Преступление Киры

Лифт с гулом доставил Мейоми на десятый этаж. В лёгком волнении она вышла из кабинки. Передней раскинулся просторный светлый коридор, по которому суетливо носились сотрудники. Их строгие, дорогие и не очень, костюмы контрастировали с вычурно кормовыми стенами. Взволнованно перекликались голоса. Кто-то где-то истерически спорил. Надсадно врывалась в царящую кутерьму телефонная трель. Собираясь с духом, Мейоми помедлила и огляделась. После ночного происшествия отец ещё не появлялся дома. Теперь она начинала понимать почему. Головной офис корпорации продолжал разгребать последствия кибер удара. Отец, как и прочие сотрудники, варился в этом. Впрочем, тот факт, что он отсутствовал на рабочем месте, избавил её от необходимости объясняться в случае неожиданного столкновения. Она долго ломала голову, под каким предлогом может заявиться к Хигути. Акцент на его предложении о стажировке в компании казался ей не убедительным. Но других идей у не было и Мейоми решила рискнуть. Отыскать конференции-зал не составило труда. Номера и названия кабинетов чётко обозначались на золоченых табличках. Дверь в помещение была слегка приоткрыта. Толкнув её бедром, Мейоми сразу увидела Хигути. Он находился к ней спиной в глубине огромной, круглой как тарелка комнаты, возле большого, во всю стену, жидкокристаллического экрана, на котором дребезжа красовался логотип «Ецуба». Солидный мужчина в светлом костюме о чем-то говорил в полголоса. Хигути изредка кивал. И Мейоми решила отсрочить свое «вторжение». Впрочем, это не потребовалось. Разговор практически тотчас завершился. Мужчины пожали друг другу руки и направились к выходу. Тут-то Хигути и заметил её. В его глазах промелькнуло удивление, а затем её буквально ослепила его нарочитая улыбка. Мейоми сжал в тисках страх. От напряжения взмокли ладони. Она сконфуженно улыбнулась в ответ. — Таким образом, у нас обстоят дела, господин Кавасаки… -подытожил Хигути. — Но вы можете быть уверены. Временные сбои в работе никоим образом не отразятся на нашем с вами сотрудничестве. Намерения компании тверды и неизменны, как и в день подписания контракта. Наши айтишники в авральном режиме ликвидируют неисправности, и в течение суток мы выйдем на прежний уровень. — Звучит обнадеживающе, Хигути-сан, — по-братски похлопал его по плечу Кавасаки. — Понимаю, от подобного форс-мажора никто не застрахован. Современные хакеры — это холера 21-го века. Успехов вам в борьбе с этой заразой, Кьеске. Будем на связи. С этими словами мужчина откланялся. — Добрый день, Хигути-сан. Извините, что вторгаюсь вот так, без предупреждения, — с деланным сожалением обратилась к нему Мейоми, как только Кавасаки скрылся за дверью. Нацепив на лицо дежурную улыбку, она не без неудовольствия поймала на себе его восхищенный взгляд. — Для меня это только в радость, куколка! — просиял Хигути. Подойдя к девушке, он взял в ладони ее ручки и поочередно поцеловал каждую. Мейоми замутило. — Пришла отца проведать? Не выпуская ее рук, мужчина учтиво проводил ее к массивному овальному столу в центре залы, и отодвинул кресло. Что ж, по крайней мере, манерами он не был обделен, хотя порой забывал о такте и приличиях. — Да, — со вздохом отвечала Мейоми. — Вчера мы с ним немножко повздорили. А сегодня на трезвую голову совместно как-то стало. Вот я и решила не откладывать в долгий ящик наш с ним разговор и разобраться, как говориться, по горячим следам. К сожалению, мой папенька долго отходит. Меня же тяготит наша размолвка. — Мда… Задумка, конечно не плоха, малышка, — фамильярно протянул Хигути. Взгромоздившись на стол рядом с ней, он положил ладонь на спинку кресла, резко крутанул его вокруг своей оси, и неожиданно девушка оказалась с ним лицом к лицу. — Только вот время ты выбрал не самое удачное. С этим взломом в компании бог весть, что твориться. И у Хатори, естественно, работы сейчас навалом. — Да, я кое-что слышала об этом…. — потупилась Мейоми, вжавшись в спинку кресла. Мужчина так близко к ней наклонился, что она чувствовала его дыхание на своем лице. — Хочу похвастаться, — сказал он и от сердца отлегло. Он выпрямился и нажал на кнопку коммутатора. — Нэнси готовит изумительный Амаретто. Надеюсь, ты любишь кофе! Мейоми любила кофе. Но в данный момент не решилась бы что-то пить, так как в его обществе у неё в горло ничего не влезло бы. Однако не успела она сказать и слова, Хигути проговорил в микрофон: — Нэн, золотце. Будь добра, пару чашечек твоего фирменного и что-нибудь сладкого к ним не забудь. — Сию минуту, Хигути-сан. Раздался щелчок. Коммутатор замолчал. Мужчина вновь подался к ней и накрыл ладонью ее ручку, испуганно впившуюся в подлокотник кресла. — Итак, а теперь о серьезном. Чем я все-таки обязан? Допустим, ты действительно не застала отца, и вольна была уйти. Но ты пришла ко мне. Почему? Пересмотрела свое решение на счет моего предложения или просто соскучилась? Амане подобно торнадо влетела в комнату и, невзирая на присутствующих здесь офицеров, с визгом повисла на шее Ягами. — Лайт, как я соскучилась! — верещала она, страстно целую его в губы. Рюдзаки с видимым безразличием наблюдал за развернувшейся на его глазах сценой. Мысли его витали в совершенно ином месте. Как бы он не старался казаться равнодушным, решение на счет Мейоми и ее участии в операции далось ему нелегко. Лайту с его патологической ревностью было невдомек, чем именно он руководствовался, делая ставку на нее. Рюдзаки осознанно играл на её чувствах, используя ее желание отомстить, как козырь в интересах дела. Он долго думал, каким образом можно проникнуть в «логово» корпорации. И решение нашло его само. Вернее, оно все это время было у него под носом. Мейоми — дочь главы службы безопасности «Ецуба». Через отца при наличии желания перед ней могли открыться все двери. Грех было не воспользоваться подобным шансом. После приключившейся между ними размолвки, девушка приняла его ожидаемо холодно. Впрочем, иного он и не ожидал. Мейоми — натура эмоциональная. Благо, что отходчивая. Иначе отправила бы его куда подальше, и была бы более чем права… — Кхе, кхе, кхе…. — прочистив горло, Рюдзаки активно зашуршал оберткой от только что съеденной конфеты. — Ты не слишком ли увлекся, Лайт-кун? Совсем недавно сорил упреками в мой адрес, сам же решительно ничем не лучше. Ягами отстранился от блондинки и тут же забыл о ее присутствии. Та, издав разочарованный возглас, обиженно надула пухлые, ярко накрашенные алой помадой губки и досадливо плюхнулась на диван. — В чем же, по-твоему, я не прав, Рюдзаки? — не повышая голоса, уточнил Ягами, бросая на сыщика негодующий взор. — В том, что пытался защитить ее от тебя? Тоже мне умник нашелся! Свалил, все свои обязанности на простую дилетантку и сидишь — довольный. Атмосфера взвинтилась в два счета. — Какой же ты злой, Лайт-кун! — вскинул круглые газа Рюдзаки. С неизменным глуповатым выражением на лице, он склонил голову на бок, приложил указательный палец к губам, как делал всегда, когда его посещала неожиданная мысль. Мотивы Ягами для него были настолько очевидны, что он не считал нужным даже говорить об этом. Детектив не мог не заметить, что после освобождения из-под стражи, Лайта будто подменили. Он стал совершенно другим, словно за решёткой сидел один человек, а на волю вышел другой. За примером далеко ходить не надо. Взять хотя бы ситуацию с Мейоми. Рюдзаки не переставал задаваться вопросом, с каких это пор он так привязался к ней, что ради нее совершал безрассудные поступки, забывая о гордости? Безусловно, происходящее с Лайтом весьма настораживало. Хотя, если откровенно, первые вестники его привязанности к Мейоми, заложником которой отчасти стал и сам, он заметил еще на старте совместной работы. Именно поэтому ей так легко удалось войти к нему в доверие. — Заметь, я не виноват в том, что произошло, Лайт. Мейоми самостоятельно приняла решение! — напомнил детектив, тем самым заочно снимая с себя ответственность. — Мейоми? — следом пронзительно вскричала Амане. Словно ужаленная подскочив на диване, она накинулась на Ягами. — Ты с ней?! Ты все еще с ней?! Злобные вопли наполнили офис, привлекая всеобщее внимание. Руки модельки летали, словно лопасти ветряной мельницы.  — Как это понимать? Ты обещал порвать с ней! Её истерика длилась от силы минуту. Лайт гневно сразил девушку взглядом, а потом довольно грубо толкнул обратно на диван. -Заткнись! -глаза Амане чуть не выкатились из орбит, когда его резкие, словно пощёчина слова, взмыли под потолок. После этого Лайт больше не смотрел на неё. Все его внимание занял сыщик. — Догадываюсь, чего ты добиваешься, Рюдзаки и уже знаю, что буду делать. И здесь, поверь, тебе не обойти меня. Не видать тебе Мейоми как собственных ушей. Опасливо высвобождая руку из-под тяжёлой мужской ладони, Мейоми кокетливо захлопала ресничками. — Позвольте поинтересоваться, Хигути-сан… Вы всегда так прямолинейны в общении с окружающими? — ради поддержания разговора полюбопытствовала она. Ей не терпелось уйти. Однако повода сделать это пока не было. Да и задачу минимум она ещё не выполнила. Поэтому, чтобы хоть как-то снизить частоту его прикосновений, от которых её порядком потряхивало, Мейоми поднялась из-за стола и отошла на безопасное расстояние, сделав вид, будто с любопытством разглядывает горящий на экране логотип. — Ты находишь это странным, солнышко? — Ничуть. Просто меня это немного смущает, как вы, должно быть, заметили, — честно призналась девушка. — Вы с толку меня сбиваете…. — Отчего же? — сделав невинные глаза, Хигути направился к ней и Мейоми начала заметно нервничать. — Неужто твои поклонники выражают свое восхищение как-то иначе? Он остановился напротив неё, своей широкой спиной загородив экран. Ухоженная с аккуратным маникюром рука с крупным перстнем-печаткой на среднем пальце, протянулась к её лицу и провела по щеке. Огромных усилий ей стоило не отпрянуть. Она судорожно вцепилась в сумочку. Он же продолжил мурлыкать: — Неужели они не говорят, какая ты красивая? Нет, ты не просто красивая, ты — прекрасная… ошеломительная, восхитительная, чудная девочка, которую так и хочется слопать…. -Хигути-сан… — взмолилась Мейоми, взволновано отводя его руки. -Я не затем пришла к вам. Мне хотелось обсудить в деталях то предложение, о котором вы говорили вчера. Конечно, если оно ещё в силе. Её расширившиеся глаза лихорадочно блестели. Заглянув в них, мужчина рассмеялся.  — И влил создатель яд в ее кровь и наполнил медом пленительные уста! Он быстро посмотрел на часы.  — Предлагаю обсудить это за ужином? Хотя бы на это я могу рассчитывать? Или женишок будет против? -Полагаю, он не обрадуется… — сочиняла на ходу Мейоми, опуская ресницы. Хигути понимающие ухмыльнулся. — Я бы тоже был против… -заявил он. — За такой красотой нужен глаз да глаз. Мейоми натянула на лицо дежурную улыбку. — Думается мне, ему опасаться нечего. Ведь у нас будет деловая беседа? В хитрых глазах Хигути заплясали беседа. -Разумеется… — Рэм, Рэм! Он хочет бросить меня! Амане Мисса вылетела в спальню, будто за ней гнался чёрт. Ничком рухнув на огромную, двуспальную кровать, она зашлась истошным ревом, изредка прерываемым нецензурной бранью. При этом, её кукольные кулачки то и дело в бешенстве молотилки по пурпурным подушкам. Шинигами Рэм — огромное, безобразное существо с крупными хищно-желтыми глазами и повязкой пересекающей узкий лоб, поверх которого отдельными локонами ложились дымчатые пряди платиновых волос, большим клыкастым ртом, круглыми золотыми сережками в ушах, и таким же уродливым крючковатым телом, левитируя, приблизилась к постели страдалицы. — Я слышала…. Ягами показался мне решительно настроенным, — гулким голосом произнесла она. Оборвав рыдания, модель приподнялась на локтях. Косметика потекла и её зареванное лицо пестрило разнообразными оттенками. Никогда прежде Рэм не видела Миссу настолько расстроенной. Даже после гибели родителей девочка держалась спокойнее. — Он собрался жениться на этой испанке, и при мне позвонил ее отцу, договорился о встрече, чтобы обсудить детали свадьбы! Представляешь? — надсадно пропищала она срывающимся голосом. Затем вскочила на ноги, принялась метаться по комнате, отчаянно заламывая свои тонкие, ухоженные ручки. — О как можно? Я ведь люблю его больше жизни! Он обещал мне, обещал порвать с ней, но поступает наоборот! Рэм! Амане резко остановилась и назидательно уставилась на шинигами. — Ты говорила, что отказавшись от тетради смерти, хозяин забывает все, что связанно с ней. Рэм с тревогой посмотрела на это юное человеческое существо, которое пообещала защищать, во что бы то ни стало. Ее покоробил ее упрек, но она промолчала. Мисса бывала, непоследовательна в своих чувствах к Ягами Лайту, а тот коварно использовал ее в кровавой игре, которую затеял, бросив вызов всей мировой общественности. «Больше ангел смерти, чем шинигами» — посмеивался над ним Рюк, и с этим сложно было не согласиться, учитывая то рвение, с которым юноша исполнял обязанности бога смерти. Мисса любила его, и порой Рэм поражалась, насколько сильно и безоглядно она это делала. Ответные же чувства самого Лайта к Миссе сводились к абсолютной корысти, были продиктованы стремлением держать обладателя тетради смерти под контролем. — Мисса…. — обеспокоенно, насколько это качество вообще было свойственно шинигами, произнесла Рэм. — Хоть ты и не желаешь этого, но, возможно, настало время избавиться от Ягами Лайта? Он плохой человек, и делает только то, что выгодно ему самому. Боюсь, он использует тебя. — С ума сошла! — завизжала возмущенная актриса. — Я люблю его, люблю, ты слышишь?! — Даже зная, что он обманывает тебя с другой? Бросив слоняться по комнате, Мисса обессилено опустилась на край кресла у кровати и закрыла лицо руками. Ее глухой, страдальческий голос выдавал степень охватившего ее отчаяния. Наблюдая эти муки Рэм испытывала практически человеческие страдания. Негодник, Лайт! С каким бы удовольствием она убила бы его?! — Я не могу жить без него, Рэм…. — жалобно пробормотала девушка, уронив ладони на затянутые в чулки коленки. — Ты не понимаешь. Лайт совсем не такой каким хочет казаться. Он добрый, щедрый и благородный. Он ценит жизнь и всеми силами пытается спасти мир от той скверны, что из года в год постепенно разлагает общество. Я так хочу помочь ему…. Но… но… — вдруг Мисса прищурилась и ее черные угольные глаза наполнились непримиримой ненавистью. — Эта девка Ватанабэ только отвлекает его. Она —зло, которое мешает Лайту вершить перемены. Она решила отобрать его у меня, не позволю! — Что ты задумала, Мисса? — насторожилась Рэм. Смазливое личико модельки озарила страшная, пугающая улыбка, каким-то полубезумным блеском отразившись в глубинах ее глаз. — Я убью ее. Точно убью. Мейоми придирчиво осмотрела себя в зеркало. Для кого она старается? Для этого старого бабника, Хигути? Он все равно не оценит. Она так нервничала перед предстоящей встречей, что от судорог сводило живот. Нервозно проведя ладонью по волосам, девушка поправила челку, достала с полки шкатулку, замысловато украшенную декоративной резьбой. Хигути-сан пригласил ее в ресторан. Наверняка это будет одно из тех фешенебельных заведений, завсегдатаем которых он являлся. Мейоми не испытывала особого желания выходить в свет. Но наряд подбирала тщательно, остановив выбор на простом длинной до середины икр, обтягивающем платье, наглухо, под самое горло, закрытом спереди и соблазнительно оголявшем спину до поясницы. Классическая, плотная посадка фасона органично подчеркивала все достоинства ее стройной фигуры. А в сочетании с удобными замшевыми туфельками на высоком каблуке с заниженным мыском делали её достойной высших подиумов Европы. Вопреки тому, что повод позволял, Мейоми не стала налегать на косметику и ограничилась незатейливым, естественным макияжем, тронув тушью от природы черные ресницы, чтобы придать им больше выразительности, и подкрасила губы розовым блеском. Во всем придерживаясь простоты, девушка и в прическе обошлась без излишних премудростей, перехватила волосы сверху заколкой, оставив общую массу свободно струиться по спине. В довершение, посчитав, что слишком бледная нанесла немножко румян на скулы. Лишь после этого она осталась удовлетворена своим внешним видом. Образ вышел в меру сдержанный и элегантный, чего она и добивалась. Осталось лишь дополнить его соответствующими украшениями. Мейоми извлекла из шкатулки нить натурального жемчуга — подарок отца на Новый год — и собиралась было своими силам надеть колье, когда до ее слуха донесся тихий скрип открывающейся двери. Решив, что это Дазире пришла перекинуться с ней парочкой слов, Мейоми продолжая рыться в шкатулке в поисках сережек от комплекта, крикнула: — Мам, как хорошо, что ты пришла. Помоги мне, пожалуйста, одеть колье. Не оборачиваясь, Мейоми протянула украшение и улыбнулась. Наконец она обнаружила то, что искала. — Ах, вот они где…. Жемчуг перекочевал из ее рук, в руки вошедшего и Мейоми выпрямилась, ожидая, когда же мать перекинет ей на шею украшение, но вместо этого на своей обнаженной спине ощутила жар обжигающего поцелуя. Вздрогнув, Мейоми оглянулась. — Ты потрясающе выглядишь сегодня… — раздался над самым ухом страстный шепот, от которого ее бросило в жар. — Лайт? — в стопоре пролепетала Мейоми, натолкнувшись на его улыбающиеся, сверкающие сотней огней глаза. — Что ты здесь делаешь? — Я, правда, очень соскучился по тебе, детка…. От его горящего взора, впившегося в ее зардевшее лицо, девушка почувствовала себя неловко. Жемчуг перекочевал на туалетный столик, и теперь обе ладони Лайта опустились на ее талию. — Выглядишь сногсшибательно. Скажи, что это все для меня… — у самых её губ прошептал он. Мейоми ощутила острый недостаток кислорода и шумно вдохнула. Их уста встретились и она позабыла не только о сборах, вообще обо всем. Сегодня Ягами был другим: несдержанным, нетерпеливым, требовательным. Его обескураживающий напор с первых секунд смел её бастионы и она капитулировала под лаской его настойчивых рук. Не позволяя ей опомниться, он целовал её страстно, всепоглощающе, медленно увлекая в сторону раскинувшего за синий ложа. Зашуршали шелковые одеяла. Лайт уложил её на постель, осыпая поцелуями дрожащие веки и пылающие лихорадочным румянцем щеки. Мейоми часто дышала, под своими инстинктивно упершимися в грудь Ягами ладонями ощущая взволнованный удары его сердца. Кружилась голова. Лайт прошептал ее имя с такой обескураживающей болью и желанием, от которых она чуть не разрыдалась, растворяясь в неведомых до селе ощущениях. Он гладил её плечи, перебирал рассыпавшиеся по покрывалу локоны, пока его пальцы не наткнулись на заколку. Мгновение и она уже с глухим стуком ударилась об пол. Перед глазами Мейоми закачались звезды, когда пали под их натиском бархатные пуговки чуть пониже затылка, и платье соскользнуло до уровня талии. Теперь дыхание Лайта тоже сбилось, стало сиплым и прерывистым. Мейоми отважилась посмотреть на него из-под ресниц и поразилась выражению его глаз. Они пылали, словно два рубина, тем неподвластным рассудку голодом, который ведёт хищника за дичью. Она испугалась и от этих эмоций в голове слегка прояснилось. «Что же я делаю?» — мелькнула мысль. Девушка попыталась подняться. Однако ощутив перемены, Лайт тут же взял в ладони её лицо и вернулся к губам. Она попыталась отстраниться, открыла рот, чтобы сказать ему о том, что пора бы остановиться. Но было слишком поздно. Страсть полностью захватила Ягами. Она прочла это в его расширившихся зрачках. Сердце замерло в груди, когда невзирая на явный протест, он наклонился. От щекочущего ощущения его волос на своих плечах и трепетной влажности дурманящих губ, Мейоми задрожала. Кожа покрылась мурашками. Между тем, ладони юноши накрыли призвано заострившиеся холмики её грудей, белевших в свете люстры и она невольно выгнулась ему на встречу, кусая губы. Наружу рвался стон, который она надеялась сдержать. Не вышло. Как не выходило вернуть мыслям строй все то время, пока его дыхание щекотало кожу, пока руки творили невесть что, вознося ее на вершины блаженства… — Лайт… — жалобно простонала Мейоми. -Я хочу тебя сейчас… -прерывисто пробасил Ягами. Она не узнавала его. Но это было уже и не важно. Мужские ладони спикировали на живот и кружевные трусики поползли по бедрам прочь и вскоре исчезли в неизвестном направлении. После этого Лайт шире развел её ноги, удобней устраиваясь между коленями. И Мейоми испугано ахнула, распахнула глаза и задрожала, ощущая себя последней грешницей. Пальцы Лайта проникли в сосредоточил её женственности, разбив мир на мириады цветных осколков. Мейоми стремительно приближалась к кульминации. Лайт ясно видел признаки этого, поэтому медлил. Оттягивая момент, он убрал руки и слегка отстранился. Она протестующие заскулила. Он взволнованно засмеялся и снова притянул её к себе. Его губы были слаще мёда. Но ей их уже было мало. Она судорожно вцепилась в грудки его рубашки, тем самым словно призывая к более активным действиям и обвила ногами за бедра. В низ живота уперлась восставшая плоть — твердая и требовательная. Потаенный страх вылез из отдаленных закутков души. Но волна любопытства смела его напрочь. Мейоми несмело коснулась ремня. Пальцы быстро одолели пряжку и потянулись к молнии на ширинке, а здесь застыли, будто бы у нее в голове щелкнул выключатель. Глаза превратились в полные ужаса озёра. Мейоми принялась панически отталкивать Ягами. Но он не мог больше терпеть. Почти яростно схватив ладонь девушки, Лайт прижал её к своей плоти, давая почувствовать нетерпеливый пульс. Она резко утихла и жалостливо взглянула на него. Он сжалился и привлек ее к груди… Потекли секунды. Ей же казалось, что под канонады его сердца минула вечность. — Тише, сладкая моя, любимая… — ласковые ладони порхали по спине, гладили волосы и постепенно страхи отступили. Мейоми, наконец, нашла в себе признаться. Она его хотела. Это определило ее дальнейшие действия и освободило голову от сомнений. Принудив Лайта слегка ослабить объятия, так как практически задыхалась от их неистовости, Мейоми сначала приподнялась на локтях, потом и вовсе села. Ягами замирал от неуверенных, немного нервозных попыток её пальчиков одолеть пуговицы на рубашке. Он не спешил ей помогать и наблюдал за ней из-под ресниц. Когда же их сопротивление было сломлено, она с откровенным восторгом смогла ощутить рельефные кубики его тренированного пресса. О, как упоительно было наблюдать как он трепещет от её неумелых, застенчивых прикосновений. Не прошло и минуты, стеснительность покинула Мейоми. Впрочем, так же скоро иссякла и выдержка Ягами. Горя в огне страсти, он буквально отшвырнул её руки, опрокинул на спину и оголодало вонзился в губы. Вторжение его плоти в её лоно стало шоком для неё. Мало того, она даже не заметила, когда он избавился от брюк. Не отрываясь от её рта, Ягами вошёл в неё резким толчком. Она вскрикнула и сжалась от пронзительной боли. Из огромных глаз прокатились слёзы. Стирая их губами, Лайт замер, позволяя ей привыкнуть к нему. — Лайт ты… — прошептала девушка, всхлипывая. «Первый» — хотела сказать она, но не смогла выдавить и звука, так как он, несмотря на слабые протесты ее упиравшихся в его плечи ладошек, начал медленно двигаться в ней, поступательно наращивая темп. Вскоре боль притупилась, а после и вовсе пропала, сменившись совершенно иными ощущениями. — Какой позор… Все это не правильно! Ой, как не правильно… — сокрушалась Мейоми, пряча мокрое от слез лицо в ладошках. Лайт бережно обнял её за плечи. — Глупенькая моя, малышка… Мы поступили, так как велели нам наши сердца. Сколько мы шли к этому, вспомни? С самого первого дня нас тянуло друг к другу. Разве я не прав? — Прав…. — отнимая ладони от лица, согласилась Мейоми. — Однако, я несколько иначе представляла свою первую ночь…. Это все так… — не договоров, девушка умолкла. Эмоции истощили ее словарный запас. Юноша теснее прижался к ней. — Полно тебе убиваться… — легонько куснув Мейоми за плечо, он уткнулся носом в нежный изгиб ее шеи. — Глупец, Рюдзаки. Раскатал губешки на то, что принадлежит мне… Теперь ты моя целиком и полностью! Когда он поднял голову, на него смотрели её влажные испуганные глаза. Губы дрожали. — Солнышко, ну что же ты совсем расклеилась! Тебя что-то тревожит? Уверяю, я серьёзно настроен узаконить наши отношения, — успокаивающее погладил Мейоми по щеке Лайт. Зря он это сказал. Слезы как рукой сняло. Голос окреп. — О чем ты? — Я сегодня с твоим отцом разговаривал… — признался Лайт. — И что же вы обсуждали? — Наше с тобой будущее, конечно же. Не поверишь, но в своих чаяниях мы с Хатори-саном единодушны. -Да ну? — Угу… в конце следующего месяца мы с тобой поженимся. Сказать, что она опешила, все равно, что ничего не сказать. Близкие ей люди без её ведома решали, как ей дальше жить. -Ты должно быть шутишь? — у Мейоми невольно вырвался исторический смешок. — Какая свадьба? Ты на нас посмотри! -Смотрю и не вижу препятствий… — как ни в чем не бывало отозвался Лайт. Мейоми отстранилась от него. — На что мы жить будем? Ты и я — мы простые студенты! На шею родителям залезем? — Об этом не тревожься… — в оптимистичном ключе продолжал Лайт. Хотя в голосе его сквозили уже совершенно другие нотки. — Хатори-сан обещал помочь с работой и с жильем на первых парах. Отец! Мейоми не верила своим ушам. — Но свадьба, Лайт? — девушка порывисто рванулась на грудь жениху. — Семья — это тебе не игра какая-нибудь. Это очень, очень серьезно! Мейоми нашла бы миллион доводов, лишь бы он одумался. Однако осеклась под его взглядом и умолкла. — По-твоему, мы тут в бирюльки играем? — прогрохотал он. Карие глаза негодовали. — Разве я не ясно выразился, Мейоми? Мне надоело быть формальностью в твоей жизни! Надоело делить тебя со всеми и каждым. Мне надоело быть женишком на птичьих правах. Мне надоела невеста, не считающаяся с моим мнением! Её как будто по щекам отхлестали. Бледнея, Мейоми отпрянула, бессильно роняя ладони на колени… — Не понимаю, на что ты жалуешься? Кажется, мы с тобой это уже обсуждали. Так в чем моя вина? В том, что не желаю жить по законам средневекового общества? В ней начал пробуждается гнев. Лайт неприятно усмехнулся. — Тогда откуда эти предрассудки? Он окинул её красноречивым взглядом ее обнаженный стан и щеки Мейоми запылали. Она поспешно стянула с постели смятое одеяло и завернулась в него по самый подбородок. — Я не готова к свадьбе и честно тебе об этом говорю. Чего ты ещё от меня хочешь? Глаза Лайта превратились в две сверкающие щелочки, на щеках заходили желваки. — Для начала, чтобы моя невеста уважала меня и не крутила шашни с Рюдзаки у всех на виду! Вперив в него недоуменный взгляд, Мейоми непроизвольно попятилась. Ревнивый Лайт внушал ей неприязнь и трепет. Как назло ступни постыдно цеплялись за разбросанные по полу вещи, заставляя сожалеть о содеянном. Ей нечего было ему сказать. Она действительно испытывала к Рюдзаки чувства на порядок выше и чище тех, что буквально несколько минут назад швырнули их в объятия друг друга. Но говорить об этом с ним она по понятным причинам не собиралась. Падали в пропасть минуты молчания. Лайт медленно поднялся с постели, представ перед ней во всем блеске своей неприкрытой наготы, которой, к слову, он не сколько не стеснялся. Кровать спасительным препятствием пролегала между ними. — Полагаю, оправдываться не собираешься? В черных глазах Мейоми сверкнули кусочки льда. — А смысл, раз тебе по нраву слушать досужие сплетни? Приподняв брови, юноша сжал губы. — Повторяю, между мной и Рюдзаки ничего нет. Мы просто коллеги. Неожиданно Лайт поднял ее на смех. — Знаешь, меня всегда убивало твое поразительное умение изображать святую невинность даже тога, когда в пору за голову хвататься! — Не хочешь — не верь. Настаивать не буду! — рассердилась Мейоми. Забыв о смущении, и уже абсолютно не реагируя на его обнажённое тело, маячившее перед глазами, она зашагала к шкафу, достала халат, и скинув одеяло, облачилась в него, туго-туго завязав пояс на талии, чтобы не было искушения снять. — Я в штабе исключительно из-за Киры и Нанду! — Довольно лгать, Мейоми. Может быть изначально так оно и было. Однако на текущий момент ваши отношения с Рюдзаки вышли далеко за рамки служебных. Мне донесли о твоих регулярных визитах в офис и ваших шушуканьям по углам пока я сидел за решеткой! Да и созваниваешься ты с ним чаще, чем со мной! Это была последняя капля. Мейоми развернулась на пятках. -Ты рылся в моём мобильном? — буквально взвизгнула она. Он не стал отпираться. -Ты не оставила мне выбора. — повинился Лайт и шагнул к ней. — Неопределенность вымотала всю душу. — Это не оправдывает… — задохнулась от возмущения Мейоми. Поток гневных слов рвался наружу, но Лайт, припечатав к своему обнажённому торсу, заглушил их поток поцелуем. -Прости… Мейоми брыкалась все время пока длился поцелуй. Когда же он оборвался, она уже оттаяла, убеждая, что делает это исключительно в интересах расследования. — И ты меня… Я не могу объяснить всего…. Но кое-что попытаюсь… Ты прав. Мы довольно часто общались с Рюдзаки. В живую и по телефону тоже. А все потому что я очень сильно переживала за тебя и до последнего убеждала его одуматься. Разве это плохо волноваться за того, кого… Она замолчала, не сумев произнести вслух той фразы, что способна была одним махом растопить лед в его сердце. Эта ложь, наверное, ободрала бы кожу на ее губах. Мейоми было невероятно трудно признаться в том, чего она не ощущала. Простое вроде бы слово. Люблю. Но произнести его, все равно, что сигануть с Эвереста. Пальцы Лайта волнительно заскользили по скулам. — За того, кого «что», Мейоми? Она не сумела переселить себя и попросту уткнулась лбом в его грудь. Он же не настаивал, обняв её так крепко, будто боялся навсегда лишиться. — Любимая моя, хорошая, умоляю, брось упираться. Давай поженимся и покончим со всем этим. Бог с ним с Рюдзаки! Выходи за меня. Клянусь, я сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете! — Я подобрал для тебя не плохую должность в штате корпорации. На первых парах поработаешь моим референтом в свободное от учебы время, а там посмотрим, как у тебя все пойдёт. К статье, пока не забыл, как у тебя с языками? Английский, испанский? — расспрашивал девушку Хигути, машинально листая толстую папку меню. Приятная обстановка мега популярного ресторана, название которого частенько мелькало в светской хронике, идеально вышколенный персонал, безукоризненный сервис и комфорт — располагали к неспешной деловой беседе. — Я не плохо владею и тем и другим. Но испанским все же на порядок лучше. Сами понимаете, свободное общение… Оторвавшись от меню, Хигути улыбнулся. — Меня всегда умиляло, как славно Дазире произносит некоторые японские фразы, с этаким испанским выговором… — Да… — вздохнула Мейоми. — Когда мы с братом были маленькими, она пела испанские колыбельные. А когда отец выразил обеспокоенность тем, что мы чаще общаемся дома на испанском, чем на родном японском, она бросилась рьяно изучать местный фольклор. И что вы думаете? Вскоре под крышей нашего дома звучали японские напевы. — Как это мило… — Хигути-сан… Мне не даёт покоя кое-какой вопрос… — Мы, кажется, договорились оставить формальности? — напускным возмущением воскликнул мужчина. — Просто Кьеске. — Простите…. Просто мне так привычней, — стушевалась Мейоми. — От дурных привычек принято избавляться, — решительно отмел ее отговорки мужчина. Протянув руку через стол, он по обычаю накрыл рукой ее ладошку. — Сдается мне, таким образом, ты просто возводишь между нами стену. Скажи, неужто у меня совсем нет шансов? Ну вот! Началось! Щеки Мейоми моментально порозовели. — Полно вам, Кьеске-сан! — попыталась обратить разговор в шутки девушка, привычно нервничая под его ощупывающим, откровенным взглядом. — Зачем вам простая студентка? Вы — блистательный молодой миллионер и достойны…. Тягучий вой вибрации, донесшийся из сумочки-клатча, висевшей на спинке стула, оборвал ее слова, и Мейоми чересчур поспешно потянулась за телефоном. — Приношу свои извинения, но я вынуждена покинуть вас на пару минуток, Кьеске-сан… — решительно поднявшись из-за стола, Мейоми приложила трубку к уху, зашагала к выходу из зала. — Алло! — сказала она уже в холле. Из динамика послышался знакомый голос. — Добрый вечер, Мейоми, — с ощутимым усилием произнес Рюдзаки. — Извини, что отвлекаю. Знаю, ты сейчас Хигути обрабатываешь, но после этого не могла бы ты заглянуть в офис? — К сожалению, не получится, Рюдзаки. Будет слишком поздно, а у меня завтра пары с утра. — Понимаю, — сыщик вздохнул в трубку, — однако дело срочное. Я тут подумал и пересмотрел кое-что. Думаю, во избежание риска, мы могли бы отказаться от идеи проникновения в «Ёцуба» напрямую…. — А не поздновато ли ты спохватился, Рюдзаки? — монотонно перебила она. После произошедшего между ней и Ягами ей было адски сложно с ним говорить. — Хигути уже принял меня в штат и с завтрашнего дня я приступаю к работе… Задумчивое молчание повисло на том конце, после чего детектив со вздохом произнес: — Послушай, кажется, я виноват перед тобой, Мейоми. Мне не легко признавать в этом. Я давил на тебя, сам не знаю зачем. Может потому, что не видел иного выхода добиться твоего согласия учувствовать в операции. Конечно, признание содеянного меня не оправдывает, но…. По телефону всего не скажешь…. Все, же может быть, постараешься приехать? Не сегодня, так завтра после учебы? В след за Рюдзаки пришла очередь девушки замолчать. Она так рьяно прижимала трубку к уху, что щека начала гореть. Как тяжело, оказывается, говорить с ним? Даже звуки его спокойного, уравновешенного голоса болью отзываются в сердце. — Я выхожу замуж, Рюдзаки. Громовое молчание прервал тяжёлый вздох Рюдзаки. Она сделала это! Сказала ему, то о чем думала последние несколько дней. Рюдзаки никак не реагировал, и это сводило ее с ума. Не будучи уверена, что он ее услышал, девушка боязливо взглянула на потухший дисплей. -Ты ещё слушаешь, Рюдзаки? — вновь поднеся телефон к уху, спросила она. Совершенно внезапно, он ответил встречным вопросом. Да еще и не одним. — Выходишь за него? А как же Кира? Ведь до сих пор нет гарантий, что ты не собралась под венец с убийцей собственного брата.  — Не сыпь мне соль на рану, Рюдзаки! — простонала девушка, закрывая глаза ладонью. — Мне и без того не сладко. — Что произошло? — Многое. Я загнала себя в угол…. — То есть? Что ты сделала? Я могу помочь? — забеспокоился детектив. — Слишком поздно. Я просила тебя о помощи раньше, но ты не захотел выручить меня. Теперь же уже ничего невозможно исправить. — Ты рассуждаешь так, будто к твоей голове приставили пушку и силой заставляют выйти замуж за Лайта… — заметил Рюдзаки. — Ты не далек от истины… — вздохнула Мейоми, — Только на курке мой собственный палец, … — Мейоми… — Не нужно меня расспрашивать. Я сама во всем виновата, и сама со всем справлюсь. О расследовании же не беспокойся. Если хочешь, я и впредь буду помогать, хотя, подозреваю, в том никогда и не было особой нужды… — Неправда. Если бы не ты, мы бы не добились и половины результатов, — увильнул от прямого ответа сыщик. — Благодарю за поддержку, Рюдзаки…. Ты и не представляешь, что это для меня значит. — Говоришь так, будто прощаешься, Мейоми…. Девушка грустно улыбнулась. Что ж, он угадал. Для нее разговор с ним, был последней возможность высказаться, возможностью открыто поговорить с ним в статусе «Мейоми Ватанабэ» — незамужней, еще свободной, еще имеющей право любить его…. — Ну, что ты… Свадьба ничего не изменит. Мы можем остаться друзьями… — Ты сама не веришь в это, — чётко подметил Рюдзаки. — Возможно, — согласилась Мейоми. — Однако у меня будет много времени, чтобы привыкнуть к осознанию этого… — К чему такие жертвы, Мейоми? — удивился детектив. — Я знаю, ты не любишь Ягами и никогда не любила, так почему готова пожертвовать собственной юностью, растратив лучшие года на человека, к которому ничего не чувствуешь? «Потому что тот, кого я люблю, бездействует!» — в сердцах чуть было не крикнула она в трубку. Но понимание того, что это ни к чему хорошему не приведёт, и ничего уже не изменит, погасило порыв. И пусть Рюдзаки был тысячу раз прав, их история — сказка с печальным концом. Она никогда не расскажет ему о своих чувствах. А он возможно никогда и не догадается. У неё одна надежда, что чувства со временем притупятся. Может быть ей даже удастся полюбить Лайта так, как она любит Рюкзаки… — Какая теперь разница? — сдавленно отвечала она, присаживаясь на синюю кушетку в холле. Обрывки разговора с отцом до сих пор вертелись в голове. Она краснела от корней до кончиков волос, вспоминая тот день, когда поддавшись инстинктам, упала в объятия Ягами. А после отец позорно застиг их с поличным. Так, вопрос о свадьбе решился без вариантов. Худшего финала того дня и представить было нельзя. Однако в той пикантной ситуации ее больше всего поразил Ягами. Он не растерялся. Невзирая на ссору и вскрывшиеся факты, он уверенно обнял ее, и учтиво поклонился отцу. — Хатори-сан, мы хотим вас порадовать. Взвесив все за и против, мы приняли единогласное решение, сыграть свадьбу в начале апреля, как вы и предлагали. С тех пор стартовал ее личный ад. Она почти не ела, не пила дома. Старалась по возможности избегать общества родных и жениха, окунувшихся в предсвадебные хлопоты. Лишь учеба спасала ее от кромешной тьмы суматошных будней. И вот накануне вечером, она наконец, решилась позвонить Хигути и, принеся ему свои извинения за то, что невольно обнадежила его в прошлый раз, предложила встретиться. Начальник технического отдела был не против и с энтузиазмом откликнулся на предложение, пригласил ее в ресторан. Встреча с ним стала для Мейоми возможностью отключиться от реалий. — Разница есть и большая, — с нажимом отвечал сыщик. — Мне любопытно, на чем зиждутся подобные метаморфозы. Нам необходимо встретиться. — Об этом не может быть и речи, — наотрез отказалась Мейоми, понимая, чем может обернуться для нее данная встреча. Последний скандал Ягами изрядно потрепал ей нервы, и она не желала повторения инцидента. — Лайт следит за мной. Если он узнает, что мы снова встречались тет-а-тет, опять закатит скандал…. — Послушай, это необходимо сделать, — настаивал детектив. — Мне есть, что сообщить тебе. Возможно ознакомившись с имеющейся у меня на руках информацией, ты пересмотришь свое решение…. Ну, все, я не могу больше говорить с тобой. Лайт идет. Записывай адрес….