Затерянные

      Я вижу небо, покрытое тучами. Моё лицо ласкает прохладный ветерок, холодя за воротником. Голова моя приподнята и я что-то сосредоточенно высматриваю на высоте. Хмурые тучи быстро плывут в определённую сторону, затягивая к себе взгляд, всё больше и больше интригуя разум.       Что я ищу?       Раскат грома - и небо на миг вспыхнуло ослепляющим светом. Но этот гром будто был мною предсказан. Я ждал его, я был готов к нему. Ещё раскат и тучи на моих глазах стали расходиться, формируя ровный круг - воронку. Поднялся сильный ветер, и, по сорвавшейся с ветвей листве, стало видно, что намечается серьёзный ураган. И снова небо вспыхнуло в разрядах, что на сей раз показались мне. Изумительные извивающиеся полосы, бросающие несчётное количество тоненьких ветвей по сторонам, полыхали вдоль вихревых стен.       И тут раздался крик. Неистовый женский крик резкой боли. Я моментально подорвался с места. Отблески серого неба расплылись в моих глазах, и их сменил тёмный вид покрытой ночной завесой комнаты. Все братья мои недвижимо лежат в кучах тряпок, что служат им подстилкой-одеялом. Я чувствовал себя спокойно и лишь голодный интерес прокручивал в голове копии того женского вопля. Достав из кармана фиолетовый камень, что тускло осветил своим цветом помещение, я некоторое время не сводил с него глаз. Я определённо чувствую его влияние, но не могу пока точно понять, каково оно. Левая рука, на чью участь выпало держать дивную породу, явно наливалась силой, и подробное ощущение рельефов моего тела в тех местах, где оно с чем-либо соприкасается, напрямую приводило к осознанию, что что-то не так. Моё тело не такое, каким я привык его ощущать. Я взялся правой рукой за запястье и принялся прощупывать левую вверх - к локтю, далее и до плеч. Мускулатура явно укрепилась и выросла. Далее моя ладонь продолжила путешествие по груди, спустилась к прессу. Это ведь не моё тело... оно не такое, каким было!       Но и в свойственную мне панику впадать я почему-то не стал. Снова окинув взглядом камень, я понял, что в нём заключена некая сила, и сила эта не простая. Значит, не расставаясь с ним, я имею шанс выжить в этих жутких условиях...       Мои раздумья прервал новый женский крик, что донёсся с улицы. Я настороженно встал на ноги и замер в ожидании возможного продолжения, которое помогло бы мне лучше определить причину и источник звука. Пастыри тем временем зашевелились - крик нарушил и их сон.       Снова вопль, в этот раз сопровождающийся тревожными голосами на улице. Быстрым шагом я покинул помещение и вышел на улицу. За соседним домом мигает отсвет фонарей. Я побежал туда, по пути начиная различать, о чём говорят голоса:       - Это дом Шелкиных, оттуда крики! - Донесся мужской голос, - Я прихвачу топор, - сказал другой, и в назидание отозвался третий, женский:       - Будьте осторожны, умоляю!       Выбежав по ту сторону строения, я увидел пузатого мужчину с лопатой и фонариком, одетого в ночную белую рубашку и кое-как застёгнутые в спешке брюки. На вид ему лет 50. Сразу за ним следовал парень помоложе, что в руке держал топор. Рядом с тем самым домом, у освещённом свечою порога, стояла пожилая женщина. Взгляд её был переполнен тревогой и волнением. Когда я зашёл на территорию, которая, судя по обросшим останкам, когда-то могла называться огородиком этого дома, встревоженная селянка заметила меня:       - Парень, парень! Прошу, не уходи! Помоги мужикам, беду там чую, ой беду...       - Лида! - обернулся старший, - Перестань кричать, ты лучше ружьё моё найди! Да поскорей!       - Я помогу, - заверил я старушку и та, поправив личико надеждой, поспешила вглубь дома. Ну а я подбежал к компании смельчаков, - Я слышал крики!       - Надеюсь, что это не те проклятые твари Шелкиных навещать пришли, - сказал старший. - Надо посмотреть, что к чему. Будьте готовы.       - Идём, - я поддержал.       Мы обошли дом сбоку и обнаружили, что дверь была во всю распахнута, а подойдя поближе, оказалось, что она вообще лежала на полу внутри дома. На ней были многочисленные глубокие царапины, и местами - даже сквозные дырки.       - Господи, убереги... - старик с опаской наставил лопату в сторону дверного проёма.       - Может, лучше с ружьём туда? Тварь явно не из дряхлых. - в голосе молодого парня чувствовалась отвага, но идти с топором на существо, которому хватило сил, чтобы превратить дверь в решето, он точно не собирался.       - Беги к матери, тащи ружьё! - Отрывисто прошептал старший и пару секунд сопровождал другого взглядом, после чего перевёл внимание на меня, - Ох, недобрые времена настали. Ты бы, парень, взял, чем отбиваться, если что.       - Мне кажется, что не придётся, - и правда, я был переполнен уверенностью, что здесь никого нет. В попытках засомневаться, мне снова вспомнился кристалл, что грел мне ягодицу, уютно располагаясь в кармане штанов.       - Ты бы не зарекался...       В этот момент пугающую тишину разогнало отдалённое эхо звериного рёва, что разбежался по окружающим домик лесным просторам. Мы обернулись в сторону звука, а затем глянули друг на друга. В глазах старца мелькал постепенно нарастающий страх, но он всячески пытался то ли скрыть его, то ли просто взять себя в руки. Здесь поспел и младший с ружьём в одной руке и коробочкой патронов - в другой:       - Пап, держи!       Отец выхватил ружьё, быстро клацнул им, проверив патроны и, сделав несколько уверенных шагов внутрь дома, дал команду:       - Здесь стой, я проверю.       - Но па... – Сын возразил и попытался сделать шаг вслед за ним, но я с убеждением взял его за плечо.       И опять мною руководила непоколебимая уверенность в своих силах. Парень задержался и покрепче ухватил руками топор отца. В акт поддержки я хлопнул его по тому самому плечу и нырнул в тёмную бездну дома вслед за его отцом.       Минуя кухню и прихожую, я настиг смельчака в большой комнате, что, судя по мебели, была гостиной. Мужчина стоял с опущенным ружьём. Я встал по правое плечо от него и окинул взглядом небольшой кружочек света от фонаря, который проявлял растерзанный ковёр, запятнанный большим количеством крови. Старик осветил фонарём по сторонам. Несколько секунд мы с ним стояли в полной тишине, прислушиваясь ко всем возможным шорохам или стукам, однако дом погрузился в безжизненную пустоту. Мой спутник положил ружьё на стоящий рядом стол и освободившейся рукой принялся в отчаянии массировать брови:       - Так не может долго продолжаться...       Я положил руку теперь и ему на плечо в знак поддержки:       - Я уверен, где-то ещё остались безопасные места. В конце концов, нас должно выручить государство. Не пересилят же эти монстры силу современной армии...       Мужчина снова взял ружьё и направился быстрым шагом к выходу:       - Пока власти спохватятся, мы уже вымрем такими темпами! Первая ночь с тех пор, как мир сошёл с ума - а большей части деревни уже нет в живых! И эти твари даже не оставляют тела, чтобы их можно было достойно похоронить! - голос его вздрогнул от сдерживаемых слёз, - Надежда покидает эти края, парень. Эта семья была моими друзьями.       Мы вышли на улицу, где нас со взглядом, исполненным волнения и, в тоже время, любопытства, встретил младший:       - Что там?!       - Ничего, иди спать и мать свою успокой. Чудищ здесь нет... - холодно ответил его отец.       - А что с Марией Ивановной и Фёдором...       - Иди спать, сказал! - перебив, накричал старший, и парень с хмурым лицом направился в сторону своего дома.       Я недолго сопровождал его взглядом и снова вернулся к своему собеседнику:       - Мы с командой собираемся в город поутру. Постараемся найти помощь.       - Это очень мудрое решение. И смелое - нельзя здесь оставаться. Тебя как звать-то?       - Максим.       Мужчина без эмоций кивнул, пытаясь проявить вежливость, но всё же был слишком расстроен, чтобы насыщать свои слова чувствами:       - А меня Михаил. Просто... ладно, Максим, иди выспись, я полагаю, вам предстоит очень тяжкий путь. А я, пожалуй, эту ночь подежурю...       Я солидарно кивнул в ответ, и уже собирался развернуться, как вспомнил одну важную вещь, что тревожила меня всю эту ночь:       - Михаил?       - А? - Словно очнувшись от глубоких раздумий, старик поднял на меня взгляд.       - А в каких Вы отношениях с хозяйкой вон того дома? - Я указал рукой на место своего нынешнего ночлега.       - С Валентиной Валерьевной, что ль? В прекрасных. Добрая очень женщина, овдовела тем днём, бедная. Я вообще-то со всеми здесь в ладах, старостой выбрали как-никак...       - О, Вы староста? - Новость меня удивила и подала надежду. - Тогда, я хотел бы попросить вас присмотреть заодно за её сараем. Она говорила, что много ценных вещей хранит там, в частности еду. Ведь сейчас еда очень ценна в таких условиях?       - Ценна, но к чему такое внимание к её сараю?       - Как бы Вам объяснить, это что-то вроде интуиции. Тот сарай стоит теперь на краю деревни и вполне может стать лакомым местечком для чужаков.       Михаил коротко хихикнул, не выражая при этом истинно радостных эмоций:       - Очень проницательно. И правда, чёртовы растения быстро поглотили незаселённые дома; теперь это действительно край деревни. Но всё равно, странные у тебя тревоги.       - Возможно. Вы ведь помните, как я уверял Вас, что в доме никого нет? По-моему, вполне заставляет задуматься о моей интуиции.       - Ох, ты что-то так и намудрил, парень. Ну хорошо, всё равно соседи мы с Валей, буду поглядывать. Ступай уже.       - Спасибо, - сказал я и последовал через тёмный двор.       Мда, в доме всё-таки никого не оказалось. Я знал это. Моя жизнь меняется, я удивляю сам себя чуть ли не каждый час с тех пор, как повстречал того кота. Я надеюсь, что на пастырей не падёт такой тяжкий позор с воровством пищи. Нам и так предложили тёплый кров и сытный ужин. Нельзя таким образом отвечать людям на их доброту и заботу.       На крыльце меня встретил капитан, что, по всей видимости, вышел перекурить:       - О, Макс. Чего это ты не спишь?       Я на миг растерялся, но быстро взял себя в руки:       - Да немного в шоке от пережитого дня. Решил воздухом подышать. А ты что?       Капитан затянулся, косо глядя на меня:       - А я уже выспался. Я рано встаю обычно.       - Рано? А который час?       Ярослав глянул на серебристые часы, что были закреплены на левом запястье:       - Полчетвёртого. Скоро рассвет.       В моей голове ещё раз прозвучали отрывки разговора об ограблении сарая:       - Эм. Тогда пойду ещё вздремну, пока можно, - минуя вождя, я открыл двери и последовал внутрь дома.       - Ну иди... иди... - бросил он вдогонку.       Ох, нехорошие впечатления у меня возникают от его тона. Он как-то с подозрением глядел на меня.       Я тихо открыл дверь в нашу комнату и аккуратно зашёл. Все, как и прежде, мирно спали. В комнате стоял не очень приятный запах, но за полгода ночёвок в чужих палатках к такому привыкаешь. Я переступил через несколько пастырей и меня встретило тихое, писклявое мяуканье Полосатика, чья забавная морда торчала из-под складок покрывала. Я присел рядом и стал чесать ему шейку, приговаривая шёпотом:       - Ты чего, соскучился, малой?       Кот стал игриво хлопать лапками по моей руке и пытаться поймать большой палец зубами. На моём лице появилась улыбка - этот чудик ведь по своей природе достоин называться детёнышем монстра-людоеда, но в повадках так ярко заметны черты простого домашнего котика.       Наконец мелкие зубки поймали палец и стали его слегка покусывать. Было не больно - это только увеличивало моё удовольствие от игры с мохнатым любимцем.       Я прилёг рядом и укрылся. Полосатик залез на меня сверху, уложив передние лапки мне на грудь, а затем положил и мордочку. Я закрыл глаза и стал слегка почёсывать его за ушком. Заработал тихий кошачий "моторчик" и вселил тёплое чувство покоя. Мне наконец удалось расслабиться и незаметно раствориться в глубоком сне.       Проснулся я от короткого крика. Неохотно открыв глаза, я увидел Серёгу, который, скривившись, схватился за свою правую руку. На груди у меня чувствовался вес четырёх лапок.       - Макс! - завопил наш ловкач, - Ёлки-палки!       Я слегка привстал, и Полосатик спрыгнул с моей груди.       Сергей продолжил возмущаться:       - Откуда у тебя вообще этот кот взялся то?! - Он отпустил свою руку, на которой проявились три красные полоски.       - Ээээ, а что такое? - Ещё не до конца проснувшись, я не совсем понимал ситуацию.       - Да я потянул к тебе руку, чтоб разбудить, а этот монстр цапнул меня!       Я перевёл взгляд на Полосатика:       - Ты чего моих братьев цапаешь? - Кот уставился на меня смешным, будто замороженным, взглядом и вилял своим длинным тонким хвостом. - Хулиган, но-но-но.       Обратив внимание на мою недостаточно серьёзную реакцию на трагедию соратника, Серёга недовольно опустил руки и помотал головой:       - Смешно, да? Вставай давай, умник. Наши ждут на улице, - пастырь вышел из комнаты.       Я повернулся к окну, из которого бил яркий дневной свет. Прищурившись, немного разлохматил свою шевелюру, чтобы поскорее привести себя в порядок. Полосатик сидел в подобающей котам аристократической позе (передние лапки вместе, голова высоко поднята) и с интересом наблюдал за моими действиями.       - Ты чего, охранял мой сон, безобразник? И почему мне кажется, что ты, хоть и малявка, а понимаешь каждое моё слово... - кот в ответ скосил набок свою мордашку, - Ладно, пошли.       Я потянулся, чтобы взять полосатого к себе на руки, а тот внезапно прыгнул мне на рукав и быстренько вскарабкался на правое плечо, развернулся, обмотал вокруг моей шеи хвостик и спокойно уселся.       - Ну вообще... - искренне удивляясь, высказал я мысли вслух.       Мы с Полосатиком вышли на улицу, где все пастыри собрались кругом около своего вождя. Я присоединился к ним. Все молча слушали речь предводителя:       - ...теперь мы должны направиться в город за помощью. Там точно у людей должно было хватить сил для сопротивления этим монстрам. О, Макс, - заметил он меня, - Выспался?       - Так точно, товарищ капитан, - помня официальные повадки команды, ответил я.       - Интересно, что же ты делал поздно ночью на улице? Я думаю, и команде было бы любопытно послушать.       Явно ощущался подвох в словах капитана. Несколько секунд подумав, я ответил:       - Я уже говорил Вам, капитан, мне просто не спалось, слишком многое пережил за прошлый день.       Предводитель пастырей с подозрительным взглядом слегка покивал утвердительно, затем заявил:       - В следующий раз я хочу, чтобы команда "отбой" воспринималась тобой как и все прочие команды старших по званию. Всё ясно, пастырёнок? Пастырёнок...       Это проклятое слово снова напомнило мне о том, как меня всё время унижали мои же братья по оружию лишь за то, что я самый младший по званию. Теперь, когда я через столько всего прошёл, когда во мне столько мужества и я в одиночку добрался до посёлка через переполненный хищниками лес, я всё ещё остаюсь для них пастырёнком? Ладно, благо, я обладаю здравым рассудком и не стану сейчас поднимать из-за этого бунт. Сердце подсказывает мне, что мой час ещё настанет.       Набравшись терпения я ответил:       - Так точно, товарищ капитан. Ясно.       - Хорошо. Но в прошлый раз ты всё-таки ослушался приказа. Упор лёжа принять.       Неужели? Ну ладно. Хоть я и считаю, что наша игровая иерархия уже не должна носить такой насыщенный характер, так как игра уже давно закончилась и началась суровая реальность, я всё ещё продолжал держать себя в руках и принял соответствующее приказу положение.       - Колян, считай, - скомандовал капитан, подразумевая, что боец должен сосчитать, сколько раз я отожмусь, - Приступай, - скомандовал на этот раз мне.       Я принялся за отжимания, а Коля, стоя рядом со мной, стал вслух считать: "раз, два, три...". Вождь тем временем отошёл в сторону вместе с остальными пастырями для продолжения их беседы. Я молча "упражнялся" и слушал:       - А что насчёт припасов? Ну, там еды, воды... у нас же ничего нет, - поинтересовался один из бойцов.       - Мы с Димасом пытались утром раздобыть чего-нибудь, да не вышло, - заявил капитан. - Потому, будем просить селян, может чем и угостят.       Отлично, значит всё-таки староста Михаил их спугнул. Я рад, что уберёг свою команду от такой репутации.       - Вот именно, они уже достаточно нам дали. Сами-то как-то выживать должны, - к разговору присоединился Сергей.       - Ау, ребята? Что за боевой дух? Мы так не доберёмся до города. Сейчас пойдём, поговорим, - уверял пастырей вождь Ярослав.       Тем временем Коля продолжал считать:       - ...пятьдесят три, пятьдесят четыре, пятьдесят пять...       Капитан резко обернулся к нам, сморщив брови:       - Стоп, СТОП!       Коля перестал считать и внимательно уставился на капитана. Я тоже остановился и, упираясь руками в землю, из-под лба направил свой взгляд в ту же сторону.       Ярослав подошёл поближе:       - Сколько ты сказал?       - Эм... чего? - Растерялся Колян.       - Отжиманий... сколько?       - Ну... закончили на пятьдесят пять, - ответил тот как ни в чём не бывало.       - Ты что, прикалываешься надо мной? - с искренним недоумением вырвалось из уст капитана, после чего он глянул на меня, - Макс, ты полтинник сделал?!       А и вправду! Я даже не заметил, как перевыполнил свои старые возможности в два с половиной раза!       - Эээ, так точно, - я постарался ответить как можно спокойнее, подавая признак того, что это в порядке вещей и иначе быть не могло. Ярослав задумался и видимо хотел чего сказать в ответ, когда к нашей компании подошёл дядька Михаил. Вождь еле заметно дёрнулся, наверное, от ночных воспоминаний у сарая.       - Утра доброго, братцы! - Староста пытался изъявить жизнерадостную бодрость, но в его тоне и мимике явно недоставало действительно хороших эмоций и здорового сна. Получив в ответ вялое приветствие каждого из присутствующих пастырей, он продолжил. - Надеюсь, вы хорошо выспались? Этой ночью мы потеряли ещё несколько семей... - Михаил на секунду опустил глаза в тягучий масляный котёл безнадёги, - И я стал уже замечать, что нашу деревню приметили грабители. Нам так долго не выдержать, а крепких мужей не так-то много.       - К чему вы клоните? - Хладнокровно поинтересовался капитан.       - Я хотел бы попросить вас о последней услуге. Мы не можем больше здесь оставаться, но и отправиться с вами в путь тоже не сможем. Много стареньких, - староста уловил скептический взгляд предводителя пастырей и слегка сомнительно добавил, - Если всё получится, я смогу дать вам немного оружия в путь. И, если повезёт, сможем добыть еды в магазине неподалёку.       На этой ноте глазки у капитана и загорелись:       - Да, пожалуй, нам это совсем не повредит в пути. И что вы задумали?       - У нас на востоке от деревни было поле, а через него шла дорога, ведущая к старому монастырю. Он построен из камня ещё век назад, и смог бы послужить хорошим убежищем для нас. К тому же, помощь Бога нам очень и очень не повредит. А на дороге той стоял магазинчик, где мы часто кушать покупали. Не знаю, в каком он сейчас состоянии, поле сильно заросло непонятными гущами, но монастырь точно должен был уцелеть. Мы с соседями посоветовались и приняли единогласное решение. Здесь оставаться слишком опасно. Мы могли бы окопаться там до прихода помощи. Но сами, боюсь, можем не пройти через чащи.       Выслушав, капитан обернулся к братьям по оружию и прочёл в их глазах одобрение:       - Хорошо, мы поможем. Нам как раз очень не помешало бы запастись на дорожку.       Михаил радостно кивнул и поспешно удалился. Дух его уже выглядел сломленным. Я видел совсем не того сильного мужчину, который входил с ружьём в дом, скрывающий во тьме неведомого хищника.       Ну а Ярослав продолжал меня разочаровывать не только как человек, но и как лидер тоже терял моё уважение. Неужели припасы для него - единственный мотив не оставлять бедняг умирать по одному кошмарной смертью?       Капитан развернулся к команде и, приказав мне "Вольно", удалился, дабы присесть на крыльце дома, что служил нам ночлегом сегодня.       Я встал с упора лёжа и пошёл вместе с остальными пастырями собираться вокруг предводителя. Командир сидел молча, разминая пальцы и с серьёзным видом глядел вниз. Из пастырей напряжённую тишину первым нарушил Сергей:       - Ты уверен, что стоит это делать? Мы и так потеряли несколько ребят в этой деревне.       - Кто знает, что нас там ждёт по пути к тому монастырю? - Неуверенным голосом присоединился Колян.       - Тихо, - вождь поднял взгляд на своих бойцов. - Мы не можем идти в такой долгий путь без припасов. Добывать еду нам больше негде. Никаких населённых пунктов по прямой дороге я точно не помню. Так что этот вопрос не обсуждается. Нужно заработать еды, да ещё и оружие нам было обещано. Это вообще шикарно.       Более никто из пастырей спорить не стал и совет снова погрузился в тишину, пока Ярослав не отдал новый приказ одоспешиваться.       Пастыри, не раздумывая, направились в дом, где в своё время поскидывали тяжёлый железный груз. Я, понятное дело, пошёл с ними. Надеть доспех, с одной стороны, было очень хорошей идеей. Хоть мы и заказывали его у современных кузнецов чисто для игрового антуража и защиты от ударов не заточенным оружием, но, как-никак, сделан он был из металла, и наверняка мог бы спасти нас от хищных когтей и зубов. Другая сторона медали - это их вес. Всяческие кольчуги, поддоспешники, кирасы и бригантины, в комплекте с железными наручами, наплечниками и шлемами, могли весить до сорока килограмм на одного человека. А как по мне, лучше походить неуклюжим в консервной банке, чем остаться без шансов, как только зверь тебя догонит. А он обязательно догонит.       Именно надевая на себя средневековые облачения, мы как никогда выглядим настоящей сплоченной командой. Бойцы помогают друг другу поддержать кольчугу в долгом процессе её надевания, где-то что-то нужно застегнуть, где-то подтянуть и закрепить - и в конечном результате все мы почти полностью теряем внешний вид современных парней, окунаясь в атмосферу средневековой рати.       Свою фиолетовую находку я старался никому не показывать, и лишь когда уже был полностью облачён в броню, полез в карманы штанов и переложил камень себе в кожаную сумку, что была пристёгнута к ремню на поясе. В конце все закрепили современные сумки с вещами на своих спинах, чем почти полностью уничтожили драгоценный антураж, и вышли на улицу, прихватив каждый по мечу и щиту.       Капитан сидел на крыльце всё так же опущенный в глубокие раздумья. Увидев всю команду в боевой готовности, он встал и окликнул Диму. Оба друга пошли в дом за своими комплектами.       Я заметил ноты волнения и страха в глазах некоторых бойцов. Да, не просто объяснить своему сознанию, что то мастерство владения клинком, что годами отрабатывалось в играх, где поражение могло быть чревато лишь синяками, а в худшем случае - переломами, в один прекрасный момент лишает тебя права на ошибку. Страх - самый заклятый враг любого воина, любого солдата. Сейчас я понимаю это. Воображение рисует перед глазами кошмарные кровавые сцены нашего пути через ужасающие своей непредсказуемой тишиной джунгли. Но теперь на кону наше выживание. Изгнать страх - первая и главная цель каждого из нас.       Пастыри стояли кругом, глядя друг на друга с монашеским смирением. Они будто общались глазами, рассказывая друг другу о своих мыслях, о своих переживаниях. Один лишь я тогда стоял, опустив голову, сверля землю под ногами злобными глазами, переполненными накапливающейся праведной яростью на нашу судьбу. Эта ярость давала мне всё больше и больше сил. Руки наливались энергией, а тело постепенно перестало ощущать вес железной брони на своих плечах. Подумать только, когда-то в этом "костюме" я не мог нормально ходить, шатаясь, как бычок из детского стишка.       Из-за угла соседнего дома появился староста в сопровождении двух бабушек и уверенно направился к нам:       - Всё готово, парни! Люди собираются на краю деревни. Только вас ждём.       Все бойцы промолчали, и я решил вставить своё словечко:       - Буквально пару минут. Нам нужно как следует подготовиться к предстоящей опасности.       Михаил довольно кивнул, глядя мне в глаза с надеждой:       - Да не будет никакой опасности! Мы надеемся, что доберёмся без происшествий, - он немного задумался, наблюдая за моей приветливой улыбкой. - Вы подходите, как будете готовы. Мы вас ждём вон на том краю.       - Так точно, - с нотой оптимизма ответил я. Так хотелось, чтобы селяне не потеряли окончательно ту надежду, которая так упрямо возрождается в их глазах снова и снова. Почему-то я начинаю чувствовать себя, будто в семье.       Старик вместе со своими спутницами направился в указанную им точку сбора. Сергей сидел на лавочке, грыз пожелтевшую травинку, пока не перевёл на меня взгляд:       - Я тебя, Макс, прямо, не узнаю.       - Чего это? - Удивился я.       - Такой деловой стал. Старшие по званию молчат, ты - говоришь. Отжиманий сделал раза в три больше чем обычно, - тон его был с ноткой подозрений, но я не ощущал никакой неприязни в его словах.       - Времена, видать, пошли суровые. Приходится становиться сильнее.       Все на меня удивлённо поглядели. Наверное, такой ответ был не очень убедителен. Вполне вовремя несостоявшихся Холмсов отвлёк вышедший из дома товарищ капитан со своим советчиком. Их "колонну" замыкала хозяйка дома Валентина Валерьевна с большой клетчатой сумкой, и её сын - с двумя, не меньшими. Увидев всех нас в сборе, да в броне, женщина и сама переполнилась надеждой:       - Вы уже готовы? Красавцы! Прямо настоящие рыцари!       - Баб Валь, тут ваш главный сказал, что все собираются к выходу, - перебил женский восторг Сергей.       - Вон там собираются, - я присоединился к информационной поддержке и показал рукой в нужную сторону.       Баба Валя кивнула, сказав простенькое "Ага" и направилась с сыном к остальным, и напоследок решила перестраховаться:       - А вы идёте?       - Непременно! - Вставив свои циничные пять копеек, за всех ответил капитан, затем сфокусировался на команде. - Все в сборе, все готовы?       - Так точно! - Хором ответили пастыри.       - Вперёд, - скомандовал Вождь, ухватив зубами последнюю сигарету с пачки и тут же, скомкав ненужную коробочку, бросил её через плечо, а затем широко пошагал вдогонку за хозяйкой. Пастыри устремились за ним и по привычке разбились парами, чуть ли не идя нога в ногу.       Край деревни Гридьево оказался совсем рядом. Там собралось, к сожалению, не так много людей, как я ожидал увидеть. На подходе к месту сбора я успел даже всех подсчитать: шесть пар "дедушка-бабушка", с некоторыми стоят то ли внуки с внучками, то ли сыновья с дочками; пару молодых семей, десяток зрелых парней, дюжина молодых девушек; детей же я насчитал пятеро. У всех кислые лица, лишь немногие держат себя в руках, да и то поглядывая на нас. Мда, я думал, что ещё больше не захотеть проблем с монстрами по пути, чем сейчас, я уже не смогу - ошибался. Как вести их через наводнённые тварями земли?! При всех были большие сумки. Из некоторых выглядывала одежда, где-то просвечивались банки, виднелись краешки буханок хлеба.       Михаил вышел к нам, поправляя ружьё на плече:       - Люди готовы. Пойдём.       - Минуточку, - возразил капитан. - У моих бойцов освободились сумки от железа. Мы бы хотели их наполнить, как договаривались.       Едва натянутое на лицо старосты хорошее настроение мгновенно с треском провалилось в пропасть: - Ну, позвольте, я думал, мы рассчитаемся уже в монастыре. Люди надеются на вас.       - Я понимаю, но я не хочу тратить время на формальности. Сейчас каждая минута на счету. Давайте мы запасёмся провизией, проведём вас и сразу в город. Вам нужна помощь или как?       Старик даже заметно растерялся, и уважение его к нам явно сильно пошатнулось:       - Ну... ээ... как скажете, - нехотя обернулся к своим односельчанам. - Поделитесь, люди добрые, своими запасами. Воинам нашим нужно запастись в долгий путь...       В то время как староста косо поглядывал на нас, капитан снял с плеча походную сумку и стал её расстегивать:       - Чего стоим? Берите, что дают, по-быстрому, - пока все пастыри принялись за подготовку сумок, капитан продолжал наставления, - Нам нужно торопиться, чтобы успеть войти в город до наступления ночи, потому что потом мы с вами рискуем весело бегать по лесу от хищников.       Люди стали нести свои припасы к нам: банки с соленьями, хлеб, фрукты, овощи, один дедушка поднёс даже обезглавленную курицу.       А Ярослав не перестаёт меня удивлять. Он всегда был строгим и достаточно высокомерным человеком, но прошли всего сутки с момента этого непонятного события, как он прямо на глазах превращается в бессердечного тирана. Я замечаю, как на всё это реагирует его верный помощник Димас. Он покорно слушает все распоряжения и всячески помогает своему другу, но я уже не впервые улавливаю на его лице слабые проблески недовольства и сомнений в том, что он делает. Меня же такое поведение руководства буквально цепляет за сердце. Или мне так стыдно, или просто обидно, что мы, подобно настоящим средневековым варварам в доспехах, объедаем крестьян в обмен на защиту. Надеюсь, хотя бы защита не будет такой же призрачной, как в те жестокие времена.       Пастыри стали спешно набивать сумки. Я взял несколько консерв, хлеб, две бутылки воды и банку с огурцами, под руками мешался Полосатик и всё это тщательно обнюхивал, будто искал отраву. Я вежливо поблагодарил женщин, подносивших мне эти припасы и стал в сторонке, наблюдая как, большая половина пастырей продолжали жадно загребать еду. Лишь Коля, взглянув на меня, перестал набивать сумку и встал рядом. Через полминуты так же поступил и Сергей, строгим взором проходя по своим братьям по оружию. Сельчане явно заметили эту "небольшую" разницу. Их староста едва заметно покачивал головой.       Когда сбор пошлины был окончен, Ярослав подошёл к Михаилу и протянул руку:       - Отлично. Спасибо вам. Теперь осталось передать нам оружие и в путь-дорогу.       Старик выдержал небольшую паузу и молвил:       - А в этом вопросе я вынужден попросить у Вас прощения. Но я хотел бы передать своё ружье, единственное, что у нас есть из оружия, Вашему бойцу Максиму.       Некоторые пастыри, в том числе и сбитый с толку капитан, сразу обернулись на меня. Я удивлённо приподнял брови и сделал невинное личико. Михаил направился ко мне, по пути снимая ружьё с плеча.       - Но... - я попытался возразить, но мгновенно эта идея показалась мне не самой лучшей. Я предпочёл бы лучше иметь ружьё в своих неумелых руках, чем постоянно нервничать, пока оно за плечом у обезумевшего Вождя.       Я выставил две руки и они тут же ощутили холодную сталь оружия.       Михаил хлопнул меня по плечу:       - Я тебе доверяю, парень. Не подведи нас, - я промолчал, глядя ему в глаза, пока он отсчитывал мне патроны в коробочку, - Вот, здесь пятнадцать патронов. Это всё, что есть.       Староста развернулся и пошёл к своим людям мимо капитана, ведя с ним бесшумную перестрелку взглядами. Первый залп был явно за капитаном.       Ярослав подошёл ко мне вплотную и тихим голосом произнёс:       - Ты бы отдал мне ружьё, Макс. - И протянул руку.       Я прижал оружие поплотнее к груди: - Никак нет, капитан. Я уважаю людей, которые поделились с нами припасами, и послушаюсь воли Михаила.       - Боец, а кто твой капитан?       - Ты капитан. Но своё решение я осмелюсь не менять.       - Хм... - брови командира засвидетельствовали ещё большее недовольство.       - Ты стрелять-то хоть умеешь, салага?       - Так точно, умею, - пришлось соврать. В моей голове конечно прозвучал вопрос к самому себе: "Как же я буду стрелять, когда придёт время?". Как-нибудь разберусь. Главное, что ружьё в безопасности.       - Ну, смотри мне. Пойдёшь тогда со мной в одном строю.       - Есть, - Ну почти гора с плеч.       Вождь развернулся к пастырям:       - Построились по трое в сторону поля. Коля, Дэн и Данил - замыкающие, - все бегом стали формировать строй, - Дима, Макс - со мной.       Соответственно Серёга и Влад встали вдвоём посредине.       Ярослав повёл пастырей мимо людей и по пути обратился к старосте:       - Куда идём?       - Вон там, через лесополосу, идёт дорога. На неё выходим и идём вдоль поля. Дальше будет видно монастырь. Идти недалеко.       - Мы пойдём впереди, вы выставите своих парней по бокам... - глянул на сельских парней, вооружённых топорами, граблями и прочим инвентарём для огорода, - И идите где-то в двадцати шагах от нас. Как только заметите что-то, сразу зовите. Мы будем смотреть за чистотой пути.       - Не думаю, что это хорошее построение сил для нас, - усомнился Михаил.       - Просто смотрите в оба. Пошли, ребята, - капитан взмахнул рукой в направлении предстоящего пути и колонна тут же выступила.