Пока горит свеча

Когда Каллен увидел выжившую в первый раз, он подумал, что она вполне могла быть причастна к трагическим событиям на Конклаве. Эльфийка имела совершенно дикий, пугающий вид: светлые волосы, которые теперь казались грязно-желтыми, запутались в один большой колтун; взгляд глаз, настолько темных, что зрачков практически не было видно, растерянно и испуганно блуждал по лицам солдат. Он остановился на лице командора, и тот невольно поежился, чувствуя, как от этого взгляда веет злостью и настороженностью. Под валасслином, закрывавшим половину лица, Каллен заметил, что она была совсем еще юна и даже красива. Послышался треск, и девушка вскрикнула: Кассандра перехватила руку, из которой собиралась вырваться фиолетовая молния. - Держи руки при себе, пока я не скажу! – властно сказала воительница, сжимая хрупкую ладонь эльфийки. Та лишь молча стиснула зубы. - Мы попробуем закрыть разрыв, командор! Нам нужно прорваться к нему. Каллен кивнул, кладя руку на эфес меча. Прежде, чем отдать приказы, он еще пару секунд смотрел вслед магессе, которую Кассандра безжалостно подталкивала в спину. В Кругах он часто сталкивался с эльфами, но все они были уже слишком сильно похожи на людей. А в этой выжившей было что-то необычное, что-то другое. Она как будто… - Ведьма! Дикая лесная ведьма! – презрительно прошипел канцлер Родерик. …- Что-то наша героиня какая-то недружелюбная, - заметил Варрик, стоя в сторонке и наблюдая за тем, как Лавеллан, активно жестикулируя, о чем-то разговаривает с Соласом. – Со мной парой фраз только перекинулась, и то по моей инициативе. А вот с нашим Смеюнчиком уже третий день общается. Обидно. Каллен усмехнулся и тоже украдкой взглянул на разговор двух эльфов. Он уже успел заметить, что после закрытия разрыва, Вестница Андрасте, как теперь ее окрестили, предпочитает лишний раз не общаться ни с кем, кроме этого отступника, такого же странного, как и она сама. Сэра довольно быстро все расставила по полочкам, сказав, что Лавеллан слишком уж «эльфанутая». А людей она и вовсе побаивалась. Лавеллан, тем временем заканчивавшая разговор, улыбнулась Соласу напоследок и развернулась в сторону ворот. Заметив Каллена и Варрика, она тут же перестала улыбаться и, опустив глаза, быстрым шагом пошла мимо них. - Далия! – сам не зная зачем, окликнул ее Каллен, когда магесса поравнялась с ним. Девушка вздрогнула и остановилась. – Здравствуй. - Здравствуйте, сэр Резерфорд, - неуверенно ответила Лавеллан, словно не понимая, чего от нее хотят, и ожидая подвоха. Ее голос был похож на звон десятков серебряных колокольчиков. - Прими мои поздравления: с тем разрывом ты справилась просто мастерски. Нам повезло, что ты оказалась с нами в такой нужный момент, - улыбнулся мужчина. - Спасибо, - все так же тихо ответила Далия, - рада, что смогла помочь. - Ты раньше не встречала людей? – после некоторого молчания спросил Каллен то, что уже давно его терзало. Лавеллан медленно подняла на него глаза. - Я уже встречала… таких, как вы, - ответила девушка, проглотив слово «шемлены». – Наш клан с ними торгует, но мне не было нужды с ними общаться. - Ты нас боишься? Лавеллан посмотрела на него в упор. Снова этот дикий взгляд, полный беспокойства. Она как будто все время ждет подвоха, ждет, что ее ударят или предадут. - Кстати, - вклинился Варрик, умело сглаживая возникшую неловкую паузу, - замечательно ты меня тогда подлатала! Я таких сильных лекарей еще не встречал, кроме, разве что, Блондинчика в Киркволле. Эльфийка перевела взгляд на гнома, и Каллен заметил, как она немного смягчилась. Слабая улыбка тронула ее губы. Буркнув «Всегда рада помочь», она развернулась и, словно забыв о вопросе храмовника, стремительно пошла к воротам. Каллен озадаченно смотрел ей вслед. « А ведь у нее золотые волосы» - растерянно подумал он, вспоминая их первую встречу, когда локоны Лавеллан были пропитаны кровью и пеплом, и было сложно определить их цвет. …- Сэр Каллен, простите, что поздно, но я хотела спросить, - начала Далия, открывая дверь в башню командора, и тут же запнулась на полуслове, увидев храмовника уснувшим прямо за столом. Часть бумаг лежала на полу, сброшенная со стола его дыханием, часть покоилась под головой мужчины. Лавеллан закусила губу и попятилась, стараясь тихонько прикрыть за собой дверь. Пронзительный, полный боли крик заставил ее подскочить на месте. - Нет, нет, оставьте меня в покое! – метнулся во сне Каллен, раскидывая оставшиеся на столе листы. – Прочь, прочь! Несколько секунд магесса стояла в ступоре, наблюдая, а затем быстро подбежала к рыцарю, положила ладонь на взмокший лоб и принялась что-то шептать. Спустя пару мгновений Каллен перестал дергаться и кричать, затем прерывисто вздохнул и открыл глаза. Его ресницы были влажными, а руки дрожали. - Д-далия, - заикаясь, проговорил мужчина. Далия убрала руку с его лба, слегка задев светлый локон. – Что ты… я… - Все хорошо, командор. Вам приснился кошмар. Каллен вздрогнул: его память тут же услужливо предоставила отголоски кошмарного сна. Он прикрыл веки, часто и нервно дыша. - Мне снились… жуткие вещи. А потом все словно исчезло. Это была ты? - Да. Я кое-что умею, не только огнем бросаться - смущенно призналась Лавеллан, чуть отступая от стола Каллена. - Спасибо. Обычно сны длятся дольше. Это все проклятый лириум, - Резерфорд обхватил голову руками и откинулся на спинку стула, затем покосился на эльфийку. – Я никогда раньше не сталкивался с такой магией. Чародеи в Кругах обычно разводили руками и говорили, что ничем не могут помочь храмовникам, страдающим от зависимости. - Долийцы сохранили некоторые вещи, которые в Кругах не изучают, - чуть улыбнувшись, ответила Далия. - Я мог бы догадаться. А то у нас вечно все непонятное записывают в магию крови. Отвратительная мерзость, конечно. Я уж было тоже подумал… Что такое? – обеспокоенно спросил командор, заметив, как Лавеллан вздрогнула от его слов. - Это… это действительно мерзость, - сказала магесса, опустив глаза. - Рад, что ты тоже так считаешь. После того, что я видел в Кинлохе, сложно иначе к этому относиться. Тот, кто раз ее попробует, собой уже не владеет. И становится хуже демонов, которых призывает. - Почему? – удивленно спросила девушка. Храмовник внимательно посмотрел на нее. - Демоны такие, потому что это их сущность. Ее не изменишь. А маги крови сами выбрали свой путь. - Я… понимаю, что ты хочешь сказать. Наступила тишина, прерываемая лишь ровным дыханием эльфийки и прерывистыми тяжелыми вздохами Каллена. Прохладный ветер проникал сквозь незапертую дверь, заставляя их ежиться. Наконец, мужчина прервал молчание. - Еще раз спасибо. Я слышал, что ты очень сильный маг и лекарь, а теперь и сам в этом убедился, - дружелюбно улыбнулся Каллен, глядя на девушку снизу вверх. Свечи давно погасли, и лишь серебристая луна освещала ее лицо, такое юное и прекрасное. Она подняла глаза и впервые за все время по-настоящему, по-детски счастливо улыбнулась. - Я рада, что помогла вам, сэр. Я видела, как вам было страшно и больно, и очень хотела помочь. - Прошу, не надо «сэр», зови меня Каллен. Ты ведь все-таки выше меня по должности, - усмехнулся он, вставая из-за стола. Лавеллан смущенно кивнула. Каллен тем временем внимательно разглядывал рисунок на ее лице. Одна половина была полностью закрашена темно-серым, а вторая испещрена мелкими завитками. Ему вдруг очень сильно захотелось провести по ним рукой. - Расскажешь, что значит твой валасслин? У всех эльфов они ведь разные. Далия уже приготовилась ответить, как вдруг отскочила, почувствовав прикосновение пальцев командора к своей щеке. Он быстро отдернул руку. - Прости, я что-то сделал не так? Девушка лишь молча прижала руку к щеке и выбежала из башни, оставив озадаченного и растерянного Каллена стоять одного во мраке наступившей ночи. …Утром, проходя через пустующий сад к часовне, командор услышал женский шепот на незнакомом ему языке. Нахмурившись, он остановился, пытаясь определить, откуда идет звук. Его взгляд остановился на самом дальнем и укромном уголке сада. Прислушавшись, Резерфорд внезапно понял, что ему нужно туда. Осторожно подходя к Далии, он увидел, как она стоит на коленях с закрытыми глазами и что-то шепчет. В ее речи Каллен уловил имена эльфийских богов. Мужчина решил подождать, пока Лавеллан закончит молиться, и, не желая ей мешать, чуть отступил назад, но наступил на предательскую ветку, которая звонко хрустнула. Девушка испуганно обернулась и вскочила на ноги. - Прости, я нечаянно, - попытался оправдаться Каллен, смущенно потирая затылок. Магесса нахмурилась, но ничего не ответила, продолжая стоять в нерешительности, словно ожидая, что он еще скажет. - Я хотел извиниться, если сделал что-то неприятное для тебя. Я думал, что… - сказал Каллен и запнулся. А что он думал? Что он, в самом деле, мог думать? Эльфийка продолжала молча смотреть на него своими огромными бездонными, как темный колодец, глазами, и прочесть что-либо в них было совершенно невозможно. Каллен не знал, что можно было еще сказать. - Я не знал, что ты так к этому отнесешься. Прости, пожалуйста, я больше никогда так не сделаю, и я должен был догадаться, - рыцарь продолжил сбивчиво извиняться, но Далия его перебила. - Меня раньше никогда не касались ше… люди. Для меня это было непривычно и… я тебя, наверное, сильно озадачила. Не воспринимай, пожалуйста, на свой счет. - Да нет, я понимаю, - выдохнул Каллен в облегчении от того, что магесса все-таки ему ответила, хоть он и продолжал ощущать неизвестно откуда взявшуюся вину. – Я уже заметил, что ты с людьми не особо хорошо ладишь, и не стоило мне так резко… - Ты совершенно не такой, как все остальные, - снова перебила его Лавеллан и, заглянув в его глаза, тихо прибавила, - коснись меня еще раз. Рыцарь, пытавшийся вымолвить что-то еще в свое оправдание, умолк. Теперь он тоже просто смотрел в ее глаза, как и она в его. Пытался понять, что же она скрывает. Почему она такая необычная. Почему его тянет к ней так невыносимо. И почему его пальцы сами по себе, без всяких указаний разума, уже потянулись к ее щеке, такой призывно мягкой и нежной. Она закрыла глаза, вдыхая кожаный запах его перчаток. Он напоминал ей о доме. И губы сами собой приоткрылись в готовности поцеловать обветренные и сухие губы командора, который, сам того не осознавая, уже очень давно этого ждал. …Далия стояла на коленях перед импровизированным алтарем в своей комнате, крепко запершись ото всех. Где-то в глубине души она ясно чувствовала, что скоро за ней придут. Совсем скоро Корифей явится сюда забрать то, что принадлежит ему по праву. Эльфийка глубоко вдыхает и морщится от боли в ладони. Остро наточенный кинжал быстро разрезает кожу, и кровь капает на ковер жирными каплями. Губы Лавеллан шевелятся, произнося слова древнего, почти забытого заклинания. Несколько золотистых локонов, выбившихся из прически, колышутся на невесть откуда появившемся сквозняке. Девушка сжимает и разжимает ладонь, оставляя на кончиках пальцев кровавые отпечатки. Когда последняя свеча гаснет, девушка открывает глаза. Она смотрит на существо, появившееся перед ней, застывшее в молчаливом ожидании приказа. - Когда начнется битва, тебе нужно будет защищать. Нет, не меня. Его. Защищай командора. Отклоняй от него стрелы, направляй его клинок. И не дай ему погибнуть. Ни в коем случае. Дух покорно кивнул и растворился в воздухе. Далия опустила голову и тяжело вздохнула. «Лесная ведьма… Он единственный, кто никогда меня так не называл. И единственный, кто в этом ошибался», - грустно усмехнулась магесса, поднимаясь на ноги. За окном уже замерцали зеленые вспышки, и были слышны раскаты грома. …Расталкивая солдат, выкрикивавших победные возгласы, Далия с трудом пробиралась к замку. Левый бок превратился в один большой синяк, и Лавеллан, морщась, на мгновение отняла от него руку, чтобы стереть кровь, сочившуюся из рассеченной брови. Моргнув несколько раз, она вдруг увидела знакомые очертания. Эльфийка вскрикнула и с удвоенным усердием принялась продираться сквозь людскую толпу к неясному силуэту. - Каллен! – в отчаянии крикнула она. Силуэт замер, а затем двинулся к ней. Когда он приблизился на достаточное расстояние, девушка с облегчением увидела, что была права. Это был Каллен: израненный, прихрамывающий, но живой. За улыбкой на его губах, которая появилась, как только он услышал свое имя, уже не было видно ни капли боли. - Ты жива! – выдохнул мужчина, протиснувшись к ней между начавшими наконец расступаться солдатами, и сжал ее в медвежьих объятиях. Ее руки опустились на его затылок, как будто именно там всегда было их место. - Я боялась, я так боялась за тебя… - Все позади, - не переставая улыбаться, отвечал храмовник. – Пару раз мне и правда казалось, что это конец, но что-то будто менялось в последнюю секунду. Я чувствовал, что ты будто бы была рядом. Мой светлый ангел… Далия ничего не ответила. Она просто молча обнимала любимого, зарываясь лицом в мех на его воротнике. Ей было безразлично, что на глазах у тысячной толпы она сжимает в объятиях командира своих войск. И единственное, что она хотела бы спрятать ото всех – от солдат, от Каллена и даже от самой себя – это предательские слезы, бегущие по щекам.