***
- Я надеюсь у тебя есть что-нибудь вкусное и обязательно нездоровое, потому что мне сейчас хочется пойти и утопиться где-нибудь в Темзе и даже плевать, что она в Лондоне, - угрюмо произносит Питер, протискиваясь мимо Бена в квартиру, затем на секунду замирает от накативших воспоминаний, и зло говорит: - К черту еду, лучше напьёмся. Бенджамин про себя удивляется поведению такого правильного в иное время друга и проходит вслед за ним на кухню. Паркер уже беззастенчиво копается на нижней полке, где сам Бен хранит алкоголь. По правде говоря, сам блондин не успевает заметить, когда же они с Питером становятся сначала хорошими знакомыми, а после и вовсе начинают проводить практически всё свободное время вместе. Это происходит как-то самом собой, да и Бен не привык задумываться над вещами, которые просто случаются. Они просто… случаются. Он наблюдает за тем, как Паркер бесстыдно крутит перед ним своей задницей, всё ещё пытаясь отыскать в шкафу что-то, что устроило бы его из выпивки, и Бен думает, что если бы он не был влюблён в Озборна, то давно бы приударил за Питером. Правда его и здесь бы ждало разочарование. Бен просто не может не влюбляться безответно. На самом деле это то, что он делает всегда, независимо от собственного выбора, иначе как объяснить то, что он вот уже чуть больше пяти лет влюблён в своего лучшего друга, который в свою очередь влюблён в своего лучшего друга. Боже, они все здесь неудачники. Бен невесело усмехается и идёт помогать Паркеру выбирать алкоголь. Питер уверен, что смотреть «Хатико» было определённо не самой лучшей их с Беном идеей. Особенно, когда они уже порядком подвыпившие. Хотя, он должен признать, что прижиматься лицом к груди блондина, крепко обхватив его руками, и глотать собственные слёзы, оказывается довольно-таки приятным делом. Зато он хотя бы не один. Питер чувствует, как пальцы старшего парня с силой сжимают его футболку на спине, и чуть приподнимает голову, чтобы взглянуть Бену в лицо. Тот прикусывает собственную губу и жалобно смотрит на экран, и Питер бы сам себе не ответил, если бы его кто-нибудь спросил, зачем он это сделал. Но его никто не спрашивал. Поэтому Паркер сам до конца не осознавая, что делает, отрывает руку от талии парня и подносит к его лицу, кончиками пальцев проводя по его скуле. Взгляд Бена в этот момент до ужаса красноречив, выражая нечто вроде: «Это что за херня сейчас происходит?», и Питер не удерживается и пьяно хихикает. Боже. Боже, сколько же он выпил. Паркер медленно приближается лицом к лицу старшего парня и тихо шепчет в его чуть приоткрытые губы: - Я хочу спать, - а после снова хихикает. Последующие события Питер помнит смутно. Вообще-то он подозревает, что просто отключился, но это точно было не так, потому что они определённо куда-то шли. Паркер помнит, как он, пошатываясь и вцепившись в плечи Бена мертвой хваткой, брёл вместе с ним по направлению какой-то комнаты в результате оказавшейся спальней. Там он стянул с себя сначала джинсы, затем футболку, захотел снять и трусы, но подумал, что не стоит, затем снова подумал и всё-таки стянул их с себя, тут же забираясь в постель и укутываясь в одеяло. Через несколько секунд кровать прогнулась под весом ещё одного тела. Питер снова подумал и, решив, что в общем-то ничего плохого и странного в том, что он намеревается сделать нет, придвинулся к Бену, обнял того за талию, прижавшись носом к его голой груди, и мирно засопел.***
Первые две вещи, которые понимает Питер после того, как открывает глаза и более-менее справляется с дикой головной болью это то, что он в чужой постели и к тому же голый. И ладно, да, он особенно рад тому, что помнит предшествующие такой побудке события. Но затем в его голове проносится мысль, что «господи, я мог переспать с Беном» и Питер даёт себе неосуществимый зарок больше не пить. Самого Бенджамина рядом не обнаруживается, зато Питер может отчетливо слышать доносящиеся из гостиной, а может это была кухня, голоса. Два голоса. И Питер с ужасом понимает, что это два знакомых голоса. - Только Гарри для полного счастья не хватает, - жалобно стонет он, накрываясь одеялом с головой. «Сейчас главное – не высовываться, а Озборн сам уйдёт,» - решает Питер и замирает, практически не дыша, с усилием прислушиваясь к разговору двух парней. Всё происходит слишком быстро. Разговор Гарри и Бена переходит на повышенные тона, и в это же время откуда-то с пола рядом с кроватью раздаётся мелодия звонка телефона Питера, и тут же Паркер слышит звон разбившейся посуды. А затем разбивается ещё что-то, как раз в то время пока Питер пытается быстро сползти с кровати, молясь при этом всем богам лишь бы чертов сотовый наконец заткнулся. Но телефон не затыкается, а сам парень запутывается в одеяле и с громким стуком падает на пол, сильно ударяясь подбородком и прикусывая язык до крови. Злополучное одеяло остаётся на кровати, пока Паркер лежит на паркете голой задницей к верху и пытается вытереть выступившие на глазах слёзы, при этом сдавленно шипя от боли. Телефон всё не замолкает, и Питеру хочется выкинуть его в окно, но прежде чем он нащупывает в валяющихся рядом джинсах сотовый, он слышит приглушённое разоряющимся мелодией телефоном ругательство. Паркер тут же вскакивает с пола, вытягиваясь по струнке и прикрывая причинное место своими же джинсами, в которые вцепился словно утопающий в последний спасательный круг. На пороге комнаты стоит Гарри Озборн и шокировано смотрит на голого Питера. Одной рукой он держит ручку открытой двери, а в другой у него зажат собственный сотовый, поднесённый к уху.