Шесть оттенков Охры

Первая учебная неделя была странной. Эмоций с каждым днем становилось все больше: начиная от страха потеряться в столь огромном замке, заканчивая поведением людей. Самым неожиданным стала для мальчика его известность. Все знали о нем. И это было ужасно. Иногда Гарри больше всего хотелось забиться в угол и никого не видеть или вернуться домой в комнату к брату. Но другие дети рано или поздно сами тянулись, приветствовали и пытались заговорить с ним, постоянно натыкаясь на стенку вежливости. Самым запоминающимся был мальчик из факультета Слизерин. Светлые волосы, серые глаза и высокомерное поведение. Он ухмыльнулся, выдавая фразу о неравенстве людей, и предложил дружбу, от которой мальчик тут же отказался со словами: «Мне все равно на неравенство и на людей в том числе». Выражение лица у того зализанного блондина в тот момент было невероятное. Гримаса шока и удивления потом весь день радовала Гарри. Мальчик размазал по своей тарелке оставшуюся овсянку, встал и, прихватив сумку с учебниками, направился на занятия, сверяясь со своими чертежами коридоров на листе. Единственное, что он мечтал получить хотя бы на первое время — небольшую карту с планом основных кабинетов и коридоров. Да и портреты как проводники не особо помогали. Кабинет зельеварения был на самом нижнем этаже. Влажные стены, воздух с запахом затхлости и керосина от постоянно горящих факелов. Местами в углах мелькали слизняки, оставляя за собой дорожку слизи. Гарри передернуло от вида, и он открыл дверь. В помещении было на порядок суше и теплее. По всему периметру кабинета были навесные полки, заставленные стеклянным банками, колбами и непонятными приборами. И три длинных стола с широкими проходами. Гарри подошел к первому и сел в самом конце около стены, подальше от учительского стола, но и подальше от учеников. Ведь самые умные садятся практически рядом с учителем, а любители отдохнуть на уроках занимают самые последние ряды. И находиться между ними мальчик не желал, зная по своему опыту. Класс постепенно заполнялся учениками, а через пару минут прозвенел колокол, оповещающий о начале занятий. Все сели, но гул не прекратился. Дети продолжали переговариваться между собой, но все резко смолкли, когда дверь с грохотом распахнулась и в кабинет влетел профессор в развевающейся вслед за ним черной мантии. На вид такой же мрачный, как и само помещение. Он взмахнул палочкой, закрывая за собой дверь, и сложил руки на груди. Тяжелый взгляд черных глаз окинул учеников, немного остановился на Гарри и отвернулся. — На моем предмете не будет глупого махания палочками. Наука Зельеварение — это тонкое и древнее искусство, овладеть которым смогут лишь единицы. И я здесь для того, чтобы научить вас, как именно можно завладеть разумом, разлить по бутылочкам успех и закупорить смерть. И каждый, кто хочет получить эти знания, должен беспрекословно выполнять все, что я буду задавать. Но и за невыполнение задания я назначаю отработки, — тихий уверенный голос разливался по кабинету, будто обволакивая разум. Гарри мотнул головой, погоняя сонливость, и опять посмотрел на учителя. Как-то был один разговор с тетей об этом эффекте. Тетя Петунья говорила, что такие учителя замечательные. Они своим голосом водят в этакий транс, информация усваивается намного лучше и откладывается в голове. — А теперь откройте учебник на второй главе и законспектируйте его. Потом мы попробуем сварить самую элементарную основу для некоторых зелий, — Гарри подтянул к себе наполовину прочитанный учебник, открыл его в нужном месте и взял перо. Слишком скучное занятие — конспектировать то, что уже давно знаешь. Хотя не слишком давно, всего лишь месяц. Гарри написал все немного раньше, чем другие, только лишь из-за того, что некоторые, бубня под нос, переписывали целые предложения из книги, хотя можно было выкинуть много слов и записать основное. Мальчик покрутил перо между пальцами. Оно было очень неудобным из-за того, что приходилось постоянно останавливаться и макать в чернильницу. Он уже думал над тем, чтобы привязать к нему стержень от ручки и незаметно писать так. Но в этой идее был огромный минус. Чернила от пера ложились на бумагу разными линиями, в то время как ручка писала одной толщиной. Хотя от пера было свое своеобразное очарование, просто к нему нужно привыкнуть. Гари улыбнулся своим мыслям, но улыбка погасла от легкого смеха, который прошелся по кабинету. — Мистер Поттер, вернитесь с небес на землю, — Гарри смущенно посмотрел на учителя. — Простите, сэр! Такого больше не повторится. — Позвольте узнать, о чем думали ваши мозги на моем занятии? — профессор Снейп подошел к нему и взял исписанный пергамент. — О пере, — Гарри опустил взгляд в стол, но краем глаза замечал руки и мантию преподавателя. Класс тихо засмеялся. — И чем же оно вас обрадовало? — он аккуратно положил пергамент на край стола и посмотрел на часы. — Через десять минут вы отдаете мне ваши записи и готовите рабочее место, — обратился профессор ко всему классу, и все быстро заскребли по бумаге перьями. — Мистер Поттер, вы так и не ответили на мой вопрос, — профессор завернулся в мантию и традиционно сложил руки на груди. — Ничего такого, сэр, просто хотел приделать к нему стержень, пером не особо удобно писать, — честно ответил Гарри и посмотрел на него. Профессор удивленно изогнул бровь и усмехнулся. — Не стоит нарушать установленные правила, мистер Поттер, — он развернулся и направился к своему столу, но остановился и бросил через плечо мальчику: — Если вы закончили с конспектом, то можете сдавать и готовить рабочее место. Гарри кивнул и принялся складывать учебники в сумку. *** Следующий по расписанию был урок полетов. Летать на метле казалось Гарри, чисто женским занятием. В книгах только персонажи такого пола парили в небе на таком виде транспорта. И, к сожалению, покататься на драконах или крылатых лошадях ему было не суждено за неимением таковых. Хотя это и не сильно печалило мальчика. — Эй, Поттер, может, все-таки согласишься? Я больше предлагать не буду, — крикнул белобрысый мальчик, и Гарри обернулся и, сделав недоумевающее лицо, спросил: — Прости, что? Какое предложение? Слизеринец растерялся, но собравшись с мыслями и растягивая слова, поинтересовался: — Оу, извини Поттер, я не знал, что у тебя бывают провалы в памяти, — он ухмыльнулся, и двое сопровождающих заржали. — Да нет, еще никто не жаловался, кроме тебя, конечно. И если ты о дружбе или о чем-то подобном, то — нет. Прости, но в школе так много людей, и запомнить все сразу — это пока нереально для меня. Да и не нужно, — Гарри невинно улыбнулся и шаркнул ножкой. А потом, подхватив метлу, понес ее учителю. Ребята из зеленого факультета провожали его глазами, молча разглядывая спину.