POV/ Локи
Урдуат весьма изменился. Вместо когда-то процветающего княжества вокруг царила нищета и разруха. И я понимал, что виной этому по большей части являлся я сам, когда пытался уничтожить целый мир с помощью Радужного моста. Неприятное ощущение пронзало кинжалами, когда в поле моего зрения попадали исхудавшие и грязные дети, сидевшие небольшими группами вокруг костров. И хотя по меркам Йотунхейма был день — движение среди жителей было явлением редким. На рынке в основном продавалась какое-никакое продовольствие местного происхождения: рыба, косули, иногда на глаза попадалась даже оленина или мясо мракорисов.
На нас с Джейн косились прохожие, а йотуны, патрулировавшие улицы, в истинном обличье и редких доспехах, но вооруженные мечами, булавами и алебардами, перешептывались, кивая в мой адрес. Меня терзали смутные сомнения, что возможно меня все-таки узнали. И это подтвердилось, когда мы с Джейн забрели в переулок, и нас окружили.
— Кто такие, и что вам здесь нужно? — грозно осведомился один из тех, кто следовал за нами по пятам, судя по всему этот йотун — капитан гвардии, нас окружившей.
— Мы просто путники, — резко ответила Джейн.
Одни из них без какой-либо команды обнажили оружие, а другие отрезали нам пути отступления алебардами.
— Я — Колгрим, начальник дневной гвардии Урдуата, и мне известны все, кто сейчас может заходить в град. И все путешественники знают, что княжество никого не пускает на свои земли. Я поверю, что ты, дева, этого не знала, и что ты действительно странница, но вот незадача. Та тварь, что стоит рядом с тобой известна каждому.
Я тяжко выдохнул и откинул капюшон.
— Что ты делаешь?! — зашипела Джейн, схватив меня за руку.
— Он знает, кто я. Не влезай, будет только хуже.
— Послушай его, девочка, — мне под ноги сплюнул один из гвардейцев.
Джейн, увидев легкий кивок моей головы, отступила.
— Мудрое решение, — Колгрим дернул меня за плащ, а два других йотуна заковали меня в кандалы из иридия.
— Что… — начала было возмущаться Джейн, но Колгрим перебил ее громогласным голосом:
— Локи из Асгарда, сын Одина, чародей из Альвхейма, враг всего Йотунхейма, ты обвиняешься в геноциде жителей ледяного мира, посему ты будешь заключен под стражу в крепости, пока не будет созван Совет Мудрых. Владыки решат твою судьбу, и ты будешь приговорен к казни через повешение. До тех пор ты будешь ожидать суда.
— Да какой же это суд, если вы уже решили его вешать?! — завопила Джейн, пытаясь отбить меня из рук стражей, но они лишь отмахнулись от нее, как от назойливой мухи.
— Джейн, не нужно, — я поймал взгляд девушки и крикнул, пока гвардейцы пытались нацепить на меня до боли знакомый намордник, поразительно похожий на тот, который уже однажды одевал на меня Тор.
— Дабы приструнить твой поганый язык! Не вертись! — йотуны злились. — Доводилось слыхать о твоих сладких речах!
— Джейн! — я брыкался, как мог. — Делай то, зачем ты здесь, не теряй времени! Я выбе…
Щёлк!
Этот унизительный атрибут грубо напялили мне на лицо, что я мог только мычать.
— Ага, выберешься! — рявкнул Колгрим. — Ногами вперед на погребальный костер, монстр!
Как меня это поразило. А ведь он прав. Даже по меркам йотунов я считался чудовищем. И был убийцей.
Меня грубо потащили обратно через площадь под вопли и ругань собиравшейся толпы, следовавшей по пятам за мной, и стражниками, меня волочившими. Жители Урдуата метко швыряли в меня все, что только попадалось им под руку. Я сбился со счета на десятой рыбе, летевшей в меня. Чтож, все по заслугам и подвигам. А рыба была не проблемой. Но вот потроха и слизь, которые вывалила на меня одна из старух — вот это было малость неприятно.
Весь пропахший рыбными потрохами, я наконец-то выдохнул, когда мы оказались в крепости, где меня тут же грубо впихнули в камеру, в которой свет проникал через маленькое окошко-бойницу. Дверь со зловещим скрежетом и лязгом захлопнулась, а я уселся на холодный пол, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте. Мне нужно было подумать в тишине и вспомнить законы Йотунхейма, которые распространялись на все княжества, так как умирать в очередной раз я не собирался, у меня слишком много дел для таких глупостей, да и невозможно все время убегать. Мне нужно будет рано или поздно вернуться сюда.
В свой родной мир.
Возможно, что судебные законы могли измениться, но я помнил, что существовал негласный неизменный кодекс, о котором зачастую не знали чужеземцы вроде меня, но на свою относительную удачу в мою буйную молодость я под чужим именем долго пребывал в Горгуате, потому знал об этих трех негласных правилах. Это знание я использую только в крайнем случае, но могу потянуть время, пока Джейн не завершит свои дела.
Казнь — вполне понятный исход, учитывая мои былые деяния. Неблагоприятный, но йотуны самим судебным процессом давали шанс на
искупление даже такой поганой овце как я.
Даже такому монстру. Я усмехнулся, понимая, как далеко я зашел и как сильно изменился. А может все дело в том, что я обладаю уникальной способностью влипать в переплет.
И все же защита — как нож, оружие обоюдоострое.
В моем случае, чтобы опять же потянуть время, нужно все обдумать вплоть до мельчайших деталей.
Ледяной горный ветер ворвался в мои не столь шикарные покои, неся с собой свежий запах приближающегося снегопада. Это вырвало меня из моих мыслей. Я сделал вдох полной грудью, пытаясь войти в состояние транса, чтобы приглушить эмоции. Очень полезная практика, чтобы отбросить ненужное. И все бы ничего…но ветер будто
звал меня.
Что-то новенькое. Я прислушивался.
Мне не показалось. И снова в завывании мне померещилось…
Локи, сын Белого Хлада…
Может, у меня действительно начала развиваться мания величия? Или шизофрения, как это именовали смертные?
Локи…
Вполне возможно, что это последствия пребывания в Загробном мире и в реках царства Аида. Может, я начал слышать зов мёртвых?
Бред какой-то. Я помотал головой, пытаясь сосредоточиться. И хотя навязчивый шёпот прекратился, я никак не мог выкинуть его из головы.
Белый Хлад.
Шёпот на древнем наречии. Языке гримтурсенов. Правильно ли я понимаю? Так, соберись. Мне нужно продумать, что я стану говорить Владыкам княжеств. Мне нужно… я прислонился плечом к стене. Мне резко захотелось спать. Нет, сейчас не время. Надо обдумать…
…
Я оказался посреди огромного поля. Высокие колосья качались из стороны в сторону на ветру. Показалось, что я слышу чей-то смех. Знакомый голос.
Алиса!
Я побежал на звук ее голоса. Преодолев поле, оказался на опушке леса с огромными деревьями. Пробежал дальше, ориентируясь на раскаты смеха. Кто-то был рядом с ней!
Огляделся в поисках знакомого силуэта. И наконец-то увидел ее! Она собирала хворост, а рядом с ней скакало существо, отдаленно напоминавшее зайца. И оно ей отвечало. Я удивленно застыл. Это была она и не она одновременно. Она словно стала старше. Загорелые руки были покрыты шрамами от заживших ожогов. А на исхудавшем и столь дорогом для меня лице проступали металлические платины. Сколько же времени прошло на самом деле? Сколько меня не было? Я понимал, что нахожусь слишком далеко от неё и попытался приблизиться, но не мог. Я звал ее по имени, кричал во все горло, но не мог издать и звука. Похоже, что я смог создать астральную проекцию, поэтому могу только видеть и слышать ее, а она меня — нет. Я был счастлив от осознания того, что она жива, но с ума сходил от отчаяния, что не могу прикоснуться к ней или дать понять, что я вернулся. Что я обязательно найду ее.
Существо, находившееся рядом с ней, дернуло ее за штанину и указало когтем в противоположном от меня направлении. Она хмыкнула и направилась туда, а я попытался снова приблизиться и последовать за ней, но у меня ничего не вышло. И тут меня осенило, что за моими трепыханиями наблюдает этот «кролик». Он смотрел на меня с таким отвращением, что мне сначала показалось, что такой взгляд предназначен не мне.
— Тебе-тебе, — он осклабился, сверкая острыми зубами. — Надо же, выполз с того света. Лучше бы оставался по ту сторону завесы. Миру было бы спокойнее.
— Ты меня видишь? — я прищурился. От этого странного создания исходила мощь, несоразмерная его тщедушному тельцу.
— Нет, сам с собой разговариваю, Локи. По какому поводу ты собственной персоной пожаловал. Чем обязаны такому триумфальному возвращению?
— Ты можешь сказать ей, что я тут? Я прошу тебя только об этом.
— Дай подумать, — он пристально смотрел на меня. — Нет, ни за что. Она — моя, и я сделаю все, чтобы уберечь ее от тебя и тебе подобных.
— Что ты несешь?
— Свет? Истину и мудрость в массы?
— Что ты вообще такое? — этот «пушистик» вызывал у меня непередаваемое чувство раздражения.
— Тебя это трахать не должно, но отвечу, я — тот, кто защитит смертную от ваших поганых манипуляций.
— Да о чем ты говоришь?
— Не прикидывайся, трикстер, обиженный судьбой, меня твоя лицемерная мина не растрогает. Пел ей в оба уха о своих чувствах, а сам хотел пустить ее в расход вместе со своим дружком эльфом и ублюдком Сизаром. Что так пучиглазишься на меня? Ты якобы не в курсах?*
Мне это категорически не понравилось. Происходило что-то глобальное, и все за моей спиной. Мне нужно найти Аерона.
— Да сделай одолжение и передай ему, что я вас всех окончательно отправлю в небытие. Без права перезагрузки. А к девчонке не смей приближаться. Ни ментально, ни во снах, ни еще каким-либо способом. Ты уже достаточно испортил ей жизнь.
— Я никогда не причиню ей вред! — рявкнул я в ответ.
— Да неужели? Один раз ты уже убил ее, а во второй тебе это тоже почти удалось. Но более шанса тебе не представиться.
— Я не причинял ей вред! Дай мне поговорить с ней!
— Вранье. Очередное вранье. Как же ты меня бесишь, божок. Продолжаешь дурака валять и отпираться? Сам напросился! — он резко кинулся на меня, и мы словно провалились в пространстве.
Я огляделся. И узнал это место. Это был Нью-Йорк.
— Идём, — он зло посмотрел на меня и прыжками направился в соседний переулок.
Это прошлое? Как такое возможно?
— Кретин, это воспоминания.
— Я такого не припомню.
Он закатил глаза на драконьей морде насколько это было возможным и ядовито прошипел:
— Явно не твои. Встань здесь.
В шагах десяти-пятнадцати от меня не было ничего примечательного, только стеклянная витрина кафе, а там за одним из столиков сидела она…
— Алиса! — я закричал во все горло.
— Алиииисааа! — передразнил меня зайцезмей. — Это воспоминание, что ты орешь, как будто в лесу потерялся. Сказал же, стой и смотри.
— Ты — пренеприятнейшая тварь, с которой мне доводилось сталкиваться.
— Могу тоже самое и о тебе сказать. Надеюсь, что больше не буду лицезреть твою морду. Началось. Смотри внимательно.
Я увидел, как небо разверзлось над башней Старка и оттуда, через разлом, созданный камнем пространства, появились читаури, начавшие атаковать землян.
— Я знаю, что они будут убивать смертных, но причем тут… — я обернулся как раз в тот момент, когда Алиса, еще совсем юная, вылетела из окна и приподнялась. Она кричала и звала кого-то, а после повернулась. И в этот момент мое сердце сжало в тисках. Именно в этот момент другой я, в полном асгардском облачении, летел на одном из джетов читаури, уворачиваясь от Мстителей, преследовавших меня, и … чтобы в тот момент отбиться от врагов, я выпустил заряд энергии из посоха с камнем разума в сторону Алисы… Я убил ее.
— Я не знал…
— Тебя это не волновало. Муравьи и сапоги, верно? Да только вот для меня — она весь мир, а ты… ты жалок.
— Но она выжила… Она ведь выжила!
Он с таким презрением смотрел на меня.
— Ты отвратителен. Пошел вон.
— Скажи ей, что я…не
— ВОООООН!!! — он плюнул в меня пламенем.
Я очнулся в камере Урдуата и закатался по полу, пытаясь сбить пламя. Через какое-то время мне это удалось. Огонь оплавил иридий и намордник, которые рассыпались в пепел от столь высоких температур, неподвластных даже магическому пламени. Я был свободен и мог бежать, но я лишь подошел к стене и со всей силы, что была во мне начал крушить ее. Камень сыпался и крошился каскадами, а трещины расползались по всему помещению.
Когда я выдохся, то по моим рукам стекала кровь, но я лишь сполз по стене, ощущая неимоверную злость на самого себя. Знает ли она об этом? Знает ли она, что я — причина, по которой она погибла…но постойте, как же она тогда выжила? Почему она дышит? Что это существо не договаривает?
Я найду ее. И мы со всем разберемся. Без вариантов. Я не отступлюсь и зажарю эту дефектную ящерицу в качестве деликатеса, если придется! Но я не откажусь от Алисы.
— Она — моя! — я сжал зубы до боли.
Мне нужно найти Аерона и выбить из него правду. Хватит играть по правилам. Я еще никогда не показывал на что способен. Теперь я уверен, что у меня есть время. И думаю, что могу поблагодарить эту мерзкую рептилию, которая не лгала, когда говорила, что убережет мою смертную.
Я расплачусь по счетам.
Заплачу за свои ошибки.
Я не готов ждать, настала пора действовать.
Я не откажусь от моей женщины. Мне срать на судьбы мира. Мне срать на предназначения.
Я — Локи, и я делаю то, что хочу.
Мне стало смешно. Я был удручен смертями каких-то йотунов? В своем ли я уме, если сокрушаюсь по воду тех, кто погиб, потому что я решил взять то, что причитается мне по праву?
Да, гаденыш прав. Муравьи и сапоги. Единственное, чего со мной раньше не случалось…так это то, что у меня не было той, ради кого я готов крушить эти поганые и прогнившие мирки. Я был у себя всегда на первом месте. А теперь я готов разделить это первенство с моим единственным приоритетом.
С моей возлюбленной.
Так какого черта я жду? Я могу сделать ритуал, чтобы выдернуть Аерона из любого времени и места прямо сейчас. Смогу ли я? Смогу. Я знаю как. Я понимал, что раньше эту силу направлял камень Бездны, сокрытый в моем сердце, как и говорила Верданди, но как и она сказала — эта сила всегда была внутри меня. По праву рождения.
— Я, Локи, рожденный в крае Белого Хлада, выросший в мире злата и солнца, давший клятву быть проводником магии, призываю тебя, того, кто познал этот мир на заре времен, того, кто дал мне знание и вывел на путь величайшего искусства, явись предо мной, где бы ты ни был!
Пространство исказилось, порождая вихри, ломающие реальность, которые образовали брешь, сияющую всполохами энергии. В портале показалась высокая фигура и перешагнула порог меж мирами. Как только свечение погасло, то я понял, что передо мной стоит вовсе не Аерон.
Незнакомец снял шляпу с густых черных волос и безумно улыбнулся:
— Прошу простить за столь нахальное вторжение на вечеринку, куда меня не приглашали, но ваш абонент, увы, не доступен…
— Ой ли? — я зло усмехнулся.
— Мы ранее встречались, когда вы соизволили умыкнуть мои пространственные сапожки в Муспельхейме, любезнейший мой.
— Вот оно что. Это весьма полезная информация, но мне нужен твой хозяин, демон, а не ты.
— Как грубо, — он хмыкнул. — А если я скажу, что могу действительно дать тебе то, что ты хочешь, ведь у Аерона была кишка тонка, дабы рассказать тебе все, поскольку он так сильно к тебе привязался.
— Где он? Я хочу в глаза ему посмотреть за столько-то лет. У меня вопросы. По учебе внезапно возникли.
— Ну, как бы тебе сказать…
Хельхейм, Дворец Богини Демонов
POV/ Аерон
Сизар и Хель сидели друг на против друга молча и злобно сверлили друг друга с переходящей все грани неприязнью.
Я же продолжал сканировать на местной модификации Колодца Душ все доступные секторы Вселенной, чтобы найти смертную. Не могу понять, когда все вышло из-под контроля окончательно, и почему я до сих пор не мог отследить камень Эго вместе с девчонкой. Ранее посовещавшись, вернее, мы орали и обвиняли друг друга на чем свет стоит, было решено сменить стратегию на более лояльную. Как минимум: для начала найти того самого медведя, чью шкуру мы будем делить.
По мне — во всем виновата наша неспособность договориться и разделить обязанности. Потому что куш сорвать хотят все, а как немного поработать, так все идет вкривь и вкось. Прооравшись, мы порешили, что несколько лет просто потрачено в пустую, поскольку мы искали наш клондайк по имени «Алиса» в надежде отследить волны, которые испускает камень Бездны, но мы недооценили маленькую деталь. Камень Эго сильно отличался от своих собратьев и поиску не поддавался. И мое озарение, весьма запоздавшее, дало нам небольшую надежду на благоприятный исход события. Мы не искали девчонку по энергии, испускаемой ее душой. А ведь я сам создавал ее. Как можно было так лохануться? Видимо, я просто замотался и с конями и с цирком.
Мы втроем синхронно дернулись и застыли, когда механизированный голос выдал:
— Обнаружено совпадение.
У меня пальцы на руках затряслись. Я не страдал тремором, но видимо, что нервы уже сдавали.
— Где?! — рявкнул Сизар. — ГДЕ?! ЭТО НЕ ОШИБКА?
— Указывает планету 0269-S, Garden, — я нахмурился, — да как бы она там оказалась?
— Ты уверен? — Хель приподнялась вслед за Сизаром, который недоверчиво пялился на координаты.
— Прочти сама, — огрызнулся я. — Что мне по твоему заняться нечем?
— Этого не может быть. Невозможно. Это какая-то ошибка, — Хель качала головой из стороны в сторону.
— Любимая, — я еле сдержался, чтобы не начать орать снова, хотя и сорвал голос до сипоты в предыдущей перепалке, — можно больше
подробностей?
— Это планета, куда удалился Танос после аннигиляции.
Сизар выдохнул:
— То есть он забрал ее в тот же день, когда и уничтожил Локи. Почему он не сказал тебе об этом? — он посмотрел в сторону Хель. — Или сказал, а ты сейчас водишь нас за нос?
— Если бы я знала об этом, то не стала бы молчать! — огрызнулась она.
— Действительно, ситуация очень интересная, но предсказуемая.
Они вдвоем уставились на меня.
— Он заплатил тяжелую цену за один из камней, а тут по сути ребенок… — я беззвучно рассмеялся. — Надо же, Танос — отличный отец, Хель. И забавно получится, когда все три твоих любовника встретятся в одном месте. У Вселенной определенно испорченное чувство юмора.
Мы с Сизаром расхохотались. Хель стиснула зубы, промолчала.
— Но ты можешь обрадоваться, дорогая, сегодня знаменательный день. Ты избавишься от Таноса, а после мы наконец-то завершим столь долгожданное и желанное дело, даже поверить не могу, — я улыбнулся. — Веришь? — я посмотрел на Сизара.
— С трудом, эльф, — колдун понимающе осклабился. — Но у нас одна нерешенная проблема.
Хель настороженно посмотрела сначала на него, следом на меня.
— Фенрир, — я кивнул, — ерунда. Локи мы устранили и вернули в этот бренный мир, но уже в другом биохимическом составе, так что трикстер угрозы не представляет, а самое главное, что он жив. И помехой он нам не будет. По сути моя плата моей покойной сестре и твоей жене. А Фенрир с камнем ничего сделать не сможет без того гена. И как только камень окажется у нас, то поверь, уже Зверь будет бегать и прятаться от тебя.
— Думаю, что можно отправляться. Я настроил портал, — Сизар активировал одно из обсидиановых зеркал в тронном зале. — Пора.
— Идемте, — я захохотал и первый шагнул в портал.
0269-S,
Garden
POV/ Алиса
(рекомендую Loki Episode 2 Ending - Final Scene Music)
Мы славно пообедали в поле и направлялись к дому, как вдруг Танос резко схватил меня и спрятал за спину.
— Что…? — я попыталась выглянуть из-за него, но Йормунганд шикнул на меня и встал рядом с Таносом.
Я все-таки выглянула из-под руки титана и увидела того, кого не ожидала снова увидеть. В шагах тридцати-сорока стояло двое мужчин. Одним из них был Сизарион. Второго я не знала, но Танос обратился к нему:
— Владыка Альвхейма, Аерон, собственной персоной и этот мерзкий колдун. Ждал вас, но немного позже.
— Да-да, дела и все такое, — эльф смотрел не на титана, а на меня таким
алчным взглядом, что мне стало не по себе.
Я ощутила страх и сакральный ужас. Тем временем Танос снова рукой задвинул меня за спину и незаметно втиснул мне в руки герметичную колбу, которую я с легкостью зажала в кулак.
— Сохрани, — едва слышно прошептал он и тут же громко обратился к незваным гостям, — я так понимаю, что беседы ни к чему.
— Отчего же? — задорно прокричал Сизар. — Я так рад увидеть мою драгоценную девочку из Мидгарда, столь ценное дитя тлена. Хочу узнать, как она себя чувствует! Как ты, красавица Алиса? Тебе понравилась Страна Чудес? — он захохотал.
Я сглотнула. Дышать было трудно.
— Ничего не бойся, — прошипел Йормунганд. — Он до тебя не доберется, я не позволю. Будь готова бежать. Ты знаешь куда. Я говорил тебе. И что делать ты
знаешь…
— Пожалуйста… — у меня тряслись губы, а в горле стоял ком, и я начала заикаться. — Вы говорили, что все будет хорошо, что мы никогда не расстанемся…
— Не плачь, дочка, — Танос повернулся и ободряюще провел рукой, на которую не была надета перчатка бесконечности, по волосам. — Все действительно будет хорошо.
Я понимала, что он сейчас лжет.
Впервые в жизни. ЛЖЕТ! Это было прощание. Меня трясло.
— Беги, дочка, — Танос улыбнулся и подтолкнул меня в противоположную от них четверых сторону.
— Йорм… — я умоляюще посмотрела на зайцезмея, но он не смотрел на меня, он не сводил взгляда с Сизара и Аерона.
— Беги! — рыкнул он. — Беги, дура!
Всхлипывая, я сжала колбу и бросилась бежать.
POV/ Сизар
Девчонка бросилась бежать, но я понимал, что Танос даже с камнями бесконечности не сможет одолеть Аерона. Рядом материализовалась Хель. Она плавно прошла вперед, слегка приподняв полы платья и высматривая удаляющуюся спину смертной.
— Мой адепт предал меня, — звучно промурлыкала она.
— Я никогда не предавал мою Госпожу, — Танос усмехнулся. — Ты не она. Даже рядом не стоишь, оборотень.
У меня от этих слов волосы встали на загривке.
Хель лишь рассмеялась и начала менять обличье. Кожа трескалась и съеживалась. Я сделал пару шагов назад.
— Что ты так перепугался? — передо мной стоял Фенрир в белоснежном и местами порвавшемся платье. — Как ты узнал? — он повернулся к Таносу.
Аерон же обнажил два острых заточенных с одной стороны меча и один из них поднес к шее Фенрира:
— И как давно? — прохрипел он.
Из ступора меня вывел совершенно другой голос, который удивил меня ни чуть не меньше, чем появление Зверя. Вот это было большим потрясением.
— Он и не знал. Просто я чую твой поганый запах за версту.
Изначально мне казалось, что это какая-то мелкая ручная зверюшка из местной фауны.
— Кто бы мог подумать, что семья воссоединилась? — злобно фыркнул Аерон. — Йормунганд мертв, ты говорил, — он посмотрел на меня. — Чтож, господа, нам пора решить один важный вопрос в столь знаменательный день, — он хотел продолжить свою пафосную речь, как огромное двухстороннее лезвие, с него размером, пролетев все расстояние, что разделяло нас с Таносом и Йормунгандом разрубило его напополам.
Две половины тела упали в разные стороны и судорожно дергались в посмертной агонии.
Фенрир захохотал, утирая кровь оросившую его лицо:
— Никогда не любил пустой трёп, видишь, дядя, сейчас мы в меньшинстве. И нам придется объединиться.
Я кивнул.
Все или ничего.
Я трансформировался, а Фенрир кинулся на Таноса, но тот успел направить
камень реальности на Йормунганда, который начал принимать свой истинный облик. Тогда у меня не было ни шанса против него, но сейчас…время играло на моей стороне.
Зверь сцепился с Таносом в яростной схватке, наровя вцепиться ему в горло, в конце концов против Фенрира ослабленный титан не сможет выстоять, значит, Йормунганд не долго будет сохранять свою форму. Я взревел и распахнул огромные черные крылья.
— Брат мой, — протрубил звериный рёв, и Йормунганд вцепился в меня…
POV/ Алиса
Я бежала и слышала безумный рёв, через полмили я оглянулась, все полыхало зеленым и оранжевым пламенем. Дым заполонял пространство моментально.
— Алиса! — голос Таноса вызвал у меня облегчение, хотя вдали мелькали две чудовищные туши огромных змеев, сцепившихся в предсмертной схватке. Нужно было как можно быстрее покинуть это место.
Мы сможем спастись! Я не могу потерять отца!
Мне показалось, то это Танос вышел из дымовой завесы, и я сначала бросилась на звук ставшего родным голоса, но резко остановилась, всеми силами стараясь не закричать.
Передо мной стоял Фенрир. Окровавленный и в руке он держал голову моего отца…
Я закричала. Потом снова. И снова.
— Так рада меня видеть, что вопишь от счастья, дорогая? — зверь стоял на границе с вздымающимся высоко пламенем. — Я так скучал, крошка, по твоим крикам… Я думаю, что твой новоиспеченный отец бы благославил нас! — он поднес лицо Таноса ближе ко мне, а второй рукой обхватил нижнюю челюсть титана и имитируя его голос точь-в-точь произнес:
— Я благословляю твой выбор, дочь моя! — он отбросил голову в сторону, а я не могла пошевелиться, ноги отказывались подчиняться, и я только ощущала как колени упираются в сырую землю.
— Я не убью тебя сейчас, ведь твоя ценность возросла, потому что благодаря крови Таноса, что я вкусил, имею представление насколько ты стала совершенной, — он облизнулся.
Нет, только не это!
Я подорвалась и пыталась бежать, но он повалил меня и перевернул на спину, смеясь. Я пыталась вырваться, но он был сильнее. Я брыкалась, ощущая свою беспомощность. Он вонзил когти мне в грудь, цепляя ребра. Я ОРАЛА ВО ВСЕ ГОРЛО.
— Ну что ты…что ты…- приговаривал он, продолжая посмеиваться. — Нам некуда торопиться. Кретин Сизар сбежал, как только почувствовал опасность. До смерти меня боится, — он наклонился к моему уху и шептал это с таким садистическим удовольствием, что я просто не могла сдерживать слёзы. Чудовище снова настигло меня и доведет начатое до конца.
— Прощай, моя Али, моё сокровище, — он снова переместил обе руки к грудной клетке. — Мы будем
в вечности навечно! Ахахаха! — я чувствовал адскую боль и кричала.
И тут завопил он. Я не видела почему, начиная терять сознание. Через силу смогла приоткрыть глаза.
Йормунганд!
Он снова был по размерам не больше кролика, но вцепился в шею Фенрира, как бульдог, как бы тот не пытался оторвать его от себя. Все же Фенрир оторвал его от шеи с куском плоти в пасти и со всей мощи ударил об землю, как змееловы ударяют головой гадюк, чтобы дезориентировать их. После наступил Йору на череп ногой. Раздался хруст.
Я даже кричать не могла, насколько мне было больно. Последняя мысль, что Йор передал мне ментально, пока его глаза не остекленели была проста… я должна попытаться.
— Так на чем мы остановились? — Фенрир поставил обе руки по обеим сторонам от моей головы. — Для начала я хочу укусить тебя за столь миловидное личико, дорогуша…
— Подавись! — я сунула колбу в его полутрансформировавшуюся волчью пасть и лопнула ее.
Он отпрянул от неожиданности, сплевывая осколки насколько это возможно:
— Это что, кровь? Решила добавить специй? — он захохотал. — Ты и так вкусная.
Я тяжело дышала, чувствуя, что вот-вот лишусь сознания, но смотрела на него из последних сил. Я должна знать, что умру не напрасно.
Он смеялся, пока не начал кричать. Его кожа пузырилась, а кровь лилась изо всех возможных отверстий. Он повалился на землю и катался по ней, вопя от боли, его трясло, и он пытался сопротивляться, пока окончательно не затих.
Кровь целестиала сработала, последняя капсула из лаборатории… глаза закрывались, но я была счастлива тому, что ко мне идет забвение. Я бы не смогла вынести…
