Цена Бессмертия

Лорд Элронд был величественен, как и всегда. Он сосредоточено изучал какой-то свиток. В голове у него вертелось: "...Лихолесье вновь подверглось нападению. На этот раз потери поистине ужасны. Потомки Унголианты плодятся с бешеной скоростью, мы теряем контроль..." Это было письмо от самого Владыки Лихолесья, а не от главнокомандующего войсками, как в прошлые разы. Элронд уже отправил туда один отряд, Халир должен был каждый день присылать вести. И, судя по нынешнему отсутствию писем, отряд уже пал жертвой Тьмы. Нужно придумать что-то еще. В дверь уверенно постучали. После краткого "Войдите" в кабинет Владыки вплыла Аруэ. И тут его осенило. Ведь она абсолютна неуязвима, да и кровожадности ей, судя по рассказу Линдира, хватает. Он чуть было не выдал себя. Не подав виду, он решил выпустить сразу две стрелы: Лихолесью нужна помощь, они её получат; да и до этого момента он не знал, куда деть Аруэ. Он совершенно спокойно, с каменным лицом, сообщил ей, что в Ривенделле сейчас опасно, и гораздо лучше ей будет в гостях у Трандуила. Она молча кивнула и отправилась к портному, дабы он сшил ей походный костюм. После этого она отправилась в конюшню и там присмотрела себе коня. Иссиня-чёрный, он неистово бил копытом. Она даже придумала ему имя. Вельнир. Она не знала, что могло бы значить это слово, но больно уж ей оно нравилось. Неожиданно послышался какой-то странный шум. Аруэ обернулась. К конюшням неслись эльфы. По крайне мере, так казалась, хотя они продвигались медленнее, чем могли бы. Наверное, все дело в гремящих доспехах и оживлённом гомоне, издаваемом ими. Она стояла так недолго. Когда воины приблизились, она подумала о том, что у них очень красивые доспехи. А потом кто-то увёл Вельнира. Закрыв глаза, посчитав до десяти и успокоившись, она решила вернуться к себе. Когда конюшни опустели, она так и сделала. По дороге она встретила Линдира. Несмотря на то, что у них и были напряжённые отношения, Аруэ всё равно поинтересовалась, что случилось. Линдир же, ничего не ответив, отправился по своим делам. Может, он просто не знал, а, может, не хотел говорить. "А, может, не было велено," - промелькнула в её голове неожиданная мысль. Аруэ вернулась к себе. На кровати её ждал походный костюм, состоящий из удобных тёмно-коричневых брюк, тонкой зелёной рубахи на шнуровке, кожаного жилета и утепленного плаща без рукавов. Обувь нашлась стоящей тут же, у кровати. Это были тяжелые, прочные сапоги, так же на шнуровке, чёрного цвета. Она примерила их и пришлась вдоль комнаты. Обувь приятно жала, при этом не претягивая стопы. И, что самое приятное, при ходьбе была абсолютно бесшумной. Попробовав ткань на ощупь и убедившись, что та не шуршит, она быстро переоделась, благо, корсет она сегодня не надевала. Затем она взяла сумку и отправилась на кухню за едой. Путь, как ей говорили, неблизкий, а пропитание само собой не добудется. Конечно, она могла бы и сама охотиться, но это заняло бы время. Да и потом, дичи может не оказаться. Уже возвращаясь обратно, Аруэ, проходя мимо входа, услышала что-то снаружи. Ведомая любопытством, она прошла на улицу. К ней спиной стоял Линдир. Он о чём-то говорил с человеком в серых одеждах и шляпе того же цвета, столь же высоким, как и все остальные эльфы, в обществе которых Аруэ всегда чувствовала себя несмышлёнышем, маленьким ребёнком. Чуть поодаль скучковались люди, как называть их, они были несколько ниже Линдира, по её прикидкам, даже чуть выше её. Почти все имели бороды, или же усы, или же волосы были их собраны либо замысловато переплетены. У большинства ушей не было видно, а если же и были видны, то не были заострены, как эльфийские. Аруэ почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Обратив взор к предполагаемому наблюдателю, она вначале едва сдержала эмоции. На неё оценивающе-презрительно смотрела пара ярко-синих глаз. И столько холода было в этом взгляде, что цвет самих глаз невольно ассоциировался не с ярким чистым небом, а с холодной зимней стужей, когда природа становится обмертвевшей и а мысли пустыми и бессмысленными. Теперь обратил на неё внимание и старый человек в сером; в его глазах мелькнул какой-то странный огонёк узнавания, а морщинистые губы дрогнули, изгибаясь в лёгкой улыбке. Линдир, заметив перемену в поведении гостя, медленно и сдержанно обернулся. Теперь все, казалось, ждали от неё чего-то, вот только она сама не знала, чего, и потому совершила первое, что пришло в голову. Она чинно спустилась по лестнице, гордо держа спину, сделала изящный реверанс (она очень старалась) и сказала: - Сир Линдир, прошу меня извинить, но случилось нечто ужасное. Менестрель ответил, даже не поворачиваясь: - Да. - Саломир сожрал ваш пирог. Невозмутимость на лице Аруэ, испуг на лице Линдира. Какой Саломир? Какой пирог? Что подумают гости? А гости тем временем наблюдали нынешнее злорадство на лице Аруэ и изо всех сил старались сохранить спокойствие. Первым не выдержал безбородый, тихонько прыснув в кулачок. Остальные продержались чуть дольше. - Милая леди, неужели не осталось пирогов и для нас? Это была гениальная идея. Вся компания зашлась диким хохотом. Смеялись все, даже менестрель привычное выражение бесстрастия сменил на смешливую гримаску. Глаза человека, так пристально изучавшего её, вдруг потеплели, а губы сложились в полуулыбке. Человек в сером ехидно ухмылялся в бороду, будто знал, что так и будет, уже очень давно. Отдышавшись, Аруэ спросила: - Линдир, в твоих запасах не осталось лембаса? А то с кухни весь растащили... - Да, - утирая глаза от выступивших слёз, - пожалуй, найдётся пара. А зачем тебе? Вся напряжённость, возникшая за эти недели между мной и Линдиром, вдруг ипарилась. - А владыка Элронд тебе разве не говорил? - Не говорил чего? - Мне будет безопаснее в Лихолесье, а для того, чтобы туда добраться, нужна еда. Ранее перешёптывающиеся гномы вдруг притихли. Аруэ не придала этому особого значения. - Но ты могла бы сама охо... - Если я буду охотиться сама, это станет занимать слишком много времени, а из лука стрелять я умею плохо, - беззаботно пожав плечами. - Хорошо, позже я занесу тебе его. Послышался цокот копыт и Аруэ незаметно ушла внутрь дворца. Но Элронд успел заметить исуганный взгляд светло-карих глаз прежде, чем она исчезла за углом; она как будто всё знала, только вот откуда?