Мэган.

-Вот твой договор, - Габриэла положила передо мной лист бумаги и калькулятор, на котором высвечивалось один миллион пятьдесят тысяч сто. – Это всё, что ты смогла мне выплатить. Осталось сорок девять девятьсот. Где мои деньги? Ни слова не говоря, я положила на стол пухленькую пачку купюр и карточку. -Здесь десять, на карточке двадцать шесть семьсот. -Тринадцать­ двести. Сев на край стола, я стянула с себя любимые туфли и из-под стельки достала вторую карточку, небрежно бросив её рядом со второй. -Одиннадцать триста. -Тысяча девятьсот, - и зачем тёте калькулятор, не понимаю, она сама как гипервычислительная­­ машинка. -Я могу на трассе сегодня заработать. -Дорогуш­а, ты родилась в восемь сорок шесть, сможешь заработать две тысячи за пол часа? -Но ведь, у остальных срок истекал ровно в полночь. -Остальные – это другой разговор. Я не знаю во сколько родилась каждая из них, поэтому давала время до конца дня, но зато, как вы выражаетесь, устраивала подлянки. А так как ты моя родная племянница «подлянок» не будет, но времени у тебя куда меньше, чем у остальных. По-моему, всё справедливо. Я начала нервничать. Нервничать? Да у меня паника! Что же делать? Откуда я ещё две штуку достану? Это все мои деньги... -Эй, в карманах посмотри, - как бы невзначай сказала стоящая позади меня Люси. Точно! Я тут же хлопнула себя по заднице. В заднем кармане что-то было. Сунув туда руку, я извлекла на свет две помятые купюры. Две тысячи! Так, стоп. Откуда в новых джинсах деньги? Не уж то Люси постаралась? Я улыбнулась. -Две тысячи. Тётя молча взяла деньги, что лежали на столе и, закусив край трубки зубами, стала пересчитывать, а делала она это очень медленно, и я с каждой минутой нервничала всё больше. И вот, когда стрелки циферблата показали восемь сорок пять, Тётя отложила деньги в сторону и в упор посмотрела на меня, выпуская облако едкого дыма. Затем потянулась к договору. Сердце так и замерло в груди, а душа ушла в пятки. Посмотрев на меня в последний раз, она порвала листок. Вздох облегчения сорвался с моих губ, сердце вновь забилось в учащенном темпе, ноги подкосились, и я осела на ковёр. Девчонки за моей спиной завизжали так, будто это их отпустили, кто-то бросился друг дружке на шею, кто-то разрыдался, кто-то просто захлопал в ладоши. Люси со слезами бросилась ко мне и обняла со спины. -Молодец! -Я..­. Я... Я... – слов не хватало, чтобы сказать, как я была счастлива! Наконец-то! Свобода. Вот она! Вслед за Люси, ко мне кинулись и все остальные. Мы смеялись и плакали, а тётя, улыбаясь, смотрела на нас. В тот день никто на трассу не поехал. Мы остались в борделе и устроили закрытую вечеринку. За всё платила тётя, успокоив меня, что своё я уже отработала и это ничем не чревато, а такое событие надо отметить. Мы хорошо провели время, и я всё-таки извинилась за свой поступок перед Люси и поблагодарила за деньги в джинсах. -Меган, зайди ко мне, - я как раз собиралась идти к себе, когда тётя меня остановила. Я покорно пошла за ней. -У меня к тебе серьёзный разговор, - сказала она, садясь за стол. -Слушаю. -Непри­ятно тебе это говорить, особенно если учесть тот факт, что ты моя племянница, но скажу как есть. Пока ты была мне должна, я позволяла тебе здесь жить, а так как ты сейчас свободна я не могу позволить тебе остаться за просто так. Либо ты ищешь себе новое жильё, либо переезжаешь жить на улицу. На всё про всё один день, и чтобы в понедельник тебя здесь не было. -Я поняла. -Отлично. -Я могу идти? -Да, свободна, а и ещё забери свои документы, - она вынула из ящика небольшую папку и положила на стол, забрав её, я вышла из тётиного кабинета, закрыв за собой дверь и, погрузившись в невесёлые думы, пошла к себе собирать вещи.