Мир в огне, солнце в дыму

Бежать до оговоренной южной гряды пришлось около двух часов, почти непрерывно. Шо запыхался, ощущая сильную усталость, да и болезнь давала о себе знать слабостью в ногах, которую он игнорировал, пока мог. Никто не ведал как далеко сейчас находятся их преследователи. А что их будут преследовать, Шо не сомневался: так или иначе, Торе нужен был путь к месту, где жили первые, чтобы напасть и разбить их. Ему был нужен путь к родному дому Шо. В череде всех этих бед нашелся один незначительный плюс - противный мелкий дождь, ливший уже долгое время, наконец-то закончился, а холодный ветер стих. Накинутые на плечи тяжелые плащи, начали подсыхать и даже немного греть. Судя по всему, беглецы ушли уже далеко от реки Стикс, потому что, чем дальше они забирались, тем яснее становилось слышно робкое пение птиц, покидающих гнёзда в поисках пищи. Туманная дымка, окутывавшая лес в последние дни, исчезла, открывая взору великолепные пейзажи, наполненные сочными тёмными красками и свежими запахами. Шо невольно замедлился и, подняв голову, втянул воздух носом – пахло влажной землёй, травой и тонким ароматом каких-то цветов. - Слышь, не отвлекайся, - напомнил о себе Бё, так же чуть сбавив бег. Теперь он двигался рывками, то и дело замирая на месте. – Мы уже совсем близко. Шо и сам понял, что близко – по яркому запаху и шуму воды, тины и мокрых камней. Странно, но ему казалось, что он чует даже улиток и жаб поблизости, обитающих там. Чем больше он привыкал и принимал свою настоящую сущность, тем больше она преподносила ему сюрпризов. Горячая кровь Шо взывала к его истокам, пробуждала природные инстинкты, которые невозможно было игнорировать. И они играли Кохаре на руку. Безмерно огромные массы воды с оглушающим грохотом падали вниз, пенясь между тёмными мокрыми камнями, местами заросшими мхом и впадая в неглубокое прозрачное озеро. Брызги, разлетавшиеся во все стороны, сверкали в лучах только что вышедшего солнца. Вокруг высокого и широкого водопада, подернутого водяной дымкой, раскинулась небольшая поляна с низкорослой травой и крошечными полевыми цветами. Во влажном воздухе поплыл их сладковатый аромат. Преодолев последние хвойные деревья, Шо открыл рот, изумленно глядя на такое прекрасное зрелище. Теперь, когда они вышли на открытое пространство, стало немного теплее, а погони слышно не было. Потому он позволил себе немного отвлечься, рассматривая чудесный солнечный пейзаж. Горы, где брал начало водопад, были настолько высоки, что терялись в клочках тающих дождевых облаков, которые ещё не унёс ветер. Внизу они щетинились тёмными лесами, но чем выше – тем становились более каменистыми и безжизненными склоны. Причем, почти все были настолько круты, что по ним перебраться действительно было невозможно. - Вот это да, - Шо не сразу понял, что машет хвостом, точно собака. С приобретёнными некоторыми частями тела он с непривычки ещё плохо управлялся. – Как красиво. - Нам надо идти, - Бё, немедля, дёрнул Казумасу за рукав влажной рубашки и потянул вперёд. Преодолев поляну, они оказались у самого края глубокого озерца, у которого просматривалось дно. Шум здесь стоял ужасающий, благодаря большой высоте водопада. Идти путникам пришлось осторожно, по острым скользким камням, обрамлявшим озерцо, и вскоре Шо заметил, что огромные валуны по кругу уходят аж под грохочущие падающие воды. - Нам точно надо именно туда? – неуверенно переспросил Казумаса, не сопротивляясь тащившему его Бё. От мысли, что их сейчас просто смоет в озеро, было зябко. Однако кучер то ли не услышал, то ли проигнорировал юношу, и прибавил шаг. Он ловко прыгал по камням, будто большая гибкая кошка. Как только они подошли совсем уже близко, Бё вдруг отпустил рукав Шо, и, не оборачиваясь, прыгнул прямо в спадающий пенный поток, где и пропал. Казумасу внутренне пробрала дрожь от того, что ему тоже придется нырять под тонны падающей горной воды, но его слух уже уловил где-то в лесу шум и топот копыт. Он замялся на секунду, повернув уши в сторону звука, и в этот момент из воды вытянулась рука, крепко ухватившая Кохару за запястье. Некто дернул его прямо под водопад, да так резко, что Шо растерялся и едва устоял на ногах. Холодная ладонь мигом накрыла его рот, а лисьи уши парень опасливо прижал к голове. В одно мгновение почувствовав, что на плечи и голову словно свалилось целое небо, Казумаса зажмурился. Раскрыл глаза он секунду спустя и резко вдохнул, когда рот больше ничего не закрывало. Шо оказался под сводами мрачной, тёмной пещеры с гладкими, скользкими стенами. На её усыпанном небольшими, но острыми валунами дне находилось спокойное озеро, более напоминающее лужу, глубиной ниже колена. По своду пещеры переливались отблески от вод этой лужи. Тем, кто дёрнул Кохару за руку, оказался, как ни странно, Казуки. Выглядел он потрёпанным и мокрым, на его груди виднелись прорези в рубашке – видимо его порезали несколько раз, но раны уже зажили, а старая кровь быстро смылась водой. Казуки выглядел неожиданно уставшим, с тёмными кругами под глазами и бледными, обветренными губами. Осмотревшись вокруг, Шо понял, каким образом они оказались тут раньше – возле стены, прислонившись спиной к мшистому камню, сидел не менее усталый Манабу. Он сжимал в ладони узду гнедой лошади, ещё одной, похищенной у отряда Амано. - Когда вы обогнали нас? – Шо тряхнул головой, высушивая уши. – Я не слышал ничего. - Это вы сделали небольшой круг, - облегченно выдохнув, Казуки провел ладонью по рыжим волосам ученика. – Я сначала испугался, что вы поздно выйдете на открытую местность, но хорошо, что теперь все в безопасности. Однако нам не стоит терять время, и лучше вернуться раньше. - Нас здесь не найдут? – Сам того не замечая, Шо беспокойно махал мокрым хвостом, обдавая брызгами свои штаны. Казуки кивнул, и уже хотел отнять руку с волос ученика, как вдруг его ладонь переместилась Кохаре на лоб. Нахмурившись, наставник устало выдохнул, наполовину прикрыв глаза. В его голосе слышалась тревога, забота и всё та же усталость: - Ты весь горишь. Надо поторопиться. - Нам нужно отдохнуть, Казуки, - негромко, но настойчиво вдруг отозвался Манабу. Он даже двинулся, попытавшись встать на ноги, но едва ли ему хватило на это сил. Обернувшись в его сторону, Казуки на пару мгновений задумался, отрешенно посмотрев куда-то перед собой, а затем, кивнув своим мыслям, снова поднял взгляд на Манабу. - Хорошо. Отойдем подальше от входа, чтоб не рисковать, а там отдохнем. Тем более что дальше будет суше. Никогда раньше Шо не задумывался о величии гор. В его родной стране они, конечно же, имелись, но почти всегда были покрыты снегом. Теперь же он не переставал удивляться и смотреть по сторонам: пещера за водопадом вела в длинный тоннель, очевидно сделанный насквозь, через всю гряду. Сводчатые потолки тоннеля порой уходили так высоко, что терялись в темноте, а иногда наоборот - они еле пробирались. Главное, и самое удивительное – в тоннеле не было слишком темно. Из своих сумок Казуки извлёк мятую восковую свечу, которую и зажёг. И тут же свет этого огонька разросся повсюду – его отражали сотни, или даже тысячи прозрачных голубых кристаллов, торчащих из пещерных стен. От удивления Казумаса даже рот раскрыл, а после попытался вынуть один из камешков. В каменной стене они сидели крепко, и пальцы скользили по их поверхности. Поэтому Шо пришлось задействовать свой кинжал, когда-то дарованный ему Казуки. - Это аквамарин, - проинформировал наставник, глядя как его ученик пытается вытащить голубой камень. - Минерал моря. Вытащив, Шо поднес ладонь с аквамарином к лицу, с любопытством разглядывая добытый маленький камушек в тусклом свете. На ладони он поблескивал ровными гранями, и выглядел точно нетающий кусок льда. - Удивительно красивый… - только и смог вымолвить Кохара, на что получил добрую усмешку от учителя. - Возьми его с собой, пусть будет твоим талисманом. Аквамарин у нашего народа символизирует чистое сердце. Смутившись от такого сравнения, Кохара всё же кивнул, и сунул драгоценность в один из карманов штанов. Ему хотелось полюбоваться этим камнем ещё и в свете солнечных лучей. Но неожиданно твердая походка изменила Шо, и его ноги сами собой подогнулись. Болезнь, так долго сдерживаемая им, прорвалась, захватывая всё тело и заставляя биться в лихорадочной дрожи. Шо и сам не осознал, в какой момент оказался на ноющих от удара оземь коленях, упираясь руками в землю. Просто в голове будто всё выключилось, перед глазами поплыла белесая дымка, и через минуту он уже лежал на боку, обнимая себя руками и пытаясь согреться. Где-то рядом зацокала копытами по камням лошадь, так и не брошенная ими на полпути, и послышался звон металлических частей узды. - Тише, тише, тебе надо отдохнуть. – Казумаса чувствовал, как его учитель накинул на его плечи что-то тяжелое и теплое, завернув, точно младенца, и заставив лечь прямо на пол пещеры. Шо прикрыл глаза, силясь вобрать в себя то жалкое тепло, что давала накинутая ткань, до тех пор, пока в поле зрения вновь не возник Казуки. На губах юноша ощутил ледяное горлышко фляги, и в тот же миг в горло полилось холодное, но одновременно обжигающее тепло. В нос Шо ударил кисловатый запах алкоголя и ягод. - Мы остановимся пока, - негромко произнёс Казуки, и Шо снова ощутил его ладонь на своём лбу. – Поспи. Казумаса хотел было сказать, что невозможно уснуть, когда тело так дрожит, и кости ломит от неприятной боли, но неожиданно для себя скоро провалился в долгий, беспокойный сон. После тяжелой дороги, Шо не видел снов, разве что под самый конец ему привиделась одна знакомая сцена. В ней он, как и недавно, стоял у алтаря. Тяжелое неудобное платье мешалось, оборки неприятно царапали кожу, а туго затянутый корсет, со вставками искусственной груди, давил на живот и талию. Из-за парика голове было жарко. Однако это его мало волновало в тот момент, когда он тихо произнёс: - Да. Тора одарил его улыбкой, такой милой, что сердце начинало биться быстрее. Шо не мог оторвать взгляда от его завораживающих тёмно-зеленых глаз. Пальцы у Шинджи были недлинными и худыми. Кожа на ладонях светлой и немного огрубевшей, не без шрамов - такая она у всех людей меча. И этими самыми руками Тора одевал кольцо на тонкий безымянный палец Шо, принося клятву вечной верности. Пробудившись, Кохара не стал сразу открывать глаза, поначалу прислушавшись к обстановке. В пещере было тихо, где-то слышалась капель, разбивающаяся о камни. И в этой тишине отчетливо прозвучал сиплый голос Манабу. Шо не видел первого, потому как спал лицом к стене, видимо перевернувшись во сне, но по звуку понял, что тот находился где-то рядом. - Скорее бы домой. - Соскучился по дому, да? – следом тихо засмеялся Казуки, который, очевидно, сидел вместе с Манабу. – Мы уже совсем близко, потерпи. - Хочу запеченного мяса. И жареной рыбы. - Ты хочешь на свой корабль, я знаю это, - раздался шелест одежд и негромкий глухой стук башмаков о камень. – Я тоже давно не был дома. Наверное, половина моих книг погибла. - Я всё сохранил, когда мы бежали с материка. – Шо услышал совершенно отчетливый звук поцелуя, и на его лицо невольно нахлынула краска смущения. Было неловко от того, что он слушает, не давая знать, что пробудился. От этого возникала ассоциация с мальчишкой, который подглядывает за тем, чем занимаются взрослые за запертой дверью. Но ему было так же любопытно, чем же эти двое занимались до того, как Шо родился. По всему выходило, что Манабу, вероятно, был моряком, а Казуки держал очень много книг. И ещё, что это было за загадочное «бежали с материка»? - О, Набу, я тебя обожаю, - шёпотом захихикал Казуки, и Шо услышал ещё несколько чмокающих звуков. А затем Манабу как-то неясно мяукнул и резко затих. - Имей совесть, Абаддон. Тут дети вообще-то. - Давно я не слышал своего истинного имени. Да и ты так редко меня по нему звал, - спокойным тоном ответил Казуки, и, чуть помедлив, добавил. – Астарот. - Потому что твоё имя принадлежит мне, - наигранно-недовольно буркнул Манабу, вслед за чем клацнул зубами. – Как и моё тебе. Мохнатая псина. Шо стало ещё более неловко, когда он услышал за спиной шорохи одежд, тот шелест, когда водят рукой по коже, и сбивчивое дыхание первых. Они снова целовались, но судя по звуку, уже не так невинно, как ранее. Где в это время был Бё, не ясно, но очевидно, сейчас здесь отсутствовал. - Постой, Казуки, - став заметно тяжелее дышать, произнёс Манабу. Скорее всего, ему так же было трудно оторваться от возлюбленного, и он держался из последних сил. - Мы уже рисковали так, где только можно. Прошу тебя, давай сначала вернемся домой? На несколько минут воцарилось молчание, и Шо уже было хотел выдохнуть, решив, что положение спасено. Однако всё вышло немного иначе. - Я столько лет тебя не видел, что хочу ещё столько же не отходить ни на мгновение, - капризно выдал Казуки, шумно выдыхая через рот. – Больше никогда не оставлю тебя. - Обещаешь? – совсем другим, неожиданно невинным тоном спросил Манабу, и Шо отчетливо представил, как его наставник утвердительно качает лохматой головой. - Обещаю. В тоннеле раздался скрежет, от чего, видно, спящая до этого лошадь, вскочила на ноги и боязливо двинулась вперёд, поджимая хвост. Уши Шо машинально дёрнулись, но сейчас было бессмысленно притворяться спящим – что-то происходило. Он нехотя попытался подняться, с удивлением отмечая, что ему немного лучше. - Что там? – больше риторически спросил Манабу, глядя на подскочившего Казуки, вглядывающегося в темень пещеры. Голубой свет всё равно через несколько шагов рассеивался во тьме. Казумаса посмотрел на них через плечо, отметив, что синий свитер на Манабу смят, щеки первого до сих пор аллели, а волосы были всклокочены. - Кто его знает, - задумчиво проинформировал Казуки. – Бё до сих пор не пришёл. Мы ведь не слишком далеко от входа ушли, не мог он потеряться в темноте? - А ты не считаешь, что его могли заметить? – поправив одежду и отряхнув с себя каменную пыль, Манабу поднялся на ноги. – Рискованно ведь посылать его за травами. Может, твой ученик бы дожил как-нибудь до той стороны? - Манабу, перестань, - Казуки устало вздохнул, вполоборота уставившись на первого, и только затем обнаружил проснувшегося Казумасу. – Вставай, Шо. Собирайся скорее. - Что происходит? – голос Кохары всё ещё был хриплым, то ли после сна, то ли от болезни, но пока появились силы, Шо не собирался быть ни для кого обузой. - Я послал Бё вернуться и собрать немного трав для твоего лечения… - …А я говорил, что это идиотская затея, особенно в нашем случае, - хмыкнув, перебил Манабу, но замолчал, так и не досказав до конца. Вместо пререканий, он скоро покидал в сумку остатки какой-то еды, предварительно завернув их в бумагу. Когда все были собраны, лошадь, которую Манабу держал за узду, настойчиво потянулась в сторону выхода из пещеры. Казуки уже собирался нырнуть в темноту, и идти следом за пропавшим сородичем, но вдруг уши всех троих уловили приближающийся цокот. По камням, звонкими подковами стучали копыта нескольких лошадей, и это было совсем недобрым знаком. Однако, так или иначе, Казуки решил выждать, ведь это мог быть и Бё, похитивший у отряда оставшихся лошадей. А животные эти могли им ещё пригодиться в пути домой. - Казуки… - Манабу было ринулся вперёд, чтобы оттащить любимого за руку обратно, к лошади, и быстро уехать, но так и застыл. Расширив глаза, Казумаса с ужасом увидел сломавшуюся о стену стрелу, которая просвистела прямо над ухом Манабу. Меньше секунды ушло на то, чтобы трезво оценить ситуацию, и в следующий момент наставник Шо вынул из ножен на поясе длинный меч. - С Бё что-то случилось. Уезжайте. - Да что с тобой такое?! – вдруг разъярился Манабу, сверкнув глазами в темноте. – Ты ведешь себя нерационально! - Но он мой друг, - Казуки встал в боевую стойку, вытянув руку вперёд и прислонив ладонь к холодному лезвию меча. – И он в беде. Это всё очень не нравилось Шо, но последние слова Манабу всё же подействовали на Казуки, пусть и звучали жестоко: - Бё уже, скорее всего, мёртв. И я не хочу оказаться на его месте! В этот момент тьма в пещере сгустилась, и массивная тень рванулась в ореол света, испускаемый свечой. В тусклом голубом свете мелькнуло лезвие, направленное прямо в сердце Манабу. Однако Казуки, среагировав быстрее, чем подумав, перехватил атаку Сойка, и от каменных стен отразился громкий звон стали. На лице воина по-прежнему были свежи царапины, оставленные ногтями Манабу, точно метка, которая никогда не даст покоя, а его лицо было искажено злобой. Тут же из темноты выступили Агги, держащий натянутой тетиву лука, и Леда: последний вел за собой за уздечки нескольких лошадей. Следом, из тьмы возник хмурый и молчаливый Тора, и один только его тяжелый взгляд, которым он обвёл пещеру, нешуточно испугал Шо. - Ну уж нет, - зло прохрипел Манабу, рядом с Казумасой. - В этот раз я не дамся так просто. Юркнув вперёд, Манабу ловко сбил Сойка с ног и сразу же дёрнул обратно. Освободившийся в это мгновение Казуки развернулся и побежал к лошади. Перед тем, как запрыгнуть на животное, он подхватил Кохару за руки, затащив в седло, и дал дёру. Шо едва успевал дышать из-за разворачивающихся событий. Лошадь бежала медленней из-за того, что несла троих всадников: в последний момент Манабу успел вскочить и крепко уцепиться Казуки. Вслед им донесся окрик Торы, который гулким эхом отразился от каменных стен. - Хоть один мне нужен живьём! Услышав это, Казумаса физически ощутил, как внутри у него всё задрожало от страха. Человек, которого он любил, изменился. Он стал более суровым и страшным. Хотя, возможно, он и раньше был таким, но к Шо всегда относился по-особенному тепло. А сейчас, считая его предателем, вполне был способен навсегда отказаться от собственных чувств, и навсегда закрыться в себе. Теперь он вполне был готов хладнокровно убить Шо. Одна из стрел Агги просвистела где-то совсем рядом, заставив Казумасу вздрогнуть и очнуться от мыслей. Сейчас самое главное было не мешать Казуки править лошадью. Насколько это было возможным, Шо повернул голову, глядя назад: без свечи их окружала ещё более тёмная, холодная тьма, и голубой свет теперь едва-едва поблескивал, плохо освещая путь. Погони видно не было, но Шо её прекрасно слышал, стоило навострить уши. Манабу так же, держась одной рукой за бок Казуки, сидел почти на крупе, развернувшись назад вполоборота. В другой руке он держал ятаган Сойка наизготовку, и в случае чего разламывал им летящие в лошадь стрелы. Каким образом ему это удавалось, для Шо тоже оставалось загадкой, но он решил, что такое искусное владение оружием - результат многолетних тренировок. - Скоро оторвёмся, - воскликнул Казуки, колотя по взмыленному боку лошади пяткой, чтобы та сменила направление. Дальше пещера раздваивалась, и они свернули налево. А после оказались в огромной пещере, как определил Шо по звуку эха. В темноте тут мало чего можно было разглядеть. Без какого-никакого освещения камнями, они оказались в такой густой тьме, что вглядывайся или нет, ни зги видно не станет. Но и тут сыграла на руку уникальность первых. Поначалу ничего не видя, Шо жмурился, и спустя несколько минут сделал очередное открытие: перед глазами приобретали очертания большие валуны и сталагнатовые столбы. Плохо и расплывчато, но в темноте он немного видел. - Здесь и подождем немного, - раздался рядом голос Казуки. Тишина пещеры оглушала, наваливалась и звенела в ушах, отчего становилось не по себе. Никогда в жизни Шо не слышал подобного безмолвия, будто он оглох и ослеп. Поэтому голоса спутников и шорохи одежды казались в этом месте чересчур громкими. Наставник Шо спешился, а следом за ним и Манабу. Седло почему-то казалось Шо единственной опорой в этом месте, и слезать юноше уж точно не хотелось. Чудилось, что тогда он точно упадет и сломает ногу. В молчании они куда-то шли, и Кохара слышал только неуверенный стук копыт. Затем послышался шелест одежды, и тихий, полный заботы, голос Казуки. - Не ранен? - Всё в порядке, - устало ответил Манабу, идущий рядом с ним. Его голос показался Шо подавленным. – Ты думаешь, что с Бё… - Подумаю об этом потом, - негромко, но твёрдо отрезал Казуки, и Манабу с ним спорить не стал. Вскоре они остановились и замерли, ожидая услышать хоть что-нибудь. Но звук погони стих ещё до поворота тоннеля - возможно, что Тора с отрядом пошли по другому пути. По крайней мере, становилось понятно, каким образом люди смогли обнаружить вход в эти подгорья. - Надо выбираться отсюда, - тихо проговорил Казуки, и Кохара не мог с ним мысленно не согласиться. – Сейчас не сезон конечно, но обычно здесь много летучих мышей-вампиров. - Кого? – услышав последнее слово, вычитанное из старых романов ужасов, Шо боязливо вздрогнул. Иногда ему попадались древние записи на ветхих страницах, в картинках повествующие о несуществующих чудовищах. В них Кохара совершенно не верил, до того дня, когда обнаружил у себя уши, рога и хвост. - Десмоды, проще говоря, - Шо не нужно было видеть, чтобы представить, как Казуки поучительно поднимает палец. В тишине юноша ясно расслышал смешок Манабу. – Они по отдельности не опасны, но вот если их много, то могут покусать настолько, что у тебя закончится кровь, или начнется воспаление. - Кошмар какой… - Шо прислушался, надеясь, что ничего не расслышит, но где-то вдалеке ему почудился тонкий писк. Оставалось надеяться, что это всего лишь пещерные крысы или кроты. - Жареные, они довольно-таки вкусные, - вставил Манабу, но тут же смолк на минуту и горестно вздохнул. - Поверить не могу, о чем мы говорим, когда у нас друг погиб. - Он не погиб, - уверенно произнёс Казуки. Шо услышал шелест одежды, и когда наставник вновь заговорил, его голос доносился с другого места. - Бё не тот, кто даст себя так просто убить. Я верю, что он жив. И Манабу, и Шо промолчали, каждый подумав о своём. В частности Кохара тоже считал, что Бё мог выжить - Торе, так или иначе, нужен один из первых, чтобы узнать путь. Но тут же вспомнился окрик Амано: «Хоть один мне нужен живьём!» И тогда Казумаса сильно усомнился, что полукровка до сих пор топчет эту землю. Вдоль мрачной пещеры они шли неизвестно сколько времени, но Шо показалось, что прошла целая вечность. Из-за всепоглощающей тьмы нельзя было определить день сейчас или ночь, и эта дезориентация во времени тоже не сказывалась им на руку. Казуки шёл вперед пешком, аккуратно ведя пугливую лошадь, на которой сидел ученик, за узду. Шо так же видел, что в другой руке он сжимает ладонь Манабу, порой даже слишком крепко. У Казумасы было достаточно времени на раздумья; он понял, что у первых есть нечто, вроде второго имени – истинное имя, которым не следует часто пользоваться. Потому как между собой Казуки с Манабу больше не обращались друг к другу как в тот единственный раз, который Шо услышал, притворяясь спящим. А вот было ли у него, Кохары, собственное имя, он не знал, а спросить боялся. Ведь тогда выдал бы себя с головой. Наследнику зимней страны казалось, что ему в ладони щедро сыплют кусочки головоломки, которую он не в силах собрать целиком. Он узнавал множество мелких деталей, но не знал всей картины полностью. И пока никто не находил времени всё подробно ему рассказать. «Ладно, пускай сначала доберемся до так называемого дома, а там посмотрим», – мысленно пришел к однозначному выводу Шо, кивая себе головой. Он обернул хвостом свои бёдра, чтобы кончик оказался впереди, и вплел в шерстку пальцы: с недавних пор это стало какой-то необычной привычкой Казумасы. Неожиданно что-то мохнатое и маленькое спикировало сверху и сразу же укусило Шо в тыльную сторону ладони. Машинально он ойкнул и зашипел от лёгкой боли, дернув рукой и попытавшись откинуть от себя трепещущее, горячее тельце. Но не тут-то было – острые коготки будто намертво впились по обе стороны ладони. - Что за… - чуть громче, чем шёпотом выдохнул Шо, но в этот момент услышал, как шикнул в его сторону Казуки. - Молчи, не шуми! – предупредил наставник, замедлившись. – Возьми что-нибудь из одежды и повяжи на шее. И голову прикрой. Снова тряхнув рукой, Кохаре всё же удалось сбросить с руки нечто, которое он даже не видел в темноте. Разве что силуэт чего-то маленького, похожего на мышь. Сделав так, как велел учитель, Казумаса испуганно выдохнул, когда ещё одна такая штуковина вцепилась прямо в пыльную тряпицу, надежно закрывающую его шею. - Они видят самые горячие места на теле, там, где ближе всего проходят артерии, - осведомил Казуки, и Шо заметил, как тот тоже дёрнул рукой. – Они живут на потолках пещер, поэтому, если будем шуметь, можем перебудить всю колонию. - Колонию? – прижав уши к голове, встрепенулся Казумаса. – А они большие? - Ну, с учетом размеров пещеры, то… - на секунду Казуки замолк, а затем тихо вынес свой вердикт: - …тысяч пять-восемь особей. Ты ведь ощущаешь как здесь жарко? Шо сглотнул, совсем растерявшись от подобной цифры. Он четко представил настоящий живой ковер из этих существ, покрывающий потолок подгорного прохода. И это пугало. К тому же, он правда некоторое время чувствовал странный жар, сдобренный каким-то неприятным запахом. - Идем скорее, а? – негромко, но нетерпеливо потребовал Манабу, и путники молча последовали его совету. Было ужасно даже подумать о том, что от них останется, если эта армия ночных крылатых кровососов набросится на них. Огромная пещера скоро вновь переросла в невысокий тоннель, и Шо с удивлением отметил, что чует свежий, чуть солоноватый воздух. Стены здесь не были покрыты камнями аквамарина, но Казуки всё равно зажег свечу. С непривычки даже такой слабый свет показался Кохаре слишком ярким, и он зажмурился. - Как самочувствие, Шо? – первым делом поинтересовался наставник, поглаживая ладонью морду лошади, чтобы её успокоить. Устало опустившись на каменный пыльный пол, Казумаса уперся спиной о стену и согнул ноги в коленях, подтянув их к груди. Услышав вопрос Казуки, он помотал головой, прислушавшись к внутренним ощущениям: - Неплохо пока. Думаю, я смогу дотянуть до конца нашего пути. - Тогда предлагаю долго не рассиживаться и ехать сразу, тем более, когда за нами охотятся. Тут вдруг у Шо возник вопрос, которым он почему-то не задался раньше. - Но ведь если они идут за нами… то есть, нам надо как-то остановить их, разве нет? - Я над этим думаю, - негромко отозвался Казуки, и его голос действительно звучал обеспокоенно. - По идее они не должны были найти вход за водопадом. Люди не находили его сотни лет. Хотя они дальше Стикса редко вообще продвигались. Теперь, когда вопрос стал ребром, Казумасе стало действительно страшно. Не за себя, а за то, что его соотечественники вполне могли решить убить Тору. - Может завалить выход с той стороны? – предложил Манабу со своего места. Он сидел напротив Шо и кутался в тонкую ткань. Предложение действительно казалось дельным, однако Кохара всё равно переживал, что вдруг обвалится вся пещера, похоронив под собой отряд Амано. Но Казуки вдруг решительно отмел эту затею. - Не забывай Манабу, если бы не этот проход, мы бы жили как племя дикарей, - напомнил он. Развернувшись и заметив вопросительный взгляд Шо, наставник со вздохом пояснил, как можно более ясно: - Благодаря этому проходу мы издавна возили в наш родной дом много необходимого сырья. Металл, меха, семена растений, кое-что из книг и так далее. - …и женщин тоже? Видимо решивший заранее умолчать об этой детали, Казуки удивленно заморгал. Но отрицать ничего не стал. А Шо только вздохнул, бездумно глядя перед собой – ему вспомнился тот вечер, когда он услышал рассказ Леды о том, что его родственницу похитили демоны. Судя по лицу Казуки, воин не врал. - Детям ещё рано задавать такие вопросы, – жёстко отрезал Манабу, поднимаясь на ноги. На мгновение показалось, что его нога подогнулась, и он вот-вот упадет, но он устоял. - Я уже совсем не ребенок! – тут же вспылил Кохара, припоминая, что с ним произошло достаточно событий, сделавших его взрослым. - Тебе всего… пятнадцать, да? – с оттенком язвительности спросил Манабу, неэтично ткнув пальцем в сторону Шо. У юноши даже кровь прилила к щекам от такого обращения. - Мне семнадцать зим, и… - …И закончим на этом, – сухо и настойчиво перебил Казуки, бросив на спорщиков хмурый взгляд. – Хватит пререкаться. Раз все отдохнули, то поехали дальше. Кохара в ответ на это только жалобно застонал. Его ноги до сих пор еле держали, но похоже, их спор с Манабу разозлил уравновешенного и спокойного учителя. Когда они двинулись, Шо завел руку за голову, чтобы стянуть ткань с горла, как вдруг его ладонь натолкнулась на горячий комок жесткой шерсти. Маленькое трясущееся нечто, видимо запутавшееся крючковатыми коготками в ткани, тонко запищало, когда его сняли со своего места. Казуки освещал им путь единственной свечой, и теперь Шо мог рассмотреть зверёныша более ясно: он сжимал в ладони существо, действительно похожее на уродливую мышь. У той были перепончатые большие крылья вместо передних лап, а мордочка и того страшнее - с пятачком, большими ушами и крупными глазами-бусинами. Казумаса вздрогнул от подобного зрелища и вытянув руку, слегка подкинул десмода, чтобы тот раскрыл крылья и улетел. Однако, вместо того, чтобы совершить полёт, мышь-вампир только неловко взмахнул крыльями и, кувыркнувшись в воздухе, упал наземь. - Похоже, он не может улететь, - задумчиво произнёс себе под нос Шо, слегка остановившись и глядя под ноги. Десмод пытался ползти по камню, пища как новорожденный котёнок. - Оставь его, Шо, - голос Казуки прозвучал мягко. Видимо наставник немного сожалел о своей грубости ранее, и решил таким образом извиниться. Однако Кохаре почему-то не захотелось оставлять это существо здесь. Он наклонился, присев на одно колено, и протянул руку так, чтобы зверёк смог уцепиться за его рукав. Помотав кожистыми ушами, мышь замер на несколько секунд, будто раздумывая, а затем уверенно подался вперёд, цепляясь за руку Кохары. В глазах десмода, больших и круглых, отражался огонь свечи, отчего они казались кусками черного непрозрачного камня. Никто ничего не сказал против, потому Шо справедливо посчитал, что может выпустить страшную зверюшку за пределами пещеры. - Я слышу их, - неожиданно отозвался Казуки, и огонь свечи в его руках дрогнул. Он обернулся назад, прислушиваясь к безмолвной тишине. Но даже Шо не был уверен, что что-то расслышал. Их по-прежнему окружала могильная тишь, лишь холодок от каменных стен заставлял укутываться в одежду потеплее. Но так или иначе, рисковать сейчас они не могли. - Надо двигать быстрее, - справедливо отметил Манабу. Безмолвно кивнув, Казуки решительно остановил лошадь, дожидаясь, пока его спутники залезут в седло. Когда застоялый воздух и темнота сменились густыми запахами леса и воды, а лунный свет очертил путь, Шо удивлённо выдохнул. Выход из пещер заканчивался небольшим отвесным выступом, поросшим бурной растительностью. По эту сторону гор леса ничем не отличались от тех, где путники были ранее, разве что зелень тут росла гуще. Зато вид открывался настолько захватывающий, что на секунду Шо забыл, как дышать. Выход из пещеры находился немногим выше крон деревьев, растущих вниз по склону горы. Однако после спуска начиналась небольшая песчаная полоса берега, а следом за ней раскинулось, насколько хватало глаз, огромное море. До самого горизонта оно переливалось и плескалось, по поверхности тянулась лунная яркая дорожка, и казалось, что все звёзды в ночном безоблачном небе тоже отражались в его водах. Путники спешились, и тишину нарушил топот ног и негромкие всхрапы лошади. - Мы почти дома, - благоговейным шёпотом произнёс Казуки, глядя вдаль, куда-то за горизонт. С глади моря тянулась лёгкая дымка, и оседала в лесу более густым туманом. Шо заметил, как Манабу кивнул, тоже неотрывно и с какой-то грустью глядя на море, но ничего говорить не стал. Казумаса осмотрелся вокруг и даже в ночной темноте заметил необычность этого места: горная гряда полумесяцем тянулась с запада на восток, практически изолируя эту часть материка, словно неприступная стена. Просто прекрасное место для того, чтобы здесь спокойно жить. - Было бы неплохо дождаться утра где-нибудь в укромном месте, - негромко предложил Манабу. Казуки, как показалось Шо, что-то высматривал вдалеке, поэтому учитель только рассеянно кивнул. - Думаю, нашим преследователям тоже надо отдыхать. Поэтому ничего страшного, если мы немного поспим. - Можно забраться немного вверх по склону и переночевать там, - предложил Шо внезапно пришедшую в голову идею. - А лошадь отпустить, пусть скачет вниз и оставляет следы. Самому ему идея показалась более чем отличной, поэтому он не удивился, когда Казуки кивнул ему. - А ты сообразительный юноша, - улыбнулся наставник, поворачиваясь к лошади и закончил. – Да, так, пожалуй, и сделаем. В итоге, забрав седельные сумки, Казуки оставил седло и узду на лошади, а затем с размаху шлёпнул гнедую по крупу. Громко фыркнув и заржав, кобыла чуть присела, но, так и не решившись встать на дыбы, быстро припустила вниз по склону, в туманный лес. Перекинув небогатый скарб через плечи, путники отправились вверх по склону. Предлагая подобную мысль, Шо не знал, как далеко они могут забраться. Ноги его едва держали, как впрочем и остальных, а в нагрудном кармане рубашки тихо попискивала летучая мышь, которую он решил выпустить позже. Однако подниматься пришлось недолго. Благодаря лунному свету дорога была хорошо видна. Уже через несколько минут Казумаса начал тяжело дышать – подъём по крутому склону тратил его последние силы. Казуки шел впереди, то и дело цепляясь за прямые, нетолстые стволы деревьев, чтобы не навернуться. Манабу проделывал тоже самое, но с большей ловкостью, и Шо молча следовал их примеру. Они поднимались сквозь редколесье совсем недолго, и вскоре обнаружили небольшое, но достаточно ровное место, чтобы на нём можно было удобно расположиться. Это было странное каменное плато, увитое растениями и мхом, разбитое корнями окружавших его деревьев. Но, осмотрев его, Шо пришел к выводу, что оно явно не природного происхождения. Разжигать костёр Казуки не стал, боясь выдать их местонахождение отряду Амано на тот случай, если они всё же выбрались из тоннеля. С высоты плато не было видно, что происходило внизу – мешали раскидистые кроны деревьев и темнота. - Ограничимся остатками наших запасов, - вынес решение наставник Шо, копаясь в своей сумке. Самому Казумасе было уже не до еды, всё его тело немело, а веки тяжелели с каждой минутой. Мышцы ныли после долгой дороги, а голова всё ещё была тяжела, но даже с этим он был готов сейчас крепко и надолго заснуть. - Эй, - присев рядом, Казуки слегка растормошил Казумасу за плечо. - Подожди немного. На плечи Шо снова легла тяжелая теплая ткань, та самая, которой его укутали в пещере, когда он потерял сознание из-за болезни. Уложив его на более-менее сухой мох, Казуки едва ли не насильно заставил его немного поесть и выпить воды, набранной ещё у водопада. Затем наставник быстро растолок в миске несколько цветов, собранных тут же, на стоянке, и залив это водой, заставил так же выпить. Шо поморщился, ощутив, как его горло охватила едва терпимая горечь, настолько противной была эта зеленая каша. - Тише, глотай и не думай о вкусе, - Казуки кивнул, наблюдая, как жмурится Казумаса. – Это эдельвейс. Ромашки были бы ещё горче, но здесь они не растут. Летучая мышь, которую Шо ранее опустил на землю чуть подальше от себя, чтобы та улетела, неожиданно пискнула где-то рядом. От изумления Шо даже дернулся, приподнявшись на локте, а Казуки вдруг негромко, но весело расхохотался. Даже Манабу посмотрел на них с рассеянным удивлением. - О, у тебя, я смотрю, новый друг появился? Кохара посмотрел в глаза маленькой летучки, неловко карабкающейся к нему по каменной плите. «Вероятно, она не может летать», - подумал Шо, когда мышь совершенно нагло устроилась возле седельной сумки с его вещами. Она не пыталась укусить его, хотя наверняка была голодной. Ещё немного пропищав, десмод обернул крыльями своё тело, словно большим кожистым одеялом, и прикрыл глаза. - Наверное, его выгнали из гнезда, - промолвил улыбающийся Казуки, наблюдавший за этой сценой. Протянув руку, он пальцем погладил десмода между ушей, на что получил короткий возмущенный писк. – Он ещё маленький. Шо, не найдя что ответить, кивнул. Странно было думать, что за ним увязалось это существо. Но спустя секунду у Казумасы закружилась голова, и едва коснувшись ей мягкой сумки, он уснул.