***
Устав от рябивших в глазах черных черточек, Сехун отложил тонкий стилус, с нахождением которого среди изобретений Мастера писание значительно ускорилось, и решил ненадолго прерваться. Как раз вышел на террасу сорвать несколько цветков для чая и недоуменно вздрогнул, глядя на всполошенных слуг, испуганно упавших перед ним на колени. Лишь увидев фигуру сухого сутулого старика с натянувшей лицо слащавой улыбкой внутренне подобрался, попросив накрыть стол и подать чай в большом зале. Сехун чувствовал неловкость, самостоятельно распоряжаясь слугами перед кем-то. Впервые он лично принимал гостя. Склонившись, сутулый старец покачал головой, сверкнул меленькими цепкими глазами и низко склонился: — Приветствую Вас, Мешинова Третьего Императора Хань. Нас не успели представить друг другу, но Сы-ли слишком занят подготовкой к празднику, а я не мог более сопротивляться искушению нанести визит вежливости. Меня зовут Шо Фэн, происхожу из древнейшей ветви гун и вот уже пятьдесят лет занимаю должность Тай-ши, помогая Императорам по юридическим вопросам. – Сехун склонился низко, как подобает этикет, борясь с внезапно возникшей беспричинной неприязнью. — Здравствуйте, Тай-ши. Вам незачем было представляться, наслышан о уме и знаниях великого пастора ханьского. Польщен визитом. Прошу вас, проходите внутрь. – Тай-ши склонил головой и сделал пару шагов, резко останавливаясь. Сехун сощурился. — Что с вами? – Тай-ши оглядел дом и вход, оглядываясь на сад. Сехун не смог разгадать что блеснуло на дне черных жучков-глаз. Качнув головой, советник улыбнулся: — В такую ясную погоду будет упущением не насладиться ей на террасе, вы не находите? — Что ж… пожалуй. – вежливо согласился озадаченный Сехун, оглядывая звенящий полуденным зноем дворик. Махнув слугам, он вежливо отвел руку, приглашая прогуляться, - Я покажу вам лучшее место, с которого открывается вид на сад. — Вы очень любезны. – следуя первым, Сехун чувствовал себя откровенно не в своей тарелке, но, когда они достигли тенистой стороны галереи у цветущих магнолий, все уже было готово. Слуги знали его все любимые места, - Прошу. Подождав, пока первым на подушку перед низким пузатым столиком опустится старший, он скромно сел напротив. Махнув рукой, отпустил слуг и сам предельно аккуратно, чтобы ни капли не отскочило, разлил чай. — Вы были правы, вид действительно прекрасен. – в упор не замечая напряженную неловкость, журчал сладкой патокой голос Тай-ши. – Благодарю вас, я редко нахожу время насладиться отдыхом и такой красотой. Все благодаря вам. – натянуто улыбнувшись, Сехун нерешительно замер, оперевшись на пятки в предельно почтительной позе. Ветер развевал волосы, доносил аромат чая и цветущих цветов, плодовых деревьев... и подсказал идею. Как можно более грациозно поднявшись, Сехун сорвал два цветка и сел обратно. Бережно уложив сверху один в свою пиалу, протянул второй и замер. Тай-ши удивленно вскинул брови. — Вы позволите? Благородный аромат магнолии дополнит и раскроет вкус чая. И поможет восполнить силы. — Право, о ваших талантах я слышал, но столь тонкой заботе, похоже, я первый свидетель. Прошу вас. – улыбнувшись, Сехун двумя пальцами накрыл лепестками цветка чашку и погрузил в чай. Скользя незаметно взглядом по морщинам, испещрившим желтоватую пергаментную кожу, отслаивающуюся на крыльях крючковатого носа, из которого торчало по седому пучку, куда более густому, чем жидкая растительность на блестящей солнечными бликами голове. Сехун с любопытством гадал сколько же старику может быть лет, раз пергаментная кожа, обтянувшая узловатые костлявые пальцы, почти прозрачная. Тай-ши молчал, наблюдая за движением ветра в цветущих ветках деревьев. Сехун нервничал, терялся в догадках и взвинчивался из-за нарастающего стойкого негатива. Комкал в руках подол ханьфу, косясь на поразительный чайный цвет. Вряд ли такому гостю понравился бы его любимый зеленый, он попросил заварить самый лучший, из даров Императора. Чувствуя манящий кисловатый запах, к тому же наполняющийся нотками цветов, он ощутил выступающую слюну. — Как вы находите дворец? – внезапно обернулся Тай-ши. Сехун чуть не подпрыгнул на месте, поглощенный переживаниями. — Пребывание тут каждый посчитает за счастье. – уклончиво ответил Сехун, тонко улыбаясь. Тай-ши покивал, но вдруг блеснул своими черными глазками. — Это верно. Каждый ханец… но вы – не ханец. – учтиво улыбнувшись, старик замер. В Сехуне поднялась противоречивая жгучая волна. — Теперь я такой же подданный Великого Императора, верный служитель и последователь... или вы сомневаетесь в его решениях? – обнажив щербатые зубы, советник рассмеялся и пересел удобнее. — Я волновался, что Вам, привыкшим к широким полям, природе, свободе, будет у нас… тесно. — Нисколько. – Сехун выжал скупую улыбку. — Очень рад. – подняв цепкие маленькие глаза, Тай-ши развёл руками, - Не поймите превратно… я сам вырос глубоко в лесу, где природа дышит и нет понятия стен. Смею считать, что понимаю ваши чувства. Все же дворец иногда мне самому напоминает клетку. Редко предоставляется шанс вернуться в родные края. – Сехун растянул губы шире, напрягая скулы. Занимая руки, взял чайник, доливая кипятка до краев. — Прошу вас. В «чайной книге» сказано, что от вкуса этого чая мороз пробегает по коже. Его пьют только достойные люди, а теперь, давайте, как достойные люди, отведаем его. – первым взял чашку и пригубил под взглядом. Ошеломленно распахнул глаза и восторженно проглотил. — Вы ведь впервые пробуете «белый чай из лилий»? – поинтересовался Тай-ши, пряча ироничную ухмылку за своей чашкой. — Он волшебен. - с чувством неискренне восхитился, вспоминая лилейные отвары Лао-ши. Сехун изредка бросал краткие взгляды на блаженно прикрывшего глаза, сутулившегося хуже прежнего старика, отчего, казалось, можно было пересчитать проглядывающиеся позвонки. Он никак не мог разобраться в своем отношении к нему. Тай-ши несомненно славился при дворе, но Шифу предупреждал быть аккуратным. Некоторые фразы ему не понравились. Никак не получалось отделаться от ощущения некоторой... гадливости и неутихаемой неприязни, но в общем он не ощущал ничего от сгорбленного старика. Совсем. Даже императорский чай оставит больше впечатлений, чем советник. А это... впервые, и откровенно странно. — Мешинова, ваш танец и умения поразили всех. Вы были безмерно прекрасны. — Благодарю за высокую оценку. – склонил голову Сехун и вежливо улыбнулся. — Даже наследник признал, что не смог бы исполнить взмах крыльев перерождающейся рыбы столь грациозно. – сверкнул маленькими темными глазами. Сехун замер, не донеся чашку к губам. Секундная задержка вряд ли была бы замечена, если старик не следил во все глаза. Опустив чашку, Мешинова до белых костяшек сжал пальцы на подоле, скрытом столешницей. — Мне делает честь похвала самого Принца. – смог выдавить сквозь сведенные судорогой губы. Кивнув, Тай-ши стремительно близко приблизился. Несмотря на душную жару Сехуна огрели холодные колючие мурашки. — На самом деле я пришел не за простым визитом вежливости. Я тут как друг Тэёна. – отшатнувшись, Сехун забегал глазами, ища предлога для спасения. — Прошу прощения, думаю, мне… — Постойте! – взмолился Тай-ши, цепляясь заскорузлыми пальцами за запястье. Сехун отпрянул, сваливаясь с пяток на бедро. – Я здесь как его друг, он послал меня к Вам молить о прощении, поскольку сам не может. — Что-то случилось? – вскинув голову, Сехун напряженно потянул руку в захвате и только когда Тай-ши отпустил, тихо промолвил, заранее коря себя, - Я слушаю. — Он заперт. Пав в немилость Императора, попал в темницу. – Сехун распахнул глаза и кратко втянул воздух. Почему… почему никто не сказал! – Принц еще совсем молод, неопытен и горяч, он не мог сдержать обиды, что вы выступили за него. Он умоляет вас простить его. — Я-я… - Сехун не знал, что предпринять. Аккуратно переменил позу, сажаясь вновь на пятки, выигрывая время. Бешеный ток мыслей бурлил, мечась от черного к белому. Сехун поднял взгляд. Что же он хочет? — Он не знал! Должно быть, вы думаете о кольце и почему гу не было властно над ним. Но все не так! Юные наследники Хань до совершеннолетия защищены Хранителями семьи, он не мог знать ничего о кольце, что получил в дар перед отъездом от Хуанхоу. Он поделился с вами самым ценным, что у него было. Прощальным подарком матери. — Неужто… - выдохнув, Сехун почувствовал прилив облегчения, – Великий Гитчи Манито… Возможно, это все объяснит. Вуу и Шифу не разговаривали каждый день с Тъёном, не слушали его странные и смешные мысли. Сехун ужаснулся, насколько плохо сейчас должно быть Наследнику... Память предательства едко бухнула в сердце. Последние слова Сухо-геге гонгом ударили в пустеющей голове. Рокот Вуу вторил и множился: ...нигде. Нигде! Ясно? Иначе сожрут. Самообладание… тебе нужно больше самообладания! Это то, чем любой во дворце должен обладать... ...Во дворце нет, не было и никогда не будет друзей... — Он безумно любит отца и страдает один, запертый в темнице невинным. Но больше его волнуете вы… что вы могли изменить свое отношение. — Тъён мой первый друг. – прошептал Сехун и прикусил сухую кожу губы, пряча дрожь от всколыхнувшейся волны отчаянной горечи, выковающей внутри что-то совсем новое. Советник горячо выдохнул, улыбаясь, и суетливо зашарил ладонями по полам платья. — Теперь вы поняли. Прошу, не отворачивайтесь от него, иначе он останется совсем один. Принц всегда был вашим другом. Простите его, Мешинова. Я прошу вас… В доказательство моих слов, Принц послал единственное, чем обладает. Единственное, во что вы поверите. – он высунул руку из кармана, разжимая ладонь. Сехун ахнул, глядя на переливающуюся прекрасную прядь волос. Столь тонких, что схожи нитям Цереса. Она была перевязана черной грубой ниткой, но то не могло испортить красоту. Несомненно, прядь волос принадлежала Тъёну. Сехун потянулся пальцами, невесомо коснулся. Ойкнул и дернулся, словно от укола. На пальце ничего не было, но определенно, словно что-то... Сехун дернул бровями, поднимая взгляд. Тай-ши хмыкнул: — Не волнуйтесь, – тепло улыбнулся, - ...наверняка, вы такое уже встречали. Когда волосы трутся о ткань они имеют свойство странно колоться. – Сехун все-же кивнул и куда более аккуратно тронул… Столь гладкие, мягкие. — Они ваши. – пробормотал Тай-ши. Отдав подарок, он спрятал руки в карманы под широкой лентой, спускающейся с круглого воротника. – Теперь вы мне верите? — Конечно. – Сехун часто захлопал ресницами и заставил губы растянуться первой в его жизни лживой улыбкой. Сжав в руке прядь, он прижал ее к груди, и восторженно провозгласил, - Тай-ши… я так счастлив! Я так волновался! – советник замер и осклабился понимающей улыбкой. — Как приятно быть примиряющей стороной… Я передам Принцу… - Сехун бережно уложил золотистую прядь на салфетку и вскинул заблестевшие глаза. — Конечно! Я сделаю ответный подарок! – маленькие глаза потемнели. Тай-ши часто-часто закивал. Сехун прищурился, - Что же… — О… - облегченно выдохнул, - Это будет так великодушно с вашей стороны! Он должен обрадоваться и положить вашу прядь себе в кулон, что никогда не снимает с шеи. – осекшись, Сехун с сомнением посмотрел на свои волосы: — Тай-ши… Боюсь, прядь моих волос будет недостаточно подходящим подарком. Все же, даже сравнивать... — Понимаю. – склонил голову советник и вдохнул, но Сехун не дал ему продолжить, уверенно вскочил на ноги и хлопнул в ладоши: — Слуги! Немедленно доставьте сюда ящик «белый чай из лилий», - удовольствием было наблюдать за вытянувшейся физиономией, подчеркнувший птичий клюв носа. Шутка ли, - за один цзинь можно выручить три слитка золота, а уж за целый ящик... — Но вы поставите его в неловкое положение, заставляя чувствовать себя обязанным, ведь сейчас ничего более ценного он вам преподнести не в состоянии… - Сехун развернулся на пятках и недоуменно вскинул бровь: — Этот подарок для вас, советник. - округлив глаза, Тай-ши замер и спустя мгновение лишь отмер, переводя взгляд на объемный ящик из лакированого красного дерева в медных скобах. — Благодарю... - восхищенный тон был неподделен, - Вы слишком щедры, мой маль... — Что же, тогда надеюсь, что вы не забудете мою щедрость. Думаю, мы могли бы сотрудничать с вами, Тай-ши. Поскольку теперь я действующий Мешинова нашего Императора, то многое стало подвластно лишь мне. - оторопевший старик нервно хлопнул глазами, проглотив панибратствующий тон, и эти заминки Сехун засчитал себе победой, и улыбнулся. - Думаю, вы понимаете о чем я. К тому же, я наслышан о упадке и беде дома Яньдзы, что «зеленое с желтым не сходится», и в скором времени навещу их с визитом. С моим патронажем Дань* в Поднебесной вернется к былому величию. — Теперь я вижу! Так заботиться об Империи. Вы несомненно стали ханьцем! Но позвольте, а глава Янь не будет ли против? — Мы уже переговорили с Цзецзе и обо всем договорились. Поверьте, она только счастлива. - очаровательно просияв, Сехун словно опомнился, не давая Тай-ши придти в себя. Придется постараться с этой тигрицей киноваров, но, судя по первому разговору, зачем-то то, да он ей сдался. Сехун надеялся, что ставка будет умеренной, - Ох, точно. Второй подарок... — В-второй? - вскинул брови советник и истинном недоумении: — Как я могу недооценивать ваш вклад в процветание Империи! Вы - человек, «кто одной рукой может закрыть небо». Конечно, ящик чая - ничто. - у Тай-ши глаза на лоб полезли. Сехун обернулся к ожидающим слугам и махнул рукой, - Вот пилюли физического укрепления, созданные по рецепту моего учителя и усовершенствованные лично мной, - будут равноценным подарком. Насколько я знаю, в семье Яньдзы используют лишь мазь, а она может достигнуть лишь пятую часть эффекта от пилюль. Конечно, второй сосуд предназначается Наследному Принцу. В такой сложный для него период я не могу придумать лучшего подарка! Неловко оглядывая высившуюся стопку, Тай-ши схватился рукой за чашку и махом опорожнил. Усевшись на пятки, Сехун спрятал ухмылку за рукавом и притворился, будто вдыхает аромат чая, на самом деле четко отслеживая эмоции на морщинистом костистом лице. Он определенно решил ни в коем случае не давать того, что потребует Тай-ши. Интересно, чем советник ответит? Такие дары не принять будет глупостью. А согласись он, Сехун в любой момент может потребовать ответной любезности. Видя, что старик колеблется, Сехун решил дожать: — Вижу ваши сомнения, Тай-ши. Но не беспокойтесь, - конечно же я отправлю своего слугу, чтобы доставить подарки куда вам потребуется. — Вы - человек невероятной души, Мешинова! - вяло отозвался советник, что-то решая для себя. Крохотные глазки цепко впились в него, более не отвлекаясь на подарки. Сехун улыбнулся. - Конечно, я приму их... Только, боюсь, Принц... — Оцените качество пилюль, Тай-ши. - по взмаху руки ящик поставили между ними и открыли крышку, - Цвет, упругость. Кстати, запах для каждого раскрывается по-своему, в зависимости от склонностей и характера. — В самом деле! Вы - кладезь талантов, Мешинова! - пораженно выдохнул старик, забегав сверкнувшими глазками. — Надеюсь на плодотворное сотрудничество в будущем. - мило улыбнувшись, Сехун склонил голову и проворковал, - Надеюсь, все семьи тоже будут в курсе к кому обращаться. — Будьте уверены, Мешинова. – рыкнул и сощурил алчные глазки Тай-ши, сглаживая грубость улыбкой, - Простите, смотрю на вас и, должно быть, вы не осознаете свою красоту, а я… - коснувшись блестящей, словно воском облитой головы, он опустил глаза. Сехун выпрямился стрункой. — Ох! Простите мне мою бестактность! Сейчас! - вскочив на ноги, он метнулся вглубь комнаты, едва скрывая злорадную улыбку. — Стойте! Постойте же… – воскликнул советник и рассмеялся, - Эх, молодость. Сехун без проблем нашел ящик с небольшими нефритовыми сосудами и взял парочку. Интересно, зачем ему так потребовалась прядь его волос? Первым правилом любого, разбирающегося в варевах, это не допустить попадание туда любой частицы. Потому волосы всегда тщательно закалывались, а руки были в превосходном порядке, - иначе эффект изменится и станет приворотом, отворотом, проклятьем... Обладая частицей человека можно вершить его судьбу! Вернувшись на террасу, Сехун аккуратно присел и поставил пузатые сосудины между ними: — Эликсир цветущей силы. И спустя пару месяцев никто больше не взглянет на вас с осуждением. - Сехун расплылся в улыбке, - Не сочтите наглостью, но после использования на голове, ваши усы позавидуют выросшей там гриве. Казалось, Тай-ши выпал в каплю. Определенно, этого он не ожидал. Что же предпримет этот изворотливый уж? — Мешинова, право, это уже... — Мне нисколько не сложно! Поверьте, я только польщен, что во всей Поднебесной именно вы, ее пастор, будете первым, кто испробует мои силы... а коль подтвердятся мои слова, надеюсь, вы меня не обидите. — Не сомневайтесь, Мешинова. Я непременно опробую все подарки и поделюсь с друзьями знатной новостью. Только... я вижу, сосуды запечатаны. - пробка прочно закреплена бечевкой. — Ах да, конечно, давайте я... - очередной взмах руки слугам остановили слова советника. — Вот, я всегда ношу с собой ножичек для бумаг. Не утруждайте себя. – он протянул маленький, короткий кинжал с черной рукоятью, словно состоящей из вьющихся лоз шиповника. Сехун присмотрелся и выдохнул, вздергивая брови. — Какая красота… - бережно принимая нож, он ловко поддел пробку, и дивный аромат вырвался наружу, смея конкурировать даже с манящим чаем. — Благодарю. – широко улыбнулся Тай-ши, что маленькие глаза превратились в щелочки, - Это фамильная реликвия, передается по наследству старшим сыновьям... Эх, встретил бы я вас раньше. С таким шлейфом за мной и без гривы все дамы виться будут. — Возьмите, - посмеиваясь, Сехун вытянул на раскрытой ладони нож рукоятью к советнику. На мгновение в глазах зарябило и потемнело. Голова закружилась. Показалось, что лозы шевелились и выпустили шипы, пронзая ткани насквозь. Моргнув, он растерянно вытянул губы. Рукоять была на месте в прежнем виде. Сехун повел бровями и качнул головой. Напряжение перевалило через край, сгущаясь толкающейся кровью в висках. Как тяжело, оказывается, расточать искусные улыбки и держать лицо. Он переборол дрожь и вскинул делано-горящий открытый взгляд, - Тай-ши? — Да, Мешинова? – занятый разглядыванием пузырька, он не поднимал глаз. - Простите, оторваться практически невозможно. Коль вы отнеслись к скромному человеку с таким радушием, я не могу остаться в стороне. Думаю, в свете событий могу раскрыть вам кое-что, о чем даже глава Янь не в курсе. Через месяц знатная семья Гулань проводит ежегодный конкурс среди мастеров. Но главное, помимо денег, приз в этом году - один из первичных артефактов Дань времен ранней Чжоу... — Как раз, когда раскрылся потенциал семьи Яньдзы... - Сехун едва сдержал в горле судорожный вздох, и быстро сориентировался, ответив исторической справкой. Он натыкался лишь на краткие упоминания пяти первичных артефактов Дань, по легенде, разделивших меж собой закованный дух Хуньдунь. Отвратительной твари формы облака с шестью лапами и четырьмя крыльями, являющейся воплощением первоначального хаоса, что способен рассеять сотню тварей. Жуткой твари, о которой обычно степенный Лао-ши рассказывал с наливающимися сталью глазами вовсе не легенду. — Именно, мой смекалистый друг. Условия конкурса - выполнить желание сына главы. Оценивает жюри из представителей знатных семей, но конечного победителя выбирает глава Гулань. Ни разу за года в первый тур не выходил киновар... Более того, к сожалению, доселе никто не в силах победить в фантазии нашего Даогуань. - Тай-ши иронично и криво усмехнулся. Сехун остался непроницаем, наполняясь внутренней гордостью за Мастера, и даже как-то воспрял духом. Советник продолжил, неловко кашлянув, - Думаю, если вы справитесь, - вместе с моими словами это будет лучшей рекомендацией и рекламой. - теперь-то Сехун позволил себе криво усмехнуться. Он прекрасно понимал, - первостепенная цель и единственное, за что стоит бороться, - артефакт. За те несколько недель, что он работал в уединении, Сехун сделал несколько таких распоряжений, что уже должна была пойти молва об объявившемся талантливом киноваре, опережающем Ханьское Дань и медицину на много лет вперед. Тай-ши не позволит себе извращать правду или долго скрывать. А вот артефакт... Сехун сощурил глаза, глядя на советника над рукавом ханьфу. Понимает ли он, что это нечто большее, чем просто бесценный козырь против дома Яньдзы. — Благодарю за столь ценную информацию. Я высоко ценю ваше доверие... Вы - опасный человек. - Тай-ши улыбнулся. Крохотные глазки почернели, сузившись от улыбки. — Все для дорогих друзей. - Сехун неожиданно встрепенулся и подался вперед, огорошивая тем советника: — Тай-ши... А ну его. Лучше... Лучше расскажите мне, - выдохнул Сехун. Оперся на ладони и совершенно по-детски попытался заглянуть в маленькие глаза советника. — О чем? – вскинул кустистые брови, учтиво улыбаясь. Тай-ши поднял взгляд лишь когда бутыль пилюль физического укрепления и пузырек эликсира цветущей силы скрылись в многочисленных складках его платья. Сехун озадаченно хлопнул глазами и пояснил: — Как же! О Тъёне. Как он? Как он себя чувствует? Хорошо ли его кормят, есть ли на чем спать… - советник вскинул ладонь и поднялся на ноги. Сехун последовал его примеру. — С ним все хорошо, насколько возможно условия соблюдены. Не волнуйтесь, Принца Тэёна - с нажимом выделил интонацией, - держат в скромном, но хорошем доме, только не позволено никуда выходить. — Слава Небесам… - выдохнул Сехун, облегченно прикрывая веки, - Конечно, его не могут держать в темнице. Он ничего не сделал. – вежливо поджав губы в подобии улыбки, советник склонился: — Прошу меня простить, чай был великолепен и с вами невероятно интересно общаться, Мешинова, но дела не ждут. Я уже засиделся. — Конечно-конечно. У столь важного человека каждое мгновение, должно быть, на счету. — Мешинова, вы все более покоряете меня! Если бы вся молодежь была под стать вам! Как я помню, вы любите читать, а я ранее уже упоминал, что хотел бы оказать ответную любезность... — Да что вы, Советник. Мы же с вами как Наставник с учеником, если позволите... - Тай-ши довольно распушил усы, наконец-то тая лицом. — Я буду только рад столь рьяному ученику. Сущая мелочь, тем не менее, если захотите услышать о Принце, - приходите в Императорские архивы. Я похлопочу и выбью вам пропуск. Так вы в любой момент сможете посещать меня! — О, премного благодарю! Вы - мой пример! Непременно загляну к вам. — Что ж, было приятно с вами встретиться, Мешинова. – кивнув, Тай-ши сошел с террасы и посеменил к бамбуковой аллее, шаркая подошвами по пыльной дорожке. За ним тихо плелся один из немых слуг, покачиваясь под неподъемной ношей. Сехун долго невидяще смотрел вслед, очнулся только от неясного присутствия. Слуга облегченно расслабил лицо и склонился, указывая на террасу. Сехун вернулся на прежнее место, где уже убрали лишние приборы с подушкой и покосился на прядь волос. В голове пронесся шумный звон. Сехун спешно подскочил и резко метнулся к себе в комнату, озираясь по сторонам. Завидев стеллаж с кучей коробочек и экспериментальных образцов Мастера, он стряс содержимое одной и аккуратно палочкой соскреб туда прядь со столешницы. Для того склонился над столиком, когда глаза невольно поймали и замерли на одной еле заметной детали... Волосы волной обрамляли лицо, следуя законам гравитации, и только сейчас стало видно крохотное несоответствие длины. Видимо, тогда он... — Старый хрыч! Пройдоха... - скрипнул зубами, обессиленно опадая, - Великий Гитчи Манито, сохрани! Оставалось только догадываться, зачем... По спине прошелся холодок от взгляда на срезанную прядь Принца, медленно, но верно буревшую в заговоренной запечатывающей шкатулке, испещренной множеством защитных символов. Тай-ши отнюдь не простой... человек. Истину говорят, держи друзей близко, а врагов - еще ближе. Советник обладает «масляными устами и скользким языком», вот только получив цунь, продвигается на чи! Сехун надеялся, что алчность в нем пока возобладает над остальным... пока он решит, что предпринять, чтобы защититься. Глянув на ладонь, Сехун поднес пальцы к глазам, вглядываясь пристально в подушечки. Тихо подул и зашептал. Непавин мягко подхватил полы ханьфу и заиграл в волосах, разнося ветром одной природе известные слова по комнате. Руку кольнуло и Сехун с удивлением и поднимающимся жаром смотрел на будто отозвавшуюся, играющую лазоревым метку. Подув вновь, он словно разжег искры, - узоры расширились, захватывая кончики пальцев, мазнули, снимая ноющую тупую боль, и вернулись в прежний небольшой рисунок. Лишь переливающийся, словно живой, свет доказывал произошедшее. Сехун нахмурился, но чувства словно мурлыкнули, тронув мягкой лапкой ноющее сердце и свернулись пушистым, приятно щекочущим клубком. — Котик, что ему от тебя было нужно? – неожиданно раздался мурлыкающий голос. Привалившись бедром к расписной тумбочке у входа, блекнувшей на фоне очередного платья «вырви глаза» на японский манер, Бэкхён стоял и слегка покачивался. Казалось, шире улыбнуться невозможно. Сехун забыл обо всем, пискнул, взвизгнул, и кинулся на шею Мастеру. Отчего-то сегодня мастер Бэкхён с грацией оказался не в ладах, и они оба с грохотом повалились назад. Приземлившись сверху, Сехун быстро испуганно вскочил на колени, нисколько не пострадавший. Мастер Бэкхён подниматься не спешил, кряхтя и чертыхаясь на полу. — Мать моя женщина, котик, не так страстно же. Стар я уже, стар! – подняв лишь голову с пола, проныл Мастер сквозь вытянутые губы. Потирая поясницу, он кое-как поднялся на локоть не без помощи кинувшегося Сехуна и обернулся, белея на глазах. Поднял подрагивающий указательный палец на порожек между комнатами в два пальца высотой, - Малыш… неужто я был слишком жесток к тебе на уроках? Ты решил убить меня! — Что? – Сехун распахнул широко глаза, медленно сообразив, что мог сломать учителю спину, - Нет! Мастер! Я та-ак скучал… - чувствуя выступающую влагу на ресницах, Сехун бросился обратно в объятия. — Ну-ну, Малыш, я пришел… - неожиданно растерянно пробормотал мастер Бэкхён, поглаживая по плечу, - Успокойся… я тут, рядом. Никуда уходить не собираюсь… - Сехун пуще принялся всхлипывать, сжал туже пальцы на ткани ворота и прижимался теснее, - Тянь, кого я вырастил… Святое неведение. Котик, ты стал весьма свободен. Я вижу. – не получив отклика, мастер Бэкхён скользнул ладонью по лопаткам, проехался ниже по спине, пояснице и резко сжал в пальцах ягодицу. Сехун взвизгнул и взвился до потолка, отпрыгивая на добрых пять шагов назад. — В-вы! Вы… да вы… - посмеиваясь, мастер Бэкхён пластично отлепился от пола, сел и потянулся. — Я. Я. Кто же еще. – вскинул палец, покачал, и растянул губы коварной ухмылочкой, - Это ты тут по мне всеми прелестями ерзал и отпускать не собирался. Так соскучился? – кривая ухмылка мгновенно переросла в теплую. — Да я… – опустив голову, Сехун обиженно надул губу. Над ним снова откровенно издеваются… но он не знает никаких защитных приемов. Так что только искренне пробурчал, - Да. — Ты так в меня, часом, не влюбился? – закатив глаза, Сехун позволил себе фыркнуть, и махнул слугам возвращать вторые приборы. — Ладно, шут с ним. Мы сегодня празднуем! Нет-нет. Никакого чая, Малыш! Новый урок… - мастер Бэкхён странно покачнулся, и Сехуну, наконец, пришло в голову задуматься почему хваленая грация мастера сегодня столь тягуче-затяжная, - Сегодня мы будем учиться противостоять ветру с дождём*. — Мастер Бэкхён… - подозрительным тоном позвал Сехун, - …а с вами все в порядке? Мне почему-то кажется, что… — Малыш, не порть мне малину. Все отлично, лучше не бывает! Я наконец-то разобрался со всеми деталями и могу расслабиться… — А что случилось… - аккуратно интересуясь, он помог учителю подняться, чувствуя вину. Мастер Бэкхён грузно навалился всей хрупкой, маленькой, но жутко тяжелой тушкой. Сехун сотряснулся и на согнутых коленях фактически дотащил Мастера до галереи. Насколько смог аккуратно свалил его под куст магнолии. Взволнованно забегав вокруг завалившегося назад учителя, Сехун совершенно не понимал что с тем происходит. Однако, оттуда, из глубин веток, донеслось крайне бодрым тоном: — Меня повысили! Причем Император, наконец, изменил свое решение сделать меня придворным изобретателем, ты представляешь! Получив должность Да-сы-нун, я сразу получил титул гуна. Наконец-то моя семья поднимется с колен. Даже интересно, что же его убедило. Уверен, что этому что-то я небезразличен… - голос мечтательно промурчал. Сехун хихикнул. Покачал головой, присаживаясь на подушку. Мастер Бэкхён подхватил смех и неожиданно прытко вылез из кустарника. Хлопнул ладонью, - Ну-ка, несите мне мое драгоценное! Уже должно было охладиться, я специально просил… - доверительным шепотом мурлыкнул, обернувшись и склонившись ближе. — А что плохого в созданной специально под вас должности? Вам же нравятся все эти поделки, - махнув рукой за спину, Сехун имел ввиду быстро пополняющуюся коллекцию изделий Мастера в его комнате. — Ой, ну тебя, ничего ты не понимаешь в уважении… - буркнул мастер Бэкхён, быстро расцветая при взгляде на приближающихся слуг. – У меня теперь на руках тако-ой козырь, что в этот раз он обязательно… Обязательно… - очерченные яркие губы неожиданно как-то странно изломило. Сехун распахнул глаза бухнувшей догадке. Не мог поверить, что Мастер чувствует себя… Похоже... так же. — Неужели… Мастер, есть кто-то, кто вам нравится, но он… - мягким тоном мастер Бэкхён резко перебил: — Оп, Малыш. Не смей меня жалеть… – махом опорожнив пиалу с чаем в куст, он подставил ее под горлышко кувшина. Который сам принес, вероятно. Запах незнакомый. Мастер Бэкхён смотрел на маленькую чашечку, идеально умещавшуюся между указательным и мизинцем, и неожиданно кристально рассмеялся. Сехун замер. Его смех звучит так… фальшиво. - …я сам виноват. Во всем. Давай. – соприкоснув боками их пиалы, мастер мгновенно осушил ее. Сехун поспешил последовать примеру и резко кисло скривился. По горлу словно пробежался огонь. — Что это еще за гадость. — Не гадость, а радость, Сехун… ты еще привыкнешь. — Нет уж, это совсем не вк… - на языке неожиданно расцвел вкус сочной сливы, заставив его вытаращить глаза. А потом он поднял растерянный взгляд, - Мастер, Вы… вы позвали меня по имени! — Малыш. – усмехнулся мастер Бэкхён, - какое же ты еще дитя… Не повторяй моих ошибок, слышишь. Не давай себя отвлечь, не отпускай, когда будешь уверен, что встретил свое… — Давайте… еще по одной. — Что ж. Разбудим Дух ветра и потока*. — Мастер... - вкрадчиво вступил Сехун лишь когда солнце начало клониться к закату, окутывая мир жирным оранжевым светом. Бэкхён перевел на него рассеянный взгляд, - А вы не расскажите мне о девице семьи Яньдзы? - лукаво растянув губы, Мастер аж облизнулся, сверкнув глазами: — Ооо... это страшная женщина, Малыш. Воистину страшная... своенравная, скрытная, воистину гениальная, но взбалмошная старая перечница. — Что? - Сехун остолбенел, раззявив рот. Бэкхён вскинул бровь. — Янь Хванбо - самый талантливый киновар из всех известных. Все рецепты и практики - ее изобретения. Хотя ирония в ее смерти есть. Будучи столь сильной травницей, - умереть от яда. - он как-то нетвердо похихикал и вдруг сощурился, напряженно уставившись вверх, -...вроде поговаривают, что появился какой-то новый новичок просто монстр, а не гений... - он стремительно разгладил пролегшую складку меж бровей и легкомысленно махнул рукой на напрягшегося младшего, - Но этим сплетникам лишь дай потрепаться. - еденько хихикнул и подмигнул, - Думаю, глава Янь сама ее запустила. — ...Хванбо? Стойте, а Шэнляо? — Тьфу ты при чем здесь эта спесивая ледышка! Много гонора, а результата... Нет, конечно, какой-то талант ей передался, но в сравнении - пфф. — Ничего не понимаю... - растерянно пробормотал Сехун и внезапно подозрительно покосился, незаметно отодвигаясь, - Мастер... Может ли быть. Что она вам... Выражаясь вашим языком, просто не дала? И Вы таким образом... — Сехун! - громогласный рык разнесся на всю округу, - Тяжела доля родителя... Вырастил чудовище... на свою голову.⌘✖⌘
На всякий случай. Возможно трактовать название отсылкой к образу «Встреча в тутовнике» — символ любовного свидания, но мне не хотелось вас сбивать.