***
Рейджи возненавидел этот вечер всеми фибрами своей души. Эти безмозглые гости все как один вознамерились отвлекать его каждую минуту, когда к нему приходила какая-то потрясающая идея, когда он втягивался в процесс украшения главного зала, где пройдет это треклятое торжество. Ведь старается не для себя, не для брата, а лишь потому, что только он способен устроить все правильно и идеально. Неужели никто из гостей не понимает, что трогать его сейчас просто непростительно! Сакамаки с мрачным настроем отдавал распоряжения не менее глупым девушкам из прислуги, с неким злорадством представляя то, что с ними сделают оголодавшие вампиры. Ему не придется даже пальцем шевельнуть, чтобы наказать их за нерасторопность. В случае чего он сможет отыграться на Юи. «Праздник» ведь сегодня у Джун, а не у нее. Сакамаки посмотрел на часы, отмечая, что прошел целый час с начала этого хаоса, когда все больше любопытных лиц стало появляться внизу. Он старался избегать их внимания, ускользая из вида. Срабатывало не всегда, но хоть отдохнуть можно было. Средств для подготовки обряда не жалели. Все самое дорогое, самое лучшее. Словом, все в духе привычных к роскоши вампиров. Рейджи несколько брезгливо посмотрел на украшения на окнах, на шторы. Цвета такие, что хочется зажмуриться, чтобы их не видеть. Но традиции нарушать нельзя. Все здесь должно напоминать давние времена, когда вампиры чуть ли не захватили этот мир, почти поработили человечество. А это все словно напоминание о том, что вампиры способны повторить свой подвиг. Пускай те немногие люди, что здесь будут, знают это. — Давно ты тут? — не оборачиваясь, бросил он, и так зная, кто стоит за его спиной. — Нет, — тихо, со вздохом призналась Мелена, присаживаясь на стул рядом с ним. Сакамаки сделал над собой усилие, чтобы отвернуться от отвратительных штор. Если ему когда-нибудь придется связать жизнь с жертвенной невестой, то он не будет соблюдать традиций, несмотря на свои принципы. Это же такое убожество. Кто вообще додумался до подобного? — Чем могу быть полезен? Он умел быть любезным. — Мне кажется, Субару очень тогда разозлился… — она запнулась, передернула плечами. Вид у девушки был такой, словно она только поднялась из постели. — Ты сделала все правильно. Он перебесится и все будет нормально, — он отмахнулся от нее как от надоедливой мухи, демонстративно поморщился, поправив воротник. В отличие от некоторых, Рейджи тщательно следил за внешним видом. Рейджи с задумчивым видом, закинул ногу на ногу. Все-таки стоит сказать девушке спасибо за то, что напомнила о ноже Субару, который неприятно оттягивал карман. Отдавать его Кевину Рейджи не спешил. Что-то останавливало его. Да, он согласился помочь этому самонадеянному Шэну, но с чего его должны затрагивать чужие заботы? Хорошо, что еще есть время на раздумья. — А если он заметит пропажу? Поймет, что это я его взяла, то… — Мелена, успокойся. Если он об этом и узнает, то только после обряда, — с раздражением в голосе перебил он ее и коротко выдохнул. Надоело. Наверное, Шэн почувствовала его настроение, раз уж сразу же решила сменить тему, зацепившись за последнее слово. — Как Джун себя чувствует? Она готова? — Будет готова. Пока я только отправил к ней служанок. Сама она, кажется, не способна одеться подобающим образом. Рейджи нахмурился, припоминая переминающуюся с ноги на ногу Джун, что смотрела на него почти виновато в том платье для обряда. К своему неудовольствию отметил, что к голубым глазам Джун подошел бы другой оттенок. Но тут он не в силах выбирать. Наверное, впервые ему захотелось пойти наперекор правилам. — Немного осталось, — заметил Рейджи, выразительно уставившись на настенные часы. Время неумолимо приближалось к одиннадцати часам. В гостиной становилось до ужаса многолюдно: шум от постоянных передвижений, энергичные разговоры заполнили буквально каждый угол. — Так быстро… — Мелена поежилась, неуверенно отвечая улыбкой на приветствия немногих знакомых, мелькавших среди остальных. — Ты не видел моих родителей? — Твой отец решил встретить старого знакомого лично, — вмиг помрачнев, ответил ей Сакамаки, пожав руку двум молодым вампирам. Те одарили Мелену странными лукавыми улыбками, но начинать разговор не стали. — Рейджи… — Мелена, тебе сейчас лучше идти в свою комнату. Они скоро будут здесь, — Сакамаки неторопливо поднялся со своего места, жестом отгоняя стайку горничных. Все приготовления были сделаны, а наводить мелкие штрихи уже поздно. Даже не стоит говорить о том, что их работой он был не доволен. Люди никогда не смогут сделать хоть что-нибудь идеально. Даже под чутким руководством вампира. Как же это огорчало. — Я хочу остаться, — девушка поднялась следом, выпрямила спину, силясь заглянуть ему прямо в глаза. Рейджи только незаметно вздохнул. Кто бы мог предположить, что он вымотается до такой степени, что не сможет дать ей отпор. — Пожалуйста, оставайся, если хочешь. Я за тебя не отвечаю. Возможно, она что-то ответила, но этого Рейджи уже не слышал. Он стремительным шагом направился на второй этаж особняка, прекрасно понимая, что и там без его помощи никто не справится. Нет, к Джун он относился в какой-то мере нормально, по крайней мере, лучше, чем к другим жертвенным невестам, но надо держать марку. Она всего лишь человек. Пока человек, да. Но что ее ждет потом? Неужели превратится в такую же размазню, что и Ирина? Сейчас Рейджи не знал ответов на эти вопросы, он мог только предполагать. И обычно его выбор оказывался близок к правильному. А удачен ли выбор самой Джун? На месте Шу мог быть он или кто-нибудь другой из его братьев. Нет, он ни в коем случае не ревнует, ничего подобного в этом роде, но порой полезно обдумывать разные варианты развития событий. На втором этаже его путь опять пересекся с Шэн. Но на этот раз с Ириной. Женщина в пример своей дочери выглядела опрятно и аккуратно: сразу видно, что к каждому выходу из своей комнаты она готовится тщательно, точно на парад. Сегодня это оправданно. — Мелена внизу. Она вас искала, — женщина вздрогнула, когда, проходя мимо, он задел ее плечом. — «Нас»? — она непонимающе захлопала ресницами, словно только очнулась. — Да, — он раздраженно цыкнул, — тебя и твоего мужа. Надо чаще обращать внимание на своих детей. «Особенно на твоего старшего сына», — мысленно хмыкнул он, за локоть потащив женщину ближе к окну, к нише, в которой с удобством раскинул ветви экзотический куст с кроваво-красными бутонами. — Что тебе нужно? — Ирина попыталась вырвать свою руку из захвата, но Рейджи держал крепко, и не думая выпускать ее. — Смотри мне в глаза и честно ответь на вопрос, — холодно промолвил Сакамаки, устремив на нее пронизывающий взгляд лиловых глаз. — Что происходит, Рейджи? Я ничего не брала… Ай! — рука в перчатке накрыла ей рот. Лишнее внимание им сейчас ни к чему. — Скажи, Рихтер будет сегодня здесь? — на них косились, но подходить не решались: какое им дело до их разборок. Ирина замерла, отвела взгляд в сторону, но сжал ее подбородок пальцами, заставив вновь повернуться к нему. На лицу Шэн отчетливо читался страх. Рейджи хмыкнул: ему даже не нужно ждать прямого ответа. — Благодарю, — с улыбкой сказал он, отступая в сторону, увеличивая расстояние между ними. — А теперь ты отведешь меня к своему мужу.***
И вот началось то, чего ждали с нетерпением чуть меньше недели. Знаменательное событие, когда можно никого не стесняться, радоваться богатым угощениям и общению в равных кругах. Вампиры торжествовали: обряды в последнее время стали явлением редким, но непозволительно приятным для них. Не спрашивалось только мнение жертвенных невест по этому поводу. Они всегда были тихи и бледны, как и положено церковным мышам. Жалкое зрелище. Сегодня тот редкий случай, когда жертва шла к алтарю добровольно. Джун судорожно вцепилась в рукав Рейджи, когда они замерли возле закрытых дверей. Грудь сдавило от страха, дышать стало почти невозможно. Первым порывом стала мысль быстро развернуться и убежать обратно в комнату. Там же, за дверью, играла музыка. И не казалась она на деле тихой и торжественной, скорее уж напоминала похоронный марш. — Н-нет, мне страшно, — с трудом выговорила она, пятясь назад. Рейджи только недовольно цыкнул, повернув голову в ее сторону. — Ты прекрасно знала, что у тебя только два выхода: смерть или обряд. И что же ты выбрала? — иронично изогнув бровь, поинтересовался он скорее для вида. Волнение невесты его немного раздражало, а если увлечь ее разговором, то, возможно, она успокоится, отвлечется. Но музыка играет, а значит, что их ждут. — Да какой здравомыслящий человек согласится добровольно умереть! — заявила она возмущенно, для вида звонко топнув ножкой, и сильнее вонзила ногти в его руку. Острота волнения чувствовалась даже через плотную ткань пиджака. Рейджи досадливо поморщился, чуть отстраняясь. — Тот, у которого нет выбора. Она где-то с минуту сверлила его взглядом, напряженно всматриваясь в каждую черту его лица. Все это время Сакамаки невозмутимо молчал. — Идем. Нельзя оттягивать неизбежное, — наконец сдалась она, осознав, что прошла слишком долгий путь, чтобы возвращаться обратно. — Вино. Не забудь выпить вина, тогда ты не будешь ничему удивляться. Двери раскрылись перед ними так неожиданно, словно кто-то отдал мысленный приказ. Так казалось только Араи, но на самом-то деле не стоит забывать, что у вампиров потрясающий слух. Наверняка их маленький разговор успели подслушать и поделиться подробностями с остальными. Среди вампиров тоже есть сплетники, куда уж без этого. Музыка сменила мотив. Стала какой-то тонкой, тягучей, словно липкая патока. Джун вслушивалась в тихий ненавязчивый мотив, в мелодию, скользящую из-под пальцев умелого музыканта. Так полюбившийся многим рояль установили в тени, чуть дальше от скопления многочисленных гостей. Араи запнулась, когда присмотревшись, увидела того, кто за ним сидит. — Не знала, что Райто так хорошо играет, — виновато улыбнулась она, когда Рейджи бдительно дернул ее на себя, не давая упасть. Где это видано, чтобы невеста, которую под руку ведет лично он, на первой же своей, скажем, свадьбе, ласточкой пролетела под многочисленными взорами охочих до таких казусов вампиров. — Ты никогда не была особо внимательной, — с досадой проворчал он. Араи фыркнула и неуверенно посмотрела по сторонам. Они прошли где-то половину положенного пути до основания лестницы, где на самом верху замерли две высокие фигуры. Джун без труда определила, кто из них Шу. Все мысли тут же переключились на него. Она уже и забыла, чего так боялась, почему не хотела идти. Не было тут чего-то странного. Вроде бы обычная свадьба. Вон накрытые столы, между ними молчаливые слуги с подносами, гости тоже немногословны, но порой долетают обрывки фраз, слов в которых не разобрать. Все как-то слишком тихо, мирно. Даже не верится. Может, они просто решили пожалеть ее? Среди гостей она заметила Ирину с дочерью. Обе вампирши даже не постарались ей улыбнуться, хоть как-то ободрить. Взгляды их были настороженными, даже запуганными. — Не глазей, — почти в самое ухо прошипел Рейджи, ускоряя шаг. — Я ищу вино. Кажется, он закатил глаза. — После. Они неумолимо приближались к своеобразному алтарю, накрытому черно-красным шелком. С каждым шагом Джун удавалось все лучше разглядеть своего жениха. Шу казался чересчур бледным, еще более сонным, чем обычно. И она не знала, стоит ли ей жаловаться на то, что он ради такого события не соизволил выспаться, или просто продолжить смиренно следовать указаниям Рейджи. Почему-то рядом с Рейджи она ощущала себя смелее. — Зачем ты ведешь к нам смертную? — слова принадлежали вампиру, что стоял чуть дальше от Шу. Бледная рука незнакомца выводила замысловатые узоры на шелковой ткани. Музыка стихла. Теперь Джун явственнее ощущала прикованные к ней взгляды. — Дабы кровью скрепить договор между людьми и вампирами, — никогда еще в голосе Рейджи не было столько холода. — Достойна ли смертная? Араи глубоко вздохнула, опустив взгляд в пол. Ей не нравилось, что говорят о ней так пренебрежительно. — Вполне. — Есть ли свидетели этому? Девушка вспыхнула от негодования. Смяв в кулаке ткань треклятого платья, она посмотрела на незнакомца. Пускай уж в лицо говорит, может, собьется. — Есть. Свидетелями оказались остальные братья Сакамаки, высокий темноволосый вампир и Ирина Шэн. Скользнув долгим колким взглядом по ним, незнакомец прищурился, сжал тонкие губы в подобие презрительной усмешки. — По собственной ли воле сделан выбор? — теперь он обратился уже к ней. Рейджи едва заметно ткнул ее пальцем в бок. — Да, — тихо ответила Джун, стараясь не выдать в голосе неприязни к нему. А уж по собственной ли воле выбор… Если не считать того, что ее тогда чуть не зарезали, то так и есть, сама решила. — Дамы и господа, я смею сомневаться в будущей спутнице Сакамаки Шу, — он мельком взглянул на невозмутимого жениха, который в это время смотрел куда-то перед собой, точно его тут и не было. Разные голоса наполнили комнату, путались, отчего у Джун разболелась голова. Вампир жестом заставил всех замолчать. — Приведите жертву. Джун почувствовала, как напрягся Рейджи. Она украдкой оглянулась, заметив подобное смятение на лицах остальных братьев Сакамаки: Аято, кажется, коротко ругнулся и поспешил скрыться в толпе. Ирина же вовсе была бледна, как полотно. — Что еще за жертва, и кто он вообще? — шепотом потребовала объяснений Джун у Рейджи. Тот тихо зашипел, но совладав со своими эмоциями, которые переполняли его нечасто, соизволил ответить: — Наш отец. Жертву сама увидишь. — Зачем это? — она требовательно дернула его за рукав, стараясь сделать это так, чтобы никто не заметил. Наивная какая. — Бокал вина прекрасной невесте, — Райто появился как нельзя кстати откуда-то слева. Он уже давно закончил играть, его сейчас сменил другой музыкант, наполнивший зал долгой, томительной мелодией. Совершенно никого не стесняясь, рыжий приблизился к ним. Девушка с благодарностью приняла бокал из его рук, тут же сделала глоток и поморщилась. Райто только тихо засмеялся, а вот Рейджи покачал головой. — Твое место там, — тихо напомнил брюнет брату, красноречиво показывая на задний ряд безликих вампиров. — Джун так ослепительна, что моего присутствия рядом никто не заметит, — на лице Райто расплылась лукавая улыбка, заставившая Джун на время забыть о том, что ждет ее дальше. Она осторожно пригубила красный напиток и поморщилась. Правда, вино. Жаль, что в нем она совершенно не разбирается. — Спасибо, — хрипло поблагодарила она, когда осушила все до капли, стараясь перевести дыхание. Райто не переставая улыбаться, забрал пустой бокал и исчез за их спинами, словно его никогда с ними и не было. — Теперь тебе будет легче. Смотри на свою жертву, — Рейджи резко развернул ее лицом к гостям. Она увидела. И каково же было ее удивление, когда в зал ввели, крепко держа за руки, вырывающуюся Юи. В странном темном платье она выглядела как-то по-взрослому, неправильно. Жертвенная невеста, как загнанный в клетку хищник, исподлобья смотрела на собравшихся гостей, точно хотела вцепиться в глаза каждому. Джун передернуло от представшей в голове картины. Тихая и незаметная Комори не могла так вести себя. Но когда тебя, как тупую скотину, тащат на убой, то характер может кардинально измениться. Вампиры же смотрели на Джун выжидающе, с омерзительным предвкушением в глазах. Каждый взгляд прошивал ее насквозь, точно резали острым скальпелем. Она чудом держалась на ногах, не смея даже подумать о том, чтобы упасть в обморок. А еще рядом до сих пор стоит Рейджи. А они все смотрят. И ждут. Это вызов ее мягкой человеческой натуре. Джун понимала, что ей нужно доказать свое право стать одной из них. Такой же, как Шу. Ради него можно. А Юи?.. Юи — жертвенная невеста. Пусть лучше ее убьет сама Джун, чем кто-то из вампиров: они-то точно знают множество способов убийства маленькой невинной девочки. Джун совсем не эгоистка, она подарит Юи легкую смерть от собственной руки. — Прошу, — кто-то подскочил к ней, всунув в руки тонкий длинный стилет. Дорогая и опасная вещь. Красивая вязь рисунка на лезвии завораживала, словно была заколдована. — Не медли, — Рейджи подтолкнул ее в спину, на мгновение опалив нежную мочку уха горячим дыханием. Комори же впервые вырывалась так отчаянно, бросая уничтожающие взгляды на нее и братьев Сакамаки. Темный свет зала превратил ее в маленькую светлую фурию. Джун уже засомневалась в том, что это действительно та Юи. Она неуверенно встала перед тяжело дышащей девушкой, сжав в тонких пальцах легкий стилет. Араи еще никогда не видела такой отчаянной борьбы за жизнь. Кажется, что сама она не боролась вовсе. Но медлить больше нельзя. Вампиры начали недовольно перешептываться, подгоняя ее. Именно в этот момент Юи дернулась и обмякла, издав жалкий всхлип, когда ей заломили руки. — Джун? — прошептала она таким голосом, словно только пробудилась ото сна. Сейчас в агатовых глазах господствовал лишь страх. — Так нужно, — тихо ответила ей невеста, до боли прикусив губу. Она понимала, что если промедлит хотя бы минуту, то уже никогда этого не сделает. И решилась. В зале началось что-то невообразимое: вампиры вдруг начали смеяться, выкрикивать что-то одобрительное, поздравляли. «…из нас! Она одна из нас!» Удар пришелся точно в сердце, но стилет вошел в податливую плоть наполовину. И этого хватило, чтобы кровь хлынула из жертвы, запятнав руки Джун и оросив одежду Юи. — Прости, — невнятно пробормотала Джун, отступая назад, с ужасом глядя на дело рук своих. Ее начало трясти. Она тут же перевела испуганный взгляд с обмякшей Комори на застывшего возле рояля Шу. О Боже, как он спокоен! И смотрит так непонятно, что оставалось только гадать об истинных его эмоциях. Но она ведь справилась, смогла. Взгляд скользнул по окровавленным рукам. Она теперь никогда не отмоется, не избавится от этих воспоминаний. — Вкуси же свою первую кровь, — от голоса Карла Джун вздрогнула, невольно вжала голову в плечи. Она медленно выдохнула. Пульс стучал в висках, не давая ей собраться с силами для очередного ужасного «подвига». Подумать только… она убила человека. Но отступать нельзя. Шурша складками платья такого же красного, как ее испачканные руки, Джун опустилась на колени перед Юи, что поломанной куклой висела в руках вампиров, опустив голову на грудь. Араи дрожащей ладонью дотронулась до еще теплой щеки в каком-то извиняющемся жесте, все еще не веря, что смогла сделать подобное. Не хотела она верить, но доказательство вот, перед ней. С судорожным вздохом Джун обхватила пальцами стилет, потянула на себя. Кровь хлынула из открывшейся раны. Шепот за спиной только подхлестнул ее к действиям. Джун непослушными пальцами принялась развязывать шнурки на лифе ее платья, мысленно молясь всем известным богам, прося у них и у Юи прощения за то, что так поступает. Она нерешительно замерла, когда перед глазами появился кружевной бюстгальтер. Как же, наверное, омерзительно то, что она собирается делать. Подавив первый рвотный спазм, девушка прильнула к кровоточащей ране, неуверенно и брезгливо коснувшись кожи кончиком языка. Металлический вкус крови тут же заполнил ее рот. Захотелось подорваться с пола и осушить целую бутылку вина, чтобы избавиться от этой гадости. Но Джун решила продержаться до конца. Она думала о Шу, что стоял там, около алтаря, о его синих глазах, и о том, что их ждет потом. Щеки тут же стали пунцовыми. Завтра она проснется вампиром и супругой Шу. А то, что происходит сейчас, останется в прошлом. И лишь мысли об этом заглушили смешки окружавших ее вампиров. И тошнота ушла куда-то на задний план. Ее подняли с пола, крепко вцепившись в руки. Она как будто сквозь пелену увидела, как Аято и еще кто-то оттащил в сторону тело Юи. Сакамаки смерил ее коротким странным взглядом, но, ничего не сказав, отвернулся. — Ты смогла, — голос отца братьев больно резанул по ушам. Девушка подняла на него испуганный взгляд, когда он фамильярно оправил ее платье, разгладив складки на юбке. — Да… — вяло отозвалась она, ища взглядом Рейджи и Шу. — Не терпится? — Карл криво улыбнулся, подхватив ее под локоток, повел в сторону алтаря под многочисленные взгляды окружающих. Теперь они не так жгли спину, как в начале. Но томительное ожидание все так же висело в воздухе, накапливалось. — Что «не терпится»? — Джун недоуменно хлопнула ресницами, украдкой глядя на мужчину. В братьях и в нем она совершенно не видела сходства. — Стать вампиром, — терпеливо пояснил он, то ли специально, то ли не нарочно до боли сжав ее локоть. — Да, конечно, — поморщившись, кивнула она, мысленно молясь, чтобы он наконец отцепился от нее. Но избавиться от него Джун удалось только возле алтаря. Там ее поручили уже Шу. Оказаться в родных руках было приятнее всего. Прохладная ладонь накрыла ее, пальцы мягко коснулись запястья. На душе сразу стало чуточку спокойнее. Карл встал перед ними. — Выбор добровольный. Жертва принята. Властью данной мне по праву рода, я объявляю Сакамаки Шу и Араи Джун мужем и женой. Пусть пополнятся наши ряды еще одной очаровательной вампиршей стараниями моего сына, — Карл с усмешкой глянул на Шу. Тот даже не вздрогнул, равнодушно выдержав взгляд отца. Вампиры ликовали в этот раз еще громче. И ожидание, что до этого капля по капле копилось, наконец закончилось. Послышались первые отчаянные крики. Джун только сейчас заметила девушек в форме прислуги, которые разносили до этого напитки. Сейчас же несчастные оказались прямо в лапах смерти. Господи, неужели, ради этого обряда должны пострадать невинные? Мало одной Юи… — Стой, — Шу вовремя схватил ее за руку, когда Джун дернулась вниз. — Ты ничего не сделаешь. Да, что она может сделать? Джун подняла на него полные слез глаза. Ему не понять, почему ей сейчас так плохо. — Просто не обращай внимания. Это только начало. Всего лишь начало… танцев. Араи, нет, теперь уже Сакамаки, нервно усмехнулась. — Девушек просто разорвут… — Но не тебя же, — он заглянул ей в лицо и Джун сдалась. Вампиры и правда танцевали со смертными. Медленно, неторопливо, точно в такт музыке, прижавшись губами к их незакрытым шеям, на которых уже виднелись отметины. Стеклянные, кукольные глаза были совершенно пусты. Шу увел ее в сторону, к столам, места за которыми были почти не заняты. Канато, что устроился в дальнем углу, отсалютовал ей полным бокалом вина. Казалось, что он не разделял праздника остальных. И лишь за это Джун была ему благодарна. — Шу, я не хочу здесь находиться, — девушка вцепилась Сакамаки в рубашку, заставив того посмотреть ей в глаза. — Потерпи. Обряд — это не ваши человеческие свадьбы, здесь чествуют угощения — смертных, а не жениха и невесту. Когда гости насытятся и поблагодарят хозяев торжества, тогда нас отпустят, — вампир убрал от себя ее руки и сел за край стола. На мгновение он прикрыл веки, словно старался прийти в согласие с собой, а потом, видимо, собравшись с мыслями, потянулся к бутылке со странной светлой жидкостью. Откупорив ее, он тут же сделал несколько больших глотков. Джун старалась концентрировать внимание только на нем, на его расслабленной фигуре. Слышать крики и стоны за спиной было просто невыносимо. Успокаивало лишь то, что она не единственная смертная, которой пришлось пережить это. Как же чувствуют себя сейчас Ирина и ее дочь? Неужели тоже участвуют? А тот нахал Кевин? А остальные братья Сакамаки? От нехороших догадок Джун стало дурно. Она плюхнулась рядом с Шу, отчетливо услышав треск ткани (черт с этим платьем!), и схватила ничейный бокал вина. Еще одна порция алкоголя не повредит.