Ошибка в сотворении

- Ой, а у тебя кошка! - женщина ловко подхватила животное на руки. - Я тоже всё время хотела завести, да вот никак времени не хватало... Ух какая красавица! Молодец, сынок, навёрстывай упущенное твоей мамкой! Максим смотрел на неё и искренне желал, чтобы это было последним для них с Катей сюрпризом. - Как назвал эту красавицу? - Катя... - ответил Максим. Он ничего не понимал и уставился на персидскую кошку с кремовым оттенком шерсти. "Что теперь, умник? - Катя начала мысленную атаку. - Только не надо выдвигать гениальных идей". "А я откуда знаю? Ты её дочь или я?" "Ладно, прорвёмся", - вздохнула Екатерина. - Катя... - улыбнулась Антонина. - Я хотела назвать этим именем свою дочь, но у меня родился сын. - Значит, ты не рада мне, мама? - приподнял бровь Макс. "Дебил! Я тебя вышвырну! - девушка в теле кошки была готова убить этого представителя котов, попавшего в тело человека. - У матери сердце слабое!" - Идиот, конечно же рада! Ой... - Женщина присела на пуфик и схватилась за сердце. - Мама, прости... Тебе воды? - Не дожидаясь ответа, мужчина побежал в кухню.

Три часа спустя. Люблинский парк

- Хорошо здесь, - протянула Антонина Петровна, присаживаясь на скамейку в тени липы. - Да, давно меня тут не было, - Макс сел рядом, а между ними запрыгнула на лавочку и Катя. - Слушай, а она без блох? - Женщина опасливо покосилась на пушистую красавицу. - Без, - улыбнулся Макс. - Точно? Я вот читала, что вши легко передаются человеку, а ещё они заразу переносят, и вывести их очень трудно... - вошла в кураж коренная москвичка. - Мам, ну хватит, я же ветеринар всё-таки... Катя на их реплики фыркнула и свернулась колечком. Она неохотно прислушивалась к человеческой речи, её больше привлекал шелест травы... Напевы ветерка в кронах деревьях... Весёлый щебет птиц... Шуршание перекатывающейся бумажки по асфальту... Плач младенца... Всплеск воды, раздающийся при закидывании крючка, совсем тихий, но такой отчётливый... Шуршание одежды идущих мимо людей... Радостный смех детей... Заводящийся где-то мотор Хонды... Скрип цепи о шестерёнки велосипеда... Лай собаки, её бег... "Она приближается... - Катя приоткрыла правый глаз и закрыла его, продолжая выдавать в себе жизнь подрагиванием кончика хвоста и внимательно ловящими все звуки ушками. - Нет, она бежит назад. Наверное, играет с хозяином..." Весь мир предстал перед ней в новом ракурсе, и эта звуковая картина ей нравилась куда больше чем та, которую она видела, будучи человеком. Вдруг послышались звон металлических браслетов и шуршание юбок из разных тканей... - Молодой человек, ручку позолоти, - протянул женский голос с маленьким акцентом. - А я тебе всё расскажу, про любовь, про семью, про здоровье, про судьбу... - Извините, но мы с сыном не верим Вашим сказкам, - холодно сказала Антонина Петровна. - А ты не влезай в разговор, а то ещё споткнёшься, упадёшь... - тихо произносила цыганка. - Ножку, а того и гляди, шейку сломишь... - Вы мне угрожаете? - ещё холоднее спросила коренная москвичка. - Да ты что! Я и угрожаю? - смуглая девочка, одетая в пёструю одежду и яркие украшения, одарила собеседницу улыбкой. - Рада! - Окликнула её пожилая цыганка с рубиновыми серьгами и зелёным платком, скрывающим седину. - Что я тебе говорила? Никогда не пререкайся с людьми. Тебе достался дурной глаз моей сестры. Извините мою внучку. - Обратилась она к матери Кати, которая считала, что у неё был только сын. - Да ладно, - Антонина Петровна не хотела находиться в этом месте больше. Старуха вдохнула поглубже в грудь воздух, поморщилась и обратилась к Кате, продолжала тянуть носом. - Я чую на тебе проклятье, ты же не та, кем сейчас предстала перед нами... Но я только не могу понять, что это было, и кто это сделал... Знаешь... Мы с тобой ещё встретимся... Я с сестрой попытаемся тебе помочь... И прихвати с собой того, кто был тогда рядом... - она посмотрела на рыжего. - От него тем же веет... Катя кивнула; после того, как её что-то превратило в кошку, эти слова уже не звучали так вычурно. Максим с матерью были в шоке, но первой очнулась коренная москвичка. - Солнышко, Максимка, пошли отсюда, - женщина потянула за руку сына, и они спешным шагом покинули парк. Когда цыганки остались в одиночестве, Рада спросила: - Зора, зачем тебе понадобилось помогать им, да ещё и просто так? - Эх ты, дурёха, неужто я тебя ничему так и не научила? Неужели ты не почувствовала порчу одной из наших родственниц? Причём... очень сильной и умелой, раз она так хорошо замела следы и даже ни одной зацепки на что-то паранормальное не оставила? - Старуха медленно пошла в сторону пляжа. - Неужто ты, наконец, получишь шанс стать первой в таборе? - сверкнула чёрными очами молодка. - Правильно, да не совсем... Прежде всего, я возьму потом с них хорошую плату. А ты бы о муже подумала, девятнадцать уже, а всё ещё как пятнадцатилетняя резвишься, да о будущем не думаешь. - Зора... - На меня твой глаз не действует, разве ты забыла? - учительница той, которая убила свою мать при рождении, улыбалась потешным попыткам внучки сглазить старшую. - Нет, а замуж я хочу по любви! - девушка побежала вперёд бабки. - Эх ты... По любви... Не наступай на наши же грабли... - Но слова наставницы едва ли могли нагнать быстроногую девушку.