Имбецил

- Привет, Тур! Как себя чувствуешь? – радостно поприветствовал Дима Быкова, протягивая руку, и сильно сжимая, при этом пристально наблюдая за реакцией. Тур даже ухом не повёл на его уловку, сжал в ответ крепко и сильно его ладонь, не обращая внимания на боль в мышцах и слабость. Его уже и так воротило от больницы и всех процедур типа анализа мочи, кала, и крови. И если мочу и кровь он сдал, понятное дело, надо, то от анализа кала отказался наотрез. Дежурная медсестра, молодая барышня, попытавшаяся на него надавить, увидев отсутствие анализа, быстро стушевалась под потемневшим раскосым взглядом, покраснела, будто он на неё наорал, и, поджав губки, убежала на пост. - Отлично дела, - хмуро ответил Тур, глядя на друга как на врага народа. Тот как раз ставил объёмный белый пакет, из которого виднелся колючий хвост ананаса, на тумбочку. - Ой, да ладно тебе! Завтра вернёшься домой, - поняв друга, сразу ответил Дима, умалчивая тот факт, что выпишут только в том случае, если всё будет хорошо с ранами, а с ними не всё в порядке, как сказал врач, и нужна ещё минимум неделя. - Поэтому в пакете фруктов на неделю? – недовольно буркнул Тур, дёрнув уголком рта. Он знал друга давно. Знал, что тот никогда не делает ничего просто так, а куча фруктов, шоколадок и йогуртов минимум на неделю кричали об этом. - Угостишь кого-нибудь! Тут такие конфетки ходят! - протянул, отмазываясь, Димон, мечтательно закатывая глаза и присаживаясь на стул у кровати. - Такие крали, как на подбор! Есть даже один санитар – мальчик-одуванчик. Беленький, тоненький, глазища как у котёнка, а задница - ммм. Он, когда пол мыл, я чуть не обкончался! – Чуть не облизываясь, как кот, промурлыкал Димон, явно представляя, как он уже нагнул того пацана и всадил по самые помидоры. - Ты узнал? – перебил мысли и эротические фантазии Димона Тур. Ещё днём ему звонил Дима и говорил что не может найти того мужика с видео. По крайней мере у Григорьева не было ни дел, ни подсудимых похожих на мужчину. - Узнал, - вынырнув из своих грёз и вмиг став серьёзным и собранным, проговорил тихо Димон. Взгляд друга Туру не понравился. Очень. Тур вопросительно посмотрел на него, ожидая, но тот молчал. Отведя взгляд в сторону, Дима резко поднялся и отошёл к окну, чтобы потом повернуться и совсем невесело сказать: - Это Соболевский Сергей Демьянович, бывший столичный авторитет, по кличке Соболь. Тур предполагал, что мужик с видео будет кем-то из тёмных лошадок, но чтобы это был Соболь - никак. Не удивительно, что Дима сразу не нашёл его. В картотеке ментовской он есть, но вот Григорьев никак с ним не связан. - Он умер. – Продолжил Димон, поняв, что Артур вспомнил громкое дело Соболя. - Пять лет назад трагически разбился на машине. Тур нахмурился и заиграл желваками. Посмотрев внимательно, Быков только теперь заметил, какие красные глаза у друга, значит копал всю ночь. - И как ты вышел на него?- медленно глядя на друга поинтересовался Быков. - Совершенно случайно. Ткнул пальцем в небо и попал. - И как Григорьев связан с ним? Соболь и он птицы разного уровня полёта, или видео лажа? – немного подумав, спросил Тур, сопоставляя факты. - В том-то и дело, что не лажа видео, - выдохнул Димон и вновь подошёл к стулу, но не садясь на него. – Дата на видео - девятый день после смерти Соболя. Тур угрюмо и раздражённо глянул на Димона и защёлкал костяшками пальцев. Друг знает и тянет кота за яйца, выдерживая эти идиотские паузы. – Соболь фигурировал в одном деле с Маленьким, ещё одним авторитетом, но проходил по нему главным и единственным свидетелем. Вот перед самым судом он и разбился. - Ухмыльнувшись, выдал Димон и уселся на стул. - Григорьев делал Соболю левые документы, - дошло до Тура через некоторое время молчания, которое ему дал друг. На видео шла речь о каких-то документах, визе и фото с новым лицом. - Да. Григорьев, кроме своей официальной деятельности, увлекается ещё и подделкой и стряпаньем левых документов, - откинувшись на спинку стула, подтвердил устало Димон. – Теперь ты понимаешь, что может быть, если Григорьев узнает о записи? Сколько вони подымется? - Григорьев мелкая сошка, да и Соболь явно за границей, - задумчиво проговорил Тур и посмотрел на друга. Дима услышал так и не заданный вслух вопрос. За такую запись Григорьев сделает всё. И отдаст всё. Это видео для него равносильно смерти. А уж об этом позаботятся наверняка, и Соболь в первую очередь, как только видео всплывёт. Даже если бывший авторитет и далеко за границей, у него осталось здесь много своих людей. К гадалке ходить не нужно, чтобы понимать это, особенно Туру и Диме. Бывших авторитетов не бывает. Это хищники, которые охотятся всегда. - Документы с флешки - копия дела Маленького и до кучи пара гнилостных дел Григорьева, но я там не копался, - Дима, достав из кармана флешку и повертев, бросил её Туру, который тут же словил черный кусок пластика с бомбой замедленного действия. - На такие дела нету срока давности - сам знаешь, поэтому я в это не собираюсь ввязываться и тебе не дам. Не для того я свалил из столицы. А тебе стоит подумать о том, как заткнуть свою звенящую паскуду и выбить из него всю дурь, - цепко глядя прямо в глаза, довольно решительно проговорил Дима. – Если он тебе нужен, конечно, или я это сделаю вместо тебя. Кивнув в благодарность другу, Тур спрятал флешку в карман спортивных штанов и выдохнул. Он ждал ответа друга, оказывается, затаив дыхание. Переживал за звеняшку? Да. Боялся, что Дима воспользуется видео? И да, и нет. Почему? Для Димы многое значит его фирма, и если будет угроза со стороны Григорьева, Димон постарается его в порошок стереть любыми способами, и видео самое идеальное оружие. - Что с Григорьевым? – всё-таки задал терзавший вопрос другу Артур. - Ни хрена с ним, - уже более нервно и зло ответил Дима. - Максимум, на что он способен, - перекрыть нам выходы на столицу. Он перестраховывался своим звонком. Так что всё решаемо. После ответа в палате повисла тишина. Каждый думал о своём. Артур сейчас понял, что не отпустит Тоху. По крайней мере, в ближайшие месяцы Звеняшка будет здесь от греха подальше. И если понадобится, то Тур наденет строгий ошейник на упрямого, ядовитого патлатого и посадит его на цепь, приковав к батарее. Крайняя мера, на которую он пойдёт, ради Димона и того же самого Тохи. - Как Спайк? – разрушив повисшую тяжёлую тишину в палате, поинтересовался наконец Тур, уводя тему в другое русло. - Подозреваю, скоро сам узнаешь. Ведь догадливая зараза ещё не прибегала к тебе за флешкой? – криво улыбаясь, спросил Дима, явно что-то зная и заставляя его хмуриться с каждой секундой всё больше и больше. – Не удержался и ещё вчера рассказал, что ты в больнице, но видимо, хорошо его приложил башкой, что он до сих пор не был у тебя. Тур засопел. Над бровями залегла глубокая складка. Видя насупленного друга, Димон решил успокоить его: - Да жив, паскуда! Выезжал к тебе, он как раз домой возвращался якобы после хабзы. Тур не успел ничего сказать, прислушиваясь к шуму, доносившемуся из коридора. Прислушался и Димон. - Весело тут! А я думал что кроме тебя никто и не буянит... Только он сказал, как дверь в палату открылась и заскочил взъерошенный Тоха с перекошенным от злобы лицом. - А вот и сучка крашеная пожаловала! Сама! – издевательски довольно проговорил Димон, складывая свои мощные руки на груди, и начиная раскачиваться на хлипком стуле, наблюдая за Антоном, и ожидая интересное зрелище. Ещё бы! Шоу! - Рот закрой, мудак лысый! – огрызнулся Звеняшка на Димона, закрывая дверь и держа ручку. С той стороны двери забарабанили и что-то прокричали. - Какого хрена ты здесь делаешь? – грозно осадил Тур Антона, заметив, как Дима поднимается со своего насиженного места и пружинистой походкой хищника идёт к замершему неформалу. Звеняшка громко сопел, видимо, из-за того, что сюда быстро шёл или бежал, и из-за своего курения, а ещё косился в сторону Димона опасливо, но с вызовом. - Отпусти ручку! - скомандовал хрипло Тур, но Тоха естественно не послушал его, глядя на Димона, а не на него. Пришлось встать ему самому и подойти. Димон скор на расправу. Видимо инстинкт самосохранения у неформала сработал. Ещё бы! Димон и Тур обступили его с двух сторон, давя своей массой и энергетикой. Тоха отпустил ручку, и дверь тут же открылась, явив двух медсестёр. - Покиньте палату! – завопила одна из сестёр, но глянув на мужчин, осеклась. - Извините, сейчас мы его выведем. - Часы приёма закончены! - Вторая медсестра, намного старше, вцепилась в патлатого, пытаясь его выволочь. - Оставьте его, милые девушки! Мы сами разберёмся. Не женское это дело марать свои ручки о всякое отребье, - лучезарно улыбаясь, промурлыкал Дима медсёстрам, и те, переглянувшись, согласились, зардевшись в ответ на его лесть. - Что ты здесь делаешь? - как только за медсёстрами закрылась дверь, спросил Тур, рассматривая пристально Звеняшку. Тоха молчал. Зыркал на Димона и уже открыл рот, чтобы сказать какую-то гадость, но Дима не дал: - Стесняешься говорить при мне? Так у нас секретов нет, как я тебе и говорил вчера... - на этой фразе Тоха дёрнулся и чуть зубами не заскрипел. - Туру вот очень интересно узнать про Спайка. Расскажешь ему? Тур тут же отреагировал и схватил за грудки Тоху. - Что со Спайком? Быков рычал, понимая, что со Спайком ничего серьёзного. Дима не дал бы ничего сделать с ротом, поэтому Тур скорее подыгрывал другу,чем бесился. - Где моя флешка?! – вдруг набычившись, в ответ прорычал Тоха, пытаясь оторвать от себя руки Тура. Димон захохотал. - Патлатая дрянь пришла за какой-то паршивой флешкой! А я-то думал, что он решил покаяться! – Приблизившись вплотную к красноволоске, Димон уже заискивающе продолжил: - Тебе же понравился порядок в твоём бомжатнике, патлатый? Правда? Тоха засопел ещё громче чем раньше, покрываясь красными пятнами. У него даже вены вздулись на шее. Но что удивило Тура, язва молчала. - Вижу, понравился порядок, – протянул Димон, продолжая глумиться над неформалом. – Спайку тоже понравилось сидеть в твоей засранной халупе голодным и невыгулянным. А как понравились ему твои пельмени из не пойми чего! Ммм! Закачаешься! Он от радости заблевал всю кухню! Сморщив нос, Звеняшка сжал губы, смотря на Диму и пытаясь испепелить его на месте. Вокруг них, кажется, воздух сгустился, ещё чуть-чуть - и рванёт. Тур, не оборачиваясь к Диме, тихо, голосом, не предвещавшим патлатому ничего хорошего, произнёс: - Оставь нас. - Ты его только по башке не бей, у него там слабое место, кроме волос, ничего не держится! – через некоторое время язвительно и уже серьёзно ответил Димон и, подмигнув Тохе, вышел из палаты, оставляя их наедине для милой беседы. Роевский стоял напротив Быкова и до сих пор молчал. Это было странно и не похоже на Звеняшку, и поэтому Тур тоже молчал, глядя ему глаза. Кто кого? Тур или Антон. Кто сдастся первым? Тур знал, что он победит. По-другому и быть не может. Это как показать роту место и показать, кто здесь главный и хозяин. Антон не пёс, но тоже должен знать своё место. В палате потемнело. В глазах Звеняшки скользила и искрила его дерзость, его правота, его ненависть, его наглость и молодость, но не это главное. Это всё пыль. Тур знает, что главное и что нужно. И Тур ему покажет. Сколько они стоят уже? Минута, две, три, десять? Тур расслабляет захват на футболке Тохи. Не из-за тянущей боли в мышцах и коже, где от напряжения расходятся подзажившие раны. Он расслабляет руки, чтобы грубой, шершавой подушечкой пальца погладить виднеющуюся светлую кожу и тонкую голубую венку у ключицы. Тоха дёргается от прикосновения как от колючей проволоки, отводит быстро взгляд вниз, отбрасывает с себя руки Тура, и его глаза теперь искрят ещё больше ненавистью. - Твоя псина порвала в хлам мои все шмотки, так что про его кормёжку и бабки за хату можешь забыть! - чуть с хрипотцой произносит Тоха, сдаваясь и всё больше и больше распаляясь и набирая обороты. Тур не двигается, разглядывая патлатого как зверушку, чтобы затем серьёзно, добавив в голос нотки стали и ярости, спросить: - Ты не за этим приволокся сюда. Что за флешка и что на ней? В глазах Тохи мелькает на миг что-то странное и неопределённое, и он хмурит брови, придумывая, что сказать или как съязвить. Он растерян, глаза его «бегают». Быков видит это и радуется. Пока Звеняшка думает, Тур оттесняет его от двери и с силой толкает патлатого на вторую свободную, не занятую кровать. У неё нет высокой спинки, так что Тоха, делая шаг назад, слепо спотыкается о внезапную преграду и летит спиной на незастеленную койку. Не теряя времени и пользуясь растерянностью парня, Тур не даёт ему подняться, наваливаясь и придавливая свою жертву своим немалым весом. - Слезь с меня, имбецил тупой! – истошно завопил Тоха, поняв, что происходит, но Тур накрыл его рот ладонью, от которой несло лекарством и бинтами. - Что за флешка и что на ней?! Быков чувствовал, как под ним напрягалось тело и вызывало животные инстинкты. Извивающееся, жилистое, мужское тело манило и распаляло аппетит и естество, а сопротивление добавляло свою непревзойдённую острую нотку. Тоха замычал и Тур почувствовал, как свободного от бинтов участка кожи коснулся горячий язык, а затем его попытались укусить. И Быков дал ему это сделать. Кожа давно огрубела, а горькое лекарство не даст долго кусаться, так что пусть грызёт, он потерпит, ведь Звеняшки опять надолго не хватит. Так и произошло. Тоха разжал зубы, не видя реакции, и теперь сверкал глазами, как озлобленный волчонок. Быков чуть улыбнулся и убрал ладонь, чтобы выслушать очередную порцию гадостей в свою сторону. - Придурок! Дебил! Даун! Слезь! Ублюдок конченный! – орал Тоха, брызгая слюной, крутя башкой, чтобы сбросить выбившиеся красные волосы, лезшие в глаза, и пытаясь отдышаться. Поменяв своё положение на Тохе, Тур прижал бёдрами дрыгающиеся руки, тем самым освободив вторую руку. Теперь мужчина опирался на две руки у лица Тохи, перенеся свой вес и контролируя давление на тело патлатого. Всё-таки Быков далеко не маленький. Наклонившись к самому лицу Звеняшки и глубоко вдохнув его запах и скривившись от «аромата» табака, он тихо и угрожающе прохрипел: - Закрой пасть. Антон замер и заткнулся как по команде. - Спрашиваю последний раз: что за флешка и что на ней? Тоха, громко дыша и глядя в чёрные, как провалы, бездушные зрачки, и не отдавая отчёт в своих действиях, облизнул пересохшие губы. - Курсовая и моё портфолио, - ответил он и ответил всё равно со свойственной ему язвительностью. Тур скептически приподнял бровь и процедил: - С чего ты решил, что она у меня? - Она лежала с паспортом, который ты спиздил! – выкручивался гадёныш как мог. - Что за портфолио? – пристально разглядывая замершего гадёныша, спросил Тур. Спросил больше для отвода глаз, хотя послушать, что ответит Звеняшка, тоже было интересно. По лицу красноволоски явно прочиталось: ТУПОЙ ИМБЕЦИЛ! Но это Тур переживёт и схавает, как и всё остальное враньё. - Мои работы для поступления в кулёк! – с превосходством и ноткой брезгливости ответил гадёныш. Тур, сверля пацана взглядом, молчал, злясь. Он не поступит. Быков не даст. Пусть забудет, даже если и есть это фантомное портфолио, но об этом патлатому знать пока незачем. - К моему возвращению вылижешь квартиру до зеркального блеска, заодно может и найдёшь в своём сраче флешку, - всё же проговорил медленно Тур. - Что с псиной? – спросил вдруг патлатый, дёргаясь. – И слезь с меня! Быков думал уже отпустить засранца, чтобы не трахнуть в особо жестокой форме, но передумал после его слов. Говнюк решил даже здесь получить хоть что-то. С паршивой овцы хоть шерсти клок, да? Прижавшись плотнее своими бёдрами и пахом к животу Звеняшки, Тур чуть двинулся вперёд, а затем назад. Тоха замер как мышь под веником. - А что со Спайком? – прохрипел Тур на ухо Тохе, убирая затёкшую руку, ложась ему на грудь и повторяя движения бёдрами. – Ты сам виноват во всём, так что не надейся, что тебе не придётся платить по счетам. Ты не выгулял его как следует, накормил дрянью, развёл срач… - Я буду орать! – прошипел испуганно Тоха, напрягаясь и начиная тяжело дышать из-за тяжести на груди. - Мне похуй, - заводясь ещё больше, проговорил Тур, кладя освободившуюся руку на сосок парня и сжимая чувствительно пирсинг, что тот зашипел. – Ори погромче! А если получится, то можешь даже поязвить. - Ты… Окончание фразы Тохи захлебнулось в чужих губах. Тур целовал властно, сильно, наказывая, давая понять, кто здесь кто, прикусывая, срывая зло, чтобы потом, когда звенящее чудовище замерло, превращаясь в бездушный камень и признавая наконец хотя бы силу Быкова, начать ласкать и нежить этого одинокого, обиженного на весь мир дикого молодого волчонка. Поцелуй был горьким, со вкусом лекарств и запахом табака, но это казалось таким сейчас необходимым Туру. Даже горечь может превратиться в сладость, особенно когда чужие губы всё-таки расслабляются и позволяют творить что угодно. Быков скатился на бок, давая свободу Тохе, но которую тот даже не заметил, лёжа, сильно зажмурившись, и пытаясь отстраниться от происходящего. Тура это напрягало, хотелось отклика. Схватив футболку Тохи на груди и сжав в кулаке, он с силой рванул её вниз. Ткань под напором треснула, оголяя грудь и прокол в соске. Звеняшка открыл ошалевшие глаза, приоткрыв рот. - Я куплю тебе другую, - растянув губы в ухмылке, проговорил Тур, глядя на поблёскивающий пирсинг голодным развратным взглядом. - Только попробуй трахнуть меня ещё раз, – резко, громко, с надрывным рычанием, ввинчиваясь мерзко в уши, прозвучало от очухавшегося патлатого. Тур перевёл взгляд на каменно-бледное лицо, с огромными, по-детски влажными, полными решительности глазами, Звеняшки. Быков напрягся и прищурился, ища подвох, но его не было. Тоха, несгибаемый засранец, неформал, разбалованный похуист и просто эгоистичный говнюк, лежал перед ним и был почти на грани слома. Сейчас. Вот-вот. И всё. Артур стиснул зубы до боли в челюсти и дёрнул недовольно губой. Он не понимал, из-за чего. Патлатый пережил трах с ним и вел себя адекватно, а теперь? - Пошёл. Вон. Слова дались Туру без рычания просто каким-то чудом. Вообще почему он сказал это? Патлатый медленно, словно старая, страдающая параличом развалина, как-то деревянно, поднялся с кровати. Он дышал, как загнанная лошадь, опустив голову вниз и смотря в пол. Запустив руку в карман джинсов и достав оттуда что-то, Тоха под тёмными провалами глаз, в которых уже расцветало алое пламя бешенства, бросил что-то Туру и, неуклюже развернувшись, прямо, словно кол съел, без слов пошёл к двери. Быков опустил глаза на кровать и увидел смятые деньги, разлетевшиеся от броска как мусор. Дверь хлопнула, и Тура подорвало с кровати. Он не понимал, почему его накрыло, но он хотел узнать это у этой красноволосой паскуды. В коридоре Тур почти сразу наткнулся на встревоженного Димона, который не дал пройти, обхватив за плечи: - Тур, что случилось? Артур только засопел, всё ещё порываясь догнать сгорбившегося парня, идущего криво по коридору. Димон держал крепко. По силе они могли поспорить, но не с ранами Тура, хотя ему на данный момент было пофиг это. - Тур, мать твою! – рявкнул Димон, с силой заталкивая неадекватного друга в палату. – Что случилось?! Быков слышал друга, но у него была другая цель. Цель, вокруг которой плавали ярко алые пятна. - Не заставляй меня вырубать тебя! – вновь проорал Димон, толкая друга на пару шагов от себя и брызгая слюной. Тур остановился, сжимая и разжимая кулаки, громко сопя, как бык на корриде, и смотря на дверь невидящим взглядом. - Ты его трахнул?! Подняв затуманенный взгляд на Димона, Тур пару секунд осознавал, про что у него спросили. Димон ждал ответа, закрывая широкими плечами дверь, готовый в любой момент броситься на друга и не пустить того никуда. Кто-кто, а Димон знал это состояние друга. Дикий первобытный бык, как шутил он, прочитав про туров. Довести его именно до такого состояния, нужно было постараться. - Нет, - всё же ответил на выдохе Артур. Взгляд стал осмысленным. Дима красноречиво посмотрел на его съехавшие спортивные штаны и перевёл цепкий взгляд на друга. - Будь здесь, я сейчас приду, - проговорил Дима. – Пойду медсестёр успокою. Друг вернулся скоро. Тур сидел на кровати, обхватив руками голову. - Что случилось? - спросил Димон, садясь напротив на стул. Он уже успел заметить деньги, валяющиеся по всей палате. Артур долго молчал, пока не поднял покрасневшие глаза. - Я его чуть не сломал… - получилось тихо и хрипло, но Дима расслышал и фыркнул. - Не смеши! - Ты не слышал?! – зарычал Тур, приподымаясь. - Слышал! – огрызнулся Дима. – Лучше скажи, он поверил, что флешка не у тебя? - Грррр! – зарычал Тур, злясь на друга. – Блядь, он всё равно ещё мальчишка! Сопляк! - Ты его на кровати той завалил? – с прищуром, ни с того ни с сего спросил Димон и как ищейка встал со стула, подошёл к кровати напротив, беря в руки пару разбросанных купюр. Тур свёл брови к переносице. Ему не нравились вопросы друга и бесили. - Флешка где? - резко развернувшись, спросил Димон. Быков, не веря другу, встал и принялся осматривать карманы, в которых оказалось пусто. - Нету, - констатировал, криво улыбаясь Димон. – Сломал, значит говоришь. Пока ты валял этого сопляка, он подрезал флешку. Тур поднял глаза на друга, выглядя не мускулистым, сильным, первобытным быком-туром, выглядя скорее побитой шавкой из подворотни. - Я эту мразь по стене размажу… - громко сглотнув, пугающе страшно пообещал Тур, посерев с лица. Теперь это не шавка. Напротив Димы стоял огромный ротвейлер с бешеным крутым нравом и бойцовскими задатками, который порвёт свою жертву как только найдёт. Спайк передал за эти года Туру все свои самые лучшие и тёмные качества. Пока Димон что-то обдумывал, Тур взял со спинки кровати свободную чёрную мастерку и натянул её на себя. - Дай ключи от тачки! – потребовал он у Димона, который встрепенулся. - Не дури, Тур! Я сам! Тебе с твоими не зажившими ранами не стои… Быков встал в стойку. - Дима, бля, дай ключи! – гаркнул нетерпеливо Тур на Димона, не давая договорить и подходя с протянутой рукой. – Я знаю, что ты на моей бэхе! - Дурак! – в ответ гаркнул друг, пытаясь достучаться до друга. – Где ты его искать будешь? Уже поздно. Домой он не сунется! - В общаге. – Уверенно, без тени сомнений проговорил Тур, готовый сорваться с места сию секунду. - Он может быть в общаге. В таком состоянии Димон не собирался отпускать друга, но и рассказать пока не мог. Его нужно привести в адекват. - Будешь ходить по всем комнатам, ища эту дрянь? – с сарказмом спросил Димон, хотя ответ знал. Тур станет. И не ходить, а выносить методично дверь за дверью плечом, пока не сломает плечо и не найдёт своего засранца. Именно своего. Димон скривился из-за выбора друга, но та призрачная флаффная любовь зла, и не ему теперь что-то менять. Поздно. Свой шанс с Туром он потерял очень давно. - В общаге есть такая же, как и он, неформалка. Она может знать. Димон удивлённо присмотрелся к Быкову. - Он трахался с ней, - для разъяснения просто сказал Быков Димону, скрывая ненависть к этой девахе, которую Димон ощутил почти осязаемо. - Хорошо, - согласился Дима, и вновь посмотрев на валяющиеся деньги, заинтересованно спросил: - Ты бабки пересчитывал? Ответа не последовало. - Сколько он должен за хату? Туру было не до этого, он мысленно уже был в общаге, но всё же хмуро ответил. Димону не нужно было даже собирать и пересчитывать деньги. Куча мелочи. - Здесь максимум треть. На дорогу себе оставила мелкая тварь, - довольно проговорил он, делая выводы под тёмным взглядом друга. – Я сомневаюсь, что его мамаша наблядовала.... Весь в папашу, гнида. Быков посмотрел на разбросанные купюры, мысленно прикидывая количество. Их ментовское прошлое давало о себе знать даже по прошествии времени, а в их теперешней работе это очень помогало. Они не потеряли нюх и хватку. - Завтра с самого утра поедем в общагу, - командным тоном, словно они вернулись в отдел на несколько лет назад, произнёс Димон, расплываясь в гаденькой, хитрой, свойственной только ему улыбке. Тур хмуро рассматривал друга, всё ещё собираясь поехать сейчас. – Тур, я сказал, что не дам тебе влезть в это дерьмо! – с нажимом расставил все точки над «и» Димон. – Только ты остаёшься сегодня здесь и не рыпаешься. Я с утра за тобой заеду. Тур нерешительно кивнул только через минуту, решив довериться который раз другу, которого мог сегодня подставить. Дима прав. На улице стемнело. Поздно. В общагу их не пустят, да и с кондачка такие дела не делаются, если он хочет не упустить патлатую заразу. - Покорми Спайка, - попросил Тур друга, замявшись. – И забери… - Заберу и накормлю твоего монстра, - махнул рукой Димон, и посмотрев на вновь тусклый взгляд Тура, невесело, но с долей иронии добавил. – И если он вдруг и окажется дома, обещаю связать и приехать за тобой! Кто такой ОН, не нужно было озвучивать. Димон сам видел, что Тур сам не свой из-за этой флешки и уже где-то в глубине души жалеет, что показал её. Винит себя, дурак. С этим Димон был не согласен категорически. Он сам дурак – заварил кашу с этим долбанутым неформалом, теперь придётся самому и разгребать. Ничего не бывает в этом мире на халяву: если где-то прибыло, значит где-то и убыло. Попрощавшись с Туром, Димон заскочил на пост к медсёстрам, задержавшись там ненадолго и распрощавшись с девушками, свернул на лестницу, где и налетел, не смотря себе под ноги, на ведро с грязной водой, разливая его и подтфутболивая. Сквозь дикий грохот Димон услышал тонкий голосок сбоку: - Ой! Тонкие протянутые руки-веточки белоголового, похожего на одуванчик пацана, которого Димон уже видел ранее, не спасли огромного лысого бугая от не менее громкого падения. На шум вылетели медсёстры, кудахтая над Димой, как над цыплёнком. Краем глаза, из-за облепивших его медсестёр, Дима успел заметить как, пятясь задом к стене, пунцового цвета пацан юркнул в какую-то подсобку, что-то пробормотав. Что именно, из-за галдежа и причитаний лысый не услышал. Сегодня и так денёк выдался отвратный. Отшутившись и поскорее избавившись от куриц, Димон порыскал взглядом в поисках одувана, но не нашёл. Смылся! Второй раз за день! До этого именно этот пацан мыл лестницу этажом ниже и, споткнувшись о свою же швабру, чуть не улетел назад, но поднимавшийся (залюбовавшийся скорее аппетитной попой) Димон успел его словить за зад, который аккуратно лёг в его огромные ладони. Одуван пискнул что-то, покраснел и тоже быстро смылся. Досадливо фыркнув, Димон отряхнувшись, пошёл вниз, всё ещё вспоминая пацана и его зад. Не задался день однозначно, а всё из-за этой красноволосой паскуды!