Тайна леса

       Тихой лунной ночью Яр привел уже окончательно пришедшего в себя Амеля на озеро в глубине Леса. Там уже во всю слышался тихий переливчатый смех русальего народа. Русалки, сбиваясь в небольшие стайки, наводили красоту, расчесывая друг другу длинные роскошные волосы. Но даже красавицы Леса завидовали волосам Амеля и его по-настоящему лесной красоте.        Некоторые девицы уже распевались перед тем, как дать свой обычный «концерт». Амель с Яром, держась за руки, тихо, почти неслышно, подошли ближе к обиталищу русалок и уселись прямо на траву. Русалки же, завидев их, заволновались, и каждая спешила поприветствовать двух самых важных личностей в Лесу. Лишь только жест со стороны Хранителя Леса смог их утихомирить.        Лесовой замер в теплых объятиях мужчины, настроившись слушать прекрасные голоса, которых не имел никто за пределами Леса.        Русалки затянули песнь. и душа заплакала с ними. Заплетала реку в косы, да на утренние росы убегала, - Молодая... О любви еще не знала я. Заплетала реку в косы... На-а, да на утренние росы. И не знаю, как случилось, только вскоре я влюбилась. Ночью косы расплела я... До свиданья, мамочка моя! Ночью косы расплела я... Мама, птицей в небо улетала. Выбери меня. Теперь твоя я! Не родись красивой, а счастливой. Теперь твоя я! Не родись красивой, а любимой. Теперь твоя я! Не родись красивой, а счастливой. Что мне делать, я не знаю. Стала, мама, я другая. Не ругай меня, не надо. Я ведь тоже скоро стану мамой. Заплетала реку в косы... Мама, да на утренние росы.*        Долго ли коротко напевали грустные песни, но уже стали видны первые несмелые лучики солнца, и волна, налетев на девиц, скрыла их под собою, перенося к морю, там, где их ждал отец. - Амель? – Хранитель осторожно провел по темно-зеленым волосам. Но юноша не поднял на него свои глаза и даже не шелохнулся. Мужчина улыбнулся, поняв, что Лесовой уснул под колыбельные русалок и в защите его рук. Этот жест показался ему до безумия милым. Ведь так Амель показал, что доверяет ему и вверил свое тело, такое беззащитное во сне.        Яр подхватил Лесового на руки и, воспользовавшись помощью ветра, вмиг оказался возле своего дома. Лишь уложив возлюбленного в свою кровать и улегшись рядышком, мужчина смог расслабиться и забыться сладким сном.        Но в этот раз ему не удалось отоспаться и набраться сил, ибо разбудил его зайка-попрыгунчик, которые трусливо пропищал о том, что к ним в Лес пожаловал гость-сосед.        Яр стрелой слетел с кровати и оделся, но делал он это настолько бесшумно насколько мог, чтобы не потревожить сон возлюбленного. Не успел он выйти из дома, как натолкнулся на Лесового с Южного Леса. Тот при его виде хищно улыбнулся и едва заметно насмешливо склонил голову в знак приветствия. - Карим, что, соскучился? – глумливо поинтересовался Яр. - А как же, - тот стрельнул в него своими глазами болотного цвета. – Что, на пороге гостя будешь держать? - Ну, коль гостя никто не приглашал, то можно и тут «радостный» прием устроить, - нахмурив брови, ответил Хранитель. - А мне впрочем все равно, где абрачай*(по-нашему – предложение руки и сердца) устраивать, - хохотнул тот, довольно глядя на враз побледневшего мужчину. - С кем же? – попытавшись словить за руку ускользающую надежду, поинтересовался Яр. - С Амелькою, ты же знаешь о договоре с его «родителем», - спокойно отвечал Карим. – Аль не люб будет ему мой Афимка? – и тут же рассмеялся, давая понять, что это он так соизволил пошутить. - Но он еще так мал... - Значит, плутовать ему с тобой – не мал, а как супругом обзаводиться, то мал. Аль ты подумал, что я не учую его запаха с твоих покоев? – посерьезнев в миг, поинтересовался старый Лесовой. - Но... - Я закрою глаза на ваши плутовства, а Афимку нечего в их курс вводить. Лучше же моего ему не сыскать, - нахмурив косматые брови, уже взявшиеся сединой, процедил Карим. - Пройдемте в дом, дорогим гостем будете, - хмуро бросил Хранитель и отошел в сторону, пропуская старца. Он и не заметил, как от окна в тот же миг отскочил перепуганный Лесовой. - Сразу бы так, - недовольно процедил Карим и вошел в дом, за ним хмурой тенью последовал хозяин дома. Он еще больше помрачнел, когда узрел бледного, словно мертвец, Амеля. - А вот и женишок, - улыбнулся довольно Карим и оценивающим взглядом окинул ладную фигурку юноши. Тот поклонился, отдавая дань почтения и, тем самым, признавая Карима старшим.        Усадив гостя, Яр жестом показал Амелю сесть, ибо тот, сам не замечая, наматывал круги по кухне. Когда все сели, старец достал из сумки небольшую коробочку и едва дрожащими руками протянул ее Амелю. Все таки, время брало свое. Лесовой с ужасом на лице открыл ее, увидел внутри перстень с камнем под цвет его глаз. Перстень, который давался при абрачае. От которого невозможно было отказаться. Руки юноши задрожали, и перстень, выпав из рук, покатился по полу, тихо постукивая об дерево. - Плохо это, - нахмурился Карим и дал знак Хранителю, чтобы тот поднял злосчастный перстень. Когда тот молча выполнил просьбу, старец взял его в свои руки и одел на безымянный палец правой руки бледного и не проронившего до сих пор ни слова, юноши. – Отныне, ты мне как сын будешь, Амелюшка, - улыбнувшись, сообщил он, крепко сжимая дрожащую руку юноши в своих ладонях.        Лес в этот раз молчал.