Я потерплю до завтра.

- Мне кажется, нам надо поговорить, Така. Рейта так же стоял за спиной засуетившегося парня. Сказать, что Руки не хотел говорить – ничего не сказать. Он не просто не хотел, он боялся, его трясло от одной мысли, что нужно что-то говорить или делать. Бездействие и побег от реальности – вот то, чем он спасался последнее время. То, что он убежал на днях из дома Судзуки – счастливая случайность, кто знает, сколько бы он еще стоял на карнизе, если бы не поскользнулся. Это самый большой минус Матсумото. Минус, который отравляет ему жизнь. Он теряется. Любая ситуация, расходившаяся с его нормами, выбивала его, обезоруживала, вводила в паническое состояние безмолвной истерики, когда щеки начинали гореть, руки холодеть, а ноги останавливались на полпути. Когда людей учат самообороне – все предельно просто. Сделать так, повернуться так, сказать это, бежать туда. Но практика в суровой для таких людей, как Матсумото, реальности показывает, что ты быстрее впадешь в ступор, чем мозг сгенерирует план бегства. Руки возился с пакетами, стараясь не думать о парне, стоящем за спиной. Он неуклюже вытаскивал из них продукты, большинство из которых падали, в конечном счете, на пол или ударялись о стол. «Симфония моей ничтожности» прозвал звуки катящихся бутылок молока по полу Таканори, нервно усмехаясь и пытаясь вернуть способность соображать и контролировать движения конечностей. Акира терпеливо ждал окончание истерики. Кухня погрузилась в раздражающий шум. - Руки, - сказал высокий парень, когда Таканори попытался открыть бутылку пива, по счастливой случайности, не упавшую на пол. Ответа не следовало. Слышался звук ногтей, скользящих по холодной стеклянной поверхности. Не выдержав, Судзуки схватил его за плечо и развернул к себе лицом, забирая бутылку. - Думаю, не стоит, - Рейта поднял пластиковые бутылки молока с пола и убрал в холодильник вместе с пивом, - Сядь, пожалуйста. Матсумото продолжал стоять, держа в руках рваный пакет. «Здесь душно». - Да сядь ты уже, наконец, идиот, - вскрикнул мужчина, - Блин, прости, Така, сядь, - Рейта отодвинул стул рядом с собой, приглашая парня. Тот продолжал неподвижно стоять, часто моргая. «Черт, только не сейчас, пожалуйста, не сейчас… Сука!» Руки пошатнулся и слегка наклонился вперед. - Матсумото, придурок, что с тобой? – Акира начинал злиться, - Если ты думаешь, что мое терпение вечно, то ты ошибаешься, кретин, знаешь же, чем все может кончиться! – Судзуки вскочил со стула, но не стал подходить к парню, молча выжидая какой-то реакции. Руки перестал моргать, сильнее сгибаясь. - Акира, - парень протянул вперед руку. - Ты совсем ебнулся? Слушай, клоун, кончай с этим, не зли меня, - Судзуки подскочил к блондину, со злостью замахиваясь по руке. Это было бы похоже на «пять», если бы Таканори не отшатнулся и схватился руками за столешницу, окончательно теряя равновесие. Расцарапанные ноги подгибались, изображение кухни и высокого парня стало искажаться все сильнее и сильнее с каждой секундой. Матсумото понял, что из-за сильного головокружения и резкой головной боли он, скорее всего, потеряет сознание. Опираясь на стол, он пытался восстановить сбившееся дыхание. Становилось жарко, и тошнило. Страх подло вторгался на территорию разума, перекрывая сигналы мозга. Перед глазами возникло темное пятно, постоянно меняющее свою форму. Тонкие светлые линии просачивались сквозь темноту, растекаясь легкими струйками. Что-то нежное, но вместе с тем опасное. Напоминало паутину, повисшую между сухими ветками дерева. Таканори ударился худыми коленями о пол, после чего окончательно приземлился на холодную поверхность. *** - Что с ним? Судзуки устало потер глаза, сев напротив доктора. - Ничего особенного, но я, признаться честно, немного удивлен. – Мужчина в белом халате снял с носа очки в тонкой оправе и привычным жестом положил их в нагрудный карман. И каждая морщинка на его старом лице раздражала Акиру все больше и больше. - Чем? Рейта нервничал, как не нервничал еще никогда. Но выражение его лица слишком редко менялась, даже в таких случаях. Его не самое беззаботное состояние выдавала лишь легкая дрожь рук, теребящих край футболки, и нога, нервно постукивающая по кафельному полу. - Его состояние близко к критическому, но он как будто в упор не замечает этого. Он не обращался за последние пару месяцев к врачам? - Нет, - неуверенно ответил парень. Откровенно говоря, он не знал. Акира пытался припомнить все случаи, которые могли вызвать у него подозрения насчет здорового состояния парня, но доктор не дал ему времени подумать, задавая следующий вопрос. - У него разбиты колени, ободраны руки и ноги. Также много синяков и несколько кровоподтеков. Судзуки передернуло. Он вспомнил, как недавно ударил парня чем-то по спине, когда тот отказался делать ему минет. Он поежился, стараясь не удаляться в воспоминания и не думать сейчас о чувствах, что начинали скрести его душу. - Кстати, он не болел недавно? Может, высокая температура, кашель? - Я… Я не знаю. Взгляд Акиры бегал по помещению, стараясь не сталкиваться с врачом. Его раздражала обстановка в кабинете, откровенно нервировал этот мужик, а на душе становилось все поганее и поганее. Речь человека в белом халате словно взывала к чувствам. - Вы сказали, что являетесь его близким другом. Вы же должны знать, не простужался ли он? Цепкий взгляд врача впивался в глаза парня. А в голове Акиры пронеслось воспоминание о том, как Таканори выпал из открытого окна его квартиры, ударился о сырую землю, а потом босиком бежал по мокрому асфальту. Конечно, он простудился, запоздало подумал парень. - Да… Меня тогда не было, но, - Акира прокашлялся, соображая, что говорить, - один наш общий друг говорил, да. Да, точно. – Акира кивнул головой, подтверждая свои сомнительные слова. - А что насчет питания? – Врач устало выдохнул. Судзуки чувствовал себя ребенком, которого поймали за чем-то нехорошим и собираются отругать за это. Кажется, разговор с пятидесятилетним старпером будет его неофициальной исповедью. - В смысле? - В прямом. Он вообще ел? Парень вспомнил, что Така был у Юу. Аой не мог не позаботиться о нем. - Да, конечно. Что за вопросы? – Судзуки всплеснул руками. - У него истощение. Так что я задал вполне уместный вопрос, Судзуки-сан. - Истощение? - Пока первичное. Но не за горами окончательное нарушение обмена веществ, а вследствие вторичная стадия заболевания, что уже серьезнее. - Подождите. Погодите секунду, - парень глубоко вздохнул, - Вы меня запугать хотите? Слишком много информации. Можно как-то покороче? - Покороче? – Акира кивнул. Мужчина придвинулся ближе, заставляя парня посмотреть на морщинистое лицо. – Если короче, то если ты сейчас не позаботишься об этом парне, то через месяц другой такого образа жизни он либо в психушку попадет, либо в какой-нибудь реабилитационный центр для анорексиков. Вопросы есть? *** Выходя из больницы, Рейта достал из кармана сигареты и телефон. Прикурив, он на секунду задумался. На улице уже почти ночь. Стоит ли звонить? Постояв еще минуту с сигаретой в руке, он чертыхнулся и набрал номер Широямы. - Чего тебе? - Юу, слушай, не люблю я все эти сопли, но… - он сделал паузу, затягиваясь, - кажется, мне нужна твоя помощь. А точнее, не совсем мне... ***