***
— Кирилл, сегодня мне ваша помощь больше не понадобиться. Можете быть свободны,— немного рассеянно отозвался Саша, когда стажер в половине десятого вошел в его кабинет. Нет, конечно, можно было бы устроить допрос с пристрастием и узнать у парня о его вероятных родственных связях с Михайловским, но времени катастрофически не хватало даже на выполнение прямых обязанностей, и тратить его на эти пустяки Логинов не собирался. Завтра до десяти – конечный срок сдачи проекта для «Марконикон Инк», а Саше необходимо было еще раз просмотреть материал, подправив некоторые таблицы, и нянчиться с новичком было некогда. Даже с учетом его вероятной помощи. — Что? – потрясенно выдохнул Кирилл. – И что мне делать? Сидеть в углу и делать вид, что я кадка с пальмой? — Домой езжай, «кадка с пальмой»,— идифферентно предложил Логинов, не отрываясь от бумаг. Чем займет свой досуг Кирилл, его не интересовало, а вот рост прибыли очень даже.— У меня нет времени тебя поливать. Поглощенный проверкой правильности расчетов, Логинов даже не обратил внимания на то, что Кирилл, уходя, хлопнул дверью так, что посыпалась штукатурка.***
— Мда, это было опрометчивое решение,— устало потерев переносицу, Александр откинулся на спинку кресла и скосил взгляд на часы. Половина восьмого. И Саша, судя по всему, единственный, кто в это время находился в офисе. За исключением охраны, конечно. – Надо было все же заставить этого оболтуса работать на благо общества, а не отпускать бездельничать. Хоть бы к ксероксу бегал или кофе варил... Сглупил ты, Логинов, сглупил. Теперь расхлебываешь. Нет, проделанной работой Александр был доволен очень даже, но вот организм, который выдержал почти десятичасовой аврал, был явно против хозяина, и мигрень, что последнее время довольно часто беспокоила Сашу, вновь дала о себе знать. И сейчас Логинов был как никогда согласен с утверждением, что ему нужен «тормоз» — человек, что в нужное время сумеет остановить локомотив под названием «работающий Саша»: заставит пойти перекусить, оттащит от монитора или просто отберет документы, буквально пинками выгоняя из кабинета. Хотя, чего уж лгать, такой человек был. Да, именно «был». А теперь нет. Ни его, ни желания тормозить. А усталость никуда не делась. — Завтра. Все остальное завтра,— последним усилием воли он сгреб все материалы в папку, старательно следя за тем, чтоб ничего не потерять. Было бы невероятно обидно прийти завтра утром в офис и узнать, что благодаря собственной небрежности лишился каких-то важных бумаг. А у местных уборщиц, похоже, существовало правило «что упало, то пропало», и они смело выкидывали это самое упавшее на помойку. И говорить что-либо было бесполезно – закаленные в советское время работой с разнообразными кадрами, они одинаково плохо реагировали на мат и уговоры, бурча, что «надо смотреть за своими вещами». И в чем-то Саша был с ними согласен. Уже на пороге, окинув кабинет придирчивым взглядом, Александр довольно хмыкнул, на секунду поморщившись от никуда не девшейся боли, и вышел из кабинета. На улице было ветрено и холодно. Но садиться в машину не хотелось, как и ехать в общественном транспорте. Несколько минут мучительных размышлений и он все же нашел компромисс: две-три остановки пешком, а там можно взять такси или зайти в метро. Ночной (да, зимой в восемь вечера можно смело утверждать, что на дворе ночь) город все еще бурлил. Основную массу народа составляли подростки, что небольшими группками шатались по улице, не обращая внимания на мороз, и одинокие возвращающиеся с работы трудоголики, которые, как и сам Логинов, интересы компании порой ставили выше собственных и теперь спешили изо всех ног к домашнему очагу, чтоб наверстать упущенное. Сам он неспешным шагом проходил мимо тех и других, не особо концентрируя внимание на ком-то, пинал носком ботинок снег и думал о том, что завидует. Подросткам - потому, что им весело, даже если они с заливистым гоготом распивают единственную бутылку пива на пятерых; что их мало стесняет то, что на них осуждающе смотрят и стараются обойти десятой дорогой. Они молоды, счастливы и ничто другое их не волнует. А трудоголикам… С ними было сложнее. Они напоминали Логинову самого себя. Еще недавно он сам точно так же спешил, буквально бежал домой, чтоб вприпрыжку подняться по ступенькам на пятый этаж, открыть двери и услышать: «Наконец-то ты дома, я уже соскучился». Но и у этого кусочка воспоминаний была приставка «когда-то», и порой Саше казалось, что все это случилось невероятно давно. Город жил, смеясь и шутя, не обращая на кружащиеся в воздухе редкие снежинки, завывания ветра в переулках и ледяную корочку на лужах. «Холодно как-то, перчатки надеть, что ли?— рассеянно шаря по карманам, думал Саша. Перчатки так и не нашлись, вместо них в кармане пальто обнаружилась давняя знакомая – серая зажигалка. – Ладно, хрен с ними. Не так уж и холодно». Затяжка, другая — и лавочка около совершенно чужого подъезда кажется хорошей идей. Как и мысль прогуляться до следующей станции метро. Или и вовсе пройти пешком три-четыре остановки. А бабочки-снежинки кружатся вокруг, и нет им дела до одинокого прохожего.***
В квартире непривычно тихо. Первые пару минут он даже не может понять, вернулся ли Костя домой – или все еще на работе. Мерный стук часов и полная тишина. — Блин, и обещал же се…— уже начав возмущаться, он замирает на полуслове. Туфли Кости. Пальто на вешалке. – Костя? Кот, ты дома? — Да, я в спальне,— негромкий голос разбивает тишину. Саша, сам не понимая отчего, облегченно улыбается. Он и не заметил, как задержал дыхание, ожидая ответа. Костя, так и не переодевший костюм, лежит на кровати, закрыв глаза в полутемной комнате. Что-то странное с ним творится в последнее время, и Саша никак не может понять, что именно этому причина. Костя приходит с работы уставшим настолько, что его хватает лишь на то, чтоб переодеться и поужинать, после чего он уходит отдыхать, оставляя его одного наедине с тягостными мыслями. И это нисколько не радует. — Устал? – осторожно интересуется он, усаживаясь на краешек кровати и легко касаясь костиных волос. Тот слабо улыбается, почувствовав прикосновение, и подвигается ближе. Так, чтоб можно было потереться щекой о ласкающую его руку. — Мммм… Да, есть немного. Совсем задолбали,— не открывая глаз, бормочет Костя. – Всем всё нужно сегодня на вчера и ни минутой позже. И забывают при этом, что я тоже человек. — Бедненький ты мой… человечек,— сочувствующе улыбается Саша и укладывается к нему под бок, – помочь тебе расслабиться? — Мне? Расслабиться? – приоткрывает один глаз Костя. – Что ты уже задумал, а, вредитель? — Ну…— демонстративно облизывает губы Саша, приподнявшись на локте, чтоб были хорошо видны его действия. – Могу расслабляющий массаж сделать, ужин приготовить, ванну организовать или что-то еще…— и, намекая на то, что именно он подразумевает, Александр начинает расстегивать пуговицы на рубашке любовника. — Я голосую за переход к пункту «что-то еще», опустив все предыдущие…— хрипло выдыхает Костя, приподнимаясь и помогая снять с себя сначала пиджак, а затем и рубашку. — Не возражаю,— все еще чувствуя странное облегчение, улыбается Саша, стараясь сделать всё, чтоб стереть болезненную гримасу с любимого лица.***
Сашу морозило. Тело отказывалось подчиняться своему хозяину. Оно бунтовало, сообщая, что в комнате температура то преступно низкая, то неприлично высокая. Или это внутренний термометр сломался? Впрочем, кому какая разница? Все равно нет возможности подтвердить или опровергнуть. Непрерывно облизывая пересохшие губы, он шел на кухню и пытался вспомнить, что же из этой кучи порошков, таблеток и мазей является жаропонижающим. Вспоминать тяжело, мысли путаются, а баночки-пластинки постоянно норовят выскользнуть из рук. Наугад выбрав один из пакетиков, Саша залил горячей водой его содержимое и, практически без приключений добравшись до кровати, выпил чуть горчящий напиток. Теперь главное – это заснуть. Сон – отличное лекарство, ведь в нем можно вернуться туда, где все было иначе. Даже болезнь имеет свои преимущества.***
— Дурак ты, Шурик, ой дурак…— вздыхал Костя, растирая дрожащего Сашу полотенцем. – Вот сколько раз тебе нужно было повторить, что при такой погоде не стоит выходить из дому в легкой куртке? — Д-да не х-холод-дно там было…— шмыгнув носом, Логинов внутренне радуется, что он уже дома и не нужно выходить на улицу по такой погоде. Но вслух этого никогда не скажет, не признает, что Костя был прав, а он – нет. Сказать это означало признать, что тот прав, называя его ребенком. А кому понравится, что любимый человек считает тебя дитем несмышленым? — Угу. И дождя не было с ветром,— фыркнул в ответ Костя. – А у меня просто галлюцинации. Ох, Саша-Саша… Вот что с тобой делать, а? — Что делать? – слабо улыбнулся Александр, пересилив желание заснуть не сходя с места. – Что хочешь, то и делай,— и, в подтверждение своих слов, оглушительно чихает. — Угу. Обнять и плакать,— протягивая ему платок, нахмурился Костя. – Так, сиди тут и грейся. А я сейчас. Саша вяло кивает в ответ, практически сразу проваливаясь в сон. Ему снится жаркое лето и пляж. Но вот до воды почему-то сложно добраться, и он сходит с ума от жажды, изнывая под палящим солнцем. Он с трудом понимает, что с ним делает Костя, но послушно проглатывает таблетки, запивая их чем-то противным на вкус из большой синей кружки и совершенно не возражает, когда его укладывают на кровать, буквально заматывая в одеяло на манер кокона.***
Утро бесит буквально всем. Солнцем, что нахально пробирается сквозь плотно задернутые шторы. Будильником, что напоминает о начале нового рабочего дня. Ворохом лекарств на тумбочке у кровати и состоянием полной беспомощности, которое просто выводит Сашу из себя. Его еще слегка потряхивает, да и температура повышена, но времени болеть нет, даже если в полночном бреду он и чувствовал себя живым. Утро бесит, как и нагловато-ехидная улыбка Кирилла, что сидит в кресле Логинова, забросив ноги прямо на столешницу, и лениво листает страницы отчета. — Утро. Кому-то доброе. Пошел вон с моего места,— мимоходом сбросив ноги Кирилла со своего стола, Александр сейчас способен говорить только так — рублеными фразами и с минимальной вежливостью. Но стажеру хватает и этого, правда, его выдержке может позавидовать каждый. Медленно, ужасающе картинно медленно он поднялся с кожаного кресла своего куратора и, демонстративно потянувшись, легким движением руки скинул папку на стол. — Ниче так,— пренебрежительный кивок головы в сторону проекта мог бы сыграть роль великолепного катализатора ссоры. Вот только он остался незамеченным. Все внимание Логинова сосредоточенно на ежедневнике и поиске в нем нужного номера телефона. До начала презентации всего полтора часа, и Саше необходимо уточнить техническую сторону показа, а потому нет времени реагировать на наглых малолеток. Да, сегодня впервые он позволяет себе так назвать Кирилла. Пусть в мыслях, несерьезно и с оттенком болезненной усталости, но назвать. И пока «наглый сопляк» самодовольно ждет реакции на свои слова, Саша находит нужный номер и, коротко переговорив по телефону, выходит из кабинета, привычно проигнорировав летящее в спину: «Эй, ты куда?! А я?».***
Все хорошо. Все просто отлично. Клиент доволен, начальство тоже. И как ему удалось связно отвечать на вопросы по теме — загадка для самого Логинова. Сквозь мешанину мыслей и ощущений он умудрился вычленить то, что в конкретный момент хотели услышать присутствующие в зале. Кирилл, молчаливой тенью стоящий за спиной, только время от времени подсовывал листы с нужной информацией, забыв на эти два часа, что они вроде как не особо ладят. Идеальный помощник, идеальный начальник – чудесный тандем. Все жали друг другу руки, заверяя в своей искренней увлеченности проектом, а Саша понимал, что еще немного и он свалиться прямо на этот великолепный золотисто-коричневый ковер. Болезнь никуда не делась. Она притаилась в глубине, чтоб в самый неподходящий момент высунуться наружу. И шутки по поводу его «аристократической» бледности совсем не смешные. — Простите, я на минутку,— с вежливой и совсем чуточку натянутой улыбкой произнес Логинов, прежде чем выйти из зала и, заскочив в туалет, выпить несколько таблеток. В идеале, конечно, стоило бы поехать домой и просто выспаться, завернувшись в теплый шерстяной плед, но, как обычно, находится сотня отговорок. Работа, работа и еще раз работа. А отдохнет он на пенсии. «Если доживу, конечно»,— вяло усмехнулся своему отражению Логинов, поправляя галстук. Кирилл, с которым он столкнулся уже в дверях кабинета, окинул странным взглядом начальство, но ничего не сказал, просто занимая свое место за спиной. «Будто прикрывает меня,— промелькнуло в голове у Саши, но он отогнал эту абсурдную мысль. – Скорее уж ждет, чтоб укусить, волчонок».***
«Золотой» зал ресторана «Астория», торжественные речи и яркие наряды. Он просто обязан был там присутствовать, и не нашлось ни единой возможности отказаться. Несколько десятков счастливых и преувеличенно радостных лиц никак не способствовали тому, чтоб Александру было хоть немного комфортнее, но он, как куратор проекта, должен был появиться на фуршете и с улыбкой внимать поздравлениям по случаю успешного его окончания. Что с успехом и делал последние полтора часа. Саша улыбался, шутил, делал комплименты женщинам, время от времени натыкаясь на хмурый взгляд Кирилла. Да, новичка тоже пригласили, хотя отношения к проекту он не имел абсолютно никакого. Роль мебели на презентации за участие не считается. Это был скорее приказ Михайловского, нежели объективная необходимость, и Саша недоумевал, строя догадки о том, кем же приходиться Кирилл шефу, раз вот так сходу его приглашают на подобные мероприятия. — Александр Николаевич? – раздалось негромко сзади, заставив его вздрогнуть от нахлынувшего ощущения дежа вю. Он медленно обернулся и на пару секунд растерялся, встретив вместо подсознательно ожидаемого сердитого выражения лица радостную улыбку. — Да, это я. Чем могу быть полезен? – в ответ улыбнулся мужчине Саша. — Я Максим Сурханов из «Марконикон Инк». Хотел выразить свое восхищение вашей работой над нашим заказом. Сурханов, Сурханов… Да, Саша припоминал эту фамилию, но ничего больше, чем просто лаконичная подпись в документах, вспомнить не смог. О чем, виновато улыбнувшись, он и сообщил собеседнику. — Простите, мы раньше не встречались и я не сразу узнал вас. — Ничего страшного,— рассмеялся Максим. – Я и не рассчитывал на это. Просто хотелось сказать вам, что наша компания была бы рада дальнейшему сотрудничеству, и хотелось бы, чтоб именно вы были руководителем нашего следующего проекта. Да-да, я нагло пытаюсь получить ваше согласие сейчас, когда все находится в стадии разработки, а не то мало ли – еще конкуренты уведут. Теперь уже и Логинов расхохотался от души, насколько жалобное было выражение лица у Сурханова. — Я подумаю над вашим предложением, Максим… Простите, не знаю вашего отчества. — Вячеславович, но лучше просто по имени,— заговорщически подмигнул ему собеседник, но он решил списать это на расшалившуюся фантазию, и потому голос звучал все так же подчеркнуто дружелюбно: — Хорошо… Максим. А что за проект? — О, вы заинтересовались? – воодушевился Сурханов и, не упуская момента, начал быстро объяснять суть идеи. – Мы бы хотели… Идея была проста, как и все гениальное, и в то же время требовался творческий подход к ее реализации. Саша отлично понимал, почему «Марконикон» решили обратиться именно к нему, но в данный момент не был настроен на сиюминутное начало обсуждений этой темы. Хотелось отдыха, а не разгадывания очередной головоломки, особенно при условии, что контракт еще не подписан. Он нарочито демонстративно осмотрел зал и, заметив стоящего в компании девушек Кирилла, чуть заметно кивнул тому. Даже с такого расстояния было видно удивление на лице Кирилла, что проступило сквозь маску вежливости, но тот не сделал и шага по направлению к куратору, продолжая что-то говорить. — Ну, думаю, вам ясны общие пункты,— понял «намек» Сурханов и поспешил свернуть разговор. – Я надеюсь, что вы не откажетесь с нами работать. - Что вы,— заверил его Александр. – Мне было бы интересно продолжить сотрудничество. — Очень рад. И, Александр Николаевич, очень раз личному знакомству с вами. — Взаимно, Максим, взаимно,— вежливо отозвался Логинов. Сурханов ушел, а он все еще задумчиво смотрел ему вслед. Странно. Неужели это так просто – подойти к незнакомому человеку и завести разговор? Если это простое дружелюбие, то к чему все эти улыбки и взгляды? Хотел познакомиться поближе? Сам он смог поступить так только однажды, когда подошел к Косте после корпоратива. И в тот вечер Саше немало пришлось выпить «для храбрости». Озарение пришло с запозданием. «Старею»,— уныло констатировал факт Логинов, поражаясь своей недогадливости. Хотя, если это и правда были, культурно говоря, личные мотивы, то почему тогда Сурханов не поинтересовался номером его телефона? Или все же он принял желаемое за действительное? Столько вопросов, а ответы не спешат находиться. — И что это было, а? – злобное шипение могло принадлежать только одному человеку, и Александр с каким-то непонятным ему самому облегчением улыбнулся Кириллу, вкладывая в улыбку всю свою «радость» от общения с этим волчонком. — Что именно? О чем ты, Кирилл?— игнорируя открытую фамильярность по отношению к себе, спокойно уточнил Александр. — Я про эти переглядки. И, кстати, что это за придурок стоял рядом с тобой? — Это не «придурок», а заместитель директора «Марконикон»,— наставительно произнес Саша, внутреннее удивляясь внимательности парня. Надо же – заметил, хотя, казалось, даже не смотрел в их сторону. – И я не понимаю о каких «переглядках» ты говоришь. — Так, Логинов,— быстро оглянувшись по сторонам, прорычал Кирилл. – Ты сам на меня смотрел весь вечер. Это мне показалось, по-твоему? — Кир-р-рилл,— начал злиться Саша,— вам не помешало бы поменьше пить на подобных мероприятиях, если не хотите закончить свою карьеру, так и не начав ее. У вас уже галлюцинации начались. — Ч-чего?! – пораженно открыл рот парень. – Это я-то много выпил?! Да я не… — Саша, можно тебя на минутку? – подошедший к ним Таратута бесцеремонно дернул Логинова за плечо, отвлекая от придумывания достойного ответа. А сам Саша уже очень сильно жалел, что использовал своего стажера как средство, чтоб избавиться от Максима, и теперь старательно искал выход из ситуации. Ждать, что он так просто отстанет, было бесперспективным занятием. Тому явно какая-то вожжа под хвост попала, и он был намерен вытрясти из наставника всю «правду-матку». — Прости, Кирилл, мне нужно отойти. Потом поговорим,— почти с облегчением произнес Александр перед тем, как, не дожидаясь ответа, развернуться к парню спиной и направиться к ожидавшему его Мише.***
— Нет, Логинов, ты не прав,— пьяно вещал Миша Таратута, одним махом выпивая рюмку водки. – Эта Нинка просто супер, зря отказываешься. И выпей водочки, может, полегчает, а то ты весь такой заморенный, что просто ужас. Заболел что ли? И вообще, когда у тебя последний раз была баба? Ты же как с той… Мариной… нет, Зиной… блин, не помню… короче, той своей кралей разошелся, так и вовсе от рук отбился. «Лиза». Саша дернул уголком рта. Ту историю про его мифическую женщину «Лизу» придумали они вместе с Костей, чтобы коллеги перестали пытаться устроить Саше свидание с очередной «хорошей девочкой из соседнего отдела», но в какой-то момент Логинову вся эта ложь надоела, и он сгоряча крикнул Таратуте прямо в лицо, что нет у него никакой «Лизы». Миша тогда понимающе хмыкнул и сообщил, что это дело житейское. Сегодня есть, завтра нет. Бывает. И теперь вот опять всплыла эта история. Некстати, как-то. — Ты же нормальный мужик, и тебе нужно хоть иногда расслабляться,— гнул свое почувствовавший, что Саша замялся, Михаил. – А то сидишь в своем клоповнике с этим желторотиком и света белого не видишь. Все спихнул на тебя Семеныч. Говорил Татрута эмоционально, активно жестикулируя, несмотря на то, что едва держался на ногах. Александр, не желавший говорить в ответ хоть что-то, рассеянно шарил взглядом по залу, подмечая, что большинство уже покинуло ресторан, решив или продолжить праздник где-то в другом месте, или благоразумно отправилось спать. Идея была неплоха, но вот оставаться самому в пустой квартире Александру как-то не особо хотелось, и он пытался прикинуть, что же лучше – слушать пьяный бред сослуживца или маяться от кошмаров? Чаша весов клонилась то в одну, то другую сторону, мешая принять решение. Время шло, Мишка успокаиваться не желал, все также некультурно тыкая на проходящих мимо девушек пальцем, расписывал их достоинства и недостатки, а Саша едва успевал извиняться перед дамами за друга. — Ну, смотри… Смотри, какая красотка! Девушка, а девушка! – орал Михаил, хватая проходящую мимо девушку за руку.— А что вы делаете сегодня вечером? — Простите, он немного перебрал,— дежурно бормотал Саша, осторожно освобождая запястье перепуганной барышни из хватки друга. – Извините, еще раз… — Блядь, мужик, ты гонишь… Такая красотка, а ты…— порываясь догнать прибавившую шаг девушку, бурчал Таратута. Правда, этого запала хватило ровно до того момента, как он замечал очередную «богиню», к которой в тот же миг воспылал «неземной любовью». О чем не преминал сообщить. Логинов отстраненно слушал его, вертя в руках шпажку с наколотой на ней оливкой, и едва успел в последний момент подхватить Михаила, начавшего заваливаться набок от очередного резкого движения. «Не стоит мешать бренди с шампанским»,— проносилось в голове у Саши, пока он тащил друга к выходу из ресторана. Программа-максимум на вечер уже предрешена. Нехорошо так думать, но Саша был в какой-то мере даже рад, что сам Таратута до дома не доберется и его стоит доставить туда как можно скорее. Иллюзия «компании», того, что ты не один, уже начинала действовать.