Превозмогая боль внутри моей души, Я тянулся сквозь Твое молчание, чтобы забрать то, что Ты скрываешь. Я пытался найти ответы в своих страхах. Но все, что было найдено, исчезло в тот миг, как появилось... Red – Take It All Away
Америка встретила двух молодых людей своим тёплым ветром и слабо греющим с утра солнцем. Люди куда-то торопились, крутились в водовороте собственных дел и мыслей. Никто толком и не обращал внимания на приехавших туристов. Впрочем, чего обращать, если каждый день сюда, в Нью-Йорк, съезжаются тысячи таких же. Это стало маленьким моментом реальности, что повторялся в жизни жителей Большого Яблока очень часто{1}. Орихара был бледен: самолёт отобрал слишком много сил. Четырнадцать часов – это довольно много для перелёта. Изая часто летал, покоряя просторы, но такие длинные поездки были для него в новинку. Чего не скажешь о Хейваджиме: он был бодр, свеж и на его лице не было даже намёка на усталость. И сейчас Изая не знал что делать: в очередной раз сказать Шизуо, какой он монстр, или люто завидовать такой выносливости. Видимо, можно даже найти в сущности монстра плюсы. - Блоха, неужели ты устал? А я уже думал, что поток твоей энергии ничто не может заглушить. - Какой ты наблюдательный, Шизу-чан. А вот то, что ты сейчас активно вышагиваешь, является прекрасным доказательством твоей сущности монстра. - Агр, у тебя всё сводится к этому, да? - Конечно, Шизу-чан. Я бы даже сказал, что любя намекаю тебе о том, кто ты есть. И не смей брать автомат, тут тебе приличное общество! Гул машин прерывает их перепалку, заставляя двигаться дальше. Они молчат, потому что каждый думает о своём. Шизуо не знает, что ожидать от этой встречи, ведь если сам Орихара и его сёстры были очень неординарными личностями, то какими должны были быть его родители? Страшно было представить, настолько были те недалёкими. От одной мысли, что старшее поколение могло быть ещё хуже врага, становилось плохо. Они не замечают за своими мыслями действий, которые выполняют. Орихара легко ловит такси, приветливо улыбаясь(искренне ли?) водителю. Он кидает на чистом английском что-то вроде: «Good morning. Can you take me and my friend to #### street»{2}. Хейваджима в очередной раз удивляется. Сколько же языков знает это создание, что он так ненавидит? Сколько информации хранится в этой голове? Изая был погружен в себя, нагнетённый собственными проблемами. Родители или нет? Что они могли сказать такого, что он не знал бы? Те пару лет, что пропали из его памяти, пугали. Ещё больше пугал тот человек; что, казалось, знает о нём всё, даже самое страшное, что скрывал сам информатор. Он шёл в предвкушении и с лёгким страхом окончательно потерять свою родню. Почему окончательно? Потому что никогда особо тёплых отношений в этой семье не наблюдалось. Широ и Кёко{3} всегда были на работе, оставляя ребёнка с нянями{4}. Изая не мог сказать, что ему не хватало внимания. Добрая улыбка его няни до сих пор вспоминалась с детским трепетом в сердце. Он помнил всё: её слабые руки с проступившими нитями вен; еле приоткрытые от тяжести век глаза; морщинистое от веса прожитых лет лицо и тонкий, но как-то по-королевски сложенный, стан. Она была всем. Миниатюрная леди прививала Орихаре чувство вкуса, любовь к литературе и такую его знакомую любознательность. Но это не продлилось долго. «Леди» была уже давно не леди, как оказалось. Пожилая женщина в меру своих сил уже не могла присматривать за мальчиком, которому нужно было двигаться как можно больше. Изая делал всё, чтобы его любимая няня осталась: был послушным, приносил домой только «отлично» из школы, помогал родителям, хоть и видел тех раз в полгода. Однако это задержало дорогую сердцу женщину ненадолго. Она пробыла с ним ещё три месяца, а потом исчезла, словно и вовсе не было. Мальчик заметно погрустнел, замкнулся в себе. Сначала он пытался найти хоть какую-то информацию – всё было тщетно. Понемногу боль утихала, оставляя за собой неприятный след. Родители присылали ему всё новых нянек, однако младший Орихара ухитрялся довести их за первую неделю. И так сильно, что те бежали с места работы, даже не требуя аванса. Лишь бы скорее убраться от этого дьявольского ребёнка. Так Изая стал самостоятельным окончательно. После двадцати «великолепных» нянь, родственники решили, что стоит предоставить мальчика самого себе. Тем более, Изая уже был достаточно самостоятельным. Этот период в их жизни дал приличный раскол, который потом превратился в пропасть, отделяющую родных людей навсегда. Вся ласка шла на сестричек, которым было три и четыре годика. Маленькие бестии, которые откровенно повторяли за старшим братом, что стал отдаляться от семьи. Они отдалялись от родителей, даже не понимая этого, просто следуя за тёмной курткой, наброшенной на тощее тело, своего брата. Они всегда бежали за ним, мило улыбаясь на холодный взгляд. И Изая привязался к «цветам» жизни. Своей, какой-то Орихаровской, любовью. Холодной, терпкой и очень особенной. К сожалению, маниакальная любовь к людям меняла не только будущего информатора, но и маленьких девочек, что видели идеальную модель поведения в брате. Чтобы как-то приблизиться к своему любимому брату, девочки научились выделяться в своём стиле. Изая много раз успел пожалеть об этом, но сейчас уже ничего нельзя было изменить{5}. Они углублялись где-то в недрах своей души, становясь одним человеком. Каждая погибала, если рядом не было другой. Они были противоположностями, дополнениями друг друга, которые когда-то давным-давно распределили между собой роль. Роль одного человека. Туман прошлого легко разрешает таксист, который что-то шепчет из-за идиотов-водителей, что в очередной раз не там подрезали. Информатор давно отметил, что таксист был нервный. Видимо, на это сказывался его рабочий день с непостижимыми условиями работы. Тишину автомобиля разрезает своим пением Стинг:He deals the cards to find the answer Он играет, чтобы разгадать The sacred geometry of chance Священную геометрию случайности, The hidden law of a probable outcome Скрытый закон вероятности исхода, The numbers lead a dance Но это – задача не из лёгких{6}.
Геометрия случайности? Изая непроизвольно примеривает образ того человека на себя – это вынуждает его выдавить ироничную улыбку. Наука жизни всегда была для него чем-то особенным. Он пытался разгадать, понять людей; возможно, он был намного ближе всех, кого сам знал. Однако заветные двери ответа не спешили распахиваться пред ним. - We are here[7], - как-то пренебрежительно бросает водитель, поглядывая на иностранцев. Он что-то бурчит себе под нос; видимо, не очень хорошее. Расплатившись, Шизуо следует куда-то за Орихарой, попутно рассматривая фасады зданий, чья архитектура совершенно отличалась от привычной в Японии. Всё-таки культура стран, что находятся на разных сторонах полушарий, совершенно разная. Хейваджима понимал это, но никак не думал, что зависнет, увидев всё вживую. - Любуешься, Шизу-чан? - Да. Я представлял, что различие будет такое, но не настолько. - Посмотрел бы я на тебя, если бы ты побыл в России, - как-то обречённо выносит информатор. - И когда ты везде успел побывать? - Секрет, Шизу-чан. Орихара уклончиво улыбается, смотря на недовольство со стороны блондина. Кажется, тот в очередной раз сжимает до скрежета зубы, чтобы только не сорваться на надоедливое насекомое. За последнее время их отношения стали какими-то домашними. Странно, но именно так мог бы охарактеризовать их Орихара. Их перепалки чем-то походили на разборки парочки, что прожила уже много лет вместе и знает все косяки друг друга. Жить вместе – сложно, а разойтись – не могут. - Твоё довольно лицо мне не нравится. Любой нормальный человек уже убежал бы давно от тебя. - О-о-о, а ты почему не бежишь? Я же говорил, что ты без меня не можешь? Орихара прогибается, уклоняясь от очередного столба. Кажется, люди начали замечать их перепалку: они скапливались недалеко, с ужасом смотря на человека, что смог выдрать метал из бетона. Это не очень хорошо. - Шизу-чан, - информатор хватает вышибалу за локоть, уводя в какие-то подворотни, - я, конечно, рад за тебя, но не думаю, что у тебя хватит зарплаты для того, чтобы подлатать дороги Нью-Йорка. А ещё я не думаю, что ты и тут хочешь заработать статус «монстра». - Это забота? - Не знаю, Шизу-чан. Расценивай это как сохранение лица хотя бы за границей. Он промолчал, чуть всматриваясь в фигуру, что так нагло тащила его. Блоха всё также бесила его, как и много лет назад, однако сейчас было что-то другое. Кажется, он даже сам получал удовольствие от их перепалок, что зарождались без всякого повода. Кто бы знал, что существование бок о бок принесёт им удовольствие. - Я надеюсь, что ты не уничтожишь дом моих родителей. - Не поверишь, но я надеюсь, что они более приятные люди, чем ты. - Оя, ты оскорбляешь мои чувства, Шизу-чан. - Ничего подобного. - Тебе противопоказано находиться рядом со мной, Шизу-чан. Я чую в твоей речи сарказм. - С тобой рядом всем противопоказано находиться. - Но ты же остался? – усмехается Орихара, показывая ряд светлых зубов. - Блоха, столб всё ещё рядом. И я с удовольствием снесу тебе голову. Информатор только хотел что-то ответить, но раздалась трель его мобильного телефона. Чуть цокнув языком, Изая посмотрел на дисплей. Mother. Как ни странно, а его мать всё так же была подписана на английском, как и много лет назад, когда Орихара уехал из этого дома. От факта заботы должно стать теплее на душе, но брюнет не мог сказать, что что-то ёкнуло. Простой среднестатистический звонок. - Hey mum{8}, - Орихара непроизвольно переходит на английский, даже не думая, что мать может ещё помнить японский. - Можешь не переходить на английский, я же знаю, что он тебе не так нравится. - О, благодарю. Зачем звонишь? - Я хотела узнать, приехал ли ты со своим м-м-м… другом. - Как мне не нравится твоя заминка, - Изая закатывает глаза, - мы приехали около часа назад. Уже около дома. Я так понимаю, нас встретят? - Конечно. Тебя ждём не только мы, знаешь ли. - Только не говори, что вы решили организовать банкет с партнёрами в честь возвращения блудного сына. Нет же? - Ты же знаешь, что я люблю ломать твои представления о мире? – с того конца послышался смешок. - Ладно, я сама встречу вас. А банкет будет через пару дней. Мы как раз разберёмся с тем вопросом, что ты так и не объяснил по телефону. Bye. Когда Изая спрятал телефон, повисло неловкое молчание. Шизуо поглядывал на лицо информатора - ему не нравился его вид. Подавленность и усталость уступили место некой злобе, совсем несвойственной Орихаре. Он сжимал тонкие пальцы в кулаки так, что можно было хорошо рассмотреть каждую костяшку. - У нас проблемы? - Ты и не представляешь какие. Они подошли к дому...