Шесть оттенков Охры

— А-а-а-а… — душераздирающий вопль пронесся по дому. Сердце ушло в пятки, и, не раздумывая, Дадли рванул к источнику звука. Спотыкнувшись на пороге, он растянулся своей немаленькой тушкой на полу перед уборной. Под аккомпанемент грохота, дверь медленно и с протяжным скрипом открылась, и на пороге появился Гарри замотанный в полотенце с белой шапкой пены на голове. Рука судорожно сжимали края махровой ткани, пытаясь согреться, а другая стирала пену с лица. — Бойлер сломался. Там теперь только холодная, — стуча зубами, пояснил виновник переполоха. Дадли сотрясаясь всем телом, молча, ржал над Поттером и над собой, — хватит смеяться! Ты предупредить не мог? Дадли икнул, вытер пальцем выступившие слезы, и так же молча махнув рукой, пошел ставить новенький чайник. С кухни послышался шум, а потом Ди крикнул: — Найди ведро и налей туда немного холодной, сейчас воду согрею. Гарри искомого не нашел. Только пластиковый таз, который был когда-то красного цвета. — Таз подойдет? — крикнул Гарри спрашивая. — Подойдет, — голос был уже рядом и Поттер повернулся, — если он конечно не в дырку, — Дадли улыбнулся и вылил полный горячий чайник в розово-белую посудину. — Ты сразу предупреди, что еще нового мне ждать от этого дома, — взмолился Гарри. — Я сам еще не знаю. Прости, про бойлер забыл предупредить, — виновато пробормотал Дадли и мазнул взглядом по телу Гарри. Шапка пены исчезла, мокрые волосы теперь прилипали черными змейками по плечам спине и груди. В горле образовался комок, но сглотнуть его почему-то не получалось. А Поттер спокойно повесил обратно на крючок полотенце и залез в ванну. — Помоги мне промыть голову, — попросил Гарри и посмотрел на него своими затягивающими как древесный мох глазами. Дадли поставил чайник на пол и потянулся к чаше, больше напоминающую старую маленькую салатницу. Зачерпнул воды и полил на голову, кожа под теплыми струйками покрылась мурашками, а Гарри замычал от приятного тепла и откинул голову назад. Дадли еще раз зачерпнул воду и, подхватив другой рукой, волосы от шеи промыл их. В уме представляя, что поливает комнатное растение, хотя на этот «цветочек» недвусмысленно заинтересованно реагировала еще одна часть его тела. «То губы, теперь еще и это»: — возмутился в уме Ди, когда мысль «Валить и трахать» стала назойливее комара. А человек перед ним не обладал большим бюстом, наоборот имел ровную поверхность и мужские причиндалы, обрамленные темными мелкими кудряшками. Не братская это любовь. Стало дурно. Хотя когда-то в детстве они целовались. Это были его самые последние дни с семьей и с Гарри. Данные мысли больно пришлись по душе, а старые шрамы тупо заныли и жар похоти который накрывал волнами, стал угасать. Пока Гарри находился рядом, у него не было и свободной минутки, чтобы найти девчонку или просто «погонять шкурку в одиночестве». Последнее, что могло помочь в этой беде — тренировки, которые он бросил. Дадли еще раз нагнулся за водой и мазнул небритой скулой нечаянно по плечу Гарри. Поттер хихикнул и съежился. — Тебе бы побриться, — предложил Гарри, тыкая мокрым пальцем в щеку. — Знаю, убери палец, а то отгрызу, — Гарри оскалился, хмыкнул и похлопал мокрой ладошкой по его щеке. Дадли удивился его озорному настроению. Привычного меланхоличного и задерганного Поттера будто подменили. — Ах, ты… — возмутился Ди и щедро полил его лицо водой. Не ожидавший такой подлости Поттер, подавился и зафыркал. Разыгралась шуточная борьба, в которой они друг друга пытались утопить в маленьком выцветшем тазике с остатками еще теплой воды. В итоги вымытый Гарри и умытый, но мокрый Дадли вылезли из маленькой ванны, и забытые когда-то привычки, веселиться вот так на ровном месте вернулись обратно. Это чувство слегка воодушевляло. Дадли присел на унитаз и стянул с себя футболку и шмякнул ее в ванну, чтобы не разносить сырость по дому. Гарри в это время намотал полотенце на бедра, ёжась от холода и выжимал с волос излишки воды руками, а потом как-то тихо позвал: — Ди? — М-м-м? — Спасибо, — поблагодарил его Гарри непонятно за что, Дадли оторвал свой взор от ремня, который расстегивал, чтобы снять с себя мокрые неприятно липнущие к телу джинсы. — За что? — спросил он, и замочек на ремне щелкнул, он встал и, не отрывая взор от Гарри, дернул собачку на джинсах. — За все, — так же тихо под нос проговорил он и уткнулся лбом в плечо Ди. Дадли пах собой, слегка потом и машинным маслом. Запах был каким-то родным и домашним, но в то же время незнакомым. Его детский запах не был столь острым, а мягким, слегка обволакивающим. Где-то на периферии сознания, мелькали мысль, что все это не так, неправильно, не родное. Дадли стал слишком чужим, другим и изменился. Да и он не рос рядом. Возможно, Ди так же думает об этом. И когда-то сильный Гарри, который был опорой и поддержкой для брата, стал бесхребетным мямлей. — Хватит думать о грустном, иди сюда, — тихо проговорил Дадли и обнял его. Гарри прижался прохладной щекой к теплому плечу и спросил: — Я стал отвратительным? Не таким, как раньше, правда? — Глупости говоришь. Ты изменился, вырос, но отношение мое к тебе не поменялось. Оно просто немного стало иным… Я не знаю, как правильно это сказать. Да и не мастак толкать умные речи, — объятья стали еще крепче. Гарри так и стоял, прислушиваясь к себе и собственным эмоциям, и не мог понять, когда он так сильно изменился. В какой именно момент он стал эгоистом, которого заботит лишь его собственная шкура и душевное спокойствие. Еще месяц назад он отчаянно штудировал каждый уголок своего сознания в поисках воспоминаний о прошлом, желал в них утонуть и сдохнуть, обнимаясь с бутылкой. А теперь вот она, мечта, стоит рядом, обнимает его крепко и не отпускает, как бы сильно он не опустился перед его взором. Ди тащит его из собственного болота. А он… — Я эгоист, прости, я… Я думал только о себе, — предательские слезы накатывали, и Гарри сморгнул, — это тяжело… — Да хоть о президенте думай, какая разница? Гарри, вот ты копаешься в своей голове, что-то там взвешиваешь, пустое это. Не думай о том, что было. Есть сейчас, есть завтра. Хочешь, например, скинем телик с крыши? — предложил он и Гарри посмотрел на него диким взором. — Зачем? — поперхнувшись от неожиданного предложения, спросил Поттер. — Да потому что хочется, а жизнь одна. Это будет прекрасные 5 секунд полета и яркость его смерти. Вдрызг. Кто знает, что с его полетом улетит из твоей души. А телевизор купим новый. М-м-м? — задрав брови, с улыбкой спросил Дадли. Гарри немного подумал и кивнул, на его лице появилась взаимная улыбка. — Раз уж на то пошло, давай окунемся в это безумие с головой, — согласился Гарри и протянул его голову к себе, — поцелуй меня, как тогда, много лет назад, — как-то неуверенно попросил Гарри, рассматривая его глаза, в которых зрачки расширились буквально за секунду. Под ладонью ускорился пульс, а его губы накрыли другие… Поцелуй был долгим, обоим не хватало воздуха. Они отрывались друг от друга, глотали его как выброшенные на берег рыбы и опять уходили под воду. — Гарри… Хватит… — умоляя, попросил Ди и мягко оттолкнул его. Поттер смущенно согласился и опустил голову. — Я это… я пойду, оденусь, холодно, — пробормотал Гарри и вышел из ванны. Когда дверь плотно закрылась, а шаги Поттера был уже не слышны, Дадли сел на бортик ванны и запустил руку в расстегнутые джинсы. Пары движений хватило, чтобы достичь разрядки. Ди посмотрел на свою ладонь, перепачканную в сперме, и горько хмыкнул: — Взвешиваешь. Пустое. Ты сначала в себе разберись, а потом и тупые советы давай, Дурсль.