Два Арамиса

<center>После того, как гроб был опущен в землю на Троекуровском кладбище, призрачный Игорь почувствовал, что ему стало одновременно и легче, и тяжелей. Старое больное тело нашло покой в том месте, где ему предстояло стать прахом, но вместе с тем актёр ощутил, как исчезла всякая материальная связь с этим миром и с теми, кого он любил. К этому, как утверждал Арамис, предстояло ещё привыкнуть. Пока процесс шёл трудно. Сидя на собственных поминках, Игорь Старыгин осмысливал произошедшее. Светлая печаль улетучилась, и теперь каждая слеза, которую кто-то проливал о нём, отдавалась болью. Его спутник-мушкетёр находился рядом. - Вы знаете, Арамис, я больше не могу на это смотреть, - шепнул ему актёр. - Так нужно, ничего не поделаешь. - Курить хочу. С этими словами Игорь сделал очередную безуспешную попытку материального контакта, а именно — попробовал взять со стола чью-то пачку сигарет. Бестелесные пальцы схватили воздух. - Проклятье, - процедил актёр, сверкнув глазами. - Ну, иди же сюда. Пачка по понятной причине никуда идти не собиралась. - Не отчаивайтесь, - сказал Арамис. - После поминок отправляйтесь на вашу прижизненную квартиру и ждите меня. С вашего позволения, я отлучусь. - Куда вы? - Добывать то, что облегчит ваши муки, - улыбнулся мушкетёр.       Через некоторое время Арамис нашёл Игоря на крыше его дома на Овчинниковской набережной. С многоэтажки открывался вид на серую ноябрьскую Москву. Актёр смотрел с крыши на свой родной город, в котором родился, вырос, учился, работал и прожил всю свою жизнь. Теперь он прощался с ним навсегда. - Сударь! - окликнул шевалье Д`Эрбле. - Почему вы не дома? - Не могу больше видеть слёзы. - Понимаю, вы так чувствительны. Я принёс вам кое-что в подарок от моих славных товарищей. Старыгин обернулся, готовясь принимать подарки. Арамис жестом пригласил его присесть, а после достал бутылку вина, два кубка, две трубки и кисет с табаком. - Прошу, дорогой мой, - улыбнулся Рене. - Все удовольствия для вас! Простите, что не могу предложить вам женщину, но... Игорь даже смутился. Утратив тело, он и не думал о подобных удовольствиях. В голове не укладывалось, как нечто такое вообще возможно после смерти. - Не нужно, друг. Женщин мне хватило и при жизни, - сказал он. - Я и без того в большом долгу перед вами. - Ах, бросьте! Ничего вы мне не должны! Давайте лучше выпьем и закурим. - Вы курите? - Иной раз да. - Как к этому относятся в монастыре? - Будто в монастыре знают! Чувствую, вам на данный момент необходима порция дыма. - Верно, - сказал Старыгин, развязывая кисет и набивая трубки табаком.       Мушкетёр откупорил бутылку, разлил вино по бокалам, извлёк откуда-то огниво. Раскурив глиняные, покрытые росписью, трубки оба принялись смотреть вдаль. Сверху начало накрапывать. Дождь проходил сквозь них, не причиняя ни малейшего неудобства. Даже трубки не погасли, ведь они были из иного мира. - Спасибо вам, - произнёс Игорь, выдыхая дым. - Не стоит благодарности, - мягко сказал Арамис, слегка накрутив на палец прядь своих чёрных волос. - Попробуем, что в бокалах? Атос говорил, что дал анжуйского, своего любимого. Правда, это из погреба Портоса, но неважно. Портос завёл погреб анжуйского для Атоса. - Передайте им огромное спасибо. - У вас будет возможность самому их поблагодарить. Как кстати вспомнил о Портосе! - продолжил Арамис. - Вы не голодны ли? - Вроде бы, нет. Разве я могу проголодаться? Я вообще-то умер. - Ну, курить ведь вам хотелось, - лукаво улыбнулся мушкетёр. - А есть что-то не хочется. Пусть Портос меня простит. - Портос на вас не в обиде. - Мы так запросто говорим об этом... - произнёс Игорь Старыгин, докурив трубку и откладывая её в сторону. - Непривычно. Похоже на сон. Я видел собственное вскрытие, видел собственные похороны, но мне до сих пор кажется, что вот-вот я проснусь на своём диване, включу телевизор! Потом Катя подаст мне утренний кофе, а всё, что я перенёс, окажется всего лишь сном. - Увы, всё правда. - Да, - тяжело вздохнул актёр. - Давайте пить. - Давайте, - мушкетёр подал ему бокал. - За что сперва: за наше знакомство или за начало моего нового существования? - За знакомство. - Тогда за знакомство! Они чокнулись бокалами и выпили. - Арамис? - Да, друг мой? - Можете звать меня Гошей. - А вы меня Рене, если угодно. - Лучше я буду звать вас Арамисом. - Хорошо. В конце концов, мы два Арамиса. - Два Арамиса...