Без чувств

Гарри неверяще поднял на зельевара взгляд. Неужели его крестный жив? Но после следующих слов Снейпа все надежды снова рухнули: - Да, Поттер, жив, вот только Вы к этому не имеете никакого отношения. Тем более, Блэк ничего не помнит, начиная с момента его побега из Азкабана. Я сказал ему, что Вы не хотите его видеть и такой крестный, как он, Вам не нужен. - Зачем? - выдавил из себя Гарри - Ваша семейка и так подпортила его жизнь, а Вы, Поттер, в особенности. Я надеюсь, Вы не забыли, кто виноват в его падении в арку, и если бы не я... Слышите, Поттер, Я, а не Вы, то он бы до сих пор оставался там. Поэтому будьте так добры, оставьте его и меня в покое. Теперь, когда нет ни Альбуса, ни Темного Лорда, я хочу пожить так, как я сам желаю, что и Вам советую. - Но... - Я все сказал Вам, Поттер, теперь убирайтесь. Поднявшись с дивана, Гарри побрел прочь из комнат Снейпа. Его ноги подгибались, а в глазах застыли непролитые слезы. В голове было пусто, и только сердце реагировало на слова зельевара невыносимой болью. Когда погиб Сириус, ему было плохо, он винил во всем себя и думал, что страдать еще сильнее невозможно. О, как он ошибался! По сравнению с этой болью, та была просто легким недомоганием. Выйдя за пределы Хогвартса, юноша аппарировал в неизвестном направлении. Сейчас ему хотелось побыть одному. Идя по какой-то тропинке, Гарри сожалел только об одном: Дамблдор умер задолго до того, как он пришел в себя. Как же хотелось высказать бывшему директору все наболевшее и узнать, за что же он так ненавидел его. Гарри всегда знал, что для Дамблдора он, прежде всего, спаситель, Мальчик-Который-Выжил, но даже не предполагал, что тот решится на такое. Не говоря уже о том, что выберет для этой роли Снейпа. При воспоминании о профессоре душа снова закровоточила, царапаясь об осколки уже разбитого сердца. Странно, но Гарри не винил профессора, разве можно было осуждать за правду. Он сам во всем виноват. Сколько раз судьба тыкала носом в его же ошибки, говоря, что он не имеет права на счастье. Сначала родители, потом Диггори. Ведь тот тоже погиб из-за него: если бы Гарри не проявил свой гриффиндорский альтруизм, Седрик был бы жив. Сириус, он тоже пострадал из-за Гарри, в этом Северус был абсолютно прав. И теперь, когда Сириус и Северус были вместе, они имели полное право на счастье. А он - нет, и с этим стоило смириться. Вот только сердце никак не хотело слушать доводов разума, продолжая выкручивать все чувства наизнанку. От той пустоты и холода, что поселились внутри, уже некуда было деться. Мерлин, как бы он хотел сейчас ничего не чувствовать. В этот момент в голове Гарри как будто что-то щелкнуло, и мысли немного прояснились. Конечно, вот он выход. Когда-то давно в доме Сириуса он наткнулся на один древний фолиант, где говорилось о том, как избавиться от душевной боли. Быстро оглянувшись вокруг и убедившись, что рядом никого нет, юноша аппарировал в поместье Блэков. Не обращая внимания на крики миссис Блэк, он помчался в библиотеку и с каким-то остервенением начал сбрасывать все книги на пол. Он точно помнил, что та была где-то здесь, спрятанная позади остальных фолиантов. - Да! - воскликнул юноша, держа в руках небольшую книжечку в черном кожаном переплете. - "Ignari" – «Без чувств», - прочитал он на первой странице темномагического фолианта. Поспешно пролистав страницы, Гарри направился в свою комнату: нужно как следует подготовиться. Сейчас этот ритуал для него был единственным путем к нормальной жизни.