Имбецил

- Тур! Хватит! Убьёшь его нафиг! Так и знал, что не надо его с тобой оставлять! - кричал Димон, оттаскивая друга от красноволосого парня, который, по-ходу, вырубился. - Знал?! Знал, сука, но позвал его! – орал Артур, уже срываясь на друге, не зная, как по-другому выместить зло. - Всё, хватит, Тур! Иди, зови Бурого, а я вынесу его отсюда, - рявкнул Димон в лицо Артуру, а сам наклонился к Антону проверить пульс. От Тура можно всякого ожидать, правда это было раньше. Сейчас он видел друга в таком состояние впервые за долгие годы. - Не трогай его! Я сам! - Сам так сам. Хорошо, - спокойно, чтобы дальше не спровоцировать Артура, произнёс Дима и пошёл звать медика Бурого. Бывшего медика, но, как говорит сам Бурый, медики бывшими не бывают. Артур, присев около Антона, дрожащей рукой проверил пульс, а затем, укутав в простыню, поднял парня на руки и вынес его в комнату отдыха, где топтался недовольный Бурый. - Ты заебал, Тур, каждый раз одно и тоже. Скоро даже шлюхи откажутся ездить к нам на вызовы! - Смотри его, а не трынди на меня, - огрызнулся Быков, направляясь к предбаннику за вещами. Для него ночь окончена. Веселье не удалось. Не удалось с самого начала, как только увидел эту красноволосую звеняшку. И Димон придурок… Нахер звать было? Бурый диагноз поставил сразу: нехер ебаться в парилке бухими! А красноволоске курить меньше. Из травм самое страшное – разбитая губа, переломов нет, пара синяков. И какого вообще Артур сорвался на него? Хотя язык у этой язвы ещё тот… - Звони мамке или кому там из сутенёров и транспортируй тело. Отлежится - в норме будет, - выпив рюмку, сказал Бурый и посмотрел на Тура. - Он не шлюха. Димон, машину вызови, и пусть сюда подгонят, - произнёс вновь спокойный Быков и, достав из кармана деньги, положил на стол. Все присутствующие удивились словам Артура, кроме Димона. Взяв на руки «тело» Звеняшки, уже одетый Артур кивнул ребятам и вышел. - Смотри хоть не прибей эту язву по дороге, - довольно оскалился Димон, вынося вещи звеняшки и кидая их в такси. Артур ничего не ответил и захлопнул дверь. - Задница ничего, язык длинный и подвешен, а сосёт хреново, - уже вслед удаляющейся машине произнёс весело лысый качок и пошёл гудеть дальше. Ночь ещё не закончилась, да и Кирюша ещё не отработал гонорар…

***

В себя я пришёл уже сидя в машине на заднем сидении, укутаный в простыню. Голова кружилась, во рту пересохло, а в глазах двоилось. С трудом, но удалось рассмотреть дорогу, незнакомого водилу и имбецила на пассажирском. - Что, в лес решил вывезти? - прокаркал я, обращаясь к имбецилу. - Он салон не заблюёт? – вдруг спросил водила, глянув перед этим на меня в зеркало, и теперь обращаясь к неандертальцу–уроду. - На горшок приучен ходить, а если и заблюёт, то вымоет, - сказал как отрезал имбецил, а водитель, крякнув, решил не развивать дальше тему и включил музыку. Я же, нащупав свои шмотки рядом, решил одеться. Получалось хреново, но майку и стилы надел. - Останови здесь, - прохрипел я, напрягая связки, водиле, но меня проигнорировали. – Тебе что, уши заложило? Машину тормозни! - Сиди, - коротко рыкнул на меня Артур. - Ещё фу и апорт! Машину, бля, останови, я сказал! – со всей мочи так же рявкнул (хрипнул, можно сказать) я, не обращая внимания на саднящее горло. Тут же на дверях щёлкнула блокировка. Сука. Машина въехала в наш двор и остановилась у подъезда. Неандерталец вышел из машины и, открыв дверь с моей стороны, начал ждать. - Дверь закрой, я еду дальше, - и уже обратился к водителю: – Ближайший опорняк. Я заплачу. Водила посмотрел на меня как на умалишённого. Громко засопев, неандерталец схватил полуживого меня и, вытащив на улицу, махнул водителю: - Давай. Спасибо. - Что, думаешь, не напишу заяву и засцу? Ты, сука, сядешь вместе со своими дружками-пидорами! – выплюнул я в лицо этому громиле, пытаясь вырваться из его рук. - Я семь лет с дружками-пидорами проработал в ментовке, так что закрой пасть и шевели ногами, иначе вырублю нахер, - просто ответил этот дебил и потянул меня к подъезду. - Хоть все двадцать лет! Вас, уродов, посадят за изнасилование! Имбецил ничего не ответил и всё так же тянул меня в подъезд, а затем и на пятый этаж. Горло драть я перестал – оно и так болело, и как я понял, бессмысленно. Остановившись у моей двери, он достал МОЮ связку ключей из СВОЕГО кармана и, открыв дверь, почти швырнул меня туда, заходя следом и прижимая меня к стене. Сил сопротивляться не было. - Изнасиловали? Разве? У меня на телефоне другая запись, где ты соглашаешься сосать и подставить свой зад. И ты сосёшь… Только зад не успел подставить… - уже прямо мне в лицо хрипло говорит этот урод, а потом начинает меня целовать. – Надо исправить это… - Не трогай меня, имбецил! – зашипел я, пытаясь вырваться, но этот бугай сильнее меня. С меня слетела простыня, а вслед и майка. Тур целовал-кусал меня в шею, схватил за задницу, приподнял над полом, вжимаясь своим стояком, а я, сцепив зубы, шипел и пытался лягнуть его. В какой-то момент он остановился и, посмотрев мне в глаза, медленно наклонился и нежно провёл губами с языком по шее и подбородку. Сука! Меня затрясло просто от его нежности. - Урод! Чтоб ты сдох со своей псиной! – засипел я, пытаясь уйти от его губ и языка, но он словно не слышал. Даже его лапанья перешли в разряд нежных поглаживаний, а когда его полные губы с языком опустились на сосок с пирсингом, я чуть не заскулил. Его влажный горячий язык играл с серебряным колечком, которое звенело иногда от столкновения с его зубами, а сам он хрипло постанывал и всё так же терся своим пахом о мою промежность. Моя кожа стала гусиной, а волоски на руках встали дыбом. Огромный как скала, с силой быка, что не сдвинуть с места, внешностью неандертальца, в мелких шрамах, он держал меня почти на весу и в то же время неимоверно нежно, чувственно, как не может мужик, особенно он (!), ласкал, гладил, целовал, лизал, зализывал … - Тварь! – простонал я тихо, всё ещё пытаясь спровоцировать его и понять, что это сон. Сон, мать его за ногу! Сон! Не может у меня встать на него и от его шершавой мозолистой ладони! Не может! - Мразь! Ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю! – собрав остатки своего мозга в кучку, я вновь попробовал долбануть его и выбраться, но он, как монолит из мышц, не шолохнулся, только лишь губами поднявшись по лицу, бережно до невозможности дотронулся до моих губ. Дальше всё вообще напоминало бред сивой кобылы! Он меня на руках попёр в комнату, где уселся (гопнул так, что в диване, и так хиленьком, что-то хрустнуло) вместе со мной на диван, так что теперь я сидел у него на коленях, а он продолжал меня целовать. Без языка! Только своими блядскими пухлыми нежными губами! Руки его так же не были без дела и гладили меня по пупырчатой (от шока явно и ахуя) заднице. Я вообще словно завис и находился в прострации. Мне нравилось! Нравилось всё происходящее! Я возбудился! Он меня чуть не изнасиловал! И сейчас это делает! Блядь! Пока я это обдумывал, вжикнула его ширинка, и его член упёрся мне в очко. Я подпрыгнул как ужаленный. - Нет! Иди на хуй, сука! Сильные руки вновь меня словили и пригвоздили к широкой волосатой груди. - Тихо… – успокаивающе зашипел он и, сволочь, стал нежно гладить меня по спине! Мурашки табуном пронеслись по коже, и я снова засипел и стал вырываться. Нет! Нет! Нет! Я почти даже вырвался из его лап, но эта паскуда быстро повалила меня на спину и привалила своей тушей. - Только попробуй! – заскулил я и укусил в плечо этого урода, только он не отреагировал. Я с такой силой сжал зубы, что почувствовал кровь и уже собирался разжать зубы, как мне прилетело кулаком в живот. Дух из меня весь выбило, и пока я пытался вдохнуть, эта сука, плюнув себе на руку и размазав слюну, всунула мне в зад свой палец. Закрутившись и попытавшись вытолкнуть инородное тело, я всё усугубил – меня вновь придавили тушей к дивану. - Расслабься! Он дебил? Как это можно расслабиться? Я не срать иду, мать его! Через некоторое время к одному пальцу добавился второй, а затем и третий. Мне было больно и дискомфортно. Голос я сорвал окончательно. Шевелиться сил было мало, но я пытался – заодно пытался снова укусить имбецила, к сожалению, тщетно. Мою задницу расстягивали, в прямом смысле, как не знаю что – долго и болезненно. - Расслабься, а то порву! – гаркнул в ухо мне имбецил, и я от его рёва и правда чуть-чуть расслабился. Достав пальцы из моей задницы, этот урод, вытерев их о простыню, заломал мне руки. Развернул меня с силой к стене, набок и согнул колени приставил свой член к моей заднице. - Я аккуратно, ты только расслабься… - успокаивающе пробормотал Тур и толкнулся мне в зад. Хрен! У него не получилось! Это только в кино с первого раза получается! Прижав меня к стене, он снова плюнул на руку и, видимо, смазал свой хуй. Идиот! Он порвёт меня нафиг. Эта слюна как мёртвому припарка! Специальная смазка придумана специально для анальных утех, а не слюна! Это то же, что плюнуть на кол и впихнуть его в сжавшееся очко! Я сам трахал девок в задницу со слюной, и это не односторонняя боль! Пара попыток, и эта блядина, пыхтя, всё же всунула свой кол в мой зад. Крикнуть у меня не получилось – сплошной сип от разрывающей анус боли. - Шшшш… Он уже там… Потерпи, хороший мой… - снова забормотал этот мудак и стал целовать мне шею и позвоночник. – Сейчас станет легче… Ты сейчас привыкнешь, и будет легче… Потерпи… Он сам верит, во что говорит? Не знаю, сколько мы так лежали, почти не двигаясь. Я бы и дальше лежал, только Тур что-то шептал сзади успокаивающее, выцеловывал мне шею и гладил своими лапами меня по боку. Сука, лучше бы зад так целовал мой раскуроченый! Или лучше ему бы в зад засунули такую елду и шептали хрень на ухо и сопливили шею! К этому нельзя привыкнуть! Первые движения были не лучше входа. Боль. Саднящая боль и хер в заднице! Вот что я чувствовал. Он долбил мой зад долго и медленно. Аккуратно типа, сука! Только мне пофигу! Лучше быстрее… Скорее закончить мучения… Как вообще пидоры получают кайф? От чего? От боли? Благо кончил мудак, достав свой хер. Даже плевать, что мне куда-то на задницу. Встав, этот имбецил куда-то ушёл. Наверное, смывать дерьмо со своего конца. Оно всегда так бывает, когда в жопу ебёшься. Сюрприз, однако! Очко для другого придумано… Мысли текли вяло и едко. Сил не было. Меня сегодня попользовали как последнюю блядь, а я-то, наивный, был уверен, что я король вечера… Ага… Хотел сам опустить этого урода, а опустили меня и по-полной. Класс! И похуй, что меня «предупреждал» этот дебил. Не мог сразу сказать: пиздуй, мальчик патлатый, отседа, а то пустят по кругу? Хотя что ему? Вон трахнул и свалил… А я бы всё равно не поверил его предупреждению... Пиздец, Тоха, до чего я докатился? Ну, хоть попробовал в задницу трахаться и члены сосать… Невесёлые думы, от которых передёргивало, я старался, как мог, перевести в язвительность и типа позитив. Получалось хреново. Башка гудела, тело болело, голоса нет, задница болит, а в комнате воняет сексом и дерьмом… Нужно бы доковылять до ванной и посмотреть в своё дупло развороченное, но сил нет. Лучше так. Лежать и не шевелиться. Я уже не слышал и не чувствовал, как в комнату зашёл Артур и вытер мой зад куском оторванной влажной простыни, а потом, скинув свои шмотки, сам улёгся на диван, нежно сграбастав меня в объятия, укрыл одеялом. Утро моё, явно не раннее, началось с криков, детского плача, матов, лая, воя собачьего и женского и вообще не пойми чего. Благо не в моей квартире. Встать было проблематично. Смотреть, что происходит на улице, было лень. Пусть хоть война. У меня своя война, где я - раненный и проигравший. Плохо было, просто жесть. Кое-как скатившись с дивана, я встал и почапал в туалет проблеваться и отлить. Уже в коридоре я заметил, что моя дверь приоткрыта. Сделав всего пару шагов к двери, я услышал топот в подъезде, но дверь так закрыть и не успел – в квартиру ворвался соседкий монстропёс с окровавленной пастью, и пока я застыл соляной статуей, обежав меня по кругу, эта зверюга ЛИЗНУЛА мне руку своей черно-бордовой пастью, что я чуть не свалился в обморок от страха, и улеглась у ног мордой к двери. Следующим ко мне в квартиру ввалился сосед-насильник. Запыханный, бешеный, такой же в кровище, как и его псина, только чуть не по плечо, и, остановившись у входа, вперился в меня. Я наверное вообще выглядел никак – почти на грани обморока. Мог бы кричать - и то не кричал бы. Паническая реакция на атаку собак, она такая у меня – ступор и как правило потеря сознания. Как держусь сейчас, непонятно. После вчерашнего ещё не отошёл, а ещё с утра гоп-компания во главе с псом в кровище. У соседа так вообще кровь ещё и капала с разорванных обеих рук на пол. Они точно кого-то грохнули… - Проснулся, сучонок?! – зарычал хрипло сосед, пытаясь убить меня взглядом. Бесполезно, я в глубоком ахтунге от шока. Сейчас даже вчерашние приключения для моей психики кажутся весёлым приключением на задницу - не более. Псина, лежавшая у моих ног, вдруг поднялась и, уперев свой лощённый толстый зад с купированным хвостом в мою ногу, зарычала на имбецила и оскалилась. Пиздец! Мне сейчас точно будет… - Посмотри, что ты, блядь, сделал! - уже крича на меня, что вены на шее и лбу вздулись, и не обращая внимания на своего рычащего, готового кинуться на него же пса, начал этот неандерталец. – Доволен? Доволен, мать твою?! Я три года ему психику восстанавливал, а ты, мразь одним своим идиотским приездом сюда всю жизнь искалечил и мне, и ему! Я ни слова не понял, что он мне сказал. Псина у моих ног бесновалась, прижимала уши, припадала на передние лапы и рычала на хозяина, а я пытался считать, потому что сознание уплывало, тошнота подкатывала к горлу, как тогда, когда были частые приступы… - Убери… - горло уже сжимало спазмами, воздуха не хватало, а потерянный голос не давал возможности вообще сказать, поэтому я шептал сквозь пелену слёз, надеясь что он услышит и поймёт. – Убери… его… убери... пожалуйста... Тур… пожалуйста… приступ… сейчас… Артур... Я смутно видел, как дёрнулся было ко мне Тур, но пёс не дал, зарычав. Понял… Этот дуболом понял… За Туром появился какой-то силуэт. - Артур, что с ним? Что случилось? Димон. Лысый. Я его, наверное, должен ненавидеть, но рад почему-то видеть этого ублюдка… - Попробуй ты позвать Спайка, он меня не слушает, а этот сейчас отъедет! – завопил Артур, а сам бросился к себе в квартиру. Куда этот имбецил?! А я?! - Спайк, мальчик, иди сюда, - тихо, пытаясь подойти ко мне, позвал пса Димон, но пёс, зарычав, кинулся на него. Хлопок - и дальше я не видел ничего. Судорога, нехватка кислорода и страх… дикий панический… Скорее бы сдохнуть… скорее... А то страшно… Как тогда… когда свора бездомных дворовых собак сбилась в стаю и набросилась на меня, когда я возвращался домой со школы по дорожке, ведущей через парк к коттеджам… Вечером… Они долго рвали мою синтепоновую куртку, пытаясь добраться до тела, но затем перекинулись на правую ногу… Брюки сдались под напором клыков быстро... Теперь уже собаки рвали остервенело мою ногу...