The Boy with the Blues

В течение длительной минуты Кай ничего не мог сказать. Одна длительная минута, когда дыхание Кенсу затаилось из-за страха. Боясь того, как младший отнесется к его словам. Вдруг, Кай сделал три шага вперед и осторожно заключил старшего в теплые объятия. Кенсу слегка вздрогнул, а руки дернулись в сторону парня, пытаясь найти нужное положение. Медленно они поднялись по спине Кая, замыкая объятие. — Боишься? — прошептал ему на ухо Ким. — К-кай? — Боишься чего, Кенсу? — мягко спросил высокий брюнет. Он чувствовал напряжение старшего в своих руках. Кенсу колебался, и каевские руки сильнее обернулись вокруг тела парня, словно защищая. Но он не мог заставить себя говорить. Как бы он не хотел, слова попросту застревали в горле. — Все хорошо, Кенсу. Ты можешь рассказать мне, — добавил Кай. — Е-его, — это было все, что мог старший произнести. — Твоего отца? — Его, — повторил До. Он все еще не мог заставить себя сказать больше. Кай немного отступил назад, чтобы рассмотреть лицо соклассника. Он схватил брюнета за запястье и потянул вниз по улице. Слезы, которые навернулись на глаза Кенсу, скатились и частично ослепили, как его уже за собой вел Кай. — Куда мы идем? — Просто идем, — Чонин остановился перед пустым кафе и мягко толкнул Кенсу внутрь. Человек за прилавком выглянул, когда они вошли: — Эй, Кай! Готов начать свою смену? — Дай мне минуту, Онью, — тихо произнес Кай, когда отводил старшего в глубь кафе. Онью перевел взгляд на Кенсу и кивнул. — Не торопись, — широкая улыбка озарила парня. — Спасибо. Кай усадил соклассника на один из потрескавшихся красных кожаных диванчиков, а сам присел напротив и схватил чужую руку над столом. — Кенсу, ты должен рассказать мне все. Кто? — но старший уже открыл рот, чтобы возразить, но Кай оборвал его. — Я знаю, что это трудно, но ты должен об этом говорить. Пожалуйста, Кенсу, — попросил Чонин. Кенсу лишь вздохнул, а рука дернулась под чониновской. — Прости, Кай. Я просто… Это было так давно, когда кто-то разговаривал со мной, — произнес До. Высокий брюнет внимательно смотрел на парня перед собой с выраженной болью на лице. Кай провел большим пальцем по тыльной стороне ладони юноши: — Я знаю. Все в порядке, Кенсу. Не торопись, — сказал он. Старший уставился на деревянный стол, отслеживая узоры на нем. Его сердце нещадно колотилось в груди. Он захныкал и уперся лбом о стол, закрывая глаза. Через некоторое время парнишка заговорил: — Пообещай мне кое-что, Кай. Чонин быстро кивнул, после вспоминая, что брюнет не мог увидеть его ответ: — Все что угодно, Кенсу. Все что угодно. Он говорил совершенно искренне, и Кенсу приподняв голову, посмотрел в глаза напротив. В них не было следов лжи, и ни на какой другой части лица тоже, из-за чего сердце старшего затрепетало. Кай с беспокойством смотрел на него. И взгляд был другим, не таким, к какому привык Кенсу. И он действительно выглядел обеспокоенным. Кенсу быстро опустил голову, чувствуя расползающийся горячий румянец на щеках. — Никакой полиции. Никаких органов власти. Это останется между мной и тобой, — тихо сказал он. Кай замер. Он ожидал чего угодно, но не этого. Совершенно не догадываясь, что так произойдет. Он чувствовал, как его сердце медленно и болезненно разбивалось при каждом взгляде на старшего: — Кенсу, насчет этого не знаю. Я- — Никаких органов власти, Кай. Ты сохранишь мою тайну. Обещай, или мне придется уйти, — голос Кенсу сорвался, — и я не знаю смогу ли, Кай. Не думаю, что я смогу уйти, если даже и попытаюсь это сделать, — каждое слово было наполнено слезами, и Ким крепче сжал его руку. — Хорошо, Кенсу, — нерешительно согласился Чонин. Как бы он не хотел в ту же минуту нарушить данное обещание, он знал, что сдержит его. Ким не желал видеть, как избивают старшего, но он не мог лгать ему. Кенсу вздохнул. Его пальцы сжались на поверхности стола. Его охватила дрожь, испугавшись того, что пережил ранее. Не отрывая голову, он практически шепотом произнес: — Мой отец. Это прозвучало разбито и повисло в тишине между ними. Раны на его теле, словно загорелись из-за произнесенного, и он задохнулся, будто надолго задержал дыхание. Кай отпустил руку старшего и встал, на секунду Кенсу испугался, что соклассник обманет его. Но тот присел рядом с ним и обнял, прижимая к груди. В этот момент Кенсу наконец дал волю слезам и схватился за талию Чонина, уткнувшись лицом в чужое плечо. Кай медленно раскачивался вперед-назад, пытаясь успокоить старшего. — Все в порядке. Все хорошо, — прошептал он в макушку Кенсу. Мальчишка не знал, почему он позволил Киму так обнимать его после всего, через что прошел. И сам Кай не знал почему ему это было позволено, особенно после инцидента в магазине, но он был рад за До. Они просидели так в обнимку добрых четыре минуты, пока Кенсу плакал в плечо Чонина, как перед ними появились две дымящиеся теплым паром кружки: — За счет заведения. Не беспокойся о смене. Я подменю тебя, — сказал Онью. Кай одними губами произнес Спасибо другу, прежде чем тот ушел. Он аккуратно раскрыл объятия и слегка отодвинулся от Кенсу, беря в руки кружку и кивая на нее: — Выпей это, — сказал Чонин. — Я н-не х-хочу-, — произнес запинаясь Кенсу, его голос все еще дрожал от слез. — Доверься мне. Онью точно знает, что тебе нужно, — возразил младший. Он отдал кружку в руки Кенсу и тот без промедления поднес ее к губам, делая глоток горячей жидкости. Взрыв шоколада и аромат корицы смешался во рту и он улыбнулся, несмотря на свое состояние. — Я же говорил. Онью не принимает заказы. Он дает то, что тебе нужно. Не смотря на всю серьезность ситуации, в которой находился Кенсу и факт того, что он недавно рассказал свою большую тайну Каю, не помогло сдержать смеха над тем, насколько серьезно младший говорил об обычном работнике кафе. Кай улыбнулся: — Не знал, что ты умеешь смеяться. Смех Кенсу исчез так же быстро, как и появился. Кай шутил, но это было замечанием. Старший сомневался, что люди в целом видели его улыбку. Пытаясь облегчить вдруг неловкое напряжение между ними, Кенсу взглянул на часы: — Боже мой! Я опаздываю! — сказал он и вскочил с места, чуть не сбив собой кружку со стола. До посмотрел на Кая: — Мне нужно идти… кхм… я имею в виду… — Он хочет, чтобы ты находился дома, не так ли? — спросил Кай. Взгляд парня был направлен куда-то прямо сквозь Кенсу. Костяшки пальцев побелели вокруг кружки. — Д-да. Не волнуйся, Кай. Я все еще травмирован, поэтому он ничего не сделает, — сказал брюнет. — Что ты имеешь в виду под тем, что он ничего не сделает, пока ты ранен? — Чонин боролся не выказывать свой гнев в голосе. — Я должен идти, — избегая вопроса, произнес Кенсу. Внезапно кружка в руках Чонина треснула и сломалась, когда тот слишком сильно сжал ее. Осколки керамики прорезали воздух и со звоном упали на стол, который не успевал захватить края какого-то кофе, который дал Онью. Ким тихо застонал и убрал руки прочь от себя. Кенсу бросился обратно к сокласснику: — Ты в порядке? Мы должны добраться до ближайшей больницы. Сильно болит рука? О, Боже, тебе больно? — вопросы слишком быстро вылетали из уст Кенсу, чтобы их понять. Кай стиснул зубы: — Это не то чтобы больно, — глаза Кима зажмурились, — просто кровь. Везде. — кроме того он поднял руки к груди: — Думаю, что я скоро упаду в обморок. Голос Кая звучал слабо. Онью, который подошел из-за шума, обернул руки друга полотенцем. Он аккуратно вытащил его из-под сиденья, а Чонин нетвердо стоял на ногах, очевидно, что кровь совсем ему не приносила радости. Онью посмотрел через плечо на Кенсу, когда они шли к машине: — Ты с нами? — спросил он, а Кенсу машинально кивнул и последовал за парнями, совершенно забывая об отце. До сел на заднее сиденье с Каем и старался говорить с ним по пути в больницу: — Вот так, Кай. Просто продолжай дышать. Вдох… и выдох… Отлично, — бормотал Кенсу, пытаясь помешать сокласснику, упасть в обморок. Они заехали в зону чрезвычайной ситуации, Кенсу первым зашел в приемную, пока Онью помогал выйти Каю из машины. В эту смену им вновь встретилась Санни: — О, милый! Чувствуешь себя хорошо? — она выбежала к брюнету и стала проверять на наличие признаков боли и дискомфорта, но парнишка покачал головой. — Это не я, это он, — указал Кенсу на Чонина, который только что вошел. Карие глаза Кима на мгновенье встретились с Санни, прежде чем он отвернулся, и его вырвало, как только запах крови коснулся его нюха. — У него фобия крови. Блондинка потянулась за пейджером, и через несколько минут вошел Итык. Он прикатил инвалидную коляску к Онью, куда они усадили Кая. — Позвоните его близким. Мы не задержимся надолго, — сказал врач, выкатывая Кима. Кенсу покосился на парня из кафе. Онью выглядел менее взволнованно, чем До. — Э-э… у тебя есть номер его мамы? — спросил брюнет, тот кивнул и вытащил свой телефон. — Я думал, что ты это сделаешь, будучи его парнем и все такое, — сказал Онью, прокручивая контакты. До мгновенно вспыхнул алым цветом: — Я… Мы… то есть я не его парень, — сказал брюнет, спотыкаясь о собственные слова, но Онью скептично посмотрел на Кенсу и набрал домашний номер Кая. — Здравствуйте, г-жа Ким? Это И Джинки. Я просто привез Кая в больницу, и подумал, что Вам, вероятно, следует быть здесь. Что? О, нет, он порезался из-за разбившейся кружки и испугался крови. Вы знаете, как это происходит. Да, на самом деле, мы привезли его еще в сознании. Да-да, конечно. До скорого. Кенсу слышал только половину разговора, но он был рад, что мама Кая приедет. Через несколько минут она уже ворвалась через дверь и неслась в сторону Онью с недобрым блеском в глазах: — Как он порезался? — яростно спросила она. Было очевидно, что она злится на Джинки и на Кая тоже. Кенсу сильнее вжался в оранжевое кресло. — Он порезался о разбитую кружку, — коротко ответил Онью. — Как он это сделал? — голос женщины практически перешел на крик. — Это моя вина! — встрял в разговор Кенсу. Он был не совсем уверен чем это закончится, но слова уже вырвались из его губ, не думая о последствиях. Может быть это был просто эффект семьи Ким — говорить не думая. — Кружка…разбилась, когда он держал ее. После того, как я сообщил ему… Сообщил ему плохие новости, — осторожно произнес мальчишка, а лицо г-жи Ким сразу же смягчилось. — Ты ведь мальчик из дома напротив, верно? Это не твоя вина, милый. Я предполагаю, что это ты, кто уговорил его приехать на машине? Спасибо большое. Чонин действительно не может справиться с видом крови, как правило, он тут же падает в обморок, — сказала женщина. Санни подошла к ним с бланком, прерывая разговор и попросив маму Кая, подписать бумаги в нескольких местах в целях учета. Итык обратно привез парня, хотя тот еще выглядел бледно, но дрожал меньше, чем было до этого. Большая бинтовая повязка растягивалась по ладони, но в остальном он выглядел довольно неплохо. — Привет, мам. Я в порядке, — сказал он, а мама обняла его сразу после того, как тот встал из коляски. — Тем не менее, я волновалась, — произнесла она. Они улыбнулись друг другу, а Кенсу ощутил себя выбитым из колеи, поскольку это был один из тех семейных моментов, шансы, на которые он никогда не получит. Не с отцом, какого он имел. Кай первым выпустил женщину из объятий: — Кенсу, ты в порядке? — спросил он, а тот кивнул в ответ. — Кенсу. Ты опаздываешь? Возможно для всех этот вопрос казался нормальным в помещении, но До знал, о чем именно спрашивал Кай. Опаздывал ли он к отцу? Кенсу медленно кивнул. — Да, я уже припозднился. И это не совсем хорошо, — произнес он. Кенсу пропустил панический взгляд Чонина и настроился на разговор между г-жой Ким и Итыком: — С ним все будет хорошо, просто убедитесь, чтобы он лег спать пораньше, — сказал врач, а женщина кивнув, подписала последний листок бумаги из огромной кипы, которые ей дала Санни. — Спасибо, доктор. Пойдем, Кай, — позвала г-жа Ким. — Можем ли мы подвезти Кенсу домой? — спросил Чонин. Глаза Кенсу в страхе расширились, и он покачал головой. В мыслях пронеслись различные сценарии с участием отца. — Нет-нет! Это слишком для меня, чтобы просить о таком! — запротестовал До. — Я просто пойду домой от сюда. Брови мужчины нахмурились и Итык сказал: — Кенсу, ты пришел с ними? Я ведь предупреждал, чтобы ты не испытывал никаких физических нагрузок. — Дорогой, это вовсе не проблема. Ты ведь живешь с нами по соседству, — одобрительно поддержала женщина. Неохотно, но Кенсу последовал за ними к синему автомобилю, припаркованному на стоянке. Он обнял себя руками, словно замерз. К нему внезапно пришел образ мертвого Кая на земле, окруженный алой лужей крови, который привел его в дикий ужас, а отец стоял над телом и смеялся. Кенсу сжался плотнее. Хоть Кай и был главным злодеем в его кошмарах, но теперь До представлял его в тех же ситуациях, что и Сухо с Бэкхеном, и Чанелем. Чонин слегка нахмурился на своем месте и взял брюнета за руку своей здоровой: — Все будет хорошо, Кенсу — прошептал он, чувствуя дрожь соклассника. Когда они подъехали к небольшому серому дому — парнишка вышел из машины: — Спасибо большое, что подвезли, г-жа Ким, — поблагодарил До. — Нет проблем, милый. Просто дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Кай вдруг отстегнул ремень безопасности: — Мам, я провожу Кенсу до двери. Он в последнее время чувствует себя не совсем хорошо. Езжай домой без меня, я скоро буду, — с этими словами он вышел из автомобиля, и тот тихо уехал, оставляя двоих парней. Кай обернулся к старшему: — Я с тобой, Кенсу. Он вновь взял за руку парня, а Кенсу опустил голову, стараясь сдержать все эмоции, что бушевали внутри него. Промолчав около минуты, пальцы Чонина изящно подхватили подбородок До и приподняли его, чтобы заставить парня заглянуть в его глаза. Старший от неожиданности ахнул: — Мне ж-жаль, — пробормотал Кенсу, делая быстрый шаг назад. — Н-но мы не можем этого сделать, — глубокий вдох приподнял грудную клетку брюнета: — Он может предположить, что кто-то з-заботиться обо мне. Кай сделал шаг навстречу к старшему: — Но, Кенсу, я забочусь. Я думал, ты понял это сегодня, — сказал Ким, его голос дрожал и был слаб, но в тоже время он звучал, словно его предали. — Я знаю, Кай, — тихо сказал Кенсу и Чонин выдохнул с облегчением. — Но он — не должен, — добавил невысокий парнишка, — это приведет его в бешенство. Кенсу начал быстро отходить назад, после убегая и игнорируя зов Кая. Он открыл дверь и забежал в дом, устало прислонившись к ней, после того, как замок захлопнулся. Брюнет задыхался и ноги, будто превратились в желе. Внезапно его резко потянули, резкий рывок за воротник и Кенсу оказался притянут к мускулистой груди своего отца. — Это уже второй раз, когда я вижу тебя с этим мальчишкой, — грубо сказал мужчина, встряхивая сына за воротник для пущего эффекта. Кенсу обдало перегаром от алкоголя. — Я предупреждал не совершать подобных ошибок: наивно полагать, что кто-то будет заботиться о таком мусоре, как ты. Он толкнул парнишку спиной к двери. И следующее, что увидел Кенсу — это кулак, который сильно ударил по лицу, отправляя его на пол. Отец не сдержал свои слова.