Голодные игры: Экстра

ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ

      После того, как Сноу убил Пита и всех остальных пленников, жить нам стало еще хуже. По крайней мере, нам. Только две недели назад мне с Финником уменьшили дозы лекарства - привыкание еще не сказалось, но я помнила, что было с Джоанной, и поэтому замечала, как начинают дрожать руки и спазмы проходят по всему телу по началу отказа от морфлинга. После того ужасного дня, когда Хеймитч сообщил нам страшные вести из Капитолия, я больше не сплю в своем отсеке: и я, и Финник спим в госпитале, за нами ухаживают, смотрят, иногда приходят мама и Прим. Финник совсем плох: постоянно кричит во сне и зовет Энни. Сейчас, правда, местные врачи научились как-то подавлять его сновидения, прятать мысли о несчастье подальше, но положительно на Финнике это не сказалось. За это время он сильно осунулся и еще больше похудел. Хеймитч говорит, что я на его фоне выгляжу еще хуже. Ну и ладно. Не хочу даже смотреться в зеркало.       Не хочу видеть даже себя.       Это я не нашла Пита тогда на Арене.       Я позволила Сноу захватить его в плен.       Все время практически мы проводим с Финником. У него больше никого не осталось, и мне его очень жаль. Он больше не говорит со мной об Энни. Вообще. Только молчит, и это пугает даже больше, чем крики по ночам, от которых периодически просыпаюсь я. Прим говорит, что я тоже кричу,когда она поблизости и может хоть как-нибудь ко мне забежать. Работы у них сейчас навалом - идут крупные военные операции в дистриктах, полно и раненых, и больных. Гейл появляется совсем редко: обосновался где-то в одном из дистриктов и командует несколькими операциями.       Впервые я не могу помочь никому.       Опять мысли разбегаются, и я теряю их. Начинаю все заново, как в добрые старые времена.       Меня зовут Китнисс Эвердин. Мне семнадцать лет. У меня отобрали почти всё.       Смахиваю слезинку. Вторую Я сижу на своей больничной койке, коленки под подбородком, руки обнимают ноги. В голове все путается, но я упрямо отказываюсь в это верить. Финник еще с утра не заходил ко мне, несмотря на то, что в последнее время мы с ним делаем все вместе.       Внезапно для меня хлопает легкая дверь и ко мне влетает Одейр. Он невероятно возбужден, это видно по блеску в глазах и блуждающим рукам, которым он, видимо, никак не найдет места.       - Китнисс, я договорился! - он подлетает ко мне и с размаху плюхается на койку. Я едва успеваю поджать ноги.       - Что такое? - слегка опасливо интересуюсь я. Финник даже смеется на мою реакцию. Это невиданное действие в последние месяцы, и поэтому я невольно тоже начинаю смеяться. Через некоторое время мы хохочем, как сумасшедшие, и медсестра торопливо бежит к нам посмотреть, не требуется ли помощь. Но все в порядке, мы сквозь смех объясняем ей, и она через некоторое время уходит. Отсмеявшись, Финник продолжает:       - Я наконец-то выбил из Плутарха разрешение для нас с тобой заниматься на спортивном поле. Бег, прыжки, что захочешь, - он помялся, но продолжил извиняющимся тоном: - Оружие нам пока не доверяют. Даже подержать.       Я ужаснулась:       - Ты спрашивал про оружие?!       - Пришлось к слову, - как ни в чем не бывало произнес Финник, и я на мгновение увидела в нем прежнего Финника, улыбчивого, сексуального и здорового, а не худого парня с осунувшимся лицом и мешками под глазами. Я оглядела его с ног до головы, на что он недоуменно нахмурил брови.       - Жутко выглядишь, - нагло заключаю я.       - Ты не лучше, - тут же парирует Финник, и мы снова смеемся.       В душе некоторое облегчение: нам наконец-то разрешили пользоваться спортивными объектами в Дистрикте-13, недоступные нам последние три месяца. Мысль о том, что мы хоть чем-нибудь будем заниматься, приятно греет мне душу. Финник тоже довольно щурится и слегка улыбается.       Финник поднимается на ноги, собираясь уходить, и я, вспомнив, запоздало интересуюсь:       - Эй, а когда мы начинаем? Финник приостанавливается на выходе и долго смотрит на меня, что-то тщательно взвешивая.       - Ну, что еще? - недовольно проговариваю я, не дождавшись ответа.       - Завтра. Хоть завтра, Китнисс, - наконец отмирает Одейр. Я подмигиваю ему и легко взмахиваю ладонью в знак прощания. - Я зайду за тобой прямо с утра, - заявляет мне он, после чего уходит. Я едва успеваю кивнуть головой в ответ.       Мысль о том, что я и Финник наконец-то будем тренироваться, не дает мне покоя, и я вся верчусь, не находя себе места. В конце концов, вскакиваю к столу и делаю краткую пометку на салфетке лежащей на столе ручкой:       "Китнисс Эвердин и Финник Одейр. Индивидуальные тренировки".