Судьба - не дура!

В комнату, не стучась, заглядывает папа, и Джунмён устремляет на него взгляд, отрываясь от книги. Родитель молча входит и садится на его кровати, напротив. - Как поживает мой беременный омежка? – интересуется он мягко, глядя на едва увеличившийся животик. Джунмён вздыхает и тут же улыбается. Его отец, хотя и альфа, давно уже для них с братом – самый мягкий, понимающий и надёжный папа на свете. Взрослый альфа усаживается рядом на кровать, а Джунмён устраивается у него на плече, обнимая. - Ну, как дела? – снова зовёт родитель, гладя омегу по волосам. - Нормально. – отвечает Джунмён спокойно. – Как всегда. - Всё не разговариваете. – скорее утверждает, чем спрашивает папа, и Джунмён прячет улыбку. Всё-то он знает! - Нам не о чем разговаривать. – омега пожимает плечами. - Как это? – удивляется папа. – А о нём? – он указывает пальцем на живот Джунмёна. – Это же ваша главная тема для разговора, самая важная, та, которая вас связывает. - Мы не говорим о нём. – отмахивается омега, нахмурившись. - Почему? – папа целует его в лоб. – Джунмён-а. – вздыхает. – Ты его к себе не подпускаешь, так? Даже когда он хочет этого? - Он этого не хочет. – фыркает Джунмён, обхватывая живот ладошками. - Ты мне сам рассказывал, что он уже пытался взять ответственность на себя, но кое-кто, да-да, я о тебе сейчас, - папа щёлкает его по кончику носа. – Встал в позу, сказал, что маленький человечек внутри – только его, и убежал. Было такое? - Ну, было. – неохотно соглашается омега. – Пап, давай не будем об этом, ладно? - Мён. – взрослый альфа садится и заставляет сесть сына, а потом глядит ему в глаза. – Я понимаю, прекрасно понимаю, в каких условиях вырос ты, и в каких условиях вырос твой брат. Как и прекрасно понимаю то, что тебе бы не хотелось таких же условий для своего ребёнка, я прав? – Джунмён вздыхает, ничего не отвечая. – Хороший мой, ну я же знаю, как ты хочешь, чтобы твой малыш рос в полноценной семье, чтобы у него было то, чего не было у тебя. – родитель тянет его за плечи к себе и обнимает, омежка обнимает в ответ, крепко прижимаясь. Зачем он приходит сюда снова и снова, Ифань и сам до конца не понимает, но маршрут до бара за углом его дома становится настолько привычным, что ноги несут чисто автоматически. Привычно свернуть с улицы, спуститься в подвальное помещение, толкнуть слишком тяжёлую дверь и зажмуриться у входа, ибо свет нарочно устремляется на дверь с каждым новым посетителем. Привычно пройти к барной стойке, усесться на тот стул, где он обычно сидит, и привычно поздороваться с Исином… не поздороваться с Исином, его нет! Альфа несколько раз оглядывается, удивлённо хлопая ресницами. На дворе день, у Исина сегодня рабочий день, и в такое время, когда бар служит неплохой кофейней, омежка всегда тут. Ифань делает круг вокруг барной стойки и снова плюхается на стул. – и где может быть этот господин-очаровательный-психолог. - Исина не будет сегодня. – зовёт от служебного входа уборщик-бета, узнавая в Ифане постоянного клиента. – Он только-только отпросился у начальства и ушёл. Минуты три назад, через служебный выход. Альфа благодарно кивает и устремляется к выходу, обходя здание бара, ныряя во дворы. Может, он ещё застанет омежку? Ни одного дня не проходит без ободряющего совета Исина. Ифань замирает у служебного входа, оборачиваясь, а омеги след простыл. Он присаживается на лавочку во дворе, вздыхая, когда пищит кодовый замок и со служебного выхода появляется Исин с рюкзаком на перевес. Видимо, что-то забыл и вернулся. - Ты как всегда. – хмыкает альфа, вставая на ноги и подходя к омеге, но едва он успевает сделать несколько шагов, как понимание бьёт его по лбу, словно молот. Исин поражённо замирает напротив, не ожидая его тут увидеть, теперь ещё и потому, что альфа, кажется, всё понял. Он поспешно прячет ладошки в карманах и спешит обойти, пока альфа удивленно хлопает ресницами и хватает губами воздух. – Исин. – альфа устремляется следом, от чего омега ускоряется и только охает, когда на его плечи ложатся крепкие ладони, заставляя остановиться. – Не уходи. – выдыхает Ифань, оставляя руки на плечах и склоняясь к тонкой шее. – Чёртов секретный агент. - Из меня бы отличный вышел. – улыбается в ответ омега, чувствуя приятное тепло внизу живота. Течка на носу, надо бежать, бежать и не оглядываться, даже если Ифань узнал его. – Мне надо домой. – омежка кивает и поддаётся, когда его мягко разворачивают к альфе лицом. – Надо домой, сейчас. – повторяет он. – И быстрее, желательно. Альфа коротко кивает и обнимает хрупкую фигуру, утыкаясь носом за ушком, наполняя лёгкие и всего себя этим запахом, который он, кажется, искал так долго. - Как ты пахнешь… – вздрагивая, шепчет омега, притаившись в крепких руках. – Позже… - судорожно выдыхает он. – …поговорим. Потом. – он удивлённо охает, когда горячие губы мажут по щеке, и устремляется прочь едва ли не бегом. Капитан баскетбольной команды провожает его взглядом и улыбается. Папины слова весь день не дают покоя, и когда в тесной аудитории становится душно, глава студенческого совета решает выйти на задний двор и немного освежиться, успокоиться. «Хороший мой, ну я же знаю, как ты хочешь, чтобы твой малыш рос в полноценной семье, чтобы у него было то, чего не было у тебя». Джунмён не успевает заметить, как по щекам градинами начинают катиться слёзы, крупные и горячие, а из груди рвётся всхлип. Он оседает на ближайшую лавку, прикрывает губы ладошкой и опускает голову ниже, чтобы никто не заметил, в конце концов, в его состоянии это нормально, ведь так? Джонин как раз выходит на задний двор университета, где обычно не слишком людно, когда слышит всхлипы, а потом и видит. Сердце в груди от страха тут же делает кульбит, альфа со всех ног устремляется к омеге, тут же опускаясь на колени перед ним, касаясь кончиками пальцев щеки, пытаясь заглянуть в глаза. - Мёни. – Джунмён дёргается, узнавая голос, а потом видит напротив Джонина, который сидит перед ним на коленках. От этого омега неожиданно начинает плакать сильнее, а затем вообще вслух рыдает, уже не сдерживаясь, когда Джонин обнимает его за талию, а потом кое-как прижимается к его животу. – Маленький. – шепчет альфа. – Не плачь, родной. Джунмён давится воздухом, слыша такие слова и чувствуя горячие руки, щекотное дыхание на животе через ткань, и всё его существо тянется навстречу, как и то, что растёт под сердцем, а логика вопиюще умоляет оттолкнуть, прекратить, сказать что-то обидное, сделать так же больно. Джонин даже не шевелится, просто обнимает, а омега охает, а если кто-то увидит? - Что ты делаешь? – интересуется Джунмён негромко. - Ну чего ты, а? – Джонин поднимает к нему лицо и снова тянется ладошкой, вытирая мокрые щёки. – Что случилось? - Ничего. – Джунмён тянет носом. – Уходи. - Не уйду. – отрицательно качает головой альфа, продолжая обнимать. – Никуда не уйду, слышишь? Больше никогда. - Уходи. – почти хнычет Джунмён, пытаясь оттолкнуть альфу. – Поздно всё исправлять, поздно. - Никогда не поздно. – отзывается альфа, целуя его живот через ткань футболки. - Ну пожалуйста. – омега снова начинает рыдать, опять-таки, не замечая этого. – Уходи. Оставь меня, Джонин! Альфа ничего не отвечает, продолжает сидеть да изредка целовать его живот. - Ну что ты?... – Джунмён всхлипывает и путается пальцами в чужих волосах, прижимая ближе к себе, мягко поглаживая. - Думаешь, этого хватит? – Бэкхён оборачивается к альфе, в руках которого коробка больше, чем у него самого. - Ещё останется. – улыбаясь, кивает Чанёль. – Лавочки давно пора освежить. - И как ты только уговорил меня на это… - Бэкхён делает несколько шагов вперёд и от неожиданности роняет коробку из рук. - …безумие. Картина, которая разворачивается у него на глазах, сказать, что шокирует – ничего не сказать. Он видит альфу, своего, теоретически, альфу, который сидит на коленях перед его лучшим другом, беременным лучшим другом, и то, как первый себя ведёт, сразу о многом говорит Бэкхёну. Джунмён рыдает вслух, глядя расфокусированным взглядом куда-то вперёд, альфа что-то говорит ему, а потом омега прекращает обнимать и толкает его в плечи, отстраняясь и подрываясь с лавочки, пытаясь сбежать. Джонин же ловит его за руки, пытаясь удержать, но Джунмён не позволяет, и, утирая одной рукой лицо, устремляется прочь. Альфа снова ловит, хватает за плечи, глядя в глаза, что-то объясняет, а Бэкхён чувствует ладонь на своем плече. Он оборачивается к Чанёлю, который закусывает губу и совсем не выглядит удивлённым, а только пожимает плечами. - Тебе больно? – шепотом интересуется Чанёль, сжимая ладонь чуть сильнее. - Больно. – Бэкхён кивает, подхватывает с пола коробку и возвращается обратно в университет, Чанёль семенит следом. «- Мён!... - Я тебе не Мён, а глава студенческого совета! - Подожди! Дай мне… - Я же сказал, что поздно! - Он так не думает! - Он ещё не родился! - Мёни… - Иди к чёрту! - Джунмён, да погоди ты! - Ненавижу тебя!» Альфа вздыхает, откидываясь на спинку лавочки. Он кается, он готов ползать на коленях и молить его простить. Сегодня, выйдя на задний двор, он не ожидал, что так отреагирует на плачущего омежку. Джонин не на шутку испугался, словно что-то случилось, и пока прижимался к едва округлому животу, чувствовал себя не просто хорошо, а слов, наверное, сейчас не хватит описать – как. Ведь до него можно достучаться, так? Можно же? Джонину никто не нужен больше, кроме его омеги! Сейчас, завтра, всегда! Нужно поговорить… - Гнусный лицемер! – Бэкхён появляется неожиданно, и Джонин дёргается, вставая на ноги – только о нём думал. Бэкхён едва успевает подойти, как тут же отвешивает альфе звонкую пощёчину. - Бэкки, что?!... - Я всё знаю про Джунмёна! – отвечает омега, и Джонин охает вслух. – Какой же ты лжец и эгоист! - Бэк… - альфа пытается подобрать слова. – Я не знаю, когда всё пошло под откос… Я хотел рассказать, но… - Как ты мог, придурок, бросить своего беременного омегу одного?! Как мог так поступить с ним, бесчеловечное чудовище? – Бэкхён отвешивает ему ещё одну пощёчину. - Погоди, - Джонин выставляет руки вперёд. – То есть, тебе абсолютно всё равно, что альфа, с которым ты встречался, изменил тебе с другим омегой!? – удивлённо выдыхает капитан футбольной команды. - А это за измену! – третья пощёчина. – Да если бы я сразу узнал, что Джунмён – твой омега, я бы отступил, потому что в отличие от тебя, Джонин, я, наоборот, с детства верил во все эти сказки о своей истинной паре. Но когда я действительно встретил его, решил пустить всё на самотёк, потому что у меня был ты. Я боролся со своей природой и судьбой ради тебя, не зная, что человек, который успел стать мне словно братом, так страдает из-за тебя. Джонин опешивает – он ожидал чего угодно, но не этого. - Ты… встретил своего истинного альфу? – спрашивает он первое, что ему пришло в голову. - Встретил. – хмыкает Бэкхён. Джонин дёргает его за руку к себе и обнимает за плечи. - Прости, что сделал тебе больно, Бэкки. Наверняка, я делал этим больно и ему. Ты ведь не чужой мне человек. – он вздыхает. - Ты не у меня должен прощения просить, кретин. – Бэкхён больно бьёт его в грудь, но обнимает так же за плечи в ответ. – Ты мне тоже не чужой, но знаешь, когда ты встречаешь свою пару, ты понимаешь, словно всё, что ты чувствовал до этого – было ничем. – Бэкхён вздыхает. – Прости. - Ты видишь только его, везде чувствуешь его запах, и тебе кажется, что ты знаешь его лучше всех. – альфа вздыхает. - Что же до тебя доходит-то, как до жирафа, дубина? – Бэкхён отстраняется, печально улыбаясь, а потом достаёт свой телефон и пишет смс. – Чтобы в три был на перекрёстке у ночного супермаркета. Он будет ждать там меня. – бросает омега, пряча телефон. – И если всё не исправишь, и папа моего крестника снова будет страдать – я убью тебя собственными руками. – Бэкхён снова замахивается. – Обещаю! - Ты лучший! – улыбается Джонин, слегка толкая Бэкхёна в плечо. - Вали уже! – Бэкхён складывает пальцы правой руки в фигуру и разворачивается, уходя по коридору. Кем бы он не был в его жизни, Джонину с ним повезло! А теперь самое время вернуть себе того, тех, кто действительно принадлежит ему, и без кого он больше не сможет! - Я совсем не подглядывал. – тут же роняет Чанёль, вскакивая на ноги, едва Бэкхён оказывается в пределах видимости. – Но сколько пощёчин ты ему надавал? Вот так, и так, и… - альфе не дают договорить. Омега молча оказывается совсем близко и затыкает его поцелуем, привстав на носочки. Чанёль облегчённо выдыхает в поцелуй – со старым покончено, всё на своих местах, самое время начать новое. - Странные ощущения. – выдыхает Бэкхён, когда отстраняется. Чанёль опускается на лавку, на которой до этого сидел, и тянет омежку за собой, усаживая его на свои колени. - Необычные. – соглашается альфа, кивая. – Какие-то такие… эм. – Чанёль снова теряется в словах, замечая взгляд, устремлённый на него. – Пожалуй, стоит ещё раз попробовать, чтобы разобраться. – неуверенно предлагает он и видит, как Бэкхён улыбается. – Как считаешь? - Я согласен. – кивает омега, улыбаясь шире, и льнёт поближе, позволяя себя целовать и отвечая на поцелуй. В обед звонит донсен, спрашивает, что приготовить на ужин, а потом на пороге вырастает неожиданный гость. Джунмён тут же натянуто улыбается, видя сведённые брови на переносице Ифаня. - Мне нужно с тобой поговорить. – говорит альфа. – Можем выйти? - Мне с тобой тоже. – кивает Джунмён в ответ. – Конечно. – омега поспешно встаёт. Сегодня и так, не день, а один сплошной ад – голова раскалывается, и свежий воздух не помешает. Джунмён просит альфу прогуляться куда угодно, только не на задний двор. Снова натыкаться на Джонина омеге совершенно не хочется. В парке, недалеко от университета, тихо и свежо. Альфа и омега опускаются на лавку и переглядываются. А потом, в унисон: - Я встретил своего омегу! - Джонин – мой альфа! - Оу… – шокировано выдает Ифань. Джунмён прячет взгляд, перебирая пальцы, альфа удивлённо изучает его глазами. - Я знал, что так будет. – подаёт голос омежка. – Поэтому не соглашался. – он несмело вскидывает глаза. – Ты злишься? – интересуется он, не понимая по выражению лица альфы, что тот чувствует. - Не знаю. – выдыхает Ифань. – Всё это несколько неожиданно. - Поверь, на меня тоже сегодня немало информации свалилось. – Джунмён пожимает плечами. - Ты в порядке? – взволновано интересуется альфа. - Держусь. – омега кивает, улыбаясь уже более искренне. – Я за тебя рад. - А за тебя нет, учитывая, что мой лучший друг, который твой альфа, так некрасиво с тобой поступил. – Ифань хмурится. - Не забивай себе голову. Лучше расскажи про своего омежку. Какой он? – тут же просит Джунмён. - Ладно. – альфа поворачивается в его сторону, широко улыбаясь. – Его зовут Исин, и он подрабатывал моим личным психологом, когда я жаловался ему на тебя. Джунмён вскидывает бровь, а потом оба смеются. Джонин смотрит совсем отчаянно, а Джунмён психует и злится, когда видит его на перекрёстке, но бежать уже поздно. Он говорит что-то о том, что ему жаль, что он не думал, что был высокомерным эгоистом, и омега вслух соглашается с каждым его словом. Альфа обещает, что исправится, что станет лучше, что будет заботиться о нём и о малыше, а Джунмён глядит куда-то сквозь него. Это всё лишь слова! Глупые слова! Омега ничего не отвечает, только отрицательно качает головой и молча уходит. В дверь настойчиво трезвонят, Джунмён, только вернувшийся домой, дёргает за ручку и находит на пороге Бэкхёна. - Я всё знаю. – тут же выдыхает он вместо приветствия. Джунмён вздыхает, он и так прекрасно это понял, ещё когда на встречу вместо Бэкхёна пришёл Джонин. - Это у вас с Чанёлем мода такая, парная? – уточняет он, отходя в сторону и пропуская Бэкхёна в дом. - Ты знаешь, что мы – парные? – интересуется Бэкхён, пока снимает куртку. – У меня передоз информацией за последние сутки, мой мозг уже кипит. – жалуется омега, присаживаясь на диван в гостиной. - Мой тоже. – Джунмён вздыхает, оседая рядом. – И я слабо понимаю, как с этим всем сейчас справиться. - Вы… - Бэкхён устремляет на друга осторожный взгляд. – Поговорили? - Это было подло с твоей стороны: самому назначать встречу, а присылать его. – надувается Джунмён. – Я его прогнал. - Ты знаешь, сколько я ему, бедному, сегодня пощёчин за тебя и за себя надавал? – Бэкхён фыркает. – А ты его ещё и прогнал? - Бэкки… - Джунмён вздыхает. – Он меня изнасиловал. - Ладно тебе. – Бэкхён хмыкает. – Изнасиловал? Тебя? Свою истинную пару? Во время течки? Тебе не кажется, что это даже звучит смешно? За что ты всё-таки на него злишься, признайся себе, ну и мне? - За его наплевательское отношение с самого начала. – уверенно кивает Джунмён. – То, как он повёл себя, то, что он говорил. Ты не видел, не слышал и не знаешь, как он прижал меня к стене в тайм-ауте баскетбольного матча, и что я от него выслушал. Мне хотелось прийти домой и умереть. Бэкхён внимательно слушает, потом вздыхает и обнимает за плечи, складывая голову Джунмёна себе на плечо. - Мой хороший глава студсовета. – приговаривает он. - Очень мило с твоей стороны. – отзывается Джунмён. – Хочешь, ошарашу тебя ещё больше? - Ну давай, добей меня, детка! – картинно выдыхает Бэкхён, хватаясь за сердце. - Ифань нашёл свою омегу. Мы поговорили и остались друзьями. Я так рад этому, больше не придётся обижать его. – Джунмён облегчённо улыбается. - И правда, добил. – Бэкхён выдыхает, падая на спинку дивана и утягивая Джунмёна с собой. – Что делать будем? - Может, закажем пиццу?