Шесть оттенков Охры

1.2. Оттенок новизны В отличие от Дадли, Гарри не посещал подготовительные курсы к школе. Многое, что знал двоюродный брат, ему пришлось учить самостоятельно. Книги он брал у Дадли, который раскидывал их по всей комнате, лишь бы не читать. Что-то он запоминал, когда младший Дурсль нехотя готовился и громко повторял буквы, тыкая указкой в плакат с алфавитом. Петуния всегда сидела рядом и хвалила Дадли за очередную выученную букву. А Гарри ловил каждое слово, запоминая новую информацию. И как только он освоился, в ход пошло все: книги, журналы, газеты. Через пару месяцев он бегло читал любую попавшуюся литературу. Но смысл многого был от него еще далек. Гарри было тяжело, но он справлялся. Днем, пока Дадли был на подготовительных занятиях, Гарри сидел в своей комнате и прописывал в наполовину использованных тетрадях Дадли новые слова, используя кусочки обломанных карандашей. Потом приходил Дадли, и Гарри изображал из себя игрушку практически до самого вечера. Если раньше у него оставалось немного свободного времени, то теперь оно было только в отсутствие Дадли или ночью, когда все спали. Маленький Дурсль таскал его с собой везде, даже на улицу, гуляя с друзьями. Ребята, которые жили напротив, очень завидовали соседу с живой игрушкой. И постепенно соседи начали приходить с жалобами. Петунии приходилось разводить руками и говорить: — Ну что я поделаю, если племянник не от мира сего. Любит он такое. Соседи в недоумении качали головами и уходили. А жизнь продолжалась дальше. Через месяц вся улица знала, что на Прайвит Драйв в доме номер четыре проживает ненормальный мальчик по прозвищу «Игрушка». Но потом и это забылось. Чего только в мире не бывает. Жизнь потихоньку налаживалась, и только один момент начал портить устоявшуюся «хорошую» жизнь. У Гарри с каждым месяцем все сильнее стало портиться зрение. Из-за регулярного ночного чтения с фонариком-рыбкой, который он стащил у Дадли, видеть Гарри стал плохо. Да и старые травмы напоминали о себе. Уже на предшкольном медицинском обследовании врач прописал мальчику очки. Петуния раскошелилась только на самую дешевую оправу с толстыми стеклами, которые портили весь прекрасный образ, созданный Дадли. Юному Дурслю это не нравилось, и он запретил Гарри носить их. Без очков Гарри стал натыкаться на все углы в доме. И только после очередной разбитой вазы Петуния купила ему линзы. Ей было безразлично мнение врача, который говорил, что детям линзы вредны. Первый учебный день для Гарри был странным. Дадли психовал, что нельзя, как обычно, разодеть свою игрушку в любимые костюмы со шляпой и перьями. Петуния твердо отвечала на все его капризы категоричным «нет». Ей не хотелось позорить свою семью еще и перед учителями. В этот раз бой выиграла Петуния, но с небольшими уступками, пообещав своему сыну новый дорогой костюм для игрушки. Надев белую рубашку с серыми брюками, Гарри чувствовал себя немного неловко после жарких плащей и рюшек, которыми он был обвешан с головы до ног. И практически налегке, с небольшим потертым рюкзаком он отправился на свой первый урок. Петуния махала Дадли с крыльца, умиляясь тому, что ее мальчик совсем взрослый и уже самостоятельно идет в школу. Смахнув слезинки, она направилась в дом, а Дадли с шумной компанией пешком вышагивал по тротуару, а где-то немного позади них медленным шагом чинно шел Гарри. Даже в простой одежде он сохранял образ, чтобы не нервировать своего брата. Самые первые уроки были скучными, Гарри знал все это уже давно, и только перемена внесла небольшое разнообразие. Дети подбегали к нему знакомиться, создавая вокруг шум, от которого начала болеть голова. Но Дадли их всех разогнал, не подпустив близко к мальчику с воплем: «Не трогать мою Игрушку!». Гарри было смешно, но он старательно делал каменное лицо. Кто-то даже тыкал пальцем в Поттера и спрашивал у Дадли: — А это мальчик или девочка? Дадли только хмурился, рассматривая своего брата, и после секундной заминки отвечал: — Мальчик. Его зовут Портос, это мой мушкетер. Просто мама сегодня не разрешила одеть его в костюм, — Дадли печально вздохнул и поплелся в класс. Гарри молчаливо следовал за ним. * * * Уже дома, после вкусного ужина, Гарри, как обычно, сидел на стуле и ждал, пока Дадли доест свой десерт и пойдет в комнату. Старательно доев, Дадли отодвинул от себя тарелку и, не сказав «спасибо», спрыгнул со стула и понесся наверх, таща за собой Гарри, как на буксире. Как только за ними закрылась дверь, Дадли развернулся и выпалил: — Задери плащ и сними штаны! — Гарри в недоумении вылупился на брата. — Я жду! Мальчик неуверенно стал приспускать свои штанишки и приподнял край плаща. — Трусы тоже! — Гарри дернулся, и одной рукой придерживая кипу рюшек, стянул нижнее белье до колен. Дадли в недоумении уставился на маленькое мужское достоинство, потом оттянул свои шорты и посмотрел уже на свои. Гарри залился краской и пыхтел, не зная, сколько ему еще стоять в такой позе. — Все-таки мальчик. Но мои все равно больше! — ухмыльнулся Дадли и заправил обратно футболку в шорты. — Чего стоишь? Одевайся, девочка с маленькой пиписькой! — заржал он и с разбегу плюхнулся на кровать. Гарри в растерянности натянул обратно одежду и сел на стул. Такого от Дадли он точно не ожидал.