Порочный

Я проспал все на свете: Риделю не позвонил, что хотел не сделал, вся эта канитель, произошедшая накануне, просто сморила меня: Тилль со своими дурацкими обидами, Пауль, случайно вспомнивший нанесенные ему обиды. Так ведь и не сказал мне ничего, не поделился, закрылся, как в коконе. Глянув на часы, я сильно удивился, было уже начало двенадцатого. Я окинул пустое место рядом со мной изучающим взглядом, встал, прислушался к шумам в квартире - похоже я был один. Ненавижу спать в одежде, чувствуешь себя утром помятым, несвежим, не отдохнувшим жалким подобием человека, хуже чем с похмелья. Хотя нет, встать в одежде с похмелья еще хуже. Как-то сам собой вспомнился Медвежьекамск и ужасы происшедшие с нами. Пришлось гнать воспоминания и занимать себя размышлениями по поводу того, почему Пауля нигде не оказалось. Странно, куда он мог деться? Вместе с ним так же пропал мой сотовый и ключи от квартиры, я оказался в западне, стационарный телефон тоже не подавал признаков жизни. Странно. Я почесался. Он меня специально, что ли запер, а зачем? Из настигшего ступора меня вывел вернувшийся через час хозяин. Я и душ уже принял, и кофе выпил, и новости посмотрел, и окончательно разозлился. - Пришел… может объяснишь, что это на тебя вдруг нашло? – я даже не повернул голову в его сторону, все так же продолжая смотреть в экран телевизора. - Я с Флаке и Оливером встречался, - как ни в чем не бывало, будто за сигаретами выбегал, ответил он, - я знаю где живут и чем занимаются люди, на которых ты уже сделал охотничью стойку. Я смотрел на Пауля, открыв рот от удивления, как он быстро управился, неужели сам решил отомстить? Меня порядком бесила его всепрощающая натура, и вдруг такая перемена. Но я ошибся. - Я буду раз в неделю, - продолжал он, - интересоваться, как у них дела, и если они умрут или пропадут, или станут инвалидами я с тобой поругаюсь. - Пауль, а с чего ты взял, что я захочу с ними что-то сделать? – я выключил телевизор и сел, скрестив ноги и оперевшись на стену. - Я вообще ничего не знаю, ты же мне так и не рассказал. - Я тебя предупредил. – Он встал передо мной. - Не смей! - Да чего такое? – я постарался изобразить удивление на лице, но вышло видно совсем плохо. - Рихард, хватит смертей, - он был такой серьезный в этот момент, что я испугался, поверил, что он сможет со мной поссориться, - смерть невинной на нашей совести, подумай об этом, смерть молодой девушки. Хах, знал бы ты еще о дружке своем из Медвежьекамска со всей честной компанией. Но я, естественно, ничего Паулю не сказал. - Обещаешь мне? – он спрашивал и был все так же серьезен. Я только вздохнул и не ответил. - Послушай, - пустился он в объяснения, - я сам виноват в том, что случилось, у меня был выбор, но я решил пойти лёгким путем, это просто издержки профессии. Они меня тогда побили, сильно побили, но заплатили хорошо, вот и все. Ага, побили они тебя как же, нашел наивного идиота. Я ему не стал ничего говорить, сделал вид что поверил, чтобы успокоить. А самого захватила злоба собственного бессилия, как же он меня опередил, раскусил мой план. - Тилль вытащил меня тогда из моего же безумия, - он уже сел рядом и даже положил мне ладонь на колено, - я не позволю тебе становиться убийцей, остановлю, пока не поздно. - Пауль не говори ерунды, каким убийцей? – я вложил весь сарказм, что у меня был в свою речь. - Случайно вышло, я не при чем. А что насчет тебя, не хочешь - как хочешь, пусть живут и радуются. Не трону я их. - Хорошо, тогда тему закроем. – Он мне не верил, ох не верил, он не обращал внимание на мои слова, он смотрел в мои глаза и все понимал. - Чем займемся? – спросил Пауль. Я лишь пожал плечами не находя ответа, идти никуда не хотелось, настроение испортилось, Тилль уехал, пытаясь меня сломать, Пауль условия ставит, Ридель и Флаке без моего ведома выполняют работу на которую я их поставил, и работа эта оборачивается против меня самого. Все меня бесят. Полный облом. - Никуда не хочу, – получилось зло, я и сам не ожидал, что так рассержусь. - Я тебя никуда не зову, - Пауль чуть отстранился, - я спрашиваю, чем займемся. С моих губ сорвался смешок, сказал бы я тебе сейчас, чего хочу, но ведь не поймешь. Я хотел заставить встать тех двух придурков на колени и смотреть на их страх, слушать мольбы, смеяться над обещаниями никому ничего не говорить и умолять их отпустить. Я даже улыбнулся, представив все это. Но конечно я не признался Паулю, я себе-то в этом признался с трудом. - Ничем, по крайней мере вместе. – Вот все, что я ему сказал, хотя совершенно этого не хотел. - Стой, что за обиды? - он остановил мой порыв одеться. - Игрушку любимую забрали? Не дали покуражиться? Я молчал. - Рихард! - он смотрел на меня, как на ребенка смотрит заботливая мать. - Когда это произошло? Когда ты умудрился заболеть этой паранойей? Как я мог упустить это из виду? - Что упустить? – я вообще не понимал, о чем он. - Ты получаешь удовольствие от того, что загоняешь людей в угол, не оставляешь им выбора, наблюдая за их страданиями. Не ровен час ты захочешь участвовать в допросах с пристрастием. - Я монстр, по-твоему?! – назревал скандал, я хотел отстаивать свои позиции, хотя и понимал, что Пауль прав. - Сначала Тилль, теперь ты, вы кем меня считаете, вы, самые мне близкие люди? - Близкие? – переспросил Пауль. - Значит одевайся, и поехали к Тиллю. Ему приятно будет от того, что ты приедешь сам. - Не я начинал ссору. – Я уперся. - Рихард, это гордыня. Она в тебе говорит, эта страсть тебя погубит. Я не то, что был ошарашен такими заявлениями, я испугался за Пауля, он как-то выпал из моего поля зрения последние дни, и я не знал как он проводил время. А вдруг он в секту попал и ему мозги промыли. Я не стал ему отвечать на этот бред ничего, а подхватил на руки и бросил на кровать, сам устроившись на нем сверху и, разложив ему руки выше головы, схватил за запястья. - Не гордыня мой грех, - я склонился к его уху и коснулся языком мочки, - мой грех - похоть, я хочу заняться сексом, - я думал, что он поймет мою шутку и перестанет. - Вот и я о том, - он вообще не отреагировал, а продолжал нравоучения, - ты просто хочешь жить в свое удовольствие. А нужно научиться не потакать своим низменным желаниям. Я не стал его отпускать, так и сидел на нем, слушая весь этот проповеднический бред. - Я ни чем не отличаюсь от тех козлов, которые поимели мое тело в свое удовольствие. Чем мы занимаемся? Мы так же играем с людьми, как кошка с мышкой. Ты думаешь, мне не нравилось? Еще как нравилось, я получал удовольствие от игры, обманывая, придумывая с тобой разные ходы, я не задумывался, чем это может закончиться. Я согласен с Тиллем, оставь все, брось этот бизнес, он разрушает тебя. - Я не хочу, - я помотал головой, - мне нравится. - Рих, дальше будет только хуже, ты вошел во вкус, не дай этой пакости затянуть тебя. - Я только хотел отомстить. – Недовольно пробурчал я, и отпустил его руки, но не слез. - Нет, это только предлог! – он посмотрел на меня полными грусти глазами и привстал, оказавшись совсем рядом. - Тебе важна игра, а не результат, ты сразу охладеваешь к тому, что уже твое, и ищешь новую жертву. У меня как будто в голове щелкнуло, все встало на место. Слова Пауля уже не казались бредом. Он и Тилль мои близкие люди, переживают за меня, наверное, им со стороны виднее. Пауль прав, охотиться мне нравиться больше, чем пользоваться потом плодами этой работы. И мне совершенно не жалко людей, которых пришлось убрать с дороги, и девку эту не жалко, одни скандалы из-за нее. Но завязывать я уже не хотел, это как наркотик, затянуло, без всего этого я не представлял дальнейшей жизни. Я придумал. Надо сделать вид, что я осознал и раскаялся. И они от меня отстанут. А когда все успокоится я снова займусь любимым делом, и те два хмыря от меня никуда не денутся, не век же Пауль за ними следить будет. - Я никого не ищу, я просто хочу расставить все на места и наказать злодеев. Я уже не злился и даже улыбнулся ему, в надежде обвести вокруг пальца. - Нет, - конечно, он все понял, - ты прикрываешься псевдообидами, когда-то нанесенным нам с Тилем, для того чтобы уничтожить, растоптать, довести до самоубийства людей, отнять у них все, и у их семей, и получить от этого кайф. - Пауль, - я пихнул его и прижал к кровати, - ты сам-то разве не хотел вчера никого наказать, отомстить? - Хотел, но это не дает мне право кого-то мучить. - Он попытался высвободиться, но я не позволил. - Я знаю, что с тобой происходит, – продолжал он, - и подтолкнул тебя к этому я сам. За это я себя осуждаю и ненавижу. Невозможно было долго сердиться на него: - Я просто хочу наказать козлов, которые вас обидели, а ты все вывернул наизнанку. Он стал совсем грустный и я отпустил его, но только для того чтобы обнять. - Рихард, - он прижался, - поехали к Тиллю, я вас помирю и все будет хорошо как прежде. - Нет! – я похлопал его по плечу и поднялся. - Пусть сам идет первый на примирение. - А с чего ты решил, что Тилль это сделает? – он хотел поймать мою руку, но я не позволил. - Ты наивно полагаешь, что делая рогатку, можешь вертеть им как заблагорассудится? - Что?! – у меня дыхание сбилось от нахлынувший обиды. - Рогатку? - Тихо, - Пауль быстро переместился подальше от меня к стене и занял оборонительную позицию, - без рукоприкладства, пожалуйста. - Да я с тобой вообще больше разговаривать не хочу, - я стал собираться, - раз ты так ко мне относишься, - меня от гнева забила нервная дрожь. - Рогатку! Где понабрался этой пошлятины? Друг называется. - Рихард, - Пауль понял, что переборщил, я никогда еще так не реагировал, я всегда его прощал, а сейчас я прощать не собирался. - Что Рихард? - я стоял перед ним и нервно застегивал рубашку. - Ты уже забыл, как вчера сидел на кухне и ревел? Насколько сильно был перепуган? Постоянно повторял: « ненужно, пожалуйста, оставьте меня». А что теперь? Всех простил, меня унизил и сидишь довольный до жопы, что запугал меня. – Я показал ему вытянутый вверх средний палец. - Хер ты угадал! Я этих мудаков прибью, компьютерный завод отниму и распродам по частям. А вы с Тиллем можете валить куда подальше и изображать ангелочков. - И что? – эта рожа была невозмутима. - Что ты кому докажешь? - Никому я ничего доказывать не собираюсь, просто стану богаче на несколько десятков миллионов. Пауль рассмеялся: - Рихард, бога ради, угомонись! Поверь, тебе самому будет только хуже от этого. - Да? – я глянул на него. - Все, тема закрыта, история исчерпана, мне с тобой больше говорить не о чем. Финиш.

***

Сидя за рулем своей до неприличия дорогой машины, я уныло смотрел в окно, направляясь в офис. Я конечно понимал, что Пауль прав и мне было плохо от того что я с ним и Тиллем поругался, но гордость толкала меня на необдуманные поступки. Я твердо решил довести дела до конца, и не идти на поводу у этих нытиков. В офисе никого не было, я набрал Риделю и попросил приехать. Почти час ожидания стал для меня настоящей пыткой. Как утомительно тянулось время, хотелось выпить, но я себе не позволил, вместо этого я спустился на первый этаж и заглянул в нашу новую типографию. Там еще ничего не было, просто стояли коробки с оборудованием, но скоро все заработает и станет в моих руках настоящим оружием.

***

- Мне нужно место, где в спокойной обстановке ты проведешь допрос, а я посмотрю. Оливер поднял на меня взгляд. - Только потом нужно будет все прибрать. - Я знаю о ком речь? – его тихий голос раскатился как гром по кабинету, так непривычно было его слышать. - Те, о ком интересовался Пауль. Больше Оливер меня ни о чем не спрашивал.

***

Смеркалось, зарядил ливень. Дорога по которой мы ехали стала похожа на тропинку, с боков подступали черные ветви деревьев, машина начала шкрябать днищем по камням, ехать становилось все труднее. - Сколько еще осталось? – я сверился с часами. - Больше двух часов едем. Оливер не ответил, а включил дальний свет фар. Впереди замаячил странный полуразвалившийся дом. Тропа уперлась в покосившийся забор, мы остановились. - Ну и дыра, темно и сыро. - Там есть камин, - сказал Оливер, - и свечи. - А спиртное там есть? – спросил я. - Есть, - он указал на бардачок, - я прихватил. Я сделал глубокий вдох. Так, спокойно, ты сам все это затеял, идти на попятную уже глупо. - Пошли, - я первый вышел из машины и пошел открывать кузов нашего микроавтобуса, где на полу с кляпами во ртах, лежали связанные по рукам и ногам дрожащие мужчины, которые еще вчера просили у меня огоньку. Сердце замерло, меня начала бить дрожь, казалось, я продрог до костей, зубы стучали. Вдалеке послышались раскаты грома. Луч моего фонарика пробегал с одного лица пленника на другое, они щурились от непривычно яркого света бившего им по глазам после долгого пути в полной темноте. Но не издавали ни звука. Меня интересовало, догадывались они или нет, почему попали сюда. Внутри меня родилось странное чувство, что-то сродни ожидания неизведанного, оно медленно поползло по рукам и ногам, вместе с этим чувством пришла легкость. Я успокоился и закрыл глаза. - Берем, - Оливер уже открыл дверь странного дома пока я настраивался, стоя под проливным дождем. Мы заволокли их в дом и бросили на пол, раздались стоны. - Дай фонарь, - я передал Оливеру предмет и темнота заволокла все вокруг, пока он, уйдя в другое помещение, что-то искал. «Зачем я тут? - пронеслась мысль в моей голове. - Ведь мне не хочется». Стало светлее. Ридель вернулся с керосиновой лампой и подвесил ее на крюк посреди комнаты, потом он зажег несколько свечей в подсвечниках, и по комнате разлился мягкий приглушенный свет. Это был охотничий домик. На стенах висели головы животных, выделанные таксидермистом, посредине стоял огромный деревянный стол и несколько кресел застеленных шкурами, окна были забиты досками. - Давай их в подвал, - Оливер открыл дверь рядом с помещением, откуда он вынес лампу. Люди на полу задергались и начали издавать мычащие звуки, пытаясь докричаться до нас через забитые кляпами рты. Мне на секунду стало страшно, подумалось, что Оливер и меня сейчас вместе с ними запрет в подвале этого странного заброшенного дома и просто уедет, оставив умирать. Пришлось собрать все остатки смелости, чтобы не показать панику. - Там глубоко? – мои зубы отбивали чечетку, пока я спрашивал. Оливер подошел ко мне и тихо сказал, разглядывая внимательно мое лицо: - Если хочешь, иди в машину, я сам все сделаю. - Нет, - я отрицательно покачал головой, - я сам хочу разобраться с этим делом. Он только равнодушно пожал плечами и, взяв подсвечник, первым спустился вниз.

***

Посреди внушительных размеров подвала, на стульях, крепко связанные спина к спине, сидели мужчины. Оливер снял с них обувь и разделся до пояса сам. Я стоял в стороне и смотрел на него, он разложил что-то на столике, что-то металлическое, судя по звукам. Он производил внушительное впечатление, высокий, статный, его натренированное тело состояло из рельефных мышц атлета. Движения медленные, плавные, расслабленные. Он оставался совершенно спокойным, а нас троих била нервная дрожь. Я представлял, каково этим двум, которые ожидали своей участи. Оливер развернулся, его взгляд был внимателен, от него не ускользнула ни одна деталь. - Не передумал спрашивать, или сразу? – он провел большим пальцем себе по горлу. До меня не сразу дошел его вопрос, на секунду я как будто выпал из реальности. - Да, - я нервно сглотнул, - нужно спросить. Он вынул кляп одному из мужчин и приставил к его щеке нож. - Будешь орать, отрежу ухо, - он подождал какое-то мгновение, - понял - кивни головой. Тот выполнил указание. Оливер выпрямился и поманил меня, показывая жестом на пленника. - Спрашивай, - спокойно сказал он. Я достал телефон и, найдя фото Пауля, показал мужчине: - Узнаешь этого парня? Тот замотал головой и с мольбой глянул на меня. - Нет, - он даже не сказал, а как-то заблеял, - я не знаю его, я его видел один раз с тобой, вчера на улице. - Хм, - я посмотрел на фотографию. Пауль стоял рядом байком, держа в руке шлем, выглядел он импозантно и очень дорого. Когда эти были с ним знакомы, он вряд ли производил впечатление преуспевающего человека. Я полистал другие фотографии и нашел снимок, где мы с ним в баре, раздетые по пояс, выплясывали пьяные в хлам джигу, веселя всех наших друзей. Я выделил Ландерса и увеличил снимок. - А так? - он мог ничего не отвечать, я все понял по его лицу, он вспомнил. Я оглянулся, нашел стоящую в углу табуретку и, смахнув с нее пыль, поставил перед ним. Он трясся от страха, ожидая всего чего угодно, а я сел и достал сигареты, Оливер услужливо протянул мне зажигалку, пока я искал по карманам свою. - Не нужно, - заблеял мужик и попытался высвободиться, я не понял, почему он так занервничал, ведь я еще ничего не спросил и не сделал. Мы переглянулись с Оливером, он бросил молниеносный взгляд на мою сигарету и я понял, что он намекает о связи. Мои брови поползли вверх от удивления, я не мог ожидать такого поворота событий. Все что угодно, но только не пытки. Я делал разные предположения, думал, что Пауля отдали в рабство или заставляли делать совершенно омерзительные вещи, думал, что его очень сильно унизили и кинули на бабки. Но чтобы пытали! Нет, это мне в голову не приходило. Адреналин ударил в кровь, меня чуть покачнуло. Я поднялся, взял мужика за волосы и дернул. - Рассказывай, что вы сделали с моим другом! - Не нужно, - он захрипел от того, что я слишком сильно запрокинул ему голову назад так, чтобы его мог видеть товарищ по несчастью. - Может ты будешь более разговорчив? – обратился я ко второму и вынул кляп, сорвав предварительно скотч с лица. Когда в кино показывают, он снимается быстро, а тут оттягивал кожу за собой, я даже усмехнулся, какое у него было дурацкое выражение лица. - Что, что говорить?! Я не понимаю, - он тяжело дышал. - О чем вы спрашиваете? - Пусть он тебе скажет. - Я снова притянул второго за волосы. - Говори! - Парень… помнишь парня… которого мы жгли сигаретой? – я бы ему шею свернул после этих слов, если бы Оливер меня не оттащил. - Тихо! – он тряс меня за плечи, пытаясь донести до меня свою мысль, - Тихо. Подумай, что ты хочешь. - Я хочу их наказать, - не задумываясь, ответил я. - Хорошо. – Ответил он мне спокойно. - Давай решим, как. У меня пронеслась мысль, что-то Ридель разговорился сегодня. - Чего решать? Так же с ними поступить! – я был такой злой, что не соображал с кем говорю, не понимал, что сейчас уже далеко не шутки и если с моих губ сорвется слово - убей, он их убьет, прямо на моих глазах. Но Оливер все понимал в отличие от меня, он был собран, спокоен и мыслил здраво. - Ты наивно полагаешь, что замучив их, сделаешь кому-то лучше? – спросил он, а я покачал головой в знак согласия. - Нет, - Ридель не переставал поражать меня своим красноречием, - все чего ты добьешься, это получишь стыд и чувство вины на всю оставшуюся жизнь. - Но ведь так оставлять нельзя! – меня захлестывала ярость, я не мог с собой справиться, - Я хочу их проучить! - Хорошо. - Оливер развернулся и подошел к своему столику, откуда взял пассатижи. - На, - он протянул их мне, - ломай пальцы. Я сделал шаг назад. - Хочешь, чтобы я это сделал? Я молчал. Оливер подошел к пленникам и указал на них: - Кого? - Нет! Нет! – завопили они, - Мы сдадимся властям, все расскажем, про наркотики, про кражи… Пожалуйста… Неееет! От хруста у меня свело зубы, и я резко отвернулся. Я представлял, какая сейчас адская боль терзает одного из них. В нос ударил резкий запах мочи. Меня стало мутить, и я захотел подняться наверх, но остановился, ведя борьбу не с телом, а с душой. Мне было мерзко и отвратительно, но в тоже время я не хотел их отпускать просто так, я хотел причинить им страдания и в то же самое время не хотел. Я не знал, что делать. - Пошли на воздух, - Оливер подтолкнул меня вперед к выходу. Резкий свет от фар ослепил нам глаза, мы машинально прикрылись руками и пытались рассмотреть, кто это к нам пожаловал. - Рихард! – голос Пауля. Я не мог поверить. Откуда он тут взялся? - Что вы сделали? - Пауль? – я пошел на его голос, все еще прикрывая глаза, но свет погас, Флаке выключил фары. Они стояли около машины и смотрели на нас с Оливером. - Все хорошо. - услышал я голос Риделя. - Вы как здесь? - Сопоставили как дважды два, - ответил Флаке, - оба пропали вместе с фургоном. - А как вы нас нашли? – я был поражен, как быстро они сориентировались. - От меня не скроешься! - Пауль встал рядом с нами и его вид не предвещал ничего хорошего. - Они живы? - потребовал он у меня ответа. - Да, - я опустил глаза, не в силах выдержать его взгляд, - я не смог, хотя очень хотел. - Отпускайте их, - приказал Пауль, но встретил неожиданное сопротивление со стороны Риделя, который преградил ему путь в дом, встав в проеме двери и расставив руки. - Рано, - сказал он, - они обещали дать признательные показания, нужно записать небольшое кино. Я кожей ощутил, как спало напряжение и как я на самом деле чертовски устал. Я сел на корточки и обхватил голову руками. - Рихард, ты чего? – Пауль присел рядом и тронул меня за плечо. - Тебе плохо? - Нет, - я покачал головой, - наоборот, хорошо. - Увезти тебя? – очень тихо спросил он, пока Флаке и Ридель копошились у входа, решая, что делать дальше. - Увези. – попросил я, с чувством огромной благодарности. - Куда? Я смотрел, как улыбка тронула его губы, и понял, что он не злится на меня, не поругается, как обещал, а все понял и уже простил. - К Тиллю. - сказал я твердо. Это было самое верное решение за последние дни, но понял я это, только когда увидал радостные глаза моего любовника, открывшего нам под утро дверь.