Игра с властью

Серый Утес. Туннели под городом       Руж не любила встречи с Картесом. Он всегда умудрялся чем-нибудь да взбесить ее. Девушка уже даже жалела, что связалась с ним. Но особого выбора не было. Если он, действительно, хоть что-то знает, это ей пригодиться. И, конечно же, Руж хотелось поскорее выяснить, что таит Блейз.       Летучей мыши удалось украсть все те документы, что просил Картес. Добыть их было нетрудно.       Войдя в лабораторию, где обычно работал хорек, девушке пришлось долго бродить по ней в его поисках. Но как только она начала подумывать о том, чтобы уйти, ее окликнул знакомый грубый голос.       Летучая мышь обвернулась, Картес направлялся к ней. Хорек курил по дороге, хотя в подземном комплексе это было строго запрещено.       — Плевал я на их правила, — сказал он Руж и выдохнул струю дыма. — Не меня ищешь? — Улыбаясь, хорек затушил сигарету об стол.       — К сожалению именно тебя.       — Почему к сожалению? — Хорек снял очки и потер стекла об рукав своего застиранного халата. — Я тебе настолько не нравлюсь?       Руж сделала вид, что не расслышала вопрос. Она протянула Картесу три папки с документами:       — Вот все то, что ты просил. Теперь твоя очередь.       Хорек молча забрал папки и, бросив на стол, открыл одну из них.       — Ха! Гениально! — сказал он через минуту, когда пролистал папку примерно до середины. — И как можно было доверить недоумкам такие материалы для исследования?       — Может, после будешь восхищаться? — Руж нервно дернула крыльями. — Давай информацию.       Картес закрыл папку и аккуратно положил ее под две другие, после он окликнул стажерку, а когда девушка подошла, передал ей документы.       — В нижний ящик моего стола. Обязательно закрой, а ключ сразу неси мне. — Затем он обратился к Руж: — Давай не здесь. Тут слишком много глаз.       Словно истинный джентльмен, он аккуратно взял Руж за запястье и, выведя из лаборатории, быстро затащил за угол.       — Вот. Думаю, здесь нас никто не услышит и не найдет.       Руж вырвала руку:       — Конечно. Ведь никто точно не заметил, как ты тащил меня через всю лабораторию.       Картес презрительно фыркнул:       — Так что ты хочешь узнать?       — Все! Все, что ты знаешь. Что таит Блейз? — Руж сказала это поспешно и горячо. Ее уже тошнило от общения с этим «эксцентричным» ученым.       — Что таит Блейз?! — Картес пожал плечами, потом похлопал по карманам халата. Обнаружив там пачку сигарет, расслабился и начал спокойно говорить. — Это можно долго рассказывать. Но я подчеркну только то, что касается вашей веселой компании.       — А ты что, знаешь больше? Откуда? — Руж перебила его.       — У меня свои люди, как я и говорил, красотка. Я, конечно, не дотяну до уровня «птицевода», но что твориться у королевы хорошо знаю. В основном это слухи вперемешку с домыслами. Но только не в твоем случае.       — Тогда выкладывай!       Картес засунул руки в карманы халата:       — Про радары и про то, что они уловили ваше прибытие, ты уже знаешь. Но думаю о том, что Блейз знала: на борту самолета были именно вы. Об этом ты догадывалась, а?       — Что! Но как? — Руж сделала шаг назад. Самые худшие предположения подтвердились. — Почему она не предупредила, что в Венгории не безопасно? — Этот вопрос она скорей задавала сама себе. В сотый раз с тех самых пор, как они оказались в этой стране.       — Этого я не знаю. Но сама подумай. Отряд Сильвера оказался в том самом месте и в нужное время не случайно.       — Хочешь сказать, она намерено не предупредила нас.       — Почему бы и нет. Нельзя исключать такую версию.       — Но зачем? — Девушка не хотела верить в очевидное.       — Возможно, она решила, что с вашими способностями, она сможет закончить войну побыстрее. Но, похоже, что она не только этим ограничилась. Мои люди осматривали место, где ваш самолет взорвался. Были найдены частицы того свертка, в который была завернута взрывчатка. Нам даже специального анализа проводить не пришлось. Такую взрывчатку делают в моей лаборатории. Очень хорошая мощность. Не удивляюсь, что от самолета ничего не осталось.       — То есть мы застряли здесь по ее прихоти! Вот же вероломная дрянь.       — Создала вам безвыходную ситуацию и втянула в политику. Как мило. Вот почему Сильвер сох по ней. Управление С.Н.П.       — Передайте эти документы Алестеру лично в руки. Не его охране, не его прислуге, а ему в руки. Скажите, что первый советник просит его незамедлительно выполнить все указания.       После того как Стальная Переправа присоединилась к С.Н.П. дел стало намного меньше. Только середина дня, а Сильвер уже закончил с планами на сегодня. Последним было отдано распоряжение новому губернатору города, чтоб тот незамедлительно начал вербовку местных в регулярную армию партии. Планировалось набрать примерно двадцать тысяч.       Советник потянулся в кресле и придвинул его поближе к окну. За стеклом, в ветках дерева вила гнездо пара птах.       Ежу не давал покоя последняя беседа с главой С.Н.П. Сильвер все пытался убедить его отыскать союзников. А Эйдон наотрез отказывался, даже кричал на него. Лидер был в гневе. А злой Эйдон способен на что угодно.       Погрузившись в раздумья, Сильвер оперся на подоконник и прикрыл глаза. Его раздумья были прерваны негромким, но настойчивым стуком в дверь.       Белый еж придвинул кресло обратно к столу, попытался пригладить колючки на голове.       — Да. Входите.       В кабинет вошла Ирен. Улыбаясь, она тихонько прикрыла за собой дверь и подошла к его столу, виляя бедрами:       — Не от чего важного не отвлекаю?       Сильвер пересел на подоконник, закинул ногу за ногу:       — Как видишь, работаю не покладая рук.       — А я по делу. Негласному. — Кошка кивнула и, обогнув стол, села на его краешек, не сводя взгляда с первого советника.       — Решила посекретничать. Ну, давай выкладывай.       Ирен заправила за ухо локон:       — Если меня услышат не те, я могу лишиться жизни. — Она глубоко вздохнула. От этого его грудь чуть приподнялась и опустилась.       Сильвер с трудом отвел взгляд.       — Кто будет по мне скорбеть? — Кошка заглянула ему в глаза, пытаясь придать лицу серьезное выражение. Давалось ей это нелегко. Мужчины, — одно на уме.       — Ладно. — Она словно одернула сама себя. — Но ты должен знать, что я и некоторые приближенные поддерживаем твою идею. Нам необходимо найти союзников.       Сильвер усмехнулся:       — Поддерживаете или нет, все равно ничего не сделать. Пока Эйдон сам не поймет, что с союзниками у нас больше шансов победить.       — Вот поэтому я и здесь. Ты первый советник Эйдона, и ты сам видишь, в последнее время он сильно сдал. Он придерживается устаревших правил, старого порядка, вся его политика, как внутренняя, так и внешняя, кардинально устарела. Я согласна, что это все помогает нам худо-бедно существовать. Но поддерживая эти… эти традиции мы ничего не добьемся. Другие партии уже обратили на нас внимание, скоро они нарастят военную мощь, поймут, что нас можно победить. И мы обречены на провал, если не взять все в свои руки.       — Я потерял нить. — Сильвер напрягся.       — Эйдон приведет нашу партию к поражению. Этого можно избежать, если мы все возьмем под свой контроль.       — Ты хочешь, чтобы я крутил партией самостоятельно, в тайне от Эйдона?       — Именно это. Не волнуйся за него. Больше свободного времени, меньше работы, бутылка мадеры и он ничего не заметит. А с приближенными проблем не будет, это я возьму на себя.       Еж улыбнулся, встал с подоконника и прошел на середину своего кабинета:       — Даже не надейся, Ирен. — Голос у него дрогнул. — Я всегда ненавидел политику и власть. Власть развращает. Поэтому я не пользуюсь тем, что мне даровано.       — Ты боишься власти? — Девушка лукаво улыбнулась ему в ответ. — Власть можно сравнить с оружием. Если ты не умеешь им пользоваться, от него мало пользы. Но если ты научишься правильно с ним обходиться, ты сможешь многое изменить. К сожалению, есть такие глупцы, которые только научившись пользоваться этим оружием, начинают с ним играть, в итоге они либо лишаются его, либо по свой же вине погибают. Чаще всего второй вариант.       — И что ты хочешь? Чтобы я взял на себя обязанности Эйдона? Он же сразу поймет, что-то не так.       — Нет. Все проще. Только скажи, и я сделаю так, что все дела партии будут проходить через тебя. Если ты захочешь, наш бесстрашный лидер о некоторых вещах даже не узнает.       Сильвер пристально посмотрел на девушку. Не благодаря убедительной и льстивой речи еж поверил ей. Он просто знал, Ирен никогда не бросает слов на ветер. Давно пора признать, он не только поражен ее хитрости и изворотливости, он попросту очарован этой кошкой.       — Я нахожусь на посте первого советника не первую неделю. Почему ты не предложила этого раньше?       — Не доверяла тебе.        «Искренна ли она», — подумал Сильвер.       — А сейчас, Ирен, доверяешь?       — За тобой пристально следила не только королева. В нашей стране не так много достойных людей. Ты один из них.       — Что именно грозит нам?       — Нам не знаю, но что грозит тебе, могу сказать. — Ее голос стал едва слышен. — Тоже что и почти вымершему роду монархов.       Еще пару минут стояла тишина. Наконец, Ирен поднялась, в упор подошла к ежу. Она положила руки ему на грудь, начала пальцами перебирать белоснежный мех, ладонь скользнули ниже по ребрам и легли на его торс.       — Ты вызываешь у меня весьма противоречивые чувства. Так и быть, я дам тебе время все обдумать. — Подмигнув, кошка резко развернулась и направилась к двери.       Сильвер застыл на месте. Происходящее его не ошеломило, он ожидал нечто подобное. Как хорошо, даже легко стало. Можно себе хоть в этом признаться. Да, Ирен права. Глава партии слишком много гребет под себя и уже не справляется. Не надо ожидать от него разумных ходов.       Еж мотнул головой. Ему сейчас придется на это согласиться, как такового выбора нет. Не решится сейчас, потом может быть слишком поздно. Новые битвы, новые потери. Но тогда единственное, что может спасти его от кошмарной участи, так это победа.       — Ирен! Я... я согласен.       Кошка, одарив напоследок парня кокетливым взглядом и очаровательной улыбкой, ушла.       А Сильвер сам не верил в то, что сейчас произошло. Он сделал то, чего еще несколько дней назад и не подумал бы сделать.        «Это плохо кончится. По крайней мере, для меня».