Кошмар на двоих

Они не сразу оторвались друг от друга. Джун думалось, что Шу решил выплеснуть всю скопившуюся страсть на нее: такими требовательными были его поцелуи, горячими прикосновения. И сама она горела под ним, подчиняясь, даря ответные тепло и ласку. Одеваться не хотелось. Казалось, тысяча тонких иголочек впилось в ее тело. Таким блаженным было ощущение любви, поселившейся в груди. Между ног приятно саднило, подняться представлялось невозможным. Хотелось просто лежать здесь до самого утра, не двигаясь с места. Шу лежал рядом, прикрыв глаза, словно старался не видеть, как смотрит на них обнаженных луна и звезды. Грудь его размеренно вздымалась, пальцы крепко сжимали ладонь Джун. Такими непривычно-неестественными казались покой и тишина после того, что между ними произошло. — Надо возвращаться, — глухо промолвил он хриплым голосом, открывая глаза, чтобы посмотреть на нее. Тень усталости накрыла его лицо: кожа стала особенно бледной, губы приобрели нездоровый оттенок. Джун с трудом приподнялась на локте. — Тебе плохо? Она прикоснулась к его щеке и тут же отдернула руку. Какой же он холодный. — А тебе? — он слабо улыбнулся, найдя в себе силы, чтобы сесть. — Мне… мне жарко, — честно призналась Джун, прислушиваясь к себе. Внутри горел настоящий пожар, в горле саднило. — Это хорошо. Обращение началось, — Шу притянул ее к себе, прижал к груди и затих. Контраст холодного и горячего тел впечатлял. Джун не сдержала облегченного вздоха, ткнувшись носом ему в плечо. Его кожа пахла травой, пляжем. Наверное, они задели каждую песчинку этого берега, когда слишком увлеклись друг другом. Эти молчаливые мгновения не могли длиться вечно. Шу отстранился от нее с явной неохотой, шепотом напомнив, что им уже пора. Одевались медленно, с неохотой застегивая пуговицы, расправляя складки. Джун запуталась в лентах и хотела уже идти так, придерживая лиф платья рукой. Но Шу в ответ на это только криво усмехнулся, сам принялся затягивать ленты, едва не выбив из легких Джун последний воздух. Хоть и выглядел он неважно, но силы-то остались. В путь они двинулись где-то через полчаса. Шли размеренно, знакомым маршрутом. Вампир больше никуда не торопился, как вначале, а вел Джун под руку, бдительно оберегая ее от падений. Джун ему за это была только благодарна. Жар внутри разрастался, грозясь выжечь все внутренности. Щеки пылали. Кажется, поднялась температура. Наверное, организм подстраивается. Теперь-то, когда она поглощена внутренними преобразованиями, смотреть под ноги некогда. Холодные пальцы Шу были единственным источником спасения от этого всепоглощающего огня. Джун сглотнула вязкую слюну, стараясь не зацикливать внимания на происходящих в ее теле изменениях. — Шу, как думаешь, они ушли? — тихо просила она его, решив отвлечь себя разговором. — Кто? — он повернулся к ней, устало посмотрел из-под полуопущенных ресниц. — Гости. Не хочу сейчас видеть никого из них, — Джун сморщилась, вспомнив, как смотрели на нее, когда она вонзила в сердце Юи стилет. Из-за этих чертовых воспоминаний она вряд ли уснет. Надо было перед обрядом попросить у Рейджи чего-нибудь для сна. Не будет же он ее травить теперь, в самом деле? — Они уйдут следующим вечером, когда убедятся в твоем обращении. И устроят еще одну проверку, — голос Шу с каждым словом становился все тише, словно разговор с ней отнимает у него уйму сил. — А с тобой что происходит? Ты выглядишь хуже, — Джун покрепче сжала его пальцы, подстраиваясь под неторопливый шаг Шу. Особняк приближался неутомимо. Скоро она опять останется в его ужасных темных стенах, но теперь ей есть на кого положиться. — Я отдал тебе часть своих сил. Мне нужно время на восстановление, — говорить ему труднее, чем раньше. Шу остановился, приложив ладонь ко лбу, и тяжело выдохнул. Джун обеспокоенно завертелась возле него, не понимая, что может для него сделать, чтобы помочь ему хотя бы до кровати добраться. — Шу… Может, я позову кого-нибудь? Ну, чтобы помогли тебе, — она дотронулась до его лба, убирая прилипшие светлые волосы. Шу, накрыл ее ладонь своею и покачал головой. — Не шути так, — синие глаза смотрели осуждающе, словно Джун сказала какую-то чушь несусветную. Девушка обиженно поджала губы. Если он не хочет помощи от других, то придется выкручиваться ей самой. Все-таки от собственного мужа теперь никуда не убежишь. — Даже Рейджи? Никого из твоих братьев нельзя позвать к тебе на помощь? — она попыталась воззвать к его здравому смыслу, но Шу был непреклонен. — Нет. Особенно Рейджи, — сухо отозвался он, отступая назад. Он с минуту простоял на месте, прикрыв глаза, тяжело дыша через рот. Снял с себя пиджак и бесцеремонно бросил его на землю. Прохладный воздух, казалось, привел его в чувство. Сакамаки посмотрел на Джун осмысленным взглядом и коротко кивнул, направляясь в сторону особняка. Джун послушно засеменила за ним, глубоко задумавшись. Она не раз замечала, что отношения у Сакамаки не слишком-то теплые. Разные матери, безразличие отца: все это сделало их такими же холодными, научило надеяться только на себя и не доверять остальным. Каждый брат ожидал от другого скорее нож в спину, чем помощь. Удивительно только, как они не переубивали друг друга, живя в одном особняке. Да, площадь у этого сооружения большая, есть, где спрятаться, но они видятся почти ежедневно. Девушка не знала, как она сможет повлиять на их взаимоотношения. Она провела здесь достаточно времени и не слишком заметила изменений, вызванных ее появлением. Джун мало была общей жертвенной невестой, которой мог пользоваться каждый, она не до конца разгадала их, и вряд ей удастся это в дальнейшем. Но жизнь вампира сильно отличается от человеческой, ей придется многому научиться. Сначала — терпению. Потому что Шу должен будет ей рассказать о себе, о своем прошлом, как можно больше, иначе она так и не поймет его истинной натуры. — Пришли, — тихо заметила она, когда они остановились под окнами их общей комнаты. — Теперь мне тоже закрывать глаза? — Нет, мы пойдем по лестнице, — ответил ей Шу, указывая на закрытую дверь, выглядывающую меж розовых кустов. Сил на перемещение ему теперь не хватит. Как же его злило, что перед Джун он предстал такой беспомощный. Поскорее бы добраться до источника крови, чтобы хоть немного ускорить процесс восстановления. Они добирались в молчании. Тишину разрывали только размеренные звуки шагов, шорох одежды и сбившееся дыхание. Джун казалось, что она реагирует теперь на все особенно остро. Каждое движение улавливалось почти мгновенно, темнота не мешала ей уверенно подниматься наверх. Но ко всему прочему добавилась противная ноющая боль в деснах. Неужели клыки растут? Пока Шу не видит, она украдкой провела пальцем по зубам, но ничего нового не заметила. — Заходи, — он открыл перед ней дверь, впуская в их уютную комнату. Тускло горели лампы, так и притягивала к себе кровать. Джун на ходу разулась, с облегченным вздохом откидывая от себя треклятые туфли. Уставшими ступнями приятно было чувствовать мягкий ковер. Шу медленно вошел, закрыв за собой дверь. Окинул пространство безразличным взглядом, неторопливо опустился на стул, положив локоть на спинку. Джун же поспешила переодеться в ночную рубаху. Надела первую попавшуюся — темно-зеленого цвета и без излишеств. С блаженным стоном девушка рухнула на кровать, раскинув руки в разные стороны. Уснуть она уже и не надеялась, но полежать вот так было лучше всего. Приятно ощущать прохладу постельного белья. Но от пристального взгляда скрыться невозможно. — Чего ты не ложишься? — Джун перевернулась набок, чтобы посмотреть на него. Шу все так же сидел на стуле, вяло постукивая пальцами по резной спинке. — Я сейчас уйду, — тихо отозвался он, едва разжимая губы. — Куда это? — Джун резко села в постели, удивленно на него уставившись. Она что-то не помнила, чтобы женихи покидали спальню сразу после того как дело сделано. Это как-то неправильно. Вампир коротко рассмеялся, глядя на нее растрепанную и возмущенную. — Вживаешься в роль, да? — он поднялся, засунув руки в карманы штанов. — Просто хочу знать, — пробормотала она, закутываясь в одеяло, стараясь отвлечься хоть этим, чтобы не смотреть ему в глаза. — Я вернусь. Спи, — Шу улыбнулся, направляясь к противоположной двери, что выходила точно внутрь особняка. Оттуда они пришли из зала. Джун помнила, как старалась смотреть только под ноги, чтобы не видеть того, что происходило вокруг. Ей тогда хотелось закрыть уши руками, чтобы не слышать стонов и криков. Она видела, как Рейджи уходил наверх, отмахиваясь от предложений присоединиться к веселью. Видела и Райто, который смел с углового столика посуду, чтобы повалить на него какую-то черноволосую девушку. Джун сейчас все так же отчетливо видела перед собой, как крохотные кулачки опускались на спину вампира, в надежде отбиться от Райто. Тот отчаянный крик, когда треснул ворот скромного платья, запомнился Джун сильнее всего. Канато же так и не сдвинулся со своего места. Казалось, что общество разнообразных десертов и алкоголя ему интереснее всего. Столько презрения и неприязни Джун в его глазах еще никогда не видела. А Субару… ушел почти сразу, едва сдерживая себя, чтобы не повалить столы на своем пути. Ненависть, бьющая ключом из него, чувствовалась даже на расстоянии. Последнее, что видела Джун, когда они с Шу поднимались в спальню, была Ирина с Карлом, которых сопровождал незнакомый Джун мужчина. Ей даже не хотелось знать, зачем вампиры отправились вместе. Не успела дверь закрыться за Шу, как Джун услышала страшный грохот и крики. После что-то рухнуло, послышалась возня. Девушка замерла на кровати, боясь даже пошевелиться. Сердце в груди забилось сильнее, дыхание перехватило. И тут кто-то вошел, впуская в комнату яркий свет из коридора. Миниатюрная фигура застыла в проходе, сзади нее выглядывала чья-то нога. Джун сглотнула, сжав ладони в кулак. — Чудесная ночь, не правда ли? — фигура двинулась вперед, и тогда лицо незваного гостя стало видно девушке. — Но… Ты… — пораженно выдохнула Джун, понимая, кого перед собой видит. Это была Юи. Комори ласково улыбалась ей, подходя ближе. Она переоделась в свободную одежду, в которой часто ходила в особняке. Но Джун все равно видела, как наяву, расплывшееся красное пятно в области сердца. Жертвенная невеста присела на край кровати. Склонив голову набок, она смотрела на Джун странными зелеными глазами, выискивая в чертах ее лица, что-то ей одной известное. Джун не шевелилась, боялась даже лишний раз вздохнуть. Почему сейчас перед ней сидит бывший труп? И куда подевался Шу? Неужели все это чья-то глупая шутка? — Ну? Как тебе ощущения? Обращение же началось, да? — голос у нее тоже какой-то незнакомый. Раньше в нем звенел страх, скользила неуверенность. Сейчас же он был спокойным и плавным. Нет, это точно не Юи. Не могут люди так меняться. Даже после смерти. — Что тебе нужно? — ровным тоном спросила Джун, стараясь подражать Рейджи. Но куда уж ей до него. — Моя прежняя жизнь. Но для этого не хватает кое-чего, — Юи снисходительно улыбнулась, забираясь на кровать с ногами. Джун еле сдержалась, чтобы не отпрянуть и спрятаться за ворохом подушек. — Где Шу? — Спит… наверное, — Комори насмешливо фыркнула, приподняв подбородок Джун холодными пальцами. — Убирайся, — потребовала та, сжав рукой ее запястье, желая причинить Юи максимум боли. Волна омерзения накатила на нее, хотелось отшвырнуть от себя эту недоделанную жертвенную невесту. Теперь она выше ее, она вошла в вампирскую семью, и сама скоро станет такой. Нечего тут боятся какой-то девчонки. И нужно найти Шу. — Ни за что, — в тон ей ответила Комори, другой рукой отвесив Джун звонкую оплеуху. Девушка дернулась, рухнула на кровать, приложив ладонь к горячей щеке. Кажется, и губа лопнула. Джун слизала кровь, пытаясь придумать, что делать дальше. Рядом, на прикроватной тумбочке, была лампа и увесистая книга. По углам комнаты стулья, которым тоже можно воспользоваться. Она приподнялась в тот момент, когда в комнате появился Аято. Растрепанный вампир тут же посмотрел на нее, криво ухмыльнулся, взглядом блуждая по обнаженным ногам Джун и груди, обтянутой ночной рубахой. — Все, — он кивнул Юи, а сам пошел к Джун. Никого не стесняясь, вампир плюхнулся рядом с ней и тут же по-хозяйски сгреб в объятия, крепко прижав к себе. Притихшая Джун даже забыла сопротивляться. Он гладил ее по спине, волосам, больно впиваясь пальцами в кожу, жадно вдыхал аромат ее кожи. — Какая гадость, — выругался он, сжав ее волосы на затылке, и заставил посмотреть себе в глаза. — Ты вся провоняла им. — Отпусти, — пораженно выдохнула Джун, попытавшись вырваться из его рук, но Аято прижал ее сильнее, пресекая любые попытки к освобождению. — Не вырывайся, глупое создание, — злобно зашипел он ей на ухо, опаляя кожу горячим дыханием. Джун отвернулась от него и увидела перед собой Юи. — Да, девочка, не вырывайся. Моему сыну ты нужна живой. Если бы не Аято, то я отплатила бы тебе тем же, — Юи достала из голенища сапога знакомый Джун стилет, та сглотнула, неосознанно прижавшись к Аято грудью. — Знаешь, что это? Лезвие опасно блеснуло в свете лампы. На рукояти все еще оставались следы крови, отчего вид оружия стал еще страшнее. — Не знаю, — призналась Джун, не отрывая от него глаз. — Конечно, ты не знаешь. Это ритуальное оружие, оно выпивает жизненную силу вместе с душой. Перед собой ты видишь оболочку Юи Комори, в которой я томилась в заключении. Ты, моя дорогая, убила эту бедняжку и во власть мне передала ее тело. Но оно пустое без силы. В тебе же сейчас бурлит кровь самого сильного из сыновей Карла — его наследника, — от ее слов Аято заметно напрягся. Он привык считать себя великим во всем и просто не мог признать силы Шу. — И пока она не исчерпала себя, я ее заберу. Глаза Джун расширились от страха. Она не собиралась отдавать то, что получила по праву. Она понимала, что нужно сражаться за себя, но руки Аято, что крепко держали ее, сломили те остатки зародившейся смелости, что в ней были. Почему никто не приходит? Особняк полон вампиров. Неужели все так поглощены издевательствами над смертными, что готовы допустить такое безобразие. Что с Шу? Где этот чертовски надежный Рейджи, который всегда может найти правильный выход из ситуации? Где эта проклятая Ирина? Она и так отвратительно выполняла обязанности наставницы, но хоть сейчас она могла бы хоть что-нибудь сделать! Да что она может против них? — Дай мне руку, Джун. Лучше давай сделаем это добровольно. Всего лишь маленький разрез и я оставлю вас с Аято наедине, как он того хотел. Аято только фыркнул в ответ на это, сам схватил Джун за руку, отведя ее в сторону, чтобы Юи было удобнее. — Кто Вы? — спросила Джун, стараясь не думать о том, что сейчас с ней сделают. — Мать Аято, Канато и Райто, — она обворожительно улыбнулась, сверкнув зелеными глазами. Сложно было представить, что в тщедушном теле Юи скрывалась одна из самых опасных и влиятельных вампирш. Дай ей только время вернуть былое могущество. — Корделия Сакамаки. Джун вздрогнула, когда холодное лезвие распороло кожу чуть выше запястья. Кровь, темная, вязкая, лениво потекла по руке, вниз, но Корделия вовремя припала губами к ране, не давая пролиться ни капли. Аято шумно вдохнул воздух, блаженно прикрыл глаза, чувствуя сладкий изменившийся запах крови. Его ладонь забралась Джун под рубашку, но девушка даже не вздрогнула, вспомнив слова Шу: «Он свое получит позже». Джун плотно сжала зубы, чувствуя губы Корделии и кривясь от омерзения к самой себе. Аято неторопливо гладил Джун по спине, слегка надавливая на позвонки. Холодные пальцы вызывали мурашки в теле девушки. Обостренные чувства сводили с ума. Но с каждой выпитой каплей крови она чувствовала себя хуже. Казалось, будто раскаленными щипцами выдирали что-то из сердца, из души. Что-то важное. Необходимое. — Потерпи, — шепчет на ухо Аято, и слова его на редкость нежны, что она почти поверила в то, что нужна ему не просто как вещь, которую он отобрал у другого, потому что считал ее своей. Но теперь Джун себя не обманывала. — Еще чуть-чуть. Когда выйдет его поганая кровь, Великий Я повторит обряд. Его ладонь двинулась выше и вбок, требовательно обхватила левую грудь. Джун тихо зашипела, накрыла его ладонь своей поверх натянувшейся рубахи, стараясь убрать его руку. Но Аято только сильнее впился пальцами в кожу, заставив девушку болезненно поморщиться. — Все. Сила моя, девушка — твоя, на этом конец, — Корделия насмешливо смотрела на них, вытирая губы от крови. Зеленые глаза горели теперь ярче, бледный облик Юи, казалось, наполнился новыми красками, за ним скрывался кто-то еще. Должно быть, настоящее лицо Корделии. — Да, можешь убираться, — Аято гордо вскинул подбородок, наблюдая за тем, как та выбирается из кровати, сладко тянется, чувствуя себя при этом распрекрасно. Вампирское сердце, что билось столько времени в теле смертной, теперь получило желаемую подпитку, чтобы возродить свою хозяйку в прежнем виде. Он не желал видеть, как она вновь станет той, кем была при прошлой жизни. Но даже то ее могущество не спасло Корделию от смерти. — Что ж, благословляю вас, веселитесь. У меня теперь много дел, — Корделия на прощание махнула рукой и скрылась за дверью черного выхода, словно ее и не было тут. И опять эта звенящая тишина. И объятия. Чужие. Требовательные и властные. И губы тоже чужие, что жадно припали к ее шее, оставляя бесстыдные засосы. Прикосновения отвратительные и не приносящие ничего, кроме боли. Джун рвано дышит, не может даже пошевелиться, чтобы убрать его от себя. Слезы застыли в уголках глаз. Она вспомнила свои первые дни в этом особняке. Вспомнила, как ее изнасиловали. Как чуть не убили на следующий же день. А тут она не успела выйти замуж, и Шу пропал, и в постели вместо него оказался этот эгоистичный Аято. Он стянул ей рубашку через голову, тяжело дыша от охватившего его возбуждения. Поцелуями усыпал ее грудь, смял губами соски, заставив Джун сжать кулаки, чтобы не вскрикнуть. Ей было противно от его действий. Она совершенно не хотела его, не хотела такого же повторения, что и в душе. Джун благополучно старалась все забыть, ей надо было думать тогда только об обряде. Казалось, что после него начнется новая жизнь. Но ничего не изменилось. Она опять одна. Вновь ей пользуются. Собрав те крохи сил, что в ней остались, Джун лягнула его коленом в живот. Но вампир только насмешливо фыркнул, перехватывая ее ногу, приникая к голени поцелуем. Порезанная рука уже онемела, она ее почти не чувствовала, но другая, которой Джун пыталась спихнуть с себя навалившегося вампира ощутила всю боль сполна. Удар в челюсть вампир даже не почувствовал, а вот Джун тихо заскулила, как побитая собака, прижимая к тяжело вздымающейся груди отбитую конечность. — Хватит уже дергаться, рабыня. Я всегда получаю то, что хочу. У тебя было достаточно доказательств, чтобы… — он поцеловал ее, слизывая кровь с разбитой от пощечины Корделии губы, — …убедиться в этом. Джун отвернулась от него, вытерла рукой губы. Ее мелко потряхивало, хотелось просто уснуть и не видеть ничего. Она не сможет отбиться от приставаний Аято даже при огромном желании. У нее выпили слишком много крови, голова кружилась — куда уж тут до разборок с вампиром. — Аято, — тихо произнесла она, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Что такое? — он посмотрел на нее пристально, терпеливо ожидая продолжения. — Можно мне в ванную? Я устала, хочу смыть с себя эту чертову косметику и просто прийти в себя. Дай мне пять минут, пожалуйста, — Джун коснулась его руки, чувствуя, как от напряжения заиграли мышцы под кожей. Сглотнула, умоляя, чтобы сердце не билось так бешено. Вампир молча смотрел на нее некоторое время, недовольно хмыкнул, но кивнул, откатываясь в сторону, чтобы дать Джун возможность сесть в кровати. Девушка, не веря собственному счастью, тут же поспешила выбраться на пол, стараясь скрыть собственное волнение. Аято терпеливо наблюдал за ней до самого входа в ванную комнату. Как только ноги Джун коснулись холодной кафельной плитки, она резко захлопнула дверь, закрыла на замок. Послышалось страшное рычание, но некогда теперь было предаваться страху. Щелкнул выключатель. Джун навалилась всем весом на шкаф для полотенец, двигая его в сторону, ходившей ходуном от яростных ударов кулаком, двери. Она молилась всем известным богам, чтобы дверь оказалась крепче, чем кажется на первый взгляд. Шкаф устроился на заготовленной позиции. К нему добавились тумбы и стулья. В ванной Шу было достаточно хлама, из которого вышла замечательная баррикада. Вот только надолго ее хватит? Сопровождаемая стуком сердца и громкими ударами об дверь, Джун попыталась успокоиться и промыть рану на руке под струей холодной воды. Выхода отсюда не было. Даже маленького окошка не наблюдалось. Джун смотрела в свое растрепанное отражение в зеркале и просто беззвучно молилась. Если Аято доберется до нее, то он ее убьет. Или замучает до такой степени, что она сама наложит на себя руки. Нет. Нужно только ждать. Она честна перед собой, не позволила вновь использовать себя. К черту их всех. У нее тоже есть гордость!

***

Мелена ушла из зала сразу же, как Джун поднялась к алтарю. Она хотела бы посмотреть все до конца, но Ирина покачала головой и слабо улыбнулась, сказав, что ей здесь делать нечего. Вампирша хотела возразить матери, но не смогла подобрать убедительных слов. На самом деле ей неинтересен был обряд. Она стояла, терзаемая чувством вины из-за украденного у Субару ножа. Мелана хотела хоть как-нибудь исправить все, поднять Субару настроение. Она так ни разу не увидела, как он улыбается. Да и умеет ли он это вообще? Мелена не знала, куда Рейджи отнес нож. И не понимала, почему возле него так часто ошивается ее брат. С Кевином поговорить тоже так и не удалось. Казалось, что он намеренно избегает собственную сестру. В особняке Мелена чувствовала себя чужой. Остальные вампиры даже не обращали на нее внимания, не пытались завязать разговор. Она хотела держаться ближе отца, чтобы хоть немного чувствовать себя уверенней. Но даже с этим не вышло. Рядом с отцом всегда был кто-то из старших вампиров. А они такие страшные… и сильные. Так Мелена и просидела в своей комнате, пропустила весь тот ужас, что творился в зале. Она даже не знала, что лишилась настоящего отца, Рихтера, просто лежала на кровати, уставившись в потолок. И думала о том, что Субару нож вернуть все-таки надо. Время перевалило далеко за полночь, уже два часа ночи, и стрелка часов неутомимо рвется вперед. Вечером гости должны будут увидеть обращенную Джун. И тогда семья Шэн наконец отправится домой. Но перед отъездом Мелена подойдет к Рейджи, попросит того вернуть нож обратно Субару. Ей просто невыносимо было видеть его злым и потерянным. Казалось, что вместе с ножом у него украли еще что-то. От этого только противней на душе. Мелена поднялась с кровати. Начала бродить по комнате, постепенно расстегивая душное, слишком тяжелое платье. Зачем, спрашивается, она вообще его надевала? Никому не было интересно, в чем на торжество заявилась молодая вампирша. Даже Кевином интересовались больше, чем ей. В одном нижнем белье Мелена уселась возле зеркала, критично всматриваясь в собственное отражение. Ничего особенного. Она вздохнула, взяла в руки расческу и принялась неторопливо расчесывать длинные русые волосы, уже представляя, как обрадуется младший Сакамаки, когда ему вернут его драгоценную вещь. Осталось только дождаться вечера, но впереди маячил еще целый день. Мелена вздохнула, понимая, что даже из-за большего упрямства не сможет просидеть в комнате без еды. Наверняка, все гости разбрелись по разным углам особняка и никто не заметит, как Шэн скользнет в зал, чтобы прихватить чего-нибудь вкусненького. Она не так мучилась от жажды, как остальные вампиры, ей свежая кровь требовалась меньше, чем им. А вот лимонный торт в глазури бывает не каждый день. Собрав волосы в низкий хвост, Мелена поспешила одеться. Выбирала долго и придирчиво: в этом плане она была требовательна и никогда не ходила абы в чем. Расчудесная фиолетовая рубашка с темными штанишками смотрелась просто замечательно. А главное, что ей это шло. Мелена украдкой выглянула в коридор. Убедившись, что никого вокруг нет, она уверенно выбралась из комнаты, прикрыв дверь. Невдалеке виднелась лестница, которая выведет ее прямо в зал. Странно, что там подозрительно тихо. Видимо, музыканты тоже увлечены. Жаль, ведь под музыку легче оставаться незаметной. Шэн неторопливо, короткими шажками подбиралась к своей цели, бдительно прислушиваясь к каждому шороху. Когда она проходила мимо открытого окна, то услышала чьи-то крики и смех, а после громкие взрывы, похожие на звуки, запускаемых в воздух фейерверков. Когда в небе расцвели первые разноцветные цветы, она только отмахнулась. Этого она насмотрелась в детстве. Она почти подошла к лестнице, когда из-за поворота появился Райто. Вампир выглядел не лучшим образом: весь взлохмаченный, костюм измят, рубашка расстегнута, на белой ткани отчетливые следы помады (или крови?). Он шел расслабленной походкой, неторопливо, каждое движение — словно у ленивого кота. Но Мелену в его облике поразило только наличие дымящейся сигары в тонких пальцах. — О, — улыбнулся он, растянув губы в лукавой улыбке, — маленькая обманщица решила выглянуть из своей норки? — Ну и что с того? — отозвалась Мелена, не обидевшись на необоснованное оскорбление. То, что она не дала себе попасть в цепкие руки Райто не делает ее обманщицей, а вот с Субару нехорошо получилось. — Как что? — казалось, он искренне удивился. Вампир в два быстрых шага приблизился к ней, обдав дымом сигары. Мелена поморщилась и отвернулась. — Я не люблю, когда меня прерывают. — Мне кажется, я еще не созрела для тебя, — попыталась избавиться от него Мелена, спустившись на одну ступеньку вниз, но Райто ловко подхватил ее под локоток и вернул обратно на этаж. — Ты себя не уважаешь, Мелена, — промурлыкал он, наклоняясь к ее уху. Раздраженная его поведением Мелена, попыталась ладонью закрыться от его лица, но он перехватил ее и мягко поцеловал, нарочно задев кожу зубами. Шэн смутилась, но просто так не поддалась на провокацию. — Не надо, Райто. Не смешно, — она дернулась, пытаясь освободить свою руку, но он сделал вид, что не заметил этого. — Какая все-таки гадость эти сигары, — протянул Райто, смешно сморщив нос, и потушил сигару о перила, словно так оно и надо. — Ну, а почему не смешно? Ты считаешь меня скучным? Но я же не занудный Рейджи с его правилами. — Отпусти. Тут вся моя семья, если кто увидит… — Мелена вновь испытала удачу, но вампир только крепче сжал ее руку, а теперь, когда он избавился от сигары, обхватил Шэн за талию и приподнял в воздух, словно она ничего не весила. Молодая вампирша задергалась, не ощущая под ногами такого надежного пола. Она покраснела от возмущения, пытаясь пнуть его ногой хоть куда-нибудь, но Сакамаки в ответ на это только рассмеялся, озорно сверкнув зелеными глазами. — Так куда ты направлялась, обманщица? — приторно-ласковым голосом спросил он, неторопливо отступая от края лестницы к окнам, за которыми утихли фейерверки. И закружился, продолжая держать Мелену на вытянутых руках. Ему казалось забавным видеть, как быстро эмоции сменяют одна другую на ее лице. Мелена старалась скрывать их, но всякий раз забывала себя одергивать, и теперь он наслаждался незабываемым зрелищем, как испуганная вампирша. Да, бродят тут где-то ее родители, но как невелик шанс пересечься с ними в коридоре. — Райто, отпусти меня. Я теперь уже никуда не хочу. Мелена перестала забавно размахивать руками. Она решила вонзить свои острые ноготки в его кожу с явным наслаждением на лице. — Фи, какая ты переменчивая натура, — Райто картинно вздохнул, но и не думал сдавать позиций. — Я отпущу, если ты согласишься проводить меня до моей комнаты. Я, кажется, перебрал сегодня. Мелена первый раз в жизни чуть не зашипела. Ведь по глазам же его видно, чем он планирует закончить весь этот цирк. Она знала, что плевать он хотел на ее чувства, на ее мнение, ему просто нужно записать еще одну победу себе на счет. — Нет, — твердо сказала она, надеясь, что ему наскучит эта игра, и он сам отпустит ее. Но, зная Райто, она предполагала, что он придумает что-нибудь новенькое. И от этого по коже пробежали мурашки. — А если попрошу по-другому? — Райто посмотрел на нее с вызовом, с опасными огоньками в глазах. Но Мелена не поддавалась. Она не смертная, чтобы купиться на привлекательную внешность и особенный взгляд. У нее не задрожат колени от его прикосновений. Она не захочет, чтобы Райто целовал ее. Тихий стон со стороны портьеры, у которой недавно поставили диван, заставил их обоих замереть и подозрительно уставиться друг на друга. — Знаешь, я думал, что услышу это в спальне, но чтобы здесь… — вампир хохотнул, резко убирая руки. Если бы не быстрая реакция, Мелена некрасиво бы рухнула на пол. — Кто-то из гостей? — спросила она, поправляя задравшуюся рубашку. Райто покачал головой и, кивнув ей, отправился в сторону звука. Оба остановились возле дивана. Стон, полный боли, повторился. И еще тихое бормотание. Мелена удивленно изогнула брови, не решаясь сделать лишний шаг. А вот Райто был смелее. Вампир обошел вокруг дивана, сделав задумчивое лицо. — Кажется, внутри, — вынес он вердикт, нагибаясь. Поднял сиденье и замер с опешившим лицом. — Ужас какой, — пораженно пробормотала Шэн, когда любопытство пересилило ее и она заглянула внутрь. Там оказался Шу. Живой, но раненый. Сильно истощенный от прошедшего обряда. Вся внутренняя обивка дивана была измазана в его крови. Неожиданное пристанище к тому же оказалось ему не по размеру. Райто сморщился, представляя, как это неудобно лежать в скрюченной позе. Почти что деревянный макинтош. Осталось надеяться, что этот своеобразный подарочек не от невесты. — Кажется, нам нужен Рейджи, — теперь уже спокойным голосом поделился мыслью Райто. И если он был пьян, то мгновенно протрезвел. До такой наглости, чтобы чуть не прибить жениха сразу же после обряда, никто еще не доходил. Невест похищали, чего только не устраивали, но вот чтобы такое. — А где же его искать? — Мелена растерянно огляделась по сторонам, но увидела только пустой коридор. — Где-нибудь поищи, — раздраженно зашипел Сакамаки, совершенно не обрадованный тем, что именно он наткнулся на такую вот неприятную находку. — Я перенесу его в свободную комнату и пойду поищу еще живую прислугу. Ему надо много крови. — Хорошо, — Мелена кивнула и со всей прыти помчалась вниз. Райто же, осмотревшись, с трудом вытащил Шу из дивана, перекинул его руку через плечо и, тихо ругаясь, направился в ближайшую комнату. Его сейчас мало волновало, был там кто или нет.

***

Кевин раздражал Рейджи одним только видом. Пока они скручивали в ковры тело Рихтера и псевдо-Карла, Шэн все порывался продолжить его допытываться по поводу треклятого ножа, но только он открывал рот, чтобы что-то сказать, Сакамаки тут же находил ему задание. Хорошо, что тот выполнял все без лишней болтовни. Но общество его все равно напрягало. А еще нервировал нож, который Рейджи так никуда и не пристроил. Плевать, что он нарушает условия их с Кевином договора, но он от этого ничего не потеряет. — Рейджи, — снова завел свою шарманку Кевин, когда они с коврами вышли из комнаты и направились к лестнице. Рейджи планировал через черный выход пронести трупы и закопать в самой заросшей части сада, в которой мало кто бывал. — Что? — хмуро поинтересовался Сакамаки, поправив свою ношу. Он прекрасно помнил, как после основной части обряда Кевин отловил его где-то возле столов и потребовал отдать то, что ему якобы принадлежит. Рейджи пришлось только отмахнуться от него, мол, отдам позже. И вот этот чертов вампиреныш назойливой терпеливой тенью скитается за ним, след в след. Раздражает, черт возьми. — Все то же, — в тон ему ответил Шэн, прибавляя ходу, чтобы сравняться с Рейджи. — Потом, — стараясь скрыть истинное свое отношение к Кевину, произнес Сакамаки, когда они приблизились к лестнице. — Стой. Кевин, не успевший вновь возмутиться, послушно замер. Послышался звук быстро приближающихся шагов, словно кто-то бежал. Прислуга или кто-то из гостей? Рейджи отошел немного назад и в этот момент вверх по лестнице влетела запыхавшаяся и очень возбужденная Мелена. Увидев двух застывших вампиров, она облегченно выдохнула и вымученно улыбнулась. — Юным леди нельзя бегать по лестницам, — знакомым нравоучительным тоном сказал Рейджи, получше перехватывая ковер. Он уже представлял, как они с Кевином странно выглядят. — Рейджи… там… Райто нашел… Шу… — девушка, только сейчас заметив брата, кивнула ему и попыталась собрать разбежавшиеся мысли в кучку. — Что дальше? — Сакамаки заинтересованно изогнул бровь, не видя связи между собой, Шу и Райто. У него сейчас есть дело, поэтому отвлекать его крайне нежелательно. — Нужна твоя помощь, — уже более связно выдала Мелена, выпрямившись. — Это может подождать? — Рейджи выразительно покосился на ковер на своем плече. — Боюсь, что нет, — она вяло улыбнулась. — Тогда подождут мертвые, — заключил он, опустившись на колено, чтобы уложить завернутый труп на пол. Кевин на него посмотрел неодобрительно, еще не решив, идти ему с Рейджи и добиваться своего до последнего или остаться здесь и сторожить. — А кто или что в них? — не выдержав, поинтересовалась вампирша, норовя приподнять пестрый край ковра, чтобы рассмотреть его содержимое. Рейджи отрицательно покачал головой, вздохнул, поднимаясь. — Не обо всем можно рассказывать, — сухо сказал он, автоматически поправляя сползшие очки. — Куда идти? — В правое крыло. Райто сказал, что пойдет искать свежую кровь. Там было столько крови… Кошмар… Кому Шу успел что-то сделать? И вообще, где все? Я прошерстила чуть ли не весь особняк, но никого не нашла. Будто все испарились, — Мелена возбужденно бормотала, делясь впечатлениями такой короткой ночи, что Рейджи даже надоело слушать. Он не считал нужным рассказывать ей о том, что поведал ему Гилберт. Кто же мог подумать, что у Карла такие связи. Отец знал о каждом передвижении братьев, о том, что они тут делают. Даже каким-то образом узнал про планы Рихтера. И поэтому отправил своего верного друга на разведку, а обряд пришелся как раз кстати. Рейджи не обрадовался тому, что он, оказывается, был под наблюдением так долго. Он привык заправлять всем в особняке, чувствовал себя полноправным хозяином. — Этого тебе тоже не стоит знать, — он строго посмотрел на нее, заставив Мелену замолчать и не задавать глупых вопросов. Хорошо, что Кевин не стал выкаблучиваться, и остался в компании трупов. Хоть ненадолго, но он отделался от него. — Хорошо, — Мелена сдержанно кивнула, от обиды поджав губы. — Рейджи, ты же потом вернешь Субару нож, да? Вампир с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Эта семейка Шэн скоро доведет его до белого каления. — Посмотрим, — сквозь зубы процедил он, глядя строго перед собой. Они прошли половину этажа, когда Мелена вдруг остановилась и осмотрелась. — Вон в том диване мы нашли Шу, — сказала она, жестом указывая в нужную сторону. Одна из дверей приоткрылась, и оттуда выглянул недовольный Райто. Он подозвал их и тут же нырнул обратно. Рейджи вошел первым. Комната оказалась обычной кладовой, заставленной шкафами разных габаритов, в которых чего только не было. В самом углу, на старом пропыленном матрасе бледный, как смерть, Шу пытался прийти в себя. Рядом с ним оказалась пестренькая рыжая служанка, на которой следов укусов почему-то вообще не было. Девушка испуганно на них смотрела заплаканными глазами. Руки ей связали прямо галстуком, в рот запихали платок. — Визжала громко, — почесав в затылке, выдал Райто непринужденно, пожав плечами. Тащить на себе орущий груз и при этом не привлекать внимания очень сложно. Да, он заметил, что зал заметно опустел, но тот, кто напал на Шу, мог все еще быть здесь. — Ну и что от меня требуется? — Рейджи с иронией во взгляде посмотрел на двух паникеров. Райто только глаза закатил, присаживаясь на старый скрипящий стул. Мелена застыла возле входа, опустив взгляд в пол. По мнению Рейджи, они сделали все без него, просто надо было распороть служанке горло и влить кровь в рот Шу. Но благодаря тому, что все были отвлечены поисками его, Рейджи, то Шу помучался чуть дольше. Это, несомненно, радовало. — Мы просто привыкли в любой непонятной ситуации звать тебя, — пробормотал Райто, лениво покачивая ногой. — Я вот понять не могу, какого черта жених сейчас не в спальне? Джун после первой брачной ночи так осмелела? Или до нее даже не дошло? Мелена бросила на него неодобрительный взгляд. Ей казалось, что влезать в дела других никто не имеет права. Да и не просто так Шу оказался в диване. — По виду явное истощение. Он сейчас слабее ребенка, — Рейджи критично осмотрел брата, даже не прикасаясь к нему. Вот еще, не станет он руки о него марать. Шу смотрел на него, не мигая: ничего нельзя было прочитать в стеклянных синих глазах. Казалось, что он так и не пришел в себя и перед ним маячат только яркие точки. И на голоса он не реагировал. Даже источник крови, живой и дышащий, не привлекал его. Рейджи схватил служанку за руку, заставив ту повалиться точно на колени к Шу. Сейчас он понял, для чего ему сгодится нож Субару. Рейджи вытащил его из кармана так, чтобы никто не заметил. Рыжая забилась, стараясь отползти от них, замычала что-то, но вампир крепче прижал ее к Шу, сделал неглубокий разрез на нежной коже. Девушка всхлипнула, а он ловко закинул нож обратно в карман. Шу заметно дернулся, потянул носом, но видно, что самостоятельно он шеи рыжей не найдет. Рейджи, переборов свою брезгливость, резко наклонил голову брата, что тот губами ткнулся точно в кровоточащую рану. Послышались жадные глотки. Рейджи отошел в сторону, стянул с руки перчатку и выкинул ее в угол кладовой. Со смесью презрения и отвращения он смотрел, как брат постепенно оживает, руками обвивает задергавшуюся служанку. — Он ее всю выпьет, — тихо пробормотала Мелена, сглотнув. Райто только хмыкнул. За этот вечер он напился столько крови, что сцена перед его глазами, нисколько не вдохновляла его на очередной заход. — Трупом больше, трупом меньше — какая разница, — Рейджи фыркнул, присаживаясь на стул возле стены. Он терпеливо ждал, когда Шу закончит и внятно им расскажет о том, что с ним произошло. Если связать это с планами Рихтера, который теперь уже мертв, то единственное, что приходит на ум, это Корделия. Только неизвестно, когда она это сделала. Может, обряд не завершили, она поджидала жениха и невесту в комнате, хитростью напала на него и выпила. Нет, Шу тогда мог дать отпор. Скорее всего, Корделия воспользовалась моментом, когда Шу завершал обряд. Ему нужно было время на восстановление. Рыжая затихла, кажется, навсегда. Не слышалось больше стуков сердца и всхлипов. Шу отпихнул от себя бесчувственное тело, облизал губы. Откинув голову назад, он пытался прийти в себя. Молодая кровь в жилах бурлила, перед глазами больше ничего не расплывалось. Было свободно, прохладно и хорошо. — Приятная ночь, правда? — язвительно поинтересовался Рейджи, когда осмысленный взгляд брата пал на него. — Не сказал бы, — вяло отозвался Шу, глядя теперь на Райто и Мелену. Брат приветственно махнул рукой, а Шэн удостоила его улыбкой. — Так, что произошло? — вновь вернул к себе внимание Рейджи, мечтая покончить со всем как можно раньше. — Где Джун? — вместо ответа спросил Шу, с трудом поднимаясь на ноги. Регенерация медленно восстанавливала повреждения, дышать стало значительно легче. Цвет лица приобрел здоровый оттенок. — О, это ты у нас спрашиваешь. Браво, — Рейджи методично похлопал два раза и поднялся, отряхивая штаны от невидимых пылинок. Шу на это ничего не сказал. Он сразу же отправился искать Джун. И не только ее. Он смутно помнил, что произошло тогда, когда он едва вышел из комнаты. Слишком много ударов по разным местам, все полные осязаемой злобы и ненависти. Ревности. Шу не видел лица напавшего, но мог руку дать на отсечение, что это Аято. — Идем за ним, — Мелена схватила Райто за руку, даже не спрашивая его согласия, с силой потащила следом за Шу. — Зачем? — успел только бросить Райто, совершенно не понимая, для чего они там могут понадобиться. — Вдруг Джун тоже нуждается в помощи, — странно сверкнув глазами, аргументировала свое рвение девушка, едва поспевая за длинноногим Шу. Свежая кровь на почти мертвого вампира подействовала благотворно. — У кого-то приступ альтруизма? — Райто насмешливо прыснул, перехватывая инициативу в свои руки — теперь уже он тащил девушку на буксире. — Можно и так сказать, — она улыбнулась, впервые не став вырываться. Рейджи из кладовой вышел чуть позже. Ему предстояло вернуться к Кевину и отбиваться от его разговоров.

***

Они подошли как раз вовремя. Шу остановился, издали заметив, что дверь в их комнату отсутствует. В голове тут же поселились не самые хорошие подозрения. Не дожидаясь своих затерявшихся спутников, он целенаправленно направился в спальню. Едва он ступил на порог, как услышал чей-то голос: — …прерван. Плохо. Если все не исправить, она умрет через день или два. Голос принадлежал черноволосому мужчине, который неторопливо прохаживался по комнате. Здесь, кажется, торнадо пронеслось. Все переломано, а у ванной столько всего навалено, что раздробленной двери и не видно. Но больше всего внимание Шу привлекла Ирина, сидящая на полу, возле которой тоже кто-то находился. — Что здесь произошло? — громко поинтересовался Шу, почувствовав, как сзади подошли Райто и Мелена. Девушка, заметив мать, тут же рыбкой скользнула внутрь и остановилась возле Ирины. Женщина, увидев ее, заметно удивилась и поднялась. На полу оказалась Джун. Грудь ее мерно вздымалась, словно она просто спала. Вместо ночной рубахи на ней оказался теплый махровый халат. На руке длинная рана с запекшейся кровью. — Ничего, просто спасли твою невесту. Еще бы немного, — мужчина, которого Шу приметил раньше, сел на край кровати, в которой разодрано было буквально все. — Это был Аято? – Шу, не дожидаясь ответа, подошел к Джун. Похлопал ее легонько по щекам, но она глаза не открыла. — Да, — мужчина не стал показывать, что удивился такой осведомленности Сакамаки. — Он был слишком увлечен выламыванием двери. Я надеялся поймать тут Корделию, специально для нее готовил серебряную цепь, а оказалось, что для твоего брата. — И где он сейчас? — в разговор влез Райто, которого просто распирало от любопытства. Он подозревал, что чрезмерная эгоистичность брата и завышенное чувство значимости когда-нибудь сыграет с ним плохую шутку. — Внизу. Когда разделаемся с Корделией, я отвезу его к Карлу. Совсем он тут одичал, его нужно вытащить в общество. И, — тот бросил взгляд на Джун, — наверное, женить. Да, женить. Срочно. — Шу, — Ирина робко коснулась его плеча и, когда он перевел взгляд на нее, продолжила: — Обращение Джун прервано. Мы думаем, что это Корделия, больше некому. Если мы не поймаем ее, то обратить Джун сможет другой вампир, чтобы она выжила. Если нам удастся ее поймать и убить, то Джун ничего не угрожает. После ты сможешь все повторить, но не сразу. Это опасно. — Я все это знаю, — холодно ответил ей Шу, поднимая Джун на руки. Он переложил ее на кровать. Мужчина подвинулся. Шу все никак не мог вспомнить его имени. — Тогда, раз уж в особняке остались только мы: братья Сакамаки и семья Шэн в полном составе, то объявляю общий сбор на правах старшего. Корделию нужно поймать, пока она не ушла слишком далеко, — мужчина поднялся, обведя всех странным предвкушающим взглядом. — Не уйдет, — убежденно кивнул Шу, замечая, что Джун начала просыпаться.