Irish Blood

Мама как всегда смотрит куда-то в пространство, ничего вокруг не замечая. Последние полгода, из-за зелий, которыми пичкали ее колдомедики, она почти всегда такая. — М-м-м-м, — хрипло промычала она, покачнувшись. Глаза у нее стеклянные, не уверена, что она вообще меня видит, но на всякий случай прячусь за угол. Только бы ее не начало тошнить! Словно почувствовав мою тревогу, возвращается отец, на ходу вручая мне мешочек с деньгами. — Извини, Мо, что не могу проводить тебя, как обычно. Маме нездоровится, — он ласково потрепал меня по щеке, а я с болью замечаю седую прядь в его темно-каштановых волосах. — Все в порядке, родители Хоуп заберут меня через полчаса. Ты ведь так и не дал согласие… — Что? — рассеянно переспрашивает отец, поправляя маме прическу. Я вижу, как из ее полуоткрытого рта начинает течь мутноватая слюна. — Остаться у них на пару дней, — стараясь не дышать, отвечаю я. — Ах, да, конечно-конечно! Сердце делает радостный прыжок и тут же падает в пропасть. Он вернется в большой и пустой дом и будет совсем один… — Не волнуйся за меня, милая, — быстро сказал он, как будто прочитав мои мысли, — у меня много работы. — Что за работа? — едва не срывается с языка. Мы с отцом давно договорились, что я не задаю лишних вопросов о том, чем он занимается вне дома. В такие моменты я завидую своим знакомым из школы. Родители не скрывают от них, что они Пожиратели Смерти, воспитывая отпрысков с ранних лет в почтении к Волдеморту и его идее очистить мир от грязнокровок. Большинство слизеринцев открыто презирает тех, у кого родители — магглы, впрочем, одинаково достается и полукровкам и даже тем, кто просто слишком беден. Некоторым вообще все равно, кого ненавидеть. Интересно, что бы сделали со мной одноклассники, узнав, что моя мать сошла с ума? Родители выходят за дверь и аппарируют. Я смотрю на себя в зеркало и пытаюсь стереть со своего лица скорбную гримасу. Порой, я много думаю о тех вещах, которые ну никак не должны волновать пятнадцатилетнюю девушку. И почему только Шляпа не определила меня в Когтевран? В саду снова кто-то аппарирует. Открываю дверь с натянутой улыбкой. — Миссис Барберри, — щебечу, как умалишенная. Хоуп грозно сверкает глазами. Нет, от ее расспросов я никуда не денусь. Она всегда знает, о чем я думаю и находит нужные слова, чтобы я перестала валять дурака и прекратила свои мнимые страдания. Для этого и нужны друзья. — О, Морриган, как ты выросла! А вот Хоуп, кажется, навсегда останется маленькой птичкой! — она обнимает меня, а я чувствую резкий, приторный запах ее духов. Хоуп рассказывала, что ее мать покупает парфюм у какого-то египетского колдуна, который добавляет в свои духи каплю Подчиняющего зелья, которое в определенной пропорции может быть сильнее, чем заклятие Империо. Не думаю, что это совсем законно, но разве Пожирателей Смерти это когда-то волновало? — Ты готова? — спрашивает Хоуп, не обращая внимания на бестактность. Вот почему мы подружились! Наши мамаши — сумасшедшие. — Да, — рассеяно отвечаю, вешая рюкзак на плечо. — У папы так много работы… Пришлось слегка прикусить язык. Получилось немного больно, и во рту появился солоноватый привкус крови. Хорошо, что миссис Барберри, похоже, не услышала моей последней реплики. Молча стискиваю руку Хоуп, пара секунд в удушающей и тесной темноте, и вот мы уже стоим в грязноватом переулке возле входа в "Дырявый котел". — Что ж, девочки, оставляю вас здесь, кстати, Морриган, что сказали твои родители? Сможешь остаться у нас? — Да, конечно, на пару дней. — О, как прекрасно! — расцвела миссис Барберри, оставив на моей щеке немного липкий поцелуй. — Тогда мне нужно подготовить дом к твоему приезду, а вы пока развлекайтесь, заберу вас в восемь. Громко хлопнув, она аппарировала снова, оставив нас вдвоем. — Нет, ты слышала? Маленькая птичка! — фыркнула Хоуп и нахмурилась. — Как твоя мама? — Скажем так, жгучая антенница проявляет порой больше человечности. Пойдем уже, здесь воняет. Мы вышли из переулка и тут же окунулись в приятный полумрак "Дырявого котла". Было еще слишком рано и посетителей было всего двое. Я приветливо махнула бармену, а Хоуп, цокнув языком, схватила меня за руку и потащила во внутренний двор. Стукнув волшебной палочкой по кирпичам в нужном порядке, она толкнула меня вперед. — У тебя есть список учебников? — Да, — хлопаю себя по карману и радостно оглядываюсь. Косой переулок был единственным местом во всей Англии, где я не чувствую, что меня душат. Жаль, что мы вряд ли встретим сейчас кого-нибудь из школы — еще рано, большинство учеников делают покупки в последнюю неделю августа. — Предлагаю начать с мороженого, — указываю в сторону кафе Флореана Фортескью, — если честно, я даже толком не завтракала еще. — Теперь понятно, почему ты такая, — смеется Хоуп. — Какая? — Такая, словно ты — Мальчик-Который-Выжил. — Очень смешно! — Ха-ха-ха-ха! Нет, ну скажи, ты видела заголовки «Ежедневного Пророка»? Смешно! — Не уверена, что мне это вообще интересно! — безразлично отвечаю я на веселье Хоуп, — даже если Волдеморт возродился, какая мне разница? Наверное, последняя фраза получилась слишком громко, потому что пара волшебниц перешла на другую сторону улицы. — Тссссс! Полегче, детка! — одернула меня Хоуп. — Он ведь действительно возродился, — еле слышным шепотом добавила она. — Иначе с чего моей мамаше быть такой счастливой? И потом — я видела ее Метку. Поттер прав, просто Министр — трус, не хочет признавать этого. Волдеморт вернулся и нам всем скоро крышка! — Звучит не очень оптимистично! — отвечаю, заталкивая рюкзак под стул. В кафе было совсем пусто. Милейший мистер Фортескью принес нам меню, я, недолго думая, заказала чай, мороженое и чизкейк. Желудок урчал от голода, скучая по школьным обедам. Обычно дома готовил отец, правда, последние пару лет я весьма преуспела в кулинарном мастерстве. Просто сегодня мне пришлось понервничать, держу пари, меня бы обязательно стошнило от вида моей милой мамочки. Честное слово, я очень хотела ее полюбить, даже рвала ей цветы в лесу, но она даже не помнила моего имени. Слопав чизкейк, я принялась за мороженое, слушая веселый рассказ Хоуп о каникулах, как вдруг… Я даже сразу не поняла, что случилось. Мелькнула оранжевая вспышка, затем содержимое моей чашки оказалось у меня на коленях. О, как хорошо, что чай уже начал остывать! — Эй! Задыхаясь от злости, поднимаю взгляд и вижу виноватую улыбку. Пара глубоких вдохов. Спокойствие! Веснушки. Наверное, целая тысяча. Рыжие волосы. Уизли. — Очень смешно! — кричит Хоуп. — Просто обхохотаться можно! Я не знаю, как мне реагировать, просто глупо смотрю ему в глаза, чувствуя, как разлитый чай растекается по моей юбке. — Извини, — слышу его реплику, словно эхо. Это Фред или Джордж? — Что значит извини? — взрывается Хоуп. А я ведь считала, что у нее железное самообладание! — Я сказал — извини, а это значит, что мне очень жаль! — второй брат, почувствовав неладное, идет на выручку. — Барберри, он ведь попросил прощения! И вообще, чего ты кипятишься! — Действительно! — непроизвольно слетает с губ, — Хоуп, все в порядке, это всего лишь чай! — Нет, я просто не понимаю, почему они ведут себя, как идиоты! Господи, да что с ней такое! — Я В ПОРЯДКЕ! Братья смотрят на меня с благодарностью. Интересно, какой реакции они ждали? Что мы нашлем на них парочку непростительных заклятий? Неожиданно стало смешно. Едва сдерживаясь, чтобы гриффиндорцы не подумали, что я психопатка, натягиваю самую дружелюбную улыбку. Кажется, это их пугает еще больше. — Я уверена, что это было всего лишь недоразумение, верно? Какие же они… одинаковые! Как бы повежливее спросить их имена? Похоже, братья немного расслабились, сообразив, что мы неопасны. — Мы хотели подшутить, это слишком глупо, да? Глупо вышло? Неожиданно мне становится тепло. Интересно, эти Уизли так на всех действуют? — Ну, скажем так, теперь вы должны мне чашку чая. Братья смеются и направляются в сторону мистера Фортескью. Хоуп гневно сверкает глазами, а я лишь толкаю ее ногой под столом. Через минуту на нашем столике оказывается целый чайничек чая, над которым поднимаются великолепно пахнущие клубы пара и еще две кружки. — Ну что, небольшое перемирие между Слизерином и Гриффиндором? — улыбаясь, спрашивает второй брат. Мне что, всегда придется их так называть: первый брат и второй брат? Хоуп по-прежнему молчит, поэтому отдуваться приходится мне. — Как будто вы вообще знали о нашем существовании! — Ну, допустим, знали, — отвечает первый брат. — Мы вообще в курсе многих событий, происходящих в школе, знаете ли! «Давай же, пошути про Малфоя!», — проносится у меня в голове противная мысль, которую сменяет другая, сообщившая мне что-то про стереотипы и предвзятость. Я смотрю в их почти одинаковые лица, и мне впервые становится неловко за свою серебристо-изумрудную эмблему на мантии. Похоже, близнецы ждут от меня гадостей. Господи, Хоуп, скажи хоть что-нибудь! Аллилуйя! — Если вы решили посмеяться, то выберите кого-нибудь другого, — железным тоном произносит подруга. Браво, наконец-то! — Ну какие же вы странные! Это было НЕ-До-РА-Зу-Ме-Ни-Е! — ОКЕЙ! — в тон ему отвечает Хоуп, — пока что я готова вам поверить! — Как вас зовут? — невпопад спрашиваю, — имела в виду, как вас различить? Первый брат довольно улыбается, второй же отвечает, загибая пальцы. — Ну, во-первых, у меня есть шрам на брови, во-вторых, вот эта родинка, — указывает на подбородок, — в-третьих, мой брат Джорджи чуть-чуть брюнет… — Не выдумывай! — заливается краской второй близнец. — Ну, согласись твои волосы чуть темнее моих! — словно эхо отзывается первый близнец. Стало быть, это Фред. Отлично. Картина проясняется. — И не стыдно вам, Фред и Джордж, сидеть за столом с мерзкими слизеринцами? — цитирую фразу, случайно услышанную в женском туалете от гриффиндорских студенток. — Ну, получать Темные метки вам слишком рано, — констатирует Фред. — И нас вообще не волнует с кем общаться, — как эхо отвечает Джордж. Улыбаюсь. Боже, Хоуп меня убьет за мою любезность. — Тем более, такие симпатичные девушки сидят в одиночестве… Ой, вот это, кажется, было лишним! Стул под Фредом загорелся. Совсем забыла рассказать вам о небольшом изъяне моей подруги. Когда она слишком нервничает — лучше держать наготове волшебную палочку или хотя бы маггловский огнетушитель. Да-да, милейшая Хоуп любит поджигать все подряд. Разумеется, не нарочно. Стоит ли добавлять, что заклятием Агуаменти я владею в совершенстве. Джордж опередил меня, вылив весь чай на брата. Я так и не смогла его поблагодарить, задыхаясь от смеха. Боже, да я никогда так не смеялась! — Ну, после такого, вы просто обязаны сходить с нами в Хогсмид, — не унимался Фред. — Остановись, — слабо прошептала я, давясь от смеха. — Хорошо, — неожиданно для всех ответила Хоуп, даже не изменившись в лице. Кошмар, она только что устроила пожар, и ни один мускул на ее лице не дрогнул! — Учтите, что вы дорого поплатитесь за дурацкие шуточки! — У-у-у, как страшно! — восхищенно отзывается Фред. Я чувствую на себе заинтересованный взгляд Джорджа и делаю вид, что мне крайне интересны крошки от моего чизкейка. В животе щекочет от удовольствия. Что происходит? Что-то новое.