*****
Последующие две недели жизни на Бейкер-стрит превратились в череду соревнований «кто кого переглядит». И обычно выигрывал Шерлок, так как он мог неотрывно смотреть на Джона часами, напрочь забыв про все свои эксперименты и прочие дела. И отставного военного врача, прошедшего войну в Афганистане, это начинало немного смущать и беспокоить. Смущало такое пристальное внимание в основном по утрам, стоило только Джону покинуть ванную и показаться в гостиной в одном лишь полотенце, стремившемся сползти на пол под пристальным взглядом серых глаз. А беспокоило, когда Шерлок замирал с вилкой в руке, так и не поднося ее ко рту, и лишь настойчивый голос Ватсона заставлял детектива продолжать есть дальше. Казалось, что Шерлок был чем-то обеспокоен, но любые расспросы ни к чему не приводили. Джону оставалось только вздыхать и надеяться, что с соседом все в порядке. Однако, Шерлок не был в порядке. Полный сумбур и бразильский карнавал творились в гениальной голове, и начались они две недели назад, когда к Холмсу пришло осознание собственной ревности. С тех пор он начал тщательнее присматриваться к своему соседу, замечая и загорелость гладкой кожи, и крепкие руки, и подтянутое стройное тело, и несколько оттенков синего в радужках глаз, и тысячу других мелочей, из которых складывался образ Джона. И каждая деталь пленила и очаровывала, заставляла отвлекаться от важных дел и просто напросто не давала никакого покоя. За осознанием ревности пришло осознание другого, более сильного и неожиданного чувства…*****
Начало июля выдалось ярким, теплым и непривычно солнечным для вечно туманного города. Джон с раннего утра уехал на работу в больницу, пока Шерлок, опустошая очередную бутылку с молоком, ходил по квартире и проводил тщательный анализ собственных мыслей и чувств. Любое преступление занимало у него пару-тройку дней, если не считанные часы, но чувства всегда были для него более сложной загадкой, разгадать которую он не мог и по сей день. Он никогда не любил и едва ли был любим хоть кем-то, поэтому учащенное дыхание, ускоренный стук сердца в груди, расширенные зрачки и – о боже, – непристойнейшие мысли в голове были для него совершенно в новинку. Однако, чуть ли не ежедневные свидания Джона невольно вгоняли их сложившиеся отношения в рамки дружбы, что, казалось бы, совершенно устраивало Джона, но никак и ни в коем случае не устраивало Шерлока. Так в его голове зародилась одна идея, которая, как это частенько бывает, пошла не так, как планировалось…*****
Жаркий день сменился довольно прохладным вечером, небо над Лондоном окрасилось в темно-синие тона и яркие звезды сверкали в свете полной луны. Джон задерживался после смены из-за операции, а Шерлок, уже тщательно все спланировав, сменил домашний халат на темно-фиолетовую рубашку и темные брюки. Телефон на кофейном столике скромно оповестил владельца о полученном сообщении, и Холмс, в пару прыжков оказавшись около телефона, с интересом посмотрел на дисплей.(21:17) Я вернусь ночью. ДВ
(21:17) Я буду ждать. ШХ Улыбнувшись и положив мобильник в карман брюк, Шерлок вышел из дома и направился в сторону больницы, где работал Джон, самым непривычным, но коротким путем – по крышам домов.*****
Сидя на строительных балках и выглядывая своего соседа, словно кот своего хозяина, Холмс крутил в руках ключ от кабинета Лестрейда, в который собирался заглянуть после того, как встретит Джона. И посещение кабинета инспектора было частью одного изощренного и, вроде бы, продуманного плана. Когда Джон, наконец, показался возле входа в больницу, Шерлок сполз по балкам на тротуар и быстрыми шагами направился навстречу Ватсону. – Шерлок? Что ты здесь делаешь? – спросил Джон, когда заметил своего соседа, стремительными шагами идущего в его сторону. – У меня есть срочное дело, Джон. И нужна твоя помощь. – Слушай, я чертовски устал и хочу домой. Это может подождать? – Нет, не может. – Тогда займись этим сам, иначе я рискую уснуть прямо на тротуаре, – Джон зевнул, устало протирая глаза и всем видом показывая, что хочет вернуться домой. – Это срочно. И ты мне нужен. – Я чертовски хороший друг, раз соглашаюсь идти с тобой на очередное дело, – доктор усмехнулся, а уголки губ Шерлока чуть заметно опустились вниз. Ну, конечно же, друг. Изощренный план уже не казался таким уж и гениальным.*****
В Ярде было тихо, и Шерлок, доверяясь своему обостренному слуху, провел Джона мимо нескольких охранников и полицейских, сидящих над отчетами. Ватсон лишь изредка чертыхался, не понимая, какого черта им понадобилось тайком пробираться в полицейский участок. Поднявшись на четвертый этаж и добравшись до кабинета инспектора, Шерлок открыл дверь и затащил Джона внутрь, слыша чьи-то шаги на этаже. – Шерлок, ты понимаешь, что если нас поймают, то каждому светят грандиозные проблемы? – глаза Джона сверкали в темноте кабинета, пока Холмс, словно завороженный, смотрел на своего соседа. – С чего ты взял, что нас поймают? – Не знаю. Лучше скажи, что мы тут делаем? – Мне нужно было кое-что найти… Понять… – Холмс сглотнул, пытаясь совладать с участившимся стуком сердца, и сделал пару шагов в сторону Джона, запирая дверь и глядя в лазурную бездну глаз. – Кажется, я уже понял… – Что ты понял?.. – Здесь все равно никого нет, – неожиданно раздался голос инспектора прямо за дверью, заставив обоих вздрогнуть и чертыхнуться. Недолго думая, Холмс схватил Джона за руку и юркнул под широкий черный стол, за которым их невозможно было заметить. Дверь в кабинет открылась, но свет так и остался выключенным, затем послышались шаги и скрип дивана, стоящего недалеко от стола. Джон злобно смотрел на Шерлока, пока тот сидел напротив него, соприкасаясь кончиками носов, и часто дышал, иногда беззвучно хихикая. Шелест одежды и приглушенные стоны заставили обоих замереть и почти перестать дышать, глядя друг на друга странным взглядом. Джон подался вперед и тихим голосом прошептал: – Если не перестанешь так пялиться, то я не ручаюсь за твои ушки. – А кто сказал, что я за них беспокоюсь? – также шепотом отозвался Холмс, ерзая между ног и опираясь на грудь доктора. – О, даже не знаю, может, тридцатисемилетний девственник? – Я просто ждал… – И кого же? – Тебя, – отозвался Холмс, мгновенно отведя взгляд куда-то в сторону. – Правда? То есть… – Джон замолчал, слыша приглушенный стон инспектора и скрипы дивана. – Я знаю, что я твой друг и самый ужасный сосед в городе, но… – Да заткнись ты уже, – Ватсон приложил ладонь ко рту Шерлока, призывая того к молчанию, но Холмс продолжал что-то бубнить, и стоило ему повысить голос, как их могли обнаружить. Джон с легкой улыбкой убрал ладонь, прикоснувшись к приоткрытым губам своими и заставив Шерлока, наконец, замолчать. Мягкие, податливые и по-детски неопытные; Шерлок старался брать пример с Джона, иногда покусывал его нижнюю губу и с довольной улыбкой отстранялся, чтобы заглянуть в сапфировые глаза, горящие огоньком возбуждения. Руки с кошачьим любопытством изучали пресс и грудь, обтянутые мягкой тканью рубашки, которую не терпелось снять, пока в этом же кабинете Майкрофт и Грег самозабвенно занимались любовью, даже не подозревая, что они в этой комнате не одни. – Шерлок Холмс, – прошептал на ухо Джон, часто дыша и скользя руками по гибкой спине. – Твоим ушкам совсем недолго осталось украшать твою голову. – Я не против, только... – Только что? – Только не в этом кабинете, – отозвался Шерлок, смущенно улыбнувшись. – Тогда нам придется подождать, пока эти закончат, котенок. И к их счастью, ждать пришлось не так уж и долго, прежде чем поспешить вернуться на Бейкер-стрит…*****