Играть. Пока не надоест

Звон мечей еще не утих, повисшие в воздухе колеса перевернувшейся кареты медленно крутились. Граф учтиво протянул Катерине руку, помогая подняться с земли. Она одарила его долгим презрительным взглядом, но помощь приняла. — Вы выглядите значительно лучше, чем в нашу последнюю встречу, Ваше Величество, — задумчиво наблюдая, как Катерина отряхивает платье и волосы, проговорил Нарцисс. — Вижу, английский климат пошел вам на пользу. — Вы перебили всю королевскую охрану, — оглядываясь по сторонам, изумилась Катерина, пропуская мимо ушей ехидный комплимент, — что все это значит? — вмиг рассвирепела она и быстрыми шагами приблизилась вплотную к Нарциссу, борясь с желанием ухватить его за шиворот, если он снова уйдет от ответа. Но делать он этого не стал: — Мне донесли, что Елизавета сменила милость на гнев и отправила вас в Тауэр, — граф навис над Катериной, демонстрируя, насколько он выше, — это ли не повод вернуться домой, под защиту своего короля? — стоило ей сделать шаг на попятные, Нарцисс мгновенно подался вперед, уничтожая возникшее между ними расстояние. На лице Катерины вспыхнула взрывоопасная смесь эмоций: грусть, злоба, отчаяние и, запоздав всего на несколько ударов сердца, ненависть. Он ведь знал не хуже нее, что во Франции королеву-мать ожидала смерть — быстрая или медленная, случайная или вполне оформленная, но так или иначе, остудить пыл возненавидевших ее еще сильнее дворян стоило, находясь на безопасном расстоянии. Они все еще верили в ее вину, а единственный человек, желавший ее защитить — Франциск, ее первенец... Мысли прервались, Катерина побледнела. — Мой сын? Это Франциск вас послал? Он жив? — в голосе было столько надежды, что граф на некоторое время оторопел. Нехотя он покачал головой, но видя сереющее от горя лицо королевы-матери, мгновенно пояснил: — Он в добром здравии, Катерина, — Нарцисс легким движением извлек из ее волос кусочек ветки и отбросил в сторону. — Но просить вас вернуться ему не позволила бы совесть. Тем не менее, я надеюсь, что вы это сделаете. Иначе скоро его правлению придет конец — при дворе строится заговор, лорды верят, что Франциск и вы убили короля вместе... Они считают, и вполне не безосновательно, полагаю, что именно сын устроил ваш побег. Нам надо торопиться, я слишком долго ждал удобного случая, вас, право же, охраняли в последнее время ничуть не хуже их королевы!.. У вас нет выбора, — добавил он после паузы. Катерина снова попятилась в сторону дороги. На этот раз Нарцисс остался стоять. — Ну почему же, здесь Елизавета гарантирует мою безопасность, — прошептала Катерина, уже понимая, что если граф напал на ее конвой и перебил всех английских солдат, то шансы сбежать от него стремятся к нулю. — Вы ведь знаете не хуже моего, что едва Елизавета обручится с наследником, о вашем пребывании в Англии останутся только слухи да тлеющие письма в камине, — будто уговаривая маленького ребенка доесть обед, вкрадчиво заговорил Нарцисс. — Если вы не вернетесь и не очистите имя своего сына... Франция уже стоит на краю пропасти, небольшого толчка вполне достаточно. — И тогда все ваши богатства... — злобно прошипела королева-мать, — вы хотите, чтобы я уложила голову на плаху ради вашей выгоды, граф. — Он покачал головой. — Ради вашего сына, Катерина! — граф перешел на крик; нанятые им солдаты столпились поодаль, оттирая мечи от крови и снимая все ценное с убитых. Ее Величество зашагала к дороге, оставляя графа позади. Через несколько секунд он поспешил за ней, преграждая путь. — Сыновей у меня много, а вот голова одна. Или вы потащите меня во Францию силой? — фыркнула Катерина, пытаясь обогнуть графа и продолжить путь. Куда она собиралась идти, Катерина не совсем представляла. Вернее даже сказать, она была почти уверена, что отсюда отправится именно во Францию, если только не произойдет чудо. — Вы достаточно умны, — Нарцисс ухватил ее за локоть, не позволяя снова отойти, — чтобы мне не пришлось, Ваше Величество. Я вас защищу. Настолько, насколько это возможно. Катерина нехотя кивнула — граф был прав, его влияния при дворе вполне могло хватить, чтобы усмирить особо рьяных лордов, желавших поскорее прикончить королеву-мать. Кроме того, у нее имелось теперь в какой-то мере тайное оружие, о котором даже Нарцисс знать не мог: письменное признание Джейн в убийстве короля Франции. Одного этого документа было бы недостаточно, но если Стефан Нарцисс сулил свою поддержку и помощь, у Катерины появлялся шанс вернуться домой. К детям. Она вдруг осознала, как сильно по ним скучает и невольно сложила руки на животе. Решение далось легко. Даже если Нарцисс что-то замышлял, не в его интересах было сеять во Франции панику. Через ткань плаща Катерина нащупала в кармане сверток с признанием и кивнула графу. Очень скоро рядом с ними оказались лошади — ровно столько, сколько с Нарциссом было солдат. И еще одна — для Катерины. Королева-мать нервно вздохнула, рассматривая кобылу, и замотала головой: верхом она не поедет. Пусть ее хромота прошла, а полученное во время допроса на дыбе увечье осталось в прошлом, Катерина ни за что не желала снова ехать верхом. Она с интересом и азартом наблюдала, как Нарцисс вначале растерялся, а затем, отправив куда-то одного из солдат, принялся давать остальным распоряжения так, будто Катерины рядом не было. — Вас скоро хватятся, — коротко буркнул Нарцисс и кивнул стоящему рядом с ним широкоплечему солдату. По росту он на полторы головы превосходил графа, и Катерина с ужасом осознала, что этот человек двинулся в ее сторону. — Нам нужно двигаться, — добавил Нарцисс в ответ на ее ругань, когда солдат подхватил Ее Величество на руки и понес в сторону леса. Остальные направились за ним, ведя лошадей под уздцы. Кричать Катерина не стала — опасаясь, что ее услышит кто-то посторонний, она шипела и сыпала угрозами на Нарцисса, несущего ее солдата и всех, кто шагал рядом. Но не вырывалась, опасаясь, что тогда ее просто перекинут через плечо, ведь даже против такого обращения она ничего сейчас сделать не могла. Преодолев лес, они вышли на проселочную дорогу — там уже ждала обшарпанная телега, запряженная обрюзгшей старой лошадью. Часть пути Катерину везли на телеге в сопровождении двух набросивших потертые серые плащи солдат и Нарцисса. Остальные наемники уехали верхом вперед. Через несколько часов телегу сменили на карету, а к вечеру Катерина уже ступала по трапу корабля. За все это время они с Нарциссом обменялись всего несколькими фразами, Катерина явственно видела, как он напряжен, озлоблен и нервозен. Уже стоя на палубе, она решилась заговорить о том, что, по ее мнению, тревожило старого друга. Его сын, погибший от чумы прямо при дворе. — Одному Господу Богу угодно выбирать, кто останется, а кто уйдет, — проговорила она, покачнувшись вместе с кораблем, и уложила руку на плечо графа. — Чума забрала многих, — голос дрогнул, предательски выдавая скорбь о погибшей дочери, — я как никто другой вас понимаю, — на мгновение Катерина позволила угрызениям совести взять верх и глубоко вздохнула: нет, на самом деле она не представляла, что чувствовал Нарцисс, потеряв единственного сына. Фрейлина писала, что тот погиб от руки королевы Марии Стюарт, и Катерина молилась, чтобы граф никогда не узнал истинной причины смерти своего наследника. Вот только он уже знал. Ненавидя весь мир, Нарцисс хватался за обрывки старых надежд и планов. Он смотрел на Катерину с ненавистью и жалостью одновременно. Смотрел и молчал. Катерина продолжала говорить правильные вещи, все глубже погружаясь в собственное отчаяние — находиться вдали от детей казалось теперь легче, чем вернуться к ним и в полной мере ощутить, что Клод больше нет. Так и не дождавшись от Нарцисса ответа, она удалилась к себе, все сильнее ощущая, как ее мутит. Корабль качало из стороны в сторону, и Катерина старалась дышать глубоко и ровно. Не думать о том, как нескоро закончится эта пытка. Но в тот момент, когда усталость готова была взять над королевой-матерью верх и сморить вязким сном, в двери постучали. Не дожидаясь ответа, внутрь вошел Нарцисс, отвешивая поклон. — Капитан говорит, что мы вот-вот угодим прямо в шторм, — обеспокоено проговорил он, и Катерина рывком поднялась на постели, о чем пожалела спустя всего мгновение: тошнота усилилась, и рот пришлось зажать рукой. — А сейчас что, штиль? — проглотив рвущийся наружу ужин, едва различимо огрызнулась королева-мать. Она и не думала, что ей будет на корабле настолько плохо — путь в Англию был тяжелым, но сейчас ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание. В глазах темнело, голову сдавливало будто тисками, а граф монотонно бубнил о том, что качка усилится еще в несколько раз. — Господи... — завалившись набок и подтянув под себя ноги, Катерина протерла взмокший лоб ладонью. — Если вы позволите, — на край присел Нарцисс и провел по ее лицу влажной материей. Прохлада облегчила самочувствие Катерины ровно на два удара сердца — корабль накренился, что-то заскрежетало, упало где-то на палубе, и Катерина вскрикнула, падая на пол. Нарцисс ухватил ее в последний момент, и сам едва не потеряв равновесие. Шторм нарастал. Снаружи доносились ругательства моряков, крики капитана и шум. Непроходящий непрерывный гул и плеск, скрежет. Катерина вцепилась руками в графа, старясь удержаться от падения. Горящая свеча рухнула со стола и погасла — в комнате стало темнее. — Их стоит погасить, чтобы не было пожара, — коротко скомандовал Нарцисс, кивая на все еще горящие на книжных полках свечи. С еще одним сильным толчком Катерина навалилась на него, не удержав равновесие, и они оба скатились на пол. Граф фыркнул, ударившись затылком и спиной о деревянную поверхность, Катерина поспешила встать, и сразу же завалилась обратно. Вокруг зашумели летящие с полок свечи и книги. Корабль снова накренился. — Нужно вас привязать, пока вы не разбили себе голову, — отталкивая Катерину за плечи, Нарцисс пошатываясь направился к столу. Теперь судно швыряло на волнах из стороны в сторону, и двигаться по полу было почти невозможно. Катерина сидела, вжавшись спиной в стену и вцепившись в ножку кровати. — Нет! — запротестовала королева-мать, когда граф вернулся к ней, сжимая в руке кусок веревки. В женских глазах вспыхнула паника, и Катерина забыла держаться за кровать, мгновенно вскакивая на нее и перебегая на другую сторону, стараясь отстраниться от графа. Света стало совсем мало — последняя свеча болталась под потолком, рискуя в момент качки поджечь его или просто потухнуть. Граф снова выругался. Его отбросило на несколько шагов в сторону и он едва не переломал себе ребра, приложившись ими об угол стола. — Если желаешь прожить достаточно долго, чтобы спасти сына, доверься мне, Катерина, — прошипел он, двигаясь к вертикальной балке посреди комнаты. Его снова пошатнуло, и он продолжил путь на четвереньках. Нарцисс с остервенением стал обматывать себя и балку веревкой. Катерина наблюдала за ним мутнеющим взглядом — она и сама не заметила, как сильно ударилась о стену плечом, а затем и головой. Ее болтало из стороны в сторону, тошнота наглухо перекрылась стучащим в ушах сердцем и паникой. Еще раз взглянув на теперь уже привязанного к столбу Нарцисса, Ее Величество зажмурилась. Граф прикрикнул на нее, требуя немедленно взяться за его руку. Как она доползла до его объятий, Катерина не помнила. Очнулась она уже сидящей на полу, спиной к груди графа, с его руками, сжимающими ее плечи, и ногами, обхватившими бедра. Казалось, корабль теперь готов был вот-вот перевернуться. Единственным, что не давало Катерине рухнуть на стену так, как падают на пол, были тиски графа. Ее пробивало крупной дрожью. Шторм длился вечно. В какой-то момент Катерина окончательно потеряла связь с реальностью — голова гудела, глаза ничего не видели, горло сжималось рвотными позывами. Нарцисс ругался. Она слышала, как он что-то говорил, но слов разобрать не могла. Он, казалось, просил за что-то прощения, но Катерина не взялась бы утверждать, что все это не было плодом еще воспаленного воображения. А потом все закончилось. Нет, тошнить королеву-мать не перестало, но грохот вокруг прекратился. Граф неуклюже отпихнул от себя Катерину, силясь высвободиться от порядком врезавшейся в ребра веревки, и встал на затекшие ноги, болезненно шипя. — Вам нужно подняться, — сдержанно и почти смущенно проговорил он, наклоняясь над Ее Величеством. По полу каталось слишком много упавших предметов, и любой из них мог поранить распластавшуюся женщину. — Я ничего не вижу, — задыхаясь от тошноты, проговорила Катерина, искренне пытаясь понять, в какую сторону ползти к кровати. Свеча под потолком погасла какое-то время назад, и теперь в комнате стояла кромешная темнота. Наощупь Нарцисс нашел руку Катерины и потянул вверх, заставляя встать на ноги. Они несколько раз споткнулись, прежде чем граф ударился коленом о внезапно возникшую на пути кровать. Катерина продолжала дрожать. — Милорд, вы целы? — дверь распахнулась ровно в тот момент, когда Нарцисс опустил Катерину на постель и выпрямился, готовясь искать выход. В руке вошедший солдат сжимал горящую свечу. — Скольких мы потеряли? — не оглядываясь на королеву-мать, он направился к выходу. Солдат неразборчиво пробубнил что-то в ответ. — Спасибо, Стефан, — прохрипела им вслед Катерина, изо всех сил стараясь уснуть, пока качка не началась снова. Но шторм больше не встречался им — в легком бризе корабль шел мучительно медленно и дважды переходил на весла из-за полного штиля. Путешествие затянулось. Вопреки опасениям Катерины, в порту ее не встречали солдаты короля. Ее вообще никто не встречал и не дожидался. Сойдя на берег и ощутив, наконец, под ногами почву, она несколько минут стояла, не шевелясь. А затем Нарцисс напомнил, что они и так потеряли уже много времени и им необходимо двигаться. Лошади рванули вперед, увлекая за собой богато украшенную карету графа, и уже через несколько часов Катерина с замиранием сердца наблюдала, как в окне все нарастает и приближается замок. Карета миновала поворот к парадным воротам и въехала во внутренний двор. Сердце Катерины сжалось, когда она увидела, как из замка медленно вышел ее сын — вид у него был недовольный. Но сын был жив, как и обещал Нарцисс. Она сглотнула. Карета остановилась. В полном молчании граф вышел первым, подавая Катерине руку и предлагая следовать за ним. Лицо Франциска все чернело от ярости. — Как вы посмели... — прошипел он почти неслышно, но Катерина прочитала слова по губам, бледнея еще сильнее. Она оглянулась по сторонам в надежде, что ее сын лишь играет на публику. Но вокруг не было решительно никого, кто был бы достоин такого спектакля. Франциск между тем выглядел разъяренным львом, у которого только что отобрали смачный кусок мяса. Улыбка растянула губы Нарцисса, и он склонился в низком поклоне. Помедлив, Катерина сделала несколько шагов к сыну, все еще не понимая, отчего он на нее так зол Да, она ослушалась его и вопреки его желанию вернулась. Но она сделала это для его же блага. В стороне показалась Мария со своей свитой — новости по замку разлетались быстрее чумы. Катерина оглянулась на невестку, снова всмотрелась в искаженное ненавистью лицо сына и, подойдя к нему вплотную, опустилась на колени: — Я молю Вас о прощении, Ваше Величество, — громко заговорила она, сама до конца не понимая, для кого устраивает представление. Все еще не считая себя в чем-то провинившейся перед сыном, она никак не могла взять в толк, почему он так холоден и почти готов разорвать первого, кто дотронется до его плеча. Между тем, Мария и ее фрейлины оказались теперь в нескольких шагах, а вдали показались стражники и придворные. — В действиях моих не было злого умысла, — продолжила Катерина, стараясь придать голосу жалобность и сама не замечая, насколько хорошо ей это удается. — Все, что я сделала... — она ухватила его руку, сжала ее пальцами и поднесла к губам, целуя. Будто бы выйдя из оцепенения, Франциск посмотрел на все приближающихся придворных, на мать, на Марию и на Нарцисса. Взгляд был холоден. — Мы поговорим позже, матушка, — брезгливо скорчился Франциск, кивнул стражникам и отвернулся, удаляясь в сторону замка. Мария последовала за ним. Секунду спустя над Катериной замерли двое солдат, жестом предлагающие ей следовать за королем. Она оглянулась на стоящих в ожидании продолжения спектакля придворных и, поднявшись с колен, зашагала вперед. Среди знати послышалось шептание и сдавленный смех. Уже с порога Катерина обернулась, высматривая обещавшего ее защищать графа, но того нигде не было видно. Она глубоко вдохнула и шагнула внутрь темного коридора, сомкнув руки на животе. Едва двери за ней закрылись, откуда-то из-за спины послышались шаги — совсем рядом. Она обернулась, всего на мгновение видя перед собой сына — Франциск крепко обнял мать, едва не выдавливая из нее воздух. Катерина же несмело уложила руки сыну на спину, мысленно благодаря Бога за то, что не ошиблась в надеждах: холодная встреча сына оказалась всего лишь спектаклем для придворных. Никто не должен и не мог знать о том, что король сам поручил брату помочь Катерине бежать от правосудия.