Герои "Одиссеи капитана Блада" отвечают на вопросы

      — Я уж вроде несколько раз про это ребятам рассказывал. Но, так и быть, повторю. В канонирах я с юности, с шестнадцати лет, как завербовали меня, дурня, во время войны с голландцами, так и служу. Как завербовали? Только не говорите, что не знаете, как это делается. Ворвались в таверну, куда я с другом пришел выпить кружку эля, огрели по голове дубинкой, ремень на штанах порезали, чтобы не мог удрать быстро, если очухаюсь, и под ручки на корабль Его Величества доставили. На самом деле, подозреваю, опоил меня чем-то скотина-трактирщик, иначе черта с два меня бы так легко взяли, я уже в шестнадцать лет парень был здоровый, как бык. А тогда еле на ногах стоял, и в голове туман.       Потом тоже все как обычно: в матросы записали, принялись учить уму-разуму. Всякое бывало. И плетьми на решетке люка угощали, и на салинге куковал... За что? За драки, за споры с офицерами. У нас были очень суровые офицеры, а капитан вообще сущий зверь. Ненавидел я его люто. И не только я. Сейчас-то понимаю, что это он от безысходности зверствовал, потому что нас, салаг, почти половина экипажа, а корабль наш входил в эскадру покойника Спрэгга, и должен был в кампанию против голландцев идти со дня на день. Нам воевать с самим Рюйтером, а мы клотик от якоря не отличаем!       Помню, опозорились мы страшно в первом бою с голландцами. Подошли почти борт о борт, стреляли несколько раз в упор. И, что вы думаете? Ни одного попадания! Как орал наш капитан, как ржали проклятые голландцы! Всех нас тогда выпороли... но за дело, конечно. А потом капитан нас так учениями загонял, до сих пор в кошмарах снятся. Двигали пушки туда-сюда, а они тяжеленные, потому что корабль у нас линейный, трехпалубный. Заряжали, выдвигали, наводили, целились, потом откатывали, разряжали, банили... Стрелять не стреляли, порох и ядра берегли. И уж в следующий раз мы голландцам такой устроили салют, любо-дорого было посмотреть! Отправили на корм рыбам сразу два их корабля.       А потом я так поднаторел в пушечном деле, что многие капитаны мечтали меня к себе переманить в старшие канониры. Потому что у меня глаз-алмаз. Любое орудие наведу и стрелять заставлю. Только что толку от моего умения нынче? И дернул меня черт пойти под знамена Монмута. Пушки у него были, но разве тех остолопов, что к ним приставили, можно считать толковыми канонирами? От вас, мисс, ей-богу, толку больше было бы.