – это все равно очень, очень хреново!» От телепата невозможно защититься, его невозможно выследить, а уж доказать его вину и мечтать не стоит! Но самое мерзкое: когда имеешь дело с телепатом, даже реальность, которой ты живешь, не заслуживает доверия, поскольку может быть заменена чем угодно, когда угодно и на что угодно мастеру «серых» дел. По щелчку многострадальной клавиши «Enter» на одном из экранов появилось помещение, где держали Призрачную Кошку, но там не было не только дежурного, там не было ее самой! А вот что там было, так это… - Нет. – Твердо произнес Айсмен и, оттолкнувшись руками от стола, проехал в кресле пару метров до ближайшей стены. Сжимая обледеневшие подлокотники, он смотрел в сторону, вниз, куда угодно, но только не на буднично светящийся среди других голубоватый экран, который показывал пустующую комнату с огромным, немного смазанным черным пятном посредине. Уборщиков в здании не осталось, так что и чистотой в подвальном помещении озаботиться было некому. Тонкое, практически невесомое облачко пара сорвалось с его губ, теперь его дыхание было гораздо холоднее окружающего воздуха. Бобби с трудом поднялся с кресла, одежда на нем была самая обычная и, замерзнув, мешала двигаться. Разработанный специально для него форменный костюм Икс-мена не имел такого эффекта, но, выходя из своей комнаты несколько минут назад, Айсмен не мог подумать, что он ему понадобится. Клавиши реагировали уже через одну, а иногда отказывались работать вовсе, но ему все же удалось пустить запись вспять. Вот Логан и Гамбит принесли закрытые тканью носилки и бережно уложили тело девушки обратно в лужу крови, Гамбит унес носилки, а Логан остался около Китти, разговаривая с кем-то по телефону. Но вот и он покидает место действия, двигаясь спиной к камере, на миг появляется Шельма и тут же исчезает. Зловещее черное пятно быстро уменьшается, Китти поднимается с пола, она сидит, прижавшись спиной к скамье, в ее руке что-то острое словно застегивает молнию на шее, обращая поток темной крови вспять. Китти ложится на скамью, в комнате появляется Гамбит, он садится на стул и поглядывает на нее, от скуки подбрасывая в воздух карты… Стоп. Она сделала это сама? Да черта с два она бы сделала это сама! Бобби снова запустил запись и на этот раз просмотрел все в режиме реального времени. Без сомнения, в комнате никого, кроме Китти, в момент ее смерти не было, но если ты телепат, такими условностями, как личное присутствие при последнем вздохе твоей жертвы, обременять себя не обязательно. Краем глаза заметив какое-то движение на одном из экранов, Бобби, наконец, отвел глаза от камеры Китти и увидел, как Джин Грей набирает код доступа на электронном замке круглой двери, ведущей в зал Церебро. «Если бы убийцей был телепат, - припомнил он ее слова, - вы все были бы уже мертвы. Все, что нужно сделать - это забраться в Церебро и перебить вас всех одним усилием мысли!» *** Интуиция не раз спасала жизнь мрачному человеку по кличке Росомаха, и в половине случаев он предпочел бы не выживать, но не нужно иметь сверхъестественного чутья, чтобы, не обнаружив потенциальную жертву неизвестного убийцы в своей постели, заподозрить неладное. Логан с размаха хлопнул дверью комнаты Бобби и глухо зарычал. Какого черта парню не сиделось на месте? Долго размышлять о том, куда мог направиться Бобби Логан не стал, очевидно, что у Айсмена сейчас всего одна забота. Росомаха проворчал что-то о том, что он не лучшая кандидатура для разговоров с чувствительными подростками, особенно, когда те находятся на пике страданий от потери единственной, и, естественно, первой и последней своей любви, но ко входу в подвальные помещения все же направился, слабо надеясь на то, что по пути Бобби встретит Джин, и та сделает все, как надо. Росомаха не особенно торопился: воспоминания о последней драке с Дрейком не добавляли ему энтузиазма. Логан всерьез опасался, что единственная терапия, которую он сможет ему предложить – это вытеснение душевной боли физической. Трудно страдать от несчастной любви, когда у тебя нога в трех местах сломана. Логан уже собирался повернуть к лифту, когда что-то заставило его остановиться посреди коридора. Никаких подозрительных запахов, но температура воздуха здесь была ниже, чем в остальных помещениях. Дрейк был здесь совсем недавно, но зачем ему понадобилось пускать свои способности в ход? Поток холодного воздуха шел откуда-то справа, и Логан свернул в одно от ответвлений коридора, кожей чувствуя, как с каждым шагом приближается к области с еще более низкой температурой. Наконец, он оказался перед комнатой охраны. Дверной косяк поблескивал тонким слоем инея, из-под двери сочился жидкий белый дымок. Ручка была покрыта коркой льда и, взявшись за нее, Логан тут же пожалел об этом, потому что, открыв дверь, он рванул на себя руку и оставил на проклятой железке несколько кусков кожи с ладони. В лицо пахнуло холодом, воздух, стремящийся в область наименьшего давления, превращался в пар и закрывал обзор. Только через несколько секунд стало понятно, что в комнате не работает ни один монитор, и даже лампы дневного света замерзли настолько, что их закоротило. Ровный толстый слой белого инея, который покрывал каждый миллиметр маленькой комнаты, сделал бы честь любой рождественской вечеринке. Бобби Дрейк был где-то в другом месте. И он был несколько не в себе. *** Трудно представить себе нечто еще более безжизненное, чем комната, навсегда покинутая своим хозяином – зал Церебро в отсутствии Ксавье стал именно таким. И хотя как только Джин ступила на безупречные металлические пластины мостика, ведущего к середине сферы, система включила подсветку, и зал наполнился ярким белым светом, белизна эта была стерильна. Телепат тихо опустилась в холодное кресло и постаралась не думать о том, что, возможно, больше никогда не увидит, как его займет профессор Ксавье. Она вздохнула и водрузила на голову странный шлем, напоминающий ей об аквалангистах и римских центурионах одновременно. Система одного из самых мощных компьютеров на планете пришла в действие практически беззвучно, и весь окружающий мир для Джин перестал существовать, теперь реальным было лишь ее собственное воображение. Делиться с кем-то картинами, возникающими в ее мозгу, на этот раз не требовалось, и она сидела в тишине, методично перебирая настройки и с удовольствием отмечая, как система реагирует на изменения, доступные только для понимания телепата. Забрезжило на грани мысленного взора и приблизилось маленькое скопление тысяч человеческих сознаний – Дженоша и ее растущее население. Удивительно, как быстро увеличивается количество подданных Магнето! Все это последствия экономической блокады. Последние деньги, что остались у мутантов, они не задумываясь отдавали за билет на Дженошу. Правильным ли окажется этот выбор покажет время, но Джин бы не рискнула оставить Академию, чтобы присоединиться к ним. И дело было не только в идеологических разногласиях между Магнето и профессором Ксавье. Джин казалось, что если переехать на Дженошу и встать под знамена Магнето, то обратного пути уже не будет. Зрачки под закрытыми веками быстро метались из стороны в сторону, она просматривала тысячи людей, но не могла найти Курта Вагнера, и с каждой секундой беспокойство нарастало. Джин открыла глаза, сделала глубокий вдох, словно собираясь нырнуть поглубже, и проверила еще раз. Ночного Змея на Дженоше не было. Или Магнето учел свои ошибки и на этот раз запрятал Курта так далеко и глубоко, что даже сенсоры Церебро не в силах его обнаружить, или в знак великой дружбы дал ему поносить свой шлем, или… Джин чуть заметно покачала головой, решительно отметая мрачные мысли, по крайней мере до тех пор, пока им не найдется подтверждение. «Ванда», - усилием мысли вызвав образ старшей дочери Магнето, Джин приступила к ее поиску. Мисс Максимофф, в отличие от своего отца и сестры, не защищена от телепатического контакта и не сможет солгать в ответ на прямой вопрос. Обнаружив Алую Ведьму мирно спящей в своей постели, Джин помедлила, размышляя над тем, разумно ли будить посреди ночи второго по силе мутанта на стороне врага. Хрупкая девушка, раскинувшаяся на шелковых простынях, дышала так тихо, что не было слышно, но, чисто гипотетически, она была в состоянии встряхнуть реальность, как банку с конфетами, порождая сочетания немыслимые и опасные. Телепат осторожно выдохнула и коснулась ее сознания. «Ванда!» - позвала она, и девушка подскочила в постели, словно ужаленная. Тонкие завитки ее каштановых волос обрамляли бледное лицо. Возможно, следовало проявить чуть больше деликатности, но у Джин не было времени на расшаркивания. Алая Ведьма быстро поднялась, свет в ее комнате зажегся сам собой, она судорожно глотала ртом воздух и затравленно озиралась по сторонам, пытаясь обнаружить беспардонного ночного посетителя быстрее, чем тот успеет что-либо предпринять. В ее правой руке, незаметно для стороннего наблюдателя, стала скапливаться энергия, которой было достаточно, чтобы отправить на тот свет дюжину незваных гостей. Джин усилила контакт и позволила Ванде почувствовать и узнать себя, девушка немного успокоилась, но на смену страху пришел гнев и ее мысли заметались между «Какого черта, Джин?», «Я тебя через пять часовых поясов достану!» и, наконец, «Ненавижу телепатов!» - Где Курт? – требовательно спросила Джин, с легкостью игнорируя недовольство Алой Ведьмы. Впрочем, стоило ей произнести это имя, как гнев улетучился безвозвратно, уступив место целой гамме чувств, среди которых телепат с удовольствием отметила легкое смущение, тревогу и то особое тянущее чувство предвкушения, что заставляет нас раз за разом ждать новой встречи с замиранием сердца. Джин слегка улыбнулась и пожалела, что не залезла в голову Ванды раньше – за пару секунд она узнала об этих отношениях больше, чем Курт рассказал ей за полгода. - Он в море. Перед глазами мисс Максимофф молниеносно проносились воспоминания, но Джин привыкла работать со скоростью мысли, она видела их все, словно они были ее собственными. Недавно образованное государство Дженоша нуждалось в огромном количестве специалистов самого разного толка: кто-то должен был кормить, лечить, учить и защищать ее растущее население, в том числе от его собственных пороков. Каждый прибывающий на остров проходил распределение с целью выявления его способностей и способа их применения на благо новой родины. Как только Курт объявил о том, что собирается задержаться на острове, и перешел из разряда гостей Дженоши в разряд ее граждан, ему недвусмысленно намекнули, что было бы неплохо в сжатые сроки найти себе занятие по душе. Поначалу кораблей к берегам Дженоши приходило не так много – один или два в неделю, но со временем поток их увеличивался: это были уже не только суда с новыми поселенцами, но и торговые грузовые корабли. На острове, практически целиком состоящем из металла, было невозможно вести масштабное сельское хозяйство, и множество продуктов первой необходимости, в том числе пищевых, доставлялись сюда по морю. Но, к сожалению, там, где государство устанавливает законы, рано или поздно появятся те, кто эти законы нарушает. Практически каждый моряк был не прочь получить за рейд хоть чуть-чуть больше запланированного, и потому, вместе с продуктами питания и другими безобидными товарами на остров то и дело попадали наркотики или оружие. Во времена, когда каждый корабль Магнето встречал лично, необходимости в таможенной службе не было. Любой, кто посмел бы протащить с собой что-то лишнее, горько пожалел бы об этом. Но времена изменились, и кораблей стало слишком много, чтобы разбирать каждый по болтику собственноручно. Правитель Дженоши решил проблему со свойственным его ходу мыслей изяществом. Он поставил во главе таможенной службы престарелую телепатку, всего полгода назад наводившую ужас на весь личный состав внешней разведки Соединенного Королевства, и дал ей в помощь одного Икс-мена, помешанного на романтике морских приключений. Недостаток у системы был только один: с увеличением транспортного потока, Курт проводил на берегу все меньше времени, ему приходилось проверять суда еще на подходе к острову, но Магнето вполне мог с этим смириться. Ванда была в бешенстве, но поделать ничего не могла. Она была слишком горда, чтобы признать, что нуждается в этом человеке больше, чем вся Дженоша вместе взятая. Пойти на открытый конфликт с отцом она тоже не могла, ведь Магнето мог прийти к выводу, что в услугах Курта Вагнера вообще больше не нуждается. Так что она просто приучалась с каждым разом ждать все дольше. И потому следующий вопрос, который задала Джин, заставил ее похолодеть… - Он жив? …потому что ответа она не знала. *** Интенсивные тренировки по программе Ксавье сделали из Бобби довольно выносливого парня, но все же он выбился из сил, к тому времени как добрался до щитовой. Никогда еще этот чертов особняк не казался ему таким большим! Впрочем, на его суждения вполне мог повлиять тот факт, что каждая секунда промедления могла стоить ему жизни. Встретиться с Джин Грей лицом к лицу – немыслимо! Бобби не был так глуп, чтобы считать, что сможет в одиночку одолеть телепата, к способностям которого прилагается существенный бонус в виде телекинеза. И он не был так глуп, чтобы попытаться расколоть ее самостоятельно, заставив признаться в убийстве… доведении до самоубийства… или как еще назвать все, что она натворила? Нет, ему нужна была помощь, но прежде ему нужно было выиграть время. Хотя бы немного времени, чтобы объяснить остальным, что происходит. План был достаточно прост: он обесточит «Церебро», что одновременно помешает Джин Грей передавить их всех, как клопов, а также не позволит ей покинуть помещение до тех пор, пока Бобби все не уладит. Он не был уверен, что телепат не сможет воздействовать на кого-нибудь из них, даже будучи запертой в сферическом зале суперкомпьютера, но попробовать стоило. Дверь, ведущая в помещение щитовой, не представляла большой проблемы: заморозив небольшую ее часть вокруг замка, Бобби скоро смог выломать его, впрочем, не без усилий. На это ушло еще какое-то количество энергии, так что переступил порог щитовой он уже сильно измотанным. Дыхание вырывалось с хрипами, но по-прежнему было холоднее окружающего воздуха. Силы еще оставались, главное сейчас – расходовать их правильно. - Что за черт? – в замешательстве прошипел он. На полу лежали толстые кабели высокого напряжения, они вели от нескольких металлических контейнеров к одному. Как следует разглядев маркировку на нем, он понял, что эти провода понадобились, чтобы питать камеру Китти, которая потребляла электроэнергии, как небольшой город. Сцепив зубы, он отвернулся от этого контейнера и пошел вдоль ряда других, пытаясь отыскать тот, что отвечает за электроснабжение Церебро, и вскоре нашел его. Вернее, их. Церебро было недостаточно стандартных 220 вольт, чтобы пробираться в сознания мутантов где-нибудь в Южной Африке, ему нужно было гораздо больше. - Спокойно, - прошептал себе под нос парень и шагнул вперед, переступая через толстые провода, ведущие от трех огромных шкафов электроснабжения Церебро к контейнеру бывшей камеры Китти. – Мне нужно отжать несколько клавиш. С фазы на ноль, вот и все. Дверца первого из них открылась с душераздирающим скрипом, но едва он успел прикоснуться к первому рычажку, в коридоре послышались торопливые шаги. Бобби обернулся и протянул руку по направлению к двери. Под струей замороженного воздуха лед нарастал на дверном косяке быстро, но недостаточно, чтобы надежно забаррикадировать дверь. Впрочем, уже через несколько секунд стало ясно, что невозможно «надежно забаррикадировать дверь» от человека с адамантиевыми когтями. Сколько бы Бобби не наращивал лед, он был недостаточно толстым, чтобы сдержать натиск Росомахи. - Твою мать, что ты творишь, Дрейк?! Объяснять разъяренному Логану, что его девушка – убийца? Убеждать его, что только у Джин была возможность убить и Ланса, и Циклопа, и Эмму Фрост, и Китти, не привлекая к себе внимания? Говорить ему, что прямо сейчас, в этот самый момент, она, возможно, совершает последние приготовления к тому, чтобы перебить всех остальных? Да, отличная тема для разговора за чашечкой зеленого чая! Вот только чертовски хочется жить. Бобби прекрасно помнил, что произошло, когда он попытался не подпустить Логана к спящей Китти, и прекрасно помнил, что случилось с Китти потом. Будь он проклят, если уступит еще раз! Раздался громкий треск, три когтя прошили и дверь, и десятисантиметровый слой льда, что успел на ней нарасти. Следующий удар открыл в двери огромную дыру, ногой Логан разбил все, что осталось от двери, и шагнул в тесное помещение щитовой. Бобби Дрейк стоял на другом конце комнаты, таращился на него круглыми от страха глазами и тяжело дышал. Трудно было судить о том, что происходит в его голове, но за его спиной возвышались контейнеры электроснабжения. Логан смог разглядеть из-за спины парня только часть маркировки «CER…», дверца была открыта, Бобби держал правую руку на рычагах, а левую направил в сторону Логана. - Стой, - Росомаха убрал когти и поднял руки, - Давай поговорим. Я не знаю, что у тебя за проблемы, но уверен, что все можно решить… Логан старался говорить как можно спокойнее, но он только что пробежал несколько этажей, разломал дверь, пытаясь попасть сюда, и голос его напоминал рычание. Он сделал пару шагов вперед, и собирался уже закончить фразу шаблонным «…мирным путем», но тяжелый поток льда ударил его в грудь и ноги заскользили назад. Глаза слепила белая пелена, в лицо вонзались острые льдинки. В отчаянной попытке удержаться, он выпустил когти и вонзил их в ближайшую стену. Вспышка боли, настолько сильная, что сознание не способно ее выдержать, мгновенно ослепила его. Две секунды жгучей агонии, и мир проваливается в бездну, где на дне уже, кажется, ждет Сатана и, укоризненно цокая раздвоенным языком, качает головой: «Двести лет, Хоулетт! Да я даже Иуду столько не ждал!». Тишина. Сто тысяч лет тишины. Это и есть Ад? Хм. Было бы неплохо иметь возможность раз в несколько недель сбегать сюда от жизни. Совершенный отдых, вечный, неразруши… Кто-то с силой встряхивает его за грудки, еще и еще раз, пока Логан не открывает глаза, но из-за слепящего белого света он вынужден тут же закрыть их. Через пару секунд он делает еще одну попытку, разлепляет, казалось, на век сомкнутые веки и видит перед собой лицо Скотта Саммерса. Циклоп смотрит прямо на Росомаху и улыбается, на нем нет привычного визора, скорее всего потому, что тот так и остался на белоснежной подушке его гроба. - Я бы предпочел, чтобы меня встречали сорок девственниц, - мрачно говорит ему Логан, - Ну, или на худой конец твоя бывшая жена. Но не ты. Саммерс взмывает вверх, к слепящему солнцу, он что-то кричит с высоты, но Логан никак не может разобрать: - Что? – кричит он, понимая, что это не Циклоп поднимается, а он сам падает. - Я не слышу тебя! Циклоп смеется и показывает ему два средних пальца. Логан все понимает. - Говнюк, - проговорил он, но голос был уже сиплым, резал собственный слух. Боль возвращалась, тело горело огнем от многочисленных ожогов, которые спешно затягивал регенеративный фактор. Но откуда ожоги, если последнее, что он помнит – это холод? За те несколько секунд, минут или лет, что Логан был без сознания, помещение изменилось: наполнилось мерзким запахом горелой изоляции и еще более мерзким – горелой плоти. Зловещий красный свет аварийного фонаря шарил по щитовой, выхватывая из темноты части помещения, и навязчиво напоминал единственный глаз взбешенного циклопа. Или Циклопа. - Дрейк? – с трудом перевернувшись на правый бок, прохрипел Логан. Он попытался подняться, но получилось пока только встать на четвереньки. Правая рука, которой он пытался удержаться за стену, когда Бобби атаковал его, с мерзким хрустом подвернулась, и Росомаха упал снова. Он практически ничего не видел, но в темноте, на том месте, где должна была находиться рука, он заметил несколько крошечных красных отблесков, отразившихся, должно быть, от оголившихся адамантиевых костей. «Вот дерьмо!» - Дре-ейк!!! – заорал он уже скорее от боли, чем от гнева. – Гребаный ты ублюдок! Пытаясь удержаться под напором потока льда, он вспорол когтями один из контейнеров, и электричество изжарило его руку до золотистой корочки, так что горелым мясом здесь разило прежде всего от него самого. Стараясь не опираться на поврежденную конечность, Логан медленно поднялся и направился к дальней стене помещения, где в последний раз видел Айсмена. Там он его и нашел. Скрюченным, обгоревшим, с оскаленными в темноту зубами. Почерневшие руки были вывернуты под неестественным углом. Логан отвернулся и сплюнул в сторону, но от запаха смерти избавиться это не помогло. Лед проводит электричество не хуже воды, и когда Росомаха зацепил когтем оголенный провод, заряд передался Бобби по потоку органического льда. И если бы не регенеративный фактор, сейчас они оба выглядели бы одинаково. В темном коридоре раздавались торопливые шаги, кто-то бежал сюда изо всех сил, шарахаясь от каждой тени. - Какого черта, Логан?! – вне себя от ярости, закричала Шельма. В помещение проник белый свет ее фонарика, он на секунду задержался на оборванной фигуре Росомахи, которая стояла к свету спиной, а затем принялся обшаривать щитовую метр за метром. – Свет во всем здании вырубился! Твой передатчик не работает, Джин не отвечает, Бобби тоже куда-то запропастился… - Джин? – прохрипел Логан и обернулся. Шельма взвизгнула, встретившись с его взглядом. В белом круге света ей стали отчетливо видны уже немного зажившие, но все еще ужасные ожоги на его лице. - Господи! – выдохнула она, и сделала пару шагов вперед. Логан молчал, он смотрел не на нее, а прямо перед собой, на дверцу развороченного контейнера электроснабжения. - Ты в порядке? Шельма опустила руку, и луч фонаря упал на бесформенную груду какого-то хлама под ногами Росомахи. Она не обратила бы на него внимания, но на секунду ей показалось, что она заметила что-то, похожее на скрюченные пальцы… Уже давно затих ее полный ужаса крик и удаляющиеся шаги, но Логан так и не пошевелился, он смотрел и смотрел на то, как в свете красного аварийного фонаря вспыхивает и гаснет на дверце огромного контейнера надпись «CEREBRO». *** Логан брел в темноте так медленно, что между его шагами, казалось, проходила вечность. Он знал, что торопиться больше некуда, и какая-то его часть отчаянно надеялась, что если он будет идти достаточно медленно, Джин выйдет навстречу и с раздражением скажет: «Да пошевеливайся же ты! Я не собираюсь сидеть здесь целую вечность!» Круглую дверь в зал Церебро пришлось открывать вручную, что заняло у него еще одну маленькую бездну времени. Внутри было темно и тихо, и сквозь знакомый запах сгоревшей изоляции все еще можно было различить тонкий аромат духов. Зал освещала только тонкая полоска света, пробивавшаяся из открытых дверей, но Логану не нужен был свет, чтобы знать, что он увидит. Он хорошо помнил, что в последний момент Бобби держался за рычажки в контейнере Церебро, и, судя по тому, как разворотило этот контейнер после, огромное напряжение прошло и сквозь систему суперкомпьютера, и сквозь человека, который с ним работал. Логан остановился за спинкой кресла телепата, глубоко вздохнул и развернул его. Джин сидела, уронив голову на грудь, из-под закрытого века правого глаза сочилась кровь – сосуды не выдержали, должно быть, - левый глаз был закрыт упавшей огненно-рыжей прядью. Он упал перед ней на колени, обнял за ноги и зашептал: - Прости, прости, прости… - но сколько бы раз он ни произнес это, ничего уже нельзя было исправить.