***
Поздний вечер. Хоккейный стадион пуст, и только один человек сидит на среднем ряду и смотрит на гладкий, светлый лед. От ярких прожекторов, направленных на него, лед искрится и начинает слепить глаза. Но Канаде все равно. Все равно, что он сидит неподвижно уже третий час, все равно, что руки и щеки покраснели и замерзли от холода. Все равно. Он этого будто не замечает. Его будто нет в этом мире. Перед глазами все та же картина, он слышит эти слова снова и снова: «Если нету, чем похвастаться – не позорься». А может, Америка прав? Может, Канада по жизни проигравший? Может, действительно ему ничего не достичь? Может, и правда он слишком слаб? Внезапное решение электрическим током прошлась по всему телу Мэтью. Ужасное, страшное, но единственное решение: «Я брошу хоккей. Я больше никогда не стану на лёд!» Канадец моргнул. На уголках глаз появились слезы от мороза, от стыда, от слабости. Он в последний раз смотрит на лед. Он больше его не увидит, никогда не завяжет коньки, никогда не встанет на лед, никогда не возьмет в руки клюшку, никогда не увидит кучу народа на трибунах стадиона, болеющих за его команду. Никогда… - Вот ты где! – к стране, спотыкаясь о сиденья и таща за собой Монреаль, бежит Оттава. Остановившись около парня, девушка затараторила. – Ты знаешь, как я за тебя переживала?! Я тебя везде обыскалась, а ты тут прохлаждаешься! Причем в прямом смысле. Ты похож на сосульку! Она сняла с себя шарф и обмотала вокруг шеи Канады. Этот, красно-белый, с рисунком кленового листа он видел тогда, когда стоял на льду. Элис держала шарф высоко над головой, подбадривала Канаду. Она ни разу не оторвала взгляда от игры, ни разу не потеряла из вида шайбу, ни разу не усомнилась в Мэтью. А зря… Он предал ее надежды, предал ее веру. Он опозорился, он проиграл. - Мэтью, пошли. Дежурный нас на пятнадцать минут впустил, - Монреаль топтался на месте, лишь бы не замерзнуть. – Если бы мы не пришли, то тебя бы тут заперли. - Потому что меня не заметили б, - грустно улыбнулся канадец. – Ничего. Я привык. - Не говори глупостей! Пошли домой. Тебе надо отдохнуть от чемпионата. Пойде-е-ем, - Оттава схватила страну за руку и попыталась заставить его встать. - Я пойду, погрею машину, - Дориану хотелось поскорее пойти домой. Он ужасно устал за весь чемпионат. Оттава осталась наедине с Канадой. Поняв, что ее старания бесполезны, Элис села рядом с Уильямсом. - Переживаешь, да? – спросила она. - Я уже все решил, - тихо заговорил парень. – Поскольку я опозорил Монреаль и предал тебя, у меня есть один выход. - Что за глупости ты говоришь!? - удивленно посмотрела на него Элис. - Я решил: я больше никогда не встану на лед. Я брошу хок… - звонкая пощечина не дала договорить. Канада поднял глаза на свою столицу. Оттава выглядела серьезной, как никогда. - Не смей! – процедила она сквозь зубы. – Ты отморозил себе мозги и несешь полную чушь! - Но это правда… - Молчать! – очень редко Элис повышает голос на него. И только тогда, когда болеет за него на играх. – Послушай, то, что ты проиграл - это вовсе не важно, понимаешь? Вот посмотри на других. Страны, проиграв тысячу воин, не отказываются от своих земель. Они продолжают жить, не смотря на все трудности. То, что ты расстроился из-за такого пустяка – это глупо. Ты такой же, как все остальные страны. Ты так же, как они, можешь начать войну, можешь закончить, можешь выиграть, а можешь проиграть. Это нормально. - Но я уже принял решение… - Трус. Ты трус, раз боишься посмотреть в глаза своим неудачам. Запомни, ты не всегда будешь чемпионом. Но это нормально. Так должно быть. - Но я предал тебя. Ты на меня так надеялась, а опозорил себя и тебя. Разве ты на меня не сердишься? - Глупый, - улыбнулась девушка. – Ты – моя страна. Я – твоя столица. Мы вместе и это все что нам нужно. Мне все равно - победитель ты или нет. Главное, что ты рядом со мной. Запомни, даже если ты проиграешь, даже если тебя будет презирать весь свет, я не брошу тебя. Я останусь с тобой. Я останусь твоей столицей. Я останусь твоим другом. Канада нее сказал ни слова. Он просто обнял Элис, крепко прижимая к груди. «Спасибо тебе». - Эй! – окликнул их Монреаль. Его голос эхом разнесся по всему стадиону. – Смотрите-ка, кто пришел! Мэтью не мог поверить своим глазам. Прямо за Дорианам стояли все: Торонто, Амбрен, Китченер, Ванкувер и все стальные города. - Откуда вы здесь?! – удивился он. - Они все пришли поддержать тебя, - ответил Монреаль. – Я договорился с охранником остаться тут на два часа. - Два часа. Зачем? - Мы решили сыграть в хоккей. Товарищеский мачт, так сказать, - ответил вместо Монреаля Торонто. – И не переживай ты так. Конец света в двухтысячном обещали, у тебя есть время взять реванш. Как только Канада встает на лед, он снова вспоминает свой позор и теряет равновесие, но Оттава и Монреаль успевают подхватить его. Они держат его за руки, медленно едут вперед, как будто заново учат Мэтью кататься. После трех кругов к Уильямсу возвращается то, что ему так не хватало: решительности, смелости, уверенности. Оттава счастлива. Она снова видит улыбку на лице Канады.***
2014 год Франция счастливо обнимает свою команду и обещает всем вина за его счет. Конечно, Канада расстроен. Он снова проиграл. Ну и что? Он знает, что есть та, кто его любит в независимости от того - победит он или нет.