Шесть оттенков Охры

Мир, наполненный красками, такими яркими и теплыми, постепенно начинает затухать. Словно догоревшая свеча с тихим «пшик» гаснет, и становится темно. Нет больше того тепла от улыбки, нет яркого звона от смеха. И только угрюмая физиономия брата, такая же серая и молчаливая, как темнота, мелькает рядом с мальчиком. Вот уже почти целый месяц, Дадли держит глухую оборону и не подпускает к себе ни на шаг Гарри. Что он хочет доказать своим поведением — мальчик не понимал и всячески старался хоть на чуть-чуть приблизить то мгновение счастья и оттянуть время расставания. Но время идет, а день отъезда становится все ближе и ближе, пугая своей неизвестностью. — Ди, давай что-нибудь посмотрим? — в очередной раз спросил мальчик, садясь рядом с братом на кровать. Дадли ничего не ответил, делая вид, что Гарри рядом вообще нет. — Ди, я больше так не могу! Сколько можно игнорировать? — Гарри ударил кулаком по спинке дивана и встал. — Я уезжаю завтра. И я не хочу, чтобы мы так расстались. Поттер отошел к окну, рассматривая переплетение нитей на занавеске. Дадли продолжал молчать. И его молчание убивало больше всего. Почему он так себя ведет? Гарри перевел взгляд на брата, который читал журнал о боксе, время от времени закидывая в рот жевательные конфеты. — Ладно, — пробормотал мальчик под нос и отправился к себе в спальню. В пустую и одинокую спальню, где есть только старые костюмы и куча игрушек, по сути ему не принадлежащих и таких же одиноких, брошенных игрушек на произвол судьбы — томиться среди пыли и молчаливой пустоты. *** Желтое такси терпеливо ожидало около входа. Сумки с вещами загружены в багажник, а тетя Петунья стояла рядом и крепко обнимала, нашептывая слова в ухо. Она единственная из семьи решила выйти и проводить его хотя бы до такси. Гарри с надеждой смотрел на закрытую дверь, но Ди так и не попрощался с ним. Мальчик грустно вздохнул и сел в машину, захлопнув дверь и называя конечный пункт водителю. Тот кивнул и завел мотор, легковой автомобиль тронулся, и Гарри посмотрел в окно, провожая в последний раз взглядом любимый дом. Он теперь не увидит его целых десять месяцев. Поттер развернулся и посмотрел в окно заднего обзора: тетя махала ему вслед рукой. Только машина стала поворачивать, и из дома вылетел Дадли. Он махал руками, кричал, пытался догнать машину и зачем-то вытирал лицо. Гарри в шоке смотрел, как его брат спотыкается и падает, а потом — только один забор, закрывающий обзор той немой сцены. — Остановите, пожалуйста! — попросил Гарри, и машина притормозила, выпуская своего пассажира. Мальчик побежал к брату, около которого уже стояла тетя, поглаживая по спине. — Ди! — крикнул он и прибавил скорости, но от этого сильно стянуло болью виски. Брат поднял голову и побежал навстречу, обнимая его на лету. — Ди, ты плачешь… — Гарри вытер ладонью слезы с лица, которые смешались с дорожной пылью. — Скажи, что ты вернешься? Пообещай мне! — Дадли всхлипнул и прижал мальчика к себе. — Дурак! Я учиться еду, а не навсегда уезжаю! — Гарри пихнул его кулаком в плечо и горько улыбнулся. — И если меня отпустят, я приеду на Рождество. — Только приезжай, я буду ждать! А пока тебя нет, найду себе много друзей и красивую девочку! — мальчик засмеялся от этого заявления. — Договорились. Ну, я пошел? Машина ждет. — Угу, я буду ждать, и Гарри?.. — Да? — Поттер обернулся и посмотрел на брата. — Прости за все. — Ди, ты же знаешь, что я всегда тебя прощаю. Не надо. Пока? — Пока! Гарри побежал к машине, но уже чуть медленнее. Теперь в его мир вернулись краски, те яркие и теплые, как лучи утреннего солнца. *** — Платформа девять и три четверти. Профессор говорил, что надо пройти через колонну… – Гарри пробежался глазами по нумерации и покатил свою тележку вперед. — Кошмар какой-то! Рыжее семейство шумом пролетело мимо него, и каждый по очереди разбегался и исчезал в кирпичной стене. Мальчик мотнул головой и подошел к тому месту, где они были. — Ну, давай, у тебя получится! — уговаривал он себя. Но от этого уверенности не прибавилось. Тогда Гарри закрыл глаза и медленным шагом, направился в стену, чувствуя себя при этом полным дураком. Предполагаемого столкновения не произошло, а вокруг стало слишком шумно, и мальчик открыл глаза, озираясь. — Плюс пять к смелости! — оценил себя Гарри и двинулся в сторону красного поезда. И через пять минут после гудка локомотив тронулся, набирая скорость. Теперь была возможность посидеть и немного подумать, разглядывая за окном быстро мелькающий пейзаж. Дверь купе открылась, пожилая женщина в вязанном свитере, толкнув тележку перед собой, спросила: — Купить что-нибудь не желаешь? — Гарри улыбнулся и кивнул. — А что у вас есть? — женщина стала важным голосом перечислять весь ассортимент тележки. — А можно мне сахарных перьев, штучек десять, и сок? — мальчик протянул золотую монету и поблагодарил, получив требуемые сладости, а буфетчица двинулась дальше. Гарри достал из пакетика одну конфету, а остальное положил в рюкзак, надеясь, что до Рождества они доживут и не испортятся. Он выпил сок, съел конфету и устроился на мягком сиденье. Стук колес успокаивал, а через некоторое время Гарри потянуло в сон. *** Первое впечатление от замка и всего, что окружало ребенка по прибытии - ужас. Перебираться через черное, как небо, озеро, походило не просто на какую-то традицию, а на испытание на прочность, в первую очередь — психики. Все дети дрожали, как листики, с испугом озираясь по сторонам. Замок — нечто огромное и холодное. От него тянуло музейной древностью, но древностью живой. С другой стороны, это все выглядело красиво: мелькающие огни вдалеке приносили ощущение тепла и уюта. Когда все прибывшие оказались уже на лестнице, этот источник освещения не казался таковым. А вокруг одни камни, камни, камни и гуляющий вечерний холод по коридорам. Гарри даже представить не мог, что будет делать, если его комната будет такой же холодной, пустой и одинокой, как этот коридор. — Сейчас мы зайдем в зал, где пройдет распределение. Я буду вызывать по одному, вы подходите, присаживаетесь на табурет, а когда вам скажу название факультета, вы пересядете за стол. Всем все понятно? — спросил строгий голос, принадлежащий скупой на эмоции женщине. Дети положительно загудели и гуськом двинулись за ней. Зал был красивым, огромное количество свечей мерцало над столами. — А где потолок? — удивленно прошептал под нос Гарри, и рядом стоящая девочка ответила шепотом: — Он там есть, но он заколдован и отражает погоду в точности, как и снаружи замка. Я об этом читала в книге. История Хогвартса, — Гарри кивнул ее словам, несмотря на то, что тон ответа ему не понравился — слишком заумный и важный. И началось распределение. Дети по очереди подходили, надевали на голову старую шляпу, и она с воплем на весь зал называла название факультета. — Поттер, Гарри, — вычитала из свитка профессор Макгонагалл и посмотрела на оставшихся детей. По залу прошелся шепот, и в разговорах его фамилия всплывала чаще всего. Вперед неуверенно вышел маленький ребенок со стянутыми в хвост волосами и сел на табуретку. Руки его слегка подрагивали от волнения. Шляпа опустилась на голову. — А, мистер Поттер... Так, куда мне вас отправить? — раздался голос в голове мальчика. — Что мы тут имеем? Умный, но не особо сметливый. Хитрый, но не слишком изворотливый. Храбрости не так уж и много. Значит, Когтевран или Пуффендуй? — Мне все равно, — уже более спокойно ответил мальчик и посмотрел на зал. — А может быть, Слизерин? Там ты достигнешь величия! — Да говорю же — мне все равно! — Хм… значит, ты не хочешь найти друзей, не хочешь стать великим, и единственное, что тебя привлечет — знания, — шляпа сделала небольшую паузу и ответила на весь зал, оглушая ребенка: — Когтевран! Гарри слез со стула, отдавая старую шляпу профессору. Потрогал ухо, которое заложило от вопля, и направился за свой стол, аплодирующий особенно громко. Слишком много впечатлений, и не все, к сожалению, положительные.